Я слышала, как он, бывало, перед забегом
тихо и ласково говорит Бездельнику: "Ну, на этот раз мы им покажем,
парень! На этот раз мы победим!" А потом говорил: "Ты старался, старина! А
больше я ничего и не прошу. Все равно ты чемпион - и в следующий раз мы им
покажем!" - и трепал Бездельника по шее, а тот тихонько ржал и всхрапывал
- так они утешали друг друга.
- Думаешь, я тоже прогорю? Здесь-то другого раза не будет.
- Нет! Иди ва-банк. Ты веришь Теодору, и я тоже. Так что вперед! - Я
протянула руку и взялась за его инструмент. - Если и перейдем на жареный
маис, то ненадолго. Я могу забеременеть... сейчас скажу... в будущий
понедельник, а разрожусь, стало быть, через пару недель после Черного
вторника. И мы получим очередную премию Говарда.
- Нет.
- Как нет? Извини, я не понимаю.
- Мо, если Тед предсказал неверно. Фонд тоже может прогореть. Джастин
и судья Сперлинг ставят на предсказание, Чепмен против. В правлении еще
четверо попечителей... из них двое республиканцев, голосовавших за Эла
Смита... [за кандидата от республиканцев на выборах 1928 года] так что
Джастин не знает, как все обернется.
Продажа дома тоже входила в игру. Кроме того, Брайан чуял, что
надвигается так называемый "прорыв". Мы жили в белом районе, но черный
город был чуть севернее нас и постоянно разрастался все те двадцать с
лишним лет, что мы прожили в своем доме (милый старый дом, населенный
счастливыми воспоминаниями!).
Как-то к Брайану зашел белый агент по продаже недвижимости и спросил
от имени своего клиента, не назвав его: сколько, мол, Брайан хочет за дом?
- Я не стал выяснять, милая, кто его клиент, - все равно оказалось
бы, что это белый адвокат, представляющий кого-нибудь из Денвера или
Бостона. Такие сделки совершаются порой через шестые руки, и соседи не
увидят, какого цвета новый жилец, пока тот не вселится в дом.
- Что же ты ответил?
- Ответил, что соглашусь продать дом за хорошую цену. Но цена должна
быть действительно хорошей, поскольку нам и здесь удобно, а переезд всегда
отнимает много времени и денег. Сколько предлагает ваш клиент? Я возьму
только наличными - никаких начальных взносов и ипотек. Мне надо будет
подыскать другой дом для большой семьи из одиннадцати человек, и, значит,
понадобятся наличные. А может быть, придется строиться, в наше время не
так уж много домов, рассчитанных на большие семьи. Так что цена должна
быть хорошая, а оплата - только наличными. А тот проныра мне говорит, что
любой банк учтет закладную под такое имущество - ипотека, мол, все равно
что деньги. "Только не для меня, - говорю я. - Пусть ваш клиент возьмет
ипотечную ссуду в своем банке, а мне принесет деньги. Дорогой сэр, я не
рвусь продавать свой дом. Назовите мне сумму наличными, и если она меня
устроит, мы тут же заключим обязательство на гарантийный срок. А если не
устроит, я скажу вам "нет". На это он мне: гарантийный срок не
понадобится, поскольку они убедились, что дом действительно принадлежит
нам, но это его заявление сказало мне больше всяких слов. Значит, они уже
проверили, кто владеет нашим домом... а должно быть, и всеми домами в
округе. Мне сдается, что наш дом здесь единственный, который свободен от
ипотеки - и вообще от всего, что следует улаживать в гарантийный срок: на
нем нет ни права на пожизненное владение по завещанию, ни утверждения в
правах наследства, ни дела о разводе, на него не наложен арест и так
далее. Человеку, который ищет именно такую сделку, гарантийный срок не с
руки - ведь именно за это время сторонники "джентльменского соглашения"
могут узнать о том, что готовится, и поломать это дело - не без содействия
сочувствующего судьи.
- Объясни-ка мне, Брайни, что такое "джентльменское соглашение"? Я
Что-то не припомню, чтобы мы проходили его, когда изучали право.
- И не могли проходить - это не закон. А если и закон, то неписаный.
В твоем документе на право владения нет статьи, запрещающей тебе продавать
этот дом кому бы то ни было - белому, черному, или зеленому, или в
крапинку... а если бы такая статья была, суд мог бы ее опротестовать. Но
если ты спросишь наших соседей, то я гарантирую - они тебя заверят, что
джентльменское соглашение обязывает тебя не продавать дом в этом квартале
негру.
- А мы с кем-нибудь об этом договаривались? - недоумевала я. Муж
редко сообщал мне о соглашениях, которые заключал, считая заранее, что я
его поддержу. И я поддерживала. Нельзя быть замужем время от времени - это
волынка на всю жизнь, а иначе ты не замужем.
- Нет.
- Ну что же - будешь ты спрашивать мнение соседей?
- Ты хочешь, чтобы я их спросил, Мо? Дом-то твой.
По-моему, я колебалась не более двух секунд - но мысль была все-таки
новая, и надо было принять решение.
- Брайни, несколько домов в нашем квартале за те двадцать два года,
что мы здесь живем, меняли владельцев, и я что-то не помню, чтобы
кто-нибудь интересовался нашим мнением по поводу этих сделок.
- Никто и не интересовался.
- По-моему, не их дело решать, что можно неграм покупать, а что -
нет. Не им нам указывать. Они могут сделать все, что угодно, со своей
собственностью, а мы - со своей, при условии, что соблюдаем закон и
выполняем обязательства, связанные с земельным участком. Например, правило
о двадцатипятифутовом пространстве перед домом. Я вижу только один способ
помешать нам продать этот дом, кому хотим.
- Какой?
- Предложить нам подороже, чем мистер Проныра. А там пусть делают с
домом, что хотят.
- Я рад, что ты так на это смотришь, любимая. Через год во всех домах
нашего квартала будут жить негритянские семьи. Я это предвижу, Мо. Рост
населения похож на паводок. Как ты ни ставь плотины и дамбы, река все
равно прорвется. Черный город Канзас-Сити ужасно перенаселен. Если белые
не желают жить по соседству с неграми, придется им потесниться и уступить
неграм место. Меня не очень волнуют негритянские проблемы - мне и своих
достаточно. Но на рожон я не полезу и головой об стену биться не стану. Мы
с тобой еще увидим, как черный город будет двигаться все дальше на юг и
займет все пространство до Тридцать девятой улицы. Тут суетиться
бесполезно - все равно это будет.
Брайни получил-таки хорошую цену за наш старый дом. Если учесть, как
возросли цены с девятьсот седьмого по двадцать девятый год, прибыль была
невелика, зато Брайни получил всю сумму наличными - в золотых
сертификатах, не в чеках. В купчей цена значилась как "десять долларов
плюс компенсация". Брайни тут же снес эти деньги на биржу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
тихо и ласково говорит Бездельнику: "Ну, на этот раз мы им покажем,
парень! На этот раз мы победим!" А потом говорил: "Ты старался, старина! А
больше я ничего и не прошу. Все равно ты чемпион - и в следующий раз мы им
покажем!" - и трепал Бездельника по шее, а тот тихонько ржал и всхрапывал
- так они утешали друг друга.
- Думаешь, я тоже прогорю? Здесь-то другого раза не будет.
- Нет! Иди ва-банк. Ты веришь Теодору, и я тоже. Так что вперед! - Я
протянула руку и взялась за его инструмент. - Если и перейдем на жареный
маис, то ненадолго. Я могу забеременеть... сейчас скажу... в будущий
понедельник, а разрожусь, стало быть, через пару недель после Черного
вторника. И мы получим очередную премию Говарда.
- Нет.
- Как нет? Извини, я не понимаю.
- Мо, если Тед предсказал неверно. Фонд тоже может прогореть. Джастин
и судья Сперлинг ставят на предсказание, Чепмен против. В правлении еще
четверо попечителей... из них двое республиканцев, голосовавших за Эла
Смита... [за кандидата от республиканцев на выборах 1928 года] так что
Джастин не знает, как все обернется.
Продажа дома тоже входила в игру. Кроме того, Брайан чуял, что
надвигается так называемый "прорыв". Мы жили в белом районе, но черный
город был чуть севернее нас и постоянно разрастался все те двадцать с
лишним лет, что мы прожили в своем доме (милый старый дом, населенный
счастливыми воспоминаниями!).
Как-то к Брайану зашел белый агент по продаже недвижимости и спросил
от имени своего клиента, не назвав его: сколько, мол, Брайан хочет за дом?
- Я не стал выяснять, милая, кто его клиент, - все равно оказалось
бы, что это белый адвокат, представляющий кого-нибудь из Денвера или
Бостона. Такие сделки совершаются порой через шестые руки, и соседи не
увидят, какого цвета новый жилец, пока тот не вселится в дом.
- Что же ты ответил?
- Ответил, что соглашусь продать дом за хорошую цену. Но цена должна
быть действительно хорошей, поскольку нам и здесь удобно, а переезд всегда
отнимает много времени и денег. Сколько предлагает ваш клиент? Я возьму
только наличными - никаких начальных взносов и ипотек. Мне надо будет
подыскать другой дом для большой семьи из одиннадцати человек, и, значит,
понадобятся наличные. А может быть, придется строиться, в наше время не
так уж много домов, рассчитанных на большие семьи. Так что цена должна
быть хорошая, а оплата - только наличными. А тот проныра мне говорит, что
любой банк учтет закладную под такое имущество - ипотека, мол, все равно
что деньги. "Только не для меня, - говорю я. - Пусть ваш клиент возьмет
ипотечную ссуду в своем банке, а мне принесет деньги. Дорогой сэр, я не
рвусь продавать свой дом. Назовите мне сумму наличными, и если она меня
устроит, мы тут же заключим обязательство на гарантийный срок. А если не
устроит, я скажу вам "нет". На это он мне: гарантийный срок не
понадобится, поскольку они убедились, что дом действительно принадлежит
нам, но это его заявление сказало мне больше всяких слов. Значит, они уже
проверили, кто владеет нашим домом... а должно быть, и всеми домами в
округе. Мне сдается, что наш дом здесь единственный, который свободен от
ипотеки - и вообще от всего, что следует улаживать в гарантийный срок: на
нем нет ни права на пожизненное владение по завещанию, ни утверждения в
правах наследства, ни дела о разводе, на него не наложен арест и так
далее. Человеку, который ищет именно такую сделку, гарантийный срок не с
руки - ведь именно за это время сторонники "джентльменского соглашения"
могут узнать о том, что готовится, и поломать это дело - не без содействия
сочувствующего судьи.
- Объясни-ка мне, Брайни, что такое "джентльменское соглашение"? Я
Что-то не припомню, чтобы мы проходили его, когда изучали право.
- И не могли проходить - это не закон. А если и закон, то неписаный.
В твоем документе на право владения нет статьи, запрещающей тебе продавать
этот дом кому бы то ни было - белому, черному, или зеленому, или в
крапинку... а если бы такая статья была, суд мог бы ее опротестовать. Но
если ты спросишь наших соседей, то я гарантирую - они тебя заверят, что
джентльменское соглашение обязывает тебя не продавать дом в этом квартале
негру.
- А мы с кем-нибудь об этом договаривались? - недоумевала я. Муж
редко сообщал мне о соглашениях, которые заключал, считая заранее, что я
его поддержу. И я поддерживала. Нельзя быть замужем время от времени - это
волынка на всю жизнь, а иначе ты не замужем.
- Нет.
- Ну что же - будешь ты спрашивать мнение соседей?
- Ты хочешь, чтобы я их спросил, Мо? Дом-то твой.
По-моему, я колебалась не более двух секунд - но мысль была все-таки
новая, и надо было принять решение.
- Брайни, несколько домов в нашем квартале за те двадцать два года,
что мы здесь живем, меняли владельцев, и я что-то не помню, чтобы
кто-нибудь интересовался нашим мнением по поводу этих сделок.
- Никто и не интересовался.
- По-моему, не их дело решать, что можно неграм покупать, а что -
нет. Не им нам указывать. Они могут сделать все, что угодно, со своей
собственностью, а мы - со своей, при условии, что соблюдаем закон и
выполняем обязательства, связанные с земельным участком. Например, правило
о двадцатипятифутовом пространстве перед домом. Я вижу только один способ
помешать нам продать этот дом, кому хотим.
- Какой?
- Предложить нам подороже, чем мистер Проныра. А там пусть делают с
домом, что хотят.
- Я рад, что ты так на это смотришь, любимая. Через год во всех домах
нашего квартала будут жить негритянские семьи. Я это предвижу, Мо. Рост
населения похож на паводок. Как ты ни ставь плотины и дамбы, река все
равно прорвется. Черный город Канзас-Сити ужасно перенаселен. Если белые
не желают жить по соседству с неграми, придется им потесниться и уступить
неграм место. Меня не очень волнуют негритянские проблемы - мне и своих
достаточно. Но на рожон я не полезу и головой об стену биться не стану. Мы
с тобой еще увидим, как черный город будет двигаться все дальше на юг и
займет все пространство до Тридцать девятой улицы. Тут суетиться
бесполезно - все равно это будет.
Брайни получил-таки хорошую цену за наш старый дом. Если учесть, как
возросли цены с девятьсот седьмого по двадцать девятый год, прибыль была
невелика, зато Брайни получил всю сумму наличными - в золотых
сертификатах, не в чеках. В купчей цена значилась как "десять долларов
плюс компенсация". Брайни тут же снес эти деньги на биржу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131