Владыки не ошибаются. - Наблюдатель
этого хмурого мира все еще сомневался, верить пришельцам или нет. - Но с
другой стороны на раруггов вы не похожи. Идемте отсюда, у Четырех везде
есть глаза и уши, а, узнав, что вы здесь, они выбросят десант.
- Как вас называть?
- Мое имя достаточно просто - Мамард-дю-Шиез Ва, но можете звать меня
короче - Машив.
- А Землю... как называют планету?
Наблюдатель приблизился, шагая тяжело, неуклюже, но ширко.
- На-моем языке планета называется Тадзана. Какие странные на вас
одежды.
Только сейчас беглецы осознали, что одеты они по-зимнему, в пальто,
шапки и теплые ботинки, в то время как здесь, в этом неготеприимном
безрадостном мире, царила летняя температура - градусов двадцать пять по
Цельсию.
- Вы тоже одеваетесь своеобразно, - ответил Сухов, снимая шапку. - Ну
и парилка!.. Плюс запахи. Плюс полное отсутствие кислорода.
- Ну, не совсем полное, - возразил Такэда, с любопытстве разглядывая
нового знакомого, - но для дыхания землянина маловато. - Обратился к
Машиву: - Что, ситуация на планете пиковая?
Наблюдатель не понял слова "пиковая", но значение ухватил верное..
- Отвратительная! Природа агонизирует, и жить нам осталось наверное,
немного, лет пять-семь. Если не произойдет чего-нибудь
сверхъестественного. Но Хаос вторгся не только в наши дома, но и в души.
Впрочем, поговорим об этом в другом месте.
Однако они не успели выйти из башни незаметно. Несколько верхних
этажей преодолели по лестнице, а у лифта их ждала засада. Индикатор на
пальце Никиты сработал вовремя, но они этого не заметили, слепо
доверившись проводнику. Правда, причина выяснилась потом, а в момент
нападения Сухов успел лишь плохо подумать о Машиве (предатель?!). Затем
началось действие.
Такэда, в отличие от друга, осторожности не потерял, хотя его тоже
неприятно поразило отношение здешнего Наблюдателя к происходящему: как
только из коридоров на площадку лифта вывалила толпа одетых в пластинчатые
доспехи фигур, Машив отступил в нишу коридора и с любопытством и
недоверием стал наблюдать за поведением новоявленных Посланника и
Проводника.
По-видимому, у нападавших был приказ захватить беглецов живыми, так
как они не воспользовались своим оружием сродни тому, что было у здешнего
Наблюдателя: двуствольные самопалы в дырчатых кожухах. Поэтому стрелять
они начали только после второго отката атаки: Никита и Толя встретили их
отлично, хотя на каждого приходилось человек по шесть. Третья попытка
захвата началась со стрельбы поверх голов и резкого окрика командира
отряда:
- Сдавайтесь, иначе сделаем из каждого решето!
Говорил он, конечно, на местном наречии, которого Такэда не понял, но
в памяти Никиты уже всплыл этот язык, "записанный" Вестью, и он поверил
руководителю засады сразу. И опустил копье.
Хотя потом долго вспоминал о своей секундной слабости со стыдом и
чувством вины.
Такэда понял его состояние раньше врагов. Копье его исторгло
извилистый ручей голубого пламени, в котором исчезла голова командира
засадников. Но второй раз выстрелить инженер не смог - руку парализовало
от кончиков пальцев до шеи. Выронив копье, которое называлось вардзуни,
Толя однако не стал ждать, пока бронированные существа откроют огонь на
поражение, и, крикнув: "Проспись, танцор!" - прыгнул на крайнего справа.
Сухов очнулся, но было уже поздно: стволы девяти самопалов
повернулись к нему, в то время как десятый искал Такэду, упавшего на пол и
боровшегося со здоровенным оперативником.
Если бы беглецы могли во время боя наблюдать за сменой выражений лица
Наблюдателя, это их позабавило бы. Сначала он наблюдал за боем с
любопытством, затем любопытство сменилось озадаченностью, недоверием,
изумлением и даже враждебным недоумением. Какое-то время Машив колебался,
все еще ожидая чегото, сомнения снова вернулись к нему, и по мере развития
событий он все больше мрачнел и чесал в затылке, прикидывая путь
отступления, но прыжок Такэды склонил чашу весов его колебаний в пользу
прибывших. Наблюдатель открыл огонь в самый нужный момент, отделявший
жизнь от смерти двух людей, взваливших на свои плечи ответственность за
судьбы Веера Миров.
Двойная очередь багровых вспышек - пули взрывались от прикасания к
любому предмету, даже к одежде - перечеркнула двухствольные автоматы в
руках нападавших, половину выбив из рук, а другую - повредив или сбив
прицел. Открыть огонь смогли лишь трое из десяти, да и то в воздух, не
придельно, а потом в бой вмешался Сухов, яростно целеустремленный и
свирепый, как джик вырвавшийся из бутылки. Он раскидал троих, затем еще
троих, успевших подхватить свое оружие, схватил на руки оглушенного Такэду
и рванул вслед за Наблюдателем, на бегу огрызавшимся длинными очередями из
своего жуткого "пущко-автомата".
Им удалось спуститься на два этажа ниже и найти работающий лифт,
который доставил беглецов на сотый горизонт гигантского здания, где, как
оказалось, Машив прятал аппарат, похожий на геликоптер и трактор
одновременно. Парализованная разрядом копья рука Такэды начала потихоньку
отходить, и усаживался в кабину аппарата он уже сам.
Через минуту они были в воздухе, а еще через четверть часа страшной
тряски, грохота и свиста распарываемого воздуха приземлились за городом на
крышу одного из невысоких зданий без окон и дверей, похожих на гигантские
пакгаузы из гофрированного серо-зеленого материала. Никто их не
преследовал.
С высоты здания - метров десять, не больше - Сухов еще раз оглядел
горизонт и поразился бедности ландшафта: взгляд везде натыкался лишь на
плоскости, изломы и опухоли зданий, сооружений, мостов, виадуков, башен,
шпилей и громад непонятных форм и назначений, да на черные ленты дорог и
плеши площадей и пустошей. Город отличался от пригорода разве что высотой
и скученностью строений, да отсутствием мусорных свалок. И - ничего
похожего на деревья, кустарники, цветущие поля и луга.
Оглянувшийся Машив понял мимику танцора, сверкнул зубами голубоватого
цвета, что не прибавило ни доброты, ни красоты его угрюмому лицу.
- У вас не так?
- Наша природа еще не агонизирует, хотя процесс распада уже запущен.
Наблюдатель повернулся и скрылся за дверью небольшой башенки
наподобие пристройки для лифта. Переглянувшиеся бег лецы последовали за
ним, кинув последний взгляд на мрачные геометрически четкие горы города на
горизонте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
этого хмурого мира все еще сомневался, верить пришельцам или нет. - Но с
другой стороны на раруггов вы не похожи. Идемте отсюда, у Четырех везде
есть глаза и уши, а, узнав, что вы здесь, они выбросят десант.
- Как вас называть?
- Мое имя достаточно просто - Мамард-дю-Шиез Ва, но можете звать меня
короче - Машив.
- А Землю... как называют планету?
Наблюдатель приблизился, шагая тяжело, неуклюже, но ширко.
- На-моем языке планета называется Тадзана. Какие странные на вас
одежды.
Только сейчас беглецы осознали, что одеты они по-зимнему, в пальто,
шапки и теплые ботинки, в то время как здесь, в этом неготеприимном
безрадостном мире, царила летняя температура - градусов двадцать пять по
Цельсию.
- Вы тоже одеваетесь своеобразно, - ответил Сухов, снимая шапку. - Ну
и парилка!.. Плюс запахи. Плюс полное отсутствие кислорода.
- Ну, не совсем полное, - возразил Такэда, с любопытстве разглядывая
нового знакомого, - но для дыхания землянина маловато. - Обратился к
Машиву: - Что, ситуация на планете пиковая?
Наблюдатель не понял слова "пиковая", но значение ухватил верное..
- Отвратительная! Природа агонизирует, и жить нам осталось наверное,
немного, лет пять-семь. Если не произойдет чего-нибудь
сверхъестественного. Но Хаос вторгся не только в наши дома, но и в души.
Впрочем, поговорим об этом в другом месте.
Однако они не успели выйти из башни незаметно. Несколько верхних
этажей преодолели по лестнице, а у лифта их ждала засада. Индикатор на
пальце Никиты сработал вовремя, но они этого не заметили, слепо
доверившись проводнику. Правда, причина выяснилась потом, а в момент
нападения Сухов успел лишь плохо подумать о Машиве (предатель?!). Затем
началось действие.
Такэда, в отличие от друга, осторожности не потерял, хотя его тоже
неприятно поразило отношение здешнего Наблюдателя к происходящему: как
только из коридоров на площадку лифта вывалила толпа одетых в пластинчатые
доспехи фигур, Машив отступил в нишу коридора и с любопытством и
недоверием стал наблюдать за поведением новоявленных Посланника и
Проводника.
По-видимому, у нападавших был приказ захватить беглецов живыми, так
как они не воспользовались своим оружием сродни тому, что было у здешнего
Наблюдателя: двуствольные самопалы в дырчатых кожухах. Поэтому стрелять
они начали только после второго отката атаки: Никита и Толя встретили их
отлично, хотя на каждого приходилось человек по шесть. Третья попытка
захвата началась со стрельбы поверх голов и резкого окрика командира
отряда:
- Сдавайтесь, иначе сделаем из каждого решето!
Говорил он, конечно, на местном наречии, которого Такэда не понял, но
в памяти Никиты уже всплыл этот язык, "записанный" Вестью, и он поверил
руководителю засады сразу. И опустил копье.
Хотя потом долго вспоминал о своей секундной слабости со стыдом и
чувством вины.
Такэда понял его состояние раньше врагов. Копье его исторгло
извилистый ручей голубого пламени, в котором исчезла голова командира
засадников. Но второй раз выстрелить инженер не смог - руку парализовало
от кончиков пальцев до шеи. Выронив копье, которое называлось вардзуни,
Толя однако не стал ждать, пока бронированные существа откроют огонь на
поражение, и, крикнув: "Проспись, танцор!" - прыгнул на крайнего справа.
Сухов очнулся, но было уже поздно: стволы девяти самопалов
повернулись к нему, в то время как десятый искал Такэду, упавшего на пол и
боровшегося со здоровенным оперативником.
Если бы беглецы могли во время боя наблюдать за сменой выражений лица
Наблюдателя, это их позабавило бы. Сначала он наблюдал за боем с
любопытством, затем любопытство сменилось озадаченностью, недоверием,
изумлением и даже враждебным недоумением. Какое-то время Машив колебался,
все еще ожидая чегото, сомнения снова вернулись к нему, и по мере развития
событий он все больше мрачнел и чесал в затылке, прикидывая путь
отступления, но прыжок Такэды склонил чашу весов его колебаний в пользу
прибывших. Наблюдатель открыл огонь в самый нужный момент, отделявший
жизнь от смерти двух людей, взваливших на свои плечи ответственность за
судьбы Веера Миров.
Двойная очередь багровых вспышек - пули взрывались от прикасания к
любому предмету, даже к одежде - перечеркнула двухствольные автоматы в
руках нападавших, половину выбив из рук, а другую - повредив или сбив
прицел. Открыть огонь смогли лишь трое из десяти, да и то в воздух, не
придельно, а потом в бой вмешался Сухов, яростно целеустремленный и
свирепый, как джик вырвавшийся из бутылки. Он раскидал троих, затем еще
троих, успевших подхватить свое оружие, схватил на руки оглушенного Такэду
и рванул вслед за Наблюдателем, на бегу огрызавшимся длинными очередями из
своего жуткого "пущко-автомата".
Им удалось спуститься на два этажа ниже и найти работающий лифт,
который доставил беглецов на сотый горизонт гигантского здания, где, как
оказалось, Машив прятал аппарат, похожий на геликоптер и трактор
одновременно. Парализованная разрядом копья рука Такэды начала потихоньку
отходить, и усаживался в кабину аппарата он уже сам.
Через минуту они были в воздухе, а еще через четверть часа страшной
тряски, грохота и свиста распарываемого воздуха приземлились за городом на
крышу одного из невысоких зданий без окон и дверей, похожих на гигантские
пакгаузы из гофрированного серо-зеленого материала. Никто их не
преследовал.
С высоты здания - метров десять, не больше - Сухов еще раз оглядел
горизонт и поразился бедности ландшафта: взгляд везде натыкался лишь на
плоскости, изломы и опухоли зданий, сооружений, мостов, виадуков, башен,
шпилей и громад непонятных форм и назначений, да на черные ленты дорог и
плеши площадей и пустошей. Город отличался от пригорода разве что высотой
и скученностью строений, да отсутствием мусорных свалок. И - ничего
похожего на деревья, кустарники, цветущие поля и луга.
Оглянувшийся Машив понял мимику танцора, сверкнул зубами голубоватого
цвета, что не прибавило ни доброты, ни красоты его угрюмому лицу.
- У вас не так?
- Наша природа еще не агонизирует, хотя процесс распада уже запущен.
Наблюдатель повернулся и скрылся за дверью небольшой башенки
наподобие пристройки для лифта. Переглянувшиеся бег лецы последовали за
ним, кинув последний взгляд на мрачные геометрически четкие горы города на
горизонте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195