Встретив взгляд графа, Изабель прочла его мысли, так же ясно, как если бы он высказал их вслух. Она почувствовала, как воздух вырывается из груди короткими отрывистыми выдохами, и боль иглой пронзила сердце. Но прежде, чем она успела что-либо сделать или сказать, гонец продолжил:
- И больше, милорд! Лорд Каррик провозгласил себя королем Шотландии! Когда я выезжал, он уже занял Дамфриз, а теперь, возможно, и другие города. По всей Шотландии народ поднимается в его поддержку!
С проклятием Бакан схватил меч, лежавший рядом на столе и вытащил его из ножен. Подняв его высоко над головой обеими руками, рубанул дубовую скамью, стоявшую рядом.
- Святая Дева! Я поклялся убить этого человека, и теперь я это сделаю! Клянусь Христом и всеми святыми - во имя короля Джона Бейлльола я это сделаю! - Его лицо побагровело. Он повернулся к Изабель. - Народ Шотландии может и поднимается, но вас, миледи, там не будет. Вас не будет с Брюсом, ни с живым, ни с мертвым! Заприте ее! - крикнул он управителю. - Держите ее здесь, пока я не вернусь. Тогда я разберусь с ней!
Через час он уже ускакал, но не в Шотландию, а на юг, в Вестминстер, к королю Эдуарду, прихватив с собой небольшую охрану, и оставив большую часть людей охранять жену и ждать его приказа о выступлении на север.
Изабель была вне себя. Управитель, не вняв ее слезам, мольбам и яростным требованиям освободить, подчинился своему лорду, и Изабель не оставалось ничего иного, как в расстройстве и отчаянии мерить шагами маленькую комнату, где была заключена. Больше новостей не приходило. Из окна она видела, что множество воинов мужа еще в Витвике. Она не знала, куда уехал граф, не знала, что король Эдуард, поначалу услышав, что произошло в Дамфризе, не поверил в такое о своем верном слуге Роберте Брюсе, графе Каррике, и потратил драгоценное время, ожидая подтверждения его предательства.
Двор внизу гудел слухами. Большинство людей графа были шотландцами, съехавшимися из его обширных владений, и многие, несмотря на верность хозяину, отнюдь не были довольны нынешним вассальным положением Шотландии. Мысль о короле-соотечественнике, потомке древних королей Шотландии, внуке старого Роберта Брюса Претендента, происходившего по мужской линии от короля Дэвида, привлекала, а многих, бывших в ярости оттого, что придется выступить на одной стороне с ненавистными англичанами, и подвигала на бунт.
В такой смуте прошел день, а вечером Изабель выпустили из комнаты. Управитель, не получая дальнейших приказов от графа, решил, наконец прислушаться к ее мольбам и отпер дверь.
Поначалу она проявила несвойственную ей осмотрительность. Приходилось быть осторожной. Она должна бежать, но выполнить это, когда поместье полно воинами мужа, будет трудно.
Она могла рассчитывать только на помощь Хьюго-кузнеца. Он нашел ее почти сразу, как только она остановилась во дворе, глядя на низкое небо. Ветер был так силен, что она с трудом держалась на ногах.
- Приветствую вас, леди! - Хьюго внезапно вырос рядом. Его волосы бешено трепал ветер. - Вам снова нужна лошадь?
Впервые за много недель она улыбнулась.
- Лучшая, какую ты можешь найти для меня, Хьюго, и еда для долгой поездки.
- Мы едем к королю Шотландии? - вырвалось у него.
- Мы? - она вдруг поняла, что смеется от счастья.
Он кивнул.
- Вы, я, и, если я правильно понял, половина людей вашего мужа.
Она не могла поверить в это - не прошло и часа, как управитель и несколько рыцарей, сохранивших верность графу, оказались под замком, а остальные - вооруженные и готовые выезжать, - ждали госпожу во дворе. В горячке нетерпения Изабель вскочила на высокого серого жеребца, которого привел ей Хьюго - это был один из любимых боевых коней мужа, и сжала тяжелые позолоченные поводья, а остальные собрались вокруг нее под развевающимися на ветру штандартами. Попоны коней были геральдических цветов графов Бакан - лазурных и золотых, их гривы отчаянно трепала надвигавшаяся буря.
Они мчались на поддержку своего законного короля. Они доставят ему оружие и коней, но молодая графиня привезет нечто более необходимое - себя самое, как представительницу древнего рода Файф, ибо без ее участия, в отсутствие брата, король Роберт не может быть коронован законно.
Сидя у подножия скалы, Клер поняла, что совсем продрогла. Ветер и дождь были реальны, но кони исчезли. За широкой долиной она видела солнце, садящееся за полями, но здесь, над лесом, небо было темным. Она чувствовала, как дождь протекает ей за шиворот, ее брюки промокли, и ногам было очень холодно. Каста сидела под деревом ярдах в пятидесяти, и внимательно смотрела на нее, прижав уши к голове.
О, Боже! Это снова случилось! Без предупреждения и против ее воли Изабель настигла ее, завладела ее сознанием, заставила забыть обо всем, чтобы без помех рассказать свою историю. Клер уронила лицо в ладони. Она не могла унять дрожь.
- Что мне делать? - прошептала она. - Что мне делать?
На ее коленях лежала стеклянная бутылочка с магическим маслом, наполовину опустошенная. Масло оказалось бесполезным... суеверный фарс... Она яростно стиснула бутылочку в руке, и хрупкое стекло треснуло. Вскрикнув, Клер отбросила ее, с отвращением глядя на вымазанные маслом ладони, и на осколки, блестящие под дождем у ее ног. Приподнявшись, она поискала взглядом Касту, затем, жалобно всхлипывая, опустилась на колени, пытаясь собрать осколки. Трясущимися руками она сгребла их и тщательно затолкала в глубокую трещину в скале, потом встала. Она все еще испытывала странное воодушевление, которое принадлежало Изабель и ее отряду рыцарей на мощных конях под штандартами, развевавшимися на ветру много веков назад, но не имело ничего общего с залитыми дождем склонами холма и одинокой испуганной женщиной, за которой охотилось прошлое.
Высоко подняв воротник плаща, она засунула руки в карманы и повернулась к деревьям. Позвала Касту, которая сразу же подбежала. Итак, тени прошлого отступили, Надолго ли?
Когда она выехала на шоссе и снова свернула на север, дождь совсем прошел. Очутившись в кабине машины, Клер долго еще не могла унять дрожь. Солнце было уже низко; оно отбрасывало длинные тени на холмы, и с темной стороны гор надвигалась ночь.
Она остановилась заправиться у самого Данкелда. Когда она доставала из сумки кредитную карточку, ее руки по-прежнему дрожали. Направляясь за служащим заправочной станции, она почувствовала, что растворяется, растекается в воздухе. Все окружающее казалось нереальным, неестественным. У Клер появилось ощущение отстраненности от происходящего. Мир Изабель казался ей более жизненным, его цвета и запахи были резче, характеры более четко выражены. Она становилась частью того мира, против воли погружаясь в него;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217