Вы учили maleria medica гораздо
позже меня: если бы кто-то захотел вызвать у человека временную амнезию,
какой бы наркотик он выбрал?
- Нечего простачком прикидываться. Алкоголь, конечно. А впрочем, что
угодно - что только нынче молодняк не ест, не пьет, не нюхает, не курит и
не колет.
- Нет, не алкоголь. Алкоголь в необходимом для этого количестве
вызывает жуткое похмелье с дурным запахом изо рта, дрожью и судорогами, и
глаза наливаются кровью. А посмотрите-ка на нее: глаза ясные, здорова как
лошадь и невинна, как щенок на чистом белье. Пиксель! Уйди оттуда! Так что
же будем искать?
- Не знаю - так, посмотрим. Кровь, моча - слюну тоже взять?
- Конечно. И пот, если наберете.
- И мазок?
- Да.
- Погодите, - возразила я. - Если вы собираетесь копаться внутри, мне
надо принять душ и подмыться.
- Фиг тебе, лапочка, - ласково ответила Дагмар. - Нам нужно то, что
есть сейчас... а не то, что будет, когда ты смоешь свои грехи. Не спорь,
мне неохота ломать тебе руку.
Я умолкла. Мне бы хотелось, чтобы от меня хорошо пахло во время
осмотра. Но как докторская дочка и сама терапевт, я знаю, что Дагмар
права, раз они ищут наркотики. Вряд ли найдут - но вдруг. У меня и в самом
деле выпало несколько часов. Или дней? Все может быть.
Дагмар поставила мне баночку помочиться, взяла у меня кровь и слюну
на анализ, потом велела лечь на кресло и поставить ноги в стремена.
- Кому это сделать - мне или боссу? Уйди, Пиксель. Не мешай.
- Все равно.
Дагмар - внимательная сестра. Некоторые женщины не выносят, когда их
там трогают другие женщины, некоторые стесняются мужчин. Меня-то отец
излечил от подобных глупостей, когда мне и десяти еще не было.
Дагмар отошла за расширителем, и я кое-что подметила. Я уже говорила,
что она брюнетка. На ней по-прежнему не было ничего, кроме трусиков -
довольно прозрачных. Казалось бы, сквозь них должен просматриваться
темный, данный природой фиговый листок, верно?
Так вот - ничего такого. Только тень на коже да самое начало Большого
Каньона.
У женщины, которая бреет или как-то по-иному уничтожает волосы на
лобке, любимый вид развлечения - секс. Мой любимый первый муж Брайан
открыл мне на это глаза еще в эпоху декаданса, где-то в 1905-м году по
григорианскому календарю. За свои полтораста лет я убедилась в
справедливости этого наблюдения на многочисленных примерах. (Подготовка к
операции или к родам не в счет.) А те, кто делает это потому, что им так
больше нравится - все без исключения веселые, здоровые, раскрепощенные
гедонистки.
Дагмар не собиралась оперироваться и явно не собиралась рожать. Она
собиралась участвовать в сатурналиях - что и требовалось доказать.
Я испытывала к ней теплое чувство. Брайан, мир его распутной душе,
оценил бы ее по достоинству.
Дагмар уже знала, в чем заключаются мои "галлюцинации" - во время
процедур мы с ней все время болтали - и знала, что я в городе чужая. Пока
она прилаживала этот чертов расширитель (всегда терпеть их не могла, хотя
этот обладал температурой тела и его бережно вставляла женщина, сама
знающая, что это за радость), я попросила ее, чтобы отвлечься:
- Расскажите мне о вашем фестивале.
- О фестивале Санта-Каролиты? Эй, лапочка, не зажимайся так,
осторожней. Ты сделаешь себе больно.
Я вздохнула и попыталась расслабиться. Каролита - это моя вторая
дочь, рожденная в 1902-м году по григорианскому календарю.
2. САД ЭДЕМА
Я помню Землю.
Я знала ее, когда она была еще свежей и зеленой, прекрасная невеста
человечества, сладостная, обильная и желанная.
Речь идет, конечно, лишь о моей родной параллели - второй, код "Лесли
Ле Круа". Но все наиболее известные параллели времени, исследованные
Корпусом по поручению Ближнего Круга, в год моего рождения - 1882-й по
григорианскому календарю, через год после смерти Айры Говарда -
представляли собой единую линию. В том году население Земли составляло
полтора миллиарда человек.
Когда же я, всего век спустя, покидала Землю, ее население возросло
до четырех биллионов, и эта куча народу каждые тридцать лет еще
удваивалась.
Помните старую персидскую притчу о том, как удваивали зернышки риса
на шахматной доске? Четыре биллиона человек - это вам не рисовое зернышко:
никакой доски не хватит. В одной из параллелей население Земли перед
окончательной катастрофой раздулось до тридцати биллионов, в других конец
наступил, когда оно еще не достигло десяти. Но во всех параллелях доктор
Мальтус смеялся последним [Т.Р.Мальтус (1766-1834) - английский ученый,
сторонник контроля рождаемости, теория которого вызвала многочисленные
нападки].
Бесполезно скорбеть над хладным телом Земли - это все равно что
плакать над пустой куколкой, из которой вылетела бабочка. Но я неисправимо
сентиментальна и до сих пор грущу о старой родине человека.
У меня было замечательно счастливое детство.
Я не только жила на тогда еще юной и прекрасной Земле - мне выпало
счастье родиться в одном из прелестнейших ее садов, в южном Миссури, чьи
зеленые холмы еще не изуродовали люди и бульдозеры.
И мало того, что я родилась в таком месте, мне еще посчастливилось
родиться дочерью своего отца.
Когда я была еще совсем юной, отец сказал мне:
- Возлюбленная дочь моя, ты - существо глубоко аморальное. Я это
знаю, потому что ты - вся в меня: голова у тебя работает в точности как
моя. Так вот, чтобы твоя натура не сгубила тебе жизнь, тебе придется
выработать свой собственный свод правил и жить по нему.
Я обдумала его слова, и у меня потеплело внутри. Я - существо глубоко
аморальное. До чего же хорошо отец меня знает.
- А какие это правила, отец?
- Придется самой выбирать.
- Десять заповедей?
- А ты подумай. Десять заповедей - это для недоумков. Первые пять
предназначены исключительно для священнослужителей и властей всякого рода;
остальные пять - полуправда, им недостает полноты и точности.
- Тогда скажите, какими они должны быть, эти пять последних
заповедей?
- Так и сказал я тебе, лентяйка. Ты это сделаешь самостоятельно. - И
он внезапно встал, стряхнув меня с колен, так что я чуть не шлепнулась
задом на пол. Это была наша постоянная игра. Я должна была успеть
спрыгнуть и стать на ноги, иначе отцу засчитывалось очко. - Проанализируй
тщательно десять заповедей. И скажи мне, как им следовало бы звучать. А
пока что, если я услышу еще раз, что ты вышла из себя, и мама пришлет тебя
ко мне разбираться, подложи лучше себе в штанишки хрестоматию Мак-Гаффи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
позже меня: если бы кто-то захотел вызвать у человека временную амнезию,
какой бы наркотик он выбрал?
- Нечего простачком прикидываться. Алкоголь, конечно. А впрочем, что
угодно - что только нынче молодняк не ест, не пьет, не нюхает, не курит и
не колет.
- Нет, не алкоголь. Алкоголь в необходимом для этого количестве
вызывает жуткое похмелье с дурным запахом изо рта, дрожью и судорогами, и
глаза наливаются кровью. А посмотрите-ка на нее: глаза ясные, здорова как
лошадь и невинна, как щенок на чистом белье. Пиксель! Уйди оттуда! Так что
же будем искать?
- Не знаю - так, посмотрим. Кровь, моча - слюну тоже взять?
- Конечно. И пот, если наберете.
- И мазок?
- Да.
- Погодите, - возразила я. - Если вы собираетесь копаться внутри, мне
надо принять душ и подмыться.
- Фиг тебе, лапочка, - ласково ответила Дагмар. - Нам нужно то, что
есть сейчас... а не то, что будет, когда ты смоешь свои грехи. Не спорь,
мне неохота ломать тебе руку.
Я умолкла. Мне бы хотелось, чтобы от меня хорошо пахло во время
осмотра. Но как докторская дочка и сама терапевт, я знаю, что Дагмар
права, раз они ищут наркотики. Вряд ли найдут - но вдруг. У меня и в самом
деле выпало несколько часов. Или дней? Все может быть.
Дагмар поставила мне баночку помочиться, взяла у меня кровь и слюну
на анализ, потом велела лечь на кресло и поставить ноги в стремена.
- Кому это сделать - мне или боссу? Уйди, Пиксель. Не мешай.
- Все равно.
Дагмар - внимательная сестра. Некоторые женщины не выносят, когда их
там трогают другие женщины, некоторые стесняются мужчин. Меня-то отец
излечил от подобных глупостей, когда мне и десяти еще не было.
Дагмар отошла за расширителем, и я кое-что подметила. Я уже говорила,
что она брюнетка. На ней по-прежнему не было ничего, кроме трусиков -
довольно прозрачных. Казалось бы, сквозь них должен просматриваться
темный, данный природой фиговый листок, верно?
Так вот - ничего такого. Только тень на коже да самое начало Большого
Каньона.
У женщины, которая бреет или как-то по-иному уничтожает волосы на
лобке, любимый вид развлечения - секс. Мой любимый первый муж Брайан
открыл мне на это глаза еще в эпоху декаданса, где-то в 1905-м году по
григорианскому календарю. За свои полтораста лет я убедилась в
справедливости этого наблюдения на многочисленных примерах. (Подготовка к
операции или к родам не в счет.) А те, кто делает это потому, что им так
больше нравится - все без исключения веселые, здоровые, раскрепощенные
гедонистки.
Дагмар не собиралась оперироваться и явно не собиралась рожать. Она
собиралась участвовать в сатурналиях - что и требовалось доказать.
Я испытывала к ней теплое чувство. Брайан, мир его распутной душе,
оценил бы ее по достоинству.
Дагмар уже знала, в чем заключаются мои "галлюцинации" - во время
процедур мы с ней все время болтали - и знала, что я в городе чужая. Пока
она прилаживала этот чертов расширитель (всегда терпеть их не могла, хотя
этот обладал температурой тела и его бережно вставляла женщина, сама
знающая, что это за радость), я попросила ее, чтобы отвлечься:
- Расскажите мне о вашем фестивале.
- О фестивале Санта-Каролиты? Эй, лапочка, не зажимайся так,
осторожней. Ты сделаешь себе больно.
Я вздохнула и попыталась расслабиться. Каролита - это моя вторая
дочь, рожденная в 1902-м году по григорианскому календарю.
2. САД ЭДЕМА
Я помню Землю.
Я знала ее, когда она была еще свежей и зеленой, прекрасная невеста
человечества, сладостная, обильная и желанная.
Речь идет, конечно, лишь о моей родной параллели - второй, код "Лесли
Ле Круа". Но все наиболее известные параллели времени, исследованные
Корпусом по поручению Ближнего Круга, в год моего рождения - 1882-й по
григорианскому календарю, через год после смерти Айры Говарда -
представляли собой единую линию. В том году население Земли составляло
полтора миллиарда человек.
Когда же я, всего век спустя, покидала Землю, ее население возросло
до четырех биллионов, и эта куча народу каждые тридцать лет еще
удваивалась.
Помните старую персидскую притчу о том, как удваивали зернышки риса
на шахматной доске? Четыре биллиона человек - это вам не рисовое зернышко:
никакой доски не хватит. В одной из параллелей население Земли перед
окончательной катастрофой раздулось до тридцати биллионов, в других конец
наступил, когда оно еще не достигло десяти. Но во всех параллелях доктор
Мальтус смеялся последним [Т.Р.Мальтус (1766-1834) - английский ученый,
сторонник контроля рождаемости, теория которого вызвала многочисленные
нападки].
Бесполезно скорбеть над хладным телом Земли - это все равно что
плакать над пустой куколкой, из которой вылетела бабочка. Но я неисправимо
сентиментальна и до сих пор грущу о старой родине человека.
У меня было замечательно счастливое детство.
Я не только жила на тогда еще юной и прекрасной Земле - мне выпало
счастье родиться в одном из прелестнейших ее садов, в южном Миссури, чьи
зеленые холмы еще не изуродовали люди и бульдозеры.
И мало того, что я родилась в таком месте, мне еще посчастливилось
родиться дочерью своего отца.
Когда я была еще совсем юной, отец сказал мне:
- Возлюбленная дочь моя, ты - существо глубоко аморальное. Я это
знаю, потому что ты - вся в меня: голова у тебя работает в точности как
моя. Так вот, чтобы твоя натура не сгубила тебе жизнь, тебе придется
выработать свой собственный свод правил и жить по нему.
Я обдумала его слова, и у меня потеплело внутри. Я - существо глубоко
аморальное. До чего же хорошо отец меня знает.
- А какие это правила, отец?
- Придется самой выбирать.
- Десять заповедей?
- А ты подумай. Десять заповедей - это для недоумков. Первые пять
предназначены исключительно для священнослужителей и властей всякого рода;
остальные пять - полуправда, им недостает полноты и точности.
- Тогда скажите, какими они должны быть, эти пять последних
заповедей?
- Так и сказал я тебе, лентяйка. Ты это сделаешь самостоятельно. - И
он внезапно встал, стряхнув меня с колен, так что я чуть не шлепнулась
задом на пол. Это была наша постоянная игра. Я должна была успеть
спрыгнуть и стать на ноги, иначе отцу засчитывалось очко. - Проанализируй
тщательно десять заповедей. И скажи мне, как им следовало бы звучать. А
пока что, если я услышу еще раз, что ты вышла из себя, и мама пришлет тебя
ко мне разбираться, подложи лучше себе в штанишки хрестоматию Мак-Гаффи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131