- Мо, ты думаешь, что я хочу тебя надуть?
- Да, дорогой, ты пытаешься надуть меня с тех самых пор, как занялся
разводом и разделом имущества, - улыбнулась я. - Но я не дам тебе этого
сделать - ведь потом ты об этом пожалеешь. Возьми-ка эти списки и перепиши
заново. Подели все до того честно, чтобы тебе было совершенно все равно -
где мой список, а где твой. Если хочешь, давай поделю я, а ты выберешь.
Нельзя же собрать все сливки в один список и заявить, что этот список -
твой. Ну как - мой дележ и твой выбор? Или наоборот?
На переделку у него ушла неделя - бедняга прямо изнывал от горького
разочарования, но в конце концов представил новые списки.
- Ну как, Брайни? Теперь ты поделил наше имущество как надо? И тебе
все равно, какой список я выберу?
- Скажи лучше - куда ни кинь, всюду клин, - криво усмехнулся он.
- Бедный Брайни. Ты напоминаешь мне того осла между двумя вязанками
сена. И в том, и в другом списке вполне достаточно ликвидных средств -
можешь выкупить у меня то, что дорого твоему сердцу. - Глядя ему в глаза,
я взяла один список - и переменила его на другой. - Вот моя доля. Можно
писать бумагу.
Брайан снова возопил, когда захотел выкупить у меня кое-какое
имущество из моего списка. Я согласилась, но торговалась за каждый доллар.
У меня хорошая память - я запомнила имя "Д.Д.Гарриман", которое произнес
Теодор в то милое, унылое, постылое воскресенье, когда уехал и больше не
вернулся. Ко времени нашего дележа я точно знала, какие компании
контролирует мистер Гарриман, зарегистрированы они на Нью-Йоркской бирже
или нет.
И я продала Брайану то, что ему хотелось, но не по номинальной цене,
а по рыночной, с учетом реального дохода. Не такая уж я невежда в вопросах
бизнеса. Просто Брайан никогда не давал мне столько денег, чтобы я могла
их куда-то вложить. Но я много лет развлекалась, играя в воображаемые
спекуляции. И с интересом читала "Уолл-стрит Джорнэл".
Брайан развелся со мной в середине сорок шестого года, и я вернулась
в Канзас-Сити. Он не таил на меня зла, и Мериэн тоже, не держала зла и я.
Ведь Брайни совсем неплохой человек - просто он дрался за Мериэн так же
стойко, как когда-то за меня... а я не уступала, поняв, что теперь сама
себе голова и мой любимый муж мне больше не муж.
Что толку таить обиды? Когда космический корабль стартует, все его
счета считаются оплаченными.
17. ВСЕ СНАЧАЛА
Моя дочь Сьюзен венчалась с Генри Шульцем в субботу, 2 августа 1952
года, в епископальной церкви Святого Марка, Канзас-Сити, Пасео, угол
Шестьдесят третьей. Брайан присутствовал и вел дочь к алтарю. Мериэн
осталась в Далласе с детьми - и надо сказать, у нее был веский предлог не
ехать: вот-вот должен был родиться очередной ребенок, она вполне могла бы
не отпускать и Брайана. Но она попросила его поехать, чтобы не
разочаровывать Сьюзен.
Сьюзен, по-моему, было все равно, но мне - нет.
На свадьбе присутствовало около половины моих детей, большинство с
мужьями и женами, около сорока внуков, тоже с мужьями и женами, целый
выводок правнуков и одна праправнучка. Неплохо для женщины, чей
официальный возраст - сорок семь лет. И для женщины, которой по настоящему
семьдесят лет и четыре недели, тоже неплохо.
Невозможно, говорите? Отчего же. Моя Нэнси родила свою Роберту на
Рождество восемнадцатого года. Роберта вышла замуж в шестнадцать лет (за
Зэкари Барстоу) и 2 ноября 1935 года родила Энн. Энн Барстоу вышла за
Юджина Харди и родила первого ребенка, Нэнси Джейн, 22 июня 1952 года.
Имя Дата рождения Степень родства
Морин Джонсон (Смит) 4 июля 1882 Прапрабабушка
Нэнси Смит (Везерел) 1 декабря 1899 Прабабушка
Роберта Везерел (Барстоу) 25 декабря 1918 Бабушка
Энн Барстоу (Харди) 2 ноября 1935 Мать
Нэнси Джейн (Харди) 22 июня 1952 Дочь
Согласно Архивам, Нэнси Джейн Харди (Фут) родила Джастина Фута
Первого в последний день двадцатого века - 31 декабря 2000 года. Я вышла
замуж за его (и моего) отдаленного потомка, Джастина Фута Сорок Пятого,
когда вошла в семью Лазаруса Лонга в 4316 году по григорианскому
календарю, почти двадцать четыре столетия спустя, на сто первом году
своего личного времени.
Шульцы были представлены на свадьбе почти столь же внушительно, как и
Джонсоны, хотя многим из них пришлось лететь самолетом из Калифорнии и
Пенсильвании. Но они не могли представить пяти поколений своего рода. А
мы, к моей радости, могли, и я не стала спорить, когда наш фотограф,
Кеннет Барстоу, предложил заснять все эти пять поколений. Он усадил меня в
центре с праправнучкой на коленях, а мои дочь, внучка и правнучка парили
над нами, словно ангелы над Мадонной с младенцем.
Кончилось это тем, что нас отругали. Кен все снимал и снимал, пока
Нэнси Джейн не надоело и она не начала плакать. Тут подошел Джастин
Везерел и попросил:
- Можно посмотреть твою камеру, Кен?
- Конечно, дядя Джастин. (Какой он ему дядя - седьмая вода на киселе.
Семьи Говарда достигли той стадии, когда все друг другу родня - и с
неизбежными отрицательными последствиями этих родственных браков пришлось
бороться в будущем.)
- Сейчас я тебе ее отдам. Дамы, особенно ты, Морин, - мне надо
сказать несколько слов строго между нами, членами фонда. Посмотрите вокруг
- здесь все свои? Посторонних нет?
- Джастин, доступ на прием - только по пригласительным билетам, -
сказала я. - В церкви мог быть кто угодно, но здесь только приглашенные, и
я приглашала только членов нашей семьи, а Иоганна Шульц - своей.
- Я прошел без приглашения.
- Джастин, тебя же все знают.
- Вот-вот. Кто еще вошел без приглашения? Старина Джо Блоу, которого
тоже все знают? Это не он там, за столом, разливает пунш?
- Здесь, разумеется, присутствует некоторое количество посторонних.
Музыканты, обслуга и так далее.
- Вот именно - и так далее. - Джастин понизил голос, чтобы услышали
только мы четверо и Кен. - Вы все знаете, какие усилия мы прикладываем,
чтобы скрыть свой возраст. Вот тебе, Морин, сколько лет?
- Э-э... сорок семь.
- Нэнси? Тебе сколько лет, дорогая?
- Пятьдесят два, - брякнула Нэнси И осеклась. - Тьфу ты, пропасть,
папа Везерел, я не слежу за своим возрастом.
- Сколько тебе лет, Нэнси? - настаивал Джастин.
- Сейчас. Мама родила меня в пятнадцать лет, значит - сколько тебе
там, мама?
- Сорок семь.
- Ну да, значит, мне тридцать два.
Джастин посмотрел на мою внучку Роберту и правнучку Энн и сказал:
- У вас я ваш возраст не спрашиваю - как бы вы ни ответили, ясно, что
вас просто не может быть в природе, судя по официальному возрасту Морин и
Нэнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131