Атмосфера планеты была плотнее земной, но с меньшим
содержанием кислорода, и дышалось в ней, как в бане, несмотря на довольно
низкую - градусов десять выше нуля - температуру. Путешественники не сразу
привыкли к этой особенности воздуха, ошеломленные к тому же конгломератами
незнакомых запахов.
Темпорал в этом мире стоял, вернее, рос, как дерево - он и был похож
на дерево, на земной кактус, - на вершине единственной на всю округу скалы
высотой метров в сто, с плоской, будто срезанной вершиной, площадью со
стадион. Слой мягкой земли на скале был невелик, но позволял расти
косматой зелено-желтой траве и кустарнику, похожему, на спутанные клубки
шерсти. Кроме того, в центре площадки, неподалеку от кокона, торчал из
земли странной формы камень, похожий на скрюченного, одетого в серую
хламиду, человечка. Никита задержал на нем оценивающий взгляд -
показалось, что "человечек" шевелится, но голос Такэды отвлек его:
- Куда ты меня завел, Сусанин?
Никита глянул вниз, на безрадостный пейзаж, пробормотал:
- Неужели я ошибся? А ну-ка дай хохху.
Толя вытащил из кармана Буккубовой куртки хрустальную бабочку
портсигара.
- У меня не осталось ни клочка бумаги.
- Обойдемся. - Сухов развернул портсигар, накрыл углубления в
прозрачных перепончатых крылышках ладонями и застыл на несколько секунд.
Такэде показалось, что руки танцора тоже стали прозрачными, как и
хрусталь хронорации, он мигнул, и наваждение пропало. Сухов открыл глаза.
- Все правильно, мы на месте.
- Где именно? Или это секрет?
Вместо ответа Никита отдал хохху Толе, подошел к скрюченному
каменному "человечку" и тронул его за плечо. "Человечек" вдруг раскрылся,
как плащ, и опал на землю тонким кожистоперепончатым покрывалом. Внутри он
был пуст.
- Понял теперь?
- Я понял, что это вовсе не камень.
- Это диморфант, вернее, останки диморфанта, существа, способного
заменить скафандр. Вся команда Хуббата щеголяет в таких костюмчиках,
выдерживающих любые физические воздействия.
- Что ж он не помог Хуббату в мире Истуутуки?
- Я толком и сам не знаю, но, похоже, лемур Истуутука воздействовал
не на Хуббата, а на диморфанта, то есть как бы приказал ему - напрямую.
Впрочем, законы Шаданакара неисповедимы.
- Такэда хмыкнул.
- Значит, и нас могут также остановить в случае чего?
- Трюк, выполненный Истуутукой, может пройти лишь однажды. Информация
об этом ушла в эйдос, и теперь диморфанты предупреждены.
- Почти убедил. Но не очень-то он впечатляющ с виду, кожа есть кожа.
- Эта "кожа" выдерживает ядерный взрыв.
- Тогда ты ошибаешься в принципах ее работы: без магии такая ткань
ядерный взрыв не выдержит. Я не спорю, - заторопился Толя, видя, что
Никита начинает сердиться, - но пока мы будем их искать, нас найдут
раньше. И почему ты уверен, что эти твои диморфанты станут нам служить?
- Для их популяции это единственный шанс уцелеть... если только она
давно не вымерла. А служить им, к сожалению, все равно кому, моральные
категории добра и зла им неведомы.
Никита поднял над головой руку с перстнем, из которого во все стороны
посыпались изумрудные искры. Такэде показалось, что он слышит тонкий
прерывистый свист и одновременно низкий басовитый гул, будто где-то
неподалеку заработали сразу два генератора: ультразвука и звука
сверхнизкой частоты. "Эрцхаор, - сообразил Толя. - Надо же, а я и не знал,
что он способен на такое".
Подождав немного, Никита с разочарованием опустил руку с погасшим
перстнем.
- Кажется, мечте твоей не осуществиться.
- Моей? - удивился Такэда. - Какой мечте?
- Пожить в симбиозе с негуманоидной дамой, представляющей собой
скафандр высшей защиты. Разве нет?
- А да, мечтал всю жизнь, - остался невозмутимым Толя.
Что-то прошуршало за спиной, под обрывом. Такэда рывком обернулся и
отпрыгнул назад, чуть не сбив с ног занятого какими-то манипуляциями
Сухова. Над краем скалы виднелась чья-то странная, полуптичья-полурыбья
голова с плоским утиным клювом, вытянутая вперед, в чешуе, с кольцами
серебристого пуха вокруг глаз, круглых, с огромными зрачками, немигающих,
в которых стоял вопрос и ожидание.
- Знакомься, - с облегчением сказал Никита. - Диморфант... э-э, имя
ты ему дашь сам.
Такэда, скосив на него глаза, понял, что танцор "говорит с Космосом":
лицо у Сухова напряглось, приобрело сходство с лицом Зу-л-Кифла, тяжелым и
властным.
- Подойди, - четко выговорил Сухов не своим, гортанно-звучным,
глубоким, каким-то "объемным" голосом. Не открывая рта.
Команда относилась к существу над обрывом, но была столь твердой, что
даже Такэда послушался, впрочем, опомнившись тут же и сообразив, что
"услышал" не голос друга, а мысленный приказ.
Над краем скалы показались плечи диморфанта, потом туловище,
бесформенное и плоское, с двумя боковыми отростками в виде крыльев.
Казалось, движется не живое существо, а мохнаточешуйчатый оживший халат с
капюшоном, надетый на вешалку.
- Это твой хозяин и друг, - раздались внутри Толи "слова" пси-языка
Сухова, понятного, очевидно, и диморфанту.
- Прикоснись к нему, - скороговоркой произнес Никита уже нормальным
голосом, - а то сбежит. Их столько уничтожили после Битвы, причем
бессмысленно, совершенно по-человечески, что выживание стало второй
жизненной программой.
- А ты говоришь, они неуязвимы...
- Они неуязвимы для любого физического воздейст вия, но не для любого
магического. Хотя, если эти уцелело значит, они приспособились
сопротивляться и магам.
- И все-таки здесь какой-то парадокс.
Такэда, повинуясь больше взгляду Сухова, нежели собственном рассудку,
придвинулся к "халату на вешалке" и заставил себ коснуться лоснящегося,
словно смазанного жиром и в то же врем совершенно сухого, плеча. Его
пронизало удивительное ощущение нечто похожее на электрический разряд, но
разряд не физический а эмоциональный, уместивший в одном мгновении
растерянность, страх, удивление, восторг, блаженство и покой! И огромное
облегчение.
- Сусаноо! - вырвалось у Такэды.
Никита издал суховатый смешок.
- Пусть будет Сусаноо... хотя Сусанин звучит не хуже.
- Нет, я его не... - начал Толя, и не думавший называть диморфанта
именем японского бога ветра и грозы, но подумал немного и согласился. -
Действительно, почему бы и не Сусаноо? Японскому господину - японского
слугу. Что дальше?
- Коснись еще раз и мысленно представь, что он твой костюм, плащ или
пальто, на что хватит фантазии, остальное он сделает сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
содержанием кислорода, и дышалось в ней, как в бане, несмотря на довольно
низкую - градусов десять выше нуля - температуру. Путешественники не сразу
привыкли к этой особенности воздуха, ошеломленные к тому же конгломератами
незнакомых запахов.
Темпорал в этом мире стоял, вернее, рос, как дерево - он и был похож
на дерево, на земной кактус, - на вершине единственной на всю округу скалы
высотой метров в сто, с плоской, будто срезанной вершиной, площадью со
стадион. Слой мягкой земли на скале был невелик, но позволял расти
косматой зелено-желтой траве и кустарнику, похожему, на спутанные клубки
шерсти. Кроме того, в центре площадки, неподалеку от кокона, торчал из
земли странной формы камень, похожий на скрюченного, одетого в серую
хламиду, человечка. Никита задержал на нем оценивающий взгляд -
показалось, что "человечек" шевелится, но голос Такэды отвлек его:
- Куда ты меня завел, Сусанин?
Никита глянул вниз, на безрадостный пейзаж, пробормотал:
- Неужели я ошибся? А ну-ка дай хохху.
Толя вытащил из кармана Буккубовой куртки хрустальную бабочку
портсигара.
- У меня не осталось ни клочка бумаги.
- Обойдемся. - Сухов развернул портсигар, накрыл углубления в
прозрачных перепончатых крылышках ладонями и застыл на несколько секунд.
Такэде показалось, что руки танцора тоже стали прозрачными, как и
хрусталь хронорации, он мигнул, и наваждение пропало. Сухов открыл глаза.
- Все правильно, мы на месте.
- Где именно? Или это секрет?
Вместо ответа Никита отдал хохху Толе, подошел к скрюченному
каменному "человечку" и тронул его за плечо. "Человечек" вдруг раскрылся,
как плащ, и опал на землю тонким кожистоперепончатым покрывалом. Внутри он
был пуст.
- Понял теперь?
- Я понял, что это вовсе не камень.
- Это диморфант, вернее, останки диморфанта, существа, способного
заменить скафандр. Вся команда Хуббата щеголяет в таких костюмчиках,
выдерживающих любые физические воздействия.
- Что ж он не помог Хуббату в мире Истуутуки?
- Я толком и сам не знаю, но, похоже, лемур Истуутука воздействовал
не на Хуббата, а на диморфанта, то есть как бы приказал ему - напрямую.
Впрочем, законы Шаданакара неисповедимы.
- Такэда хмыкнул.
- Значит, и нас могут также остановить в случае чего?
- Трюк, выполненный Истуутукой, может пройти лишь однажды. Информация
об этом ушла в эйдос, и теперь диморфанты предупреждены.
- Почти убедил. Но не очень-то он впечатляющ с виду, кожа есть кожа.
- Эта "кожа" выдерживает ядерный взрыв.
- Тогда ты ошибаешься в принципах ее работы: без магии такая ткань
ядерный взрыв не выдержит. Я не спорю, - заторопился Толя, видя, что
Никита начинает сердиться, - но пока мы будем их искать, нас найдут
раньше. И почему ты уверен, что эти твои диморфанты станут нам служить?
- Для их популяции это единственный шанс уцелеть... если только она
давно не вымерла. А служить им, к сожалению, все равно кому, моральные
категории добра и зла им неведомы.
Никита поднял над головой руку с перстнем, из которого во все стороны
посыпались изумрудные искры. Такэде показалось, что он слышит тонкий
прерывистый свист и одновременно низкий басовитый гул, будто где-то
неподалеку заработали сразу два генератора: ультразвука и звука
сверхнизкой частоты. "Эрцхаор, - сообразил Толя. - Надо же, а я и не знал,
что он способен на такое".
Подождав немного, Никита с разочарованием опустил руку с погасшим
перстнем.
- Кажется, мечте твоей не осуществиться.
- Моей? - удивился Такэда. - Какой мечте?
- Пожить в симбиозе с негуманоидной дамой, представляющей собой
скафандр высшей защиты. Разве нет?
- А да, мечтал всю жизнь, - остался невозмутимым Толя.
Что-то прошуршало за спиной, под обрывом. Такэда рывком обернулся и
отпрыгнул назад, чуть не сбив с ног занятого какими-то манипуляциями
Сухова. Над краем скалы виднелась чья-то странная, полуптичья-полурыбья
голова с плоским утиным клювом, вытянутая вперед, в чешуе, с кольцами
серебристого пуха вокруг глаз, круглых, с огромными зрачками, немигающих,
в которых стоял вопрос и ожидание.
- Знакомься, - с облегчением сказал Никита. - Диморфант... э-э, имя
ты ему дашь сам.
Такэда, скосив на него глаза, понял, что танцор "говорит с Космосом":
лицо у Сухова напряглось, приобрело сходство с лицом Зу-л-Кифла, тяжелым и
властным.
- Подойди, - четко выговорил Сухов не своим, гортанно-звучным,
глубоким, каким-то "объемным" голосом. Не открывая рта.
Команда относилась к существу над обрывом, но была столь твердой, что
даже Такэда послушался, впрочем, опомнившись тут же и сообразив, что
"услышал" не голос друга, а мысленный приказ.
Над краем скалы показались плечи диморфанта, потом туловище,
бесформенное и плоское, с двумя боковыми отростками в виде крыльев.
Казалось, движется не живое существо, а мохнаточешуйчатый оживший халат с
капюшоном, надетый на вешалку.
- Это твой хозяин и друг, - раздались внутри Толи "слова" пси-языка
Сухова, понятного, очевидно, и диморфанту.
- Прикоснись к нему, - скороговоркой произнес Никита уже нормальным
голосом, - а то сбежит. Их столько уничтожили после Битвы, причем
бессмысленно, совершенно по-человечески, что выживание стало второй
жизненной программой.
- А ты говоришь, они неуязвимы...
- Они неуязвимы для любого физического воздейст вия, но не для любого
магического. Хотя, если эти уцелело значит, они приспособились
сопротивляться и магам.
- И все-таки здесь какой-то парадокс.
Такэда, повинуясь больше взгляду Сухова, нежели собственном рассудку,
придвинулся к "халату на вешалке" и заставил себ коснуться лоснящегося,
словно смазанного жиром и в то же врем совершенно сухого, плеча. Его
пронизало удивительное ощущение нечто похожее на электрический разряд, но
разряд не физический а эмоциональный, уместивший в одном мгновении
растерянность, страх, удивление, восторг, блаженство и покой! И огромное
облегчение.
- Сусаноо! - вырвалось у Такэды.
Никита издал суховатый смешок.
- Пусть будет Сусаноо... хотя Сусанин звучит не хуже.
- Нет, я его не... - начал Толя, и не думавший называть диморфанта
именем японского бога ветра и грозы, но подумал немного и согласился. -
Действительно, почему бы и не Сусаноо? Японскому господину - японского
слугу. Что дальше?
- Коснись еще раз и мысленно представь, что он твой костюм, плащ или
пальто, на что хватит фантазии, остальное он сделает сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195