Некоторые из них по верху были ажурными, с
орнаментом тонкого изысканного рисунка, а стенки других были столь тонки,
что становились прозрачными, чуть ли не светящимися, вызывая восторг и
восхищение. Ни один, из стаканов, чаш и кубков не повторял формы соседних,
и все они были сделаны из разного камня, лишь два из которых Никита
распознал: яшма и малахит. Остальные были незнакомы.
На втором комоде, чуть ниже первого, красовалась еще одна коллекция
каменных изделий: фигурки зверей, людей, сказочных, а может быть, и
реально существующих в данном мире созданий, химер и драконов. Над комодом
на огромном ковре висело оружие: мечи, сабли, бердыши, дротики,
копья-сулицы, кинжалы, - все с рукоятями, украшенными изумительной работы
резьбой и драгоценными камнями.
- Да-а! - только и сказал за спиной Сухова Такэда, также увлеченный
созерцанием.
- Ваша работа? - кивнул на комоды Никита.
- Малая толика, - погладил бороду камнерез. - Нравится?
- Более совершенных не видел! Ими можно любоваться часами, в каждом
говорит душа камня.
Данила прищурился оценивающе, понял, - гость говорил не только о
камне, но и о душе мастера.
- Идемте, истоплю вам баню. Потом поужинаем и побеседуем.
Процесс мытья в бане, длившийся больше часа, подействовал на гостей
благотворно и расслабляюще, и они почувствовали себя как дома. Тревоги и
заботы отступили на второй план, пришло ощущение полной безопасности,
комфорта и спокойствия, которого они давно уже не знали.
- Сто лет не испытывал такого кайфа, - признался Никита другу, когда
они блаженствовали в предбаннике, завернутые в огромные льняные полотенца.
Но еще больший кайф ожидал их в трапезной. Такого обилия вкусной и в
общем-то практически незнакомой еды ни Сухов, ни Такэда в жизни своей не
видели.
Спиртовых настоев и вообще алкоголя этот мир не знал, и вместо вина
хозяин налил гостям вареного меда, от которого у пьющих голова оставалась
ясной, но отказывали ноги. Закусывали яствами, о которых гости не имели
понятия, пока хозяйка не открыла секрет: черемшой квашеной, щавелем с
орехями, листьями лопуха с рыбой, репой пареной, корзиночками с сыром
домашним, творогом с цветками одуванчика, морковными блинами и голубцами
из подорожника.
На первое им лодали борщ по-огородничьи, рассольник и уху - на выбор.
На второе - расстегаи с ливером и грибами, с аппетитно зажаренной
корочкой, окорок копченый, пельмени с мясом и творогом, перец
фаршированный, маринованный стахис. И запивалось все напитками из
поленики, лесной ягоды с запахом ананаса, похожей на мелкую малину, а
также морсом из костяники и морошки, и еще квасом из черемухи.
После ужина у гостей едва хватило сил поблагодарить хозяйку за
угощение, похвалить ее искусство кулинара, а Такэда добавил:
- Никогда в жизни не едал ничего вкуснее и долго теперь не забуду.
Никита, сказавший всего два-три слова за весь обед, старался на Ладу
не смотреть, но взгляд его, как магнитом, притягивался к ее лицу, то и
дело сталкиваясь с ответным взглядом женщины, улыбчиво-спокойным, умным,
внимательным, с лукавинкой и грустинкой, причину которой мог знать,
наверное, только муж. Никита отметил этот факт для себя и вспомнил о нем,
лишь когда Лада попрощалась с ними, пожелав спокойной ночи, и ушла в
спальню. Однако он долго не решался задать вопрос Даниле, ведущему
неторопливую беседу с Толей. Такэда, знавший обычаи многих народов,
никогда сразу не заводил разговора о том, что его интересует, по его
мнению, это было невежливо.
Они ушли из трапезной в горницу, хозяин зажег люстру со свечами,
плафоны которой тоже сделал сам из дымчатого хрусталя, и комната
превратилась в дворец, полный тайн и чудес. Наконец камнерез заметил
некоторую стесненность второго гостя и, блеснул проницательными,
светящимися по-кошачьи глазами, спросил:
- Вас что-то смущает, Никита Будимирович? Вы смотрели на жену так,
будто боялись ее.
Сухов вспыхнул. Показалось? что в словах мастера прячется укор и
какой-то намек. Но камнерез смотрел на него доброжелательно и приветливо,
и в спектре силовой волны, исходящей от него, не имелось порочных, линий:
превосходства, насмешки, неуважения.
- Она очень похожа на девушку, которую я ищу, - сказал танцор
сдавленным голосом, пересилив себя.
- Надеюсь, расскажете эту историю, если не секрет? Не сейчас, утро
вечера мудренее. Вижу, вы устали. - Данила поднялся. - Идемте в гостиную,
Лада уже постелила.
- Хотелось бы задать вам еще пару вопросов, - учтиво произнес Такэда.
- Если не возражаете.
- Да ни боже мой, - улыбнулся в бороду камнерез.
- Мы тут у вас видели, как на возу везли огромную отрубленную руку...
э-э, лапу. А народ реагировал очень спокойно.
- Потому что ни один из великанов до столицы не добирается.
Эти порождения Мировой Язвы иногда перебираются через Огнь-реку,
тогда приходится воевать с ними. Но порубежная дружина росекая у нас очень
умелая и сильная, уже давно никто не рискует в открытую идти на Русь.
Одиночные набеги кочевников, орд звероловов и нечисти не в счет.
- А кто такие... м-м, звери в чешуе, медведи? Они нам помогли
однажды.
- Это друзья Яросвета. Их племя живет в Дремучих Лесах за Язвой. К
людям они относятся очень дружелюбно, и не раз помогали дружинникам на
Порубежье. Наши ученые говорят, что "медведи" - новый вид разумных существ
на планете, самый молодой из всех.
- А что, их много?
- Довольно много, но большинство - вымирающие виды. Битва нарушила не
только социум, но и физическую реальность мира, и даже Яросвет не в силах
повернуть процесс изменений вспять.
Яросвет-маг молодой, и в наследство ему достался не самый
благополучный мир. Много сил ему приходится тратить на охрану Чертова
Кладбища и Дикого поля, да и вообще всей Язвы. Ведь они занимают половину
планеты!
Никита невольно глянул на эрцхаор. Данила перехватил его взгляд,
кивнул на перстень.
- Красивая у вас оберега. Говорят, у Яросвета есть такая же.
- А кто такой Яросвет? Человек, дракон, призрак, другое разумное
существо? И где он живет?
- Яросвет - маг, а где живет? - Данила широко повел рукой. - Везде.
- Нам необходимо встретиться с ним. Ты поможешь его найти?
- Онсам вас найдет, когда придет нужный час. Почивайте спокойно.
Данила поклонился и шагнул из гостиной, где были застелены полотняным
бельем две широкие лежанки.
- Последний вопрос, - заторопился Такэда. - Мы несколько раз были
свидетелями того, как из-под земли вылетали длинные черные стрелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
орнаментом тонкого изысканного рисунка, а стенки других были столь тонки,
что становились прозрачными, чуть ли не светящимися, вызывая восторг и
восхищение. Ни один, из стаканов, чаш и кубков не повторял формы соседних,
и все они были сделаны из разного камня, лишь два из которых Никита
распознал: яшма и малахит. Остальные были незнакомы.
На втором комоде, чуть ниже первого, красовалась еще одна коллекция
каменных изделий: фигурки зверей, людей, сказочных, а может быть, и
реально существующих в данном мире созданий, химер и драконов. Над комодом
на огромном ковре висело оружие: мечи, сабли, бердыши, дротики,
копья-сулицы, кинжалы, - все с рукоятями, украшенными изумительной работы
резьбой и драгоценными камнями.
- Да-а! - только и сказал за спиной Сухова Такэда, также увлеченный
созерцанием.
- Ваша работа? - кивнул на комоды Никита.
- Малая толика, - погладил бороду камнерез. - Нравится?
- Более совершенных не видел! Ими можно любоваться часами, в каждом
говорит душа камня.
Данила прищурился оценивающе, понял, - гость говорил не только о
камне, но и о душе мастера.
- Идемте, истоплю вам баню. Потом поужинаем и побеседуем.
Процесс мытья в бане, длившийся больше часа, подействовал на гостей
благотворно и расслабляюще, и они почувствовали себя как дома. Тревоги и
заботы отступили на второй план, пришло ощущение полной безопасности,
комфорта и спокойствия, которого они давно уже не знали.
- Сто лет не испытывал такого кайфа, - признался Никита другу, когда
они блаженствовали в предбаннике, завернутые в огромные льняные полотенца.
Но еще больший кайф ожидал их в трапезной. Такого обилия вкусной и в
общем-то практически незнакомой еды ни Сухов, ни Такэда в жизни своей не
видели.
Спиртовых настоев и вообще алкоголя этот мир не знал, и вместо вина
хозяин налил гостям вареного меда, от которого у пьющих голова оставалась
ясной, но отказывали ноги. Закусывали яствами, о которых гости не имели
понятия, пока хозяйка не открыла секрет: черемшой квашеной, щавелем с
орехями, листьями лопуха с рыбой, репой пареной, корзиночками с сыром
домашним, творогом с цветками одуванчика, морковными блинами и голубцами
из подорожника.
На первое им лодали борщ по-огородничьи, рассольник и уху - на выбор.
На второе - расстегаи с ливером и грибами, с аппетитно зажаренной
корочкой, окорок копченый, пельмени с мясом и творогом, перец
фаршированный, маринованный стахис. И запивалось все напитками из
поленики, лесной ягоды с запахом ананаса, похожей на мелкую малину, а
также морсом из костяники и морошки, и еще квасом из черемухи.
После ужина у гостей едва хватило сил поблагодарить хозяйку за
угощение, похвалить ее искусство кулинара, а Такэда добавил:
- Никогда в жизни не едал ничего вкуснее и долго теперь не забуду.
Никита, сказавший всего два-три слова за весь обед, старался на Ладу
не смотреть, но взгляд его, как магнитом, притягивался к ее лицу, то и
дело сталкиваясь с ответным взглядом женщины, улыбчиво-спокойным, умным,
внимательным, с лукавинкой и грустинкой, причину которой мог знать,
наверное, только муж. Никита отметил этот факт для себя и вспомнил о нем,
лишь когда Лада попрощалась с ними, пожелав спокойной ночи, и ушла в
спальню. Однако он долго не решался задать вопрос Даниле, ведущему
неторопливую беседу с Толей. Такэда, знавший обычаи многих народов,
никогда сразу не заводил разговора о том, что его интересует, по его
мнению, это было невежливо.
Они ушли из трапезной в горницу, хозяин зажег люстру со свечами,
плафоны которой тоже сделал сам из дымчатого хрусталя, и комната
превратилась в дворец, полный тайн и чудес. Наконец камнерез заметил
некоторую стесненность второго гостя и, блеснул проницательными,
светящимися по-кошачьи глазами, спросил:
- Вас что-то смущает, Никита Будимирович? Вы смотрели на жену так,
будто боялись ее.
Сухов вспыхнул. Показалось? что в словах мастера прячется укор и
какой-то намек. Но камнерез смотрел на него доброжелательно и приветливо,
и в спектре силовой волны, исходящей от него, не имелось порочных, линий:
превосходства, насмешки, неуважения.
- Она очень похожа на девушку, которую я ищу, - сказал танцор
сдавленным голосом, пересилив себя.
- Надеюсь, расскажете эту историю, если не секрет? Не сейчас, утро
вечера мудренее. Вижу, вы устали. - Данила поднялся. - Идемте в гостиную,
Лада уже постелила.
- Хотелось бы задать вам еще пару вопросов, - учтиво произнес Такэда.
- Если не возражаете.
- Да ни боже мой, - улыбнулся в бороду камнерез.
- Мы тут у вас видели, как на возу везли огромную отрубленную руку...
э-э, лапу. А народ реагировал очень спокойно.
- Потому что ни один из великанов до столицы не добирается.
Эти порождения Мировой Язвы иногда перебираются через Огнь-реку,
тогда приходится воевать с ними. Но порубежная дружина росекая у нас очень
умелая и сильная, уже давно никто не рискует в открытую идти на Русь.
Одиночные набеги кочевников, орд звероловов и нечисти не в счет.
- А кто такие... м-м, звери в чешуе, медведи? Они нам помогли
однажды.
- Это друзья Яросвета. Их племя живет в Дремучих Лесах за Язвой. К
людям они относятся очень дружелюбно, и не раз помогали дружинникам на
Порубежье. Наши ученые говорят, что "медведи" - новый вид разумных существ
на планете, самый молодой из всех.
- А что, их много?
- Довольно много, но большинство - вымирающие виды. Битва нарушила не
только социум, но и физическую реальность мира, и даже Яросвет не в силах
повернуть процесс изменений вспять.
Яросвет-маг молодой, и в наследство ему достался не самый
благополучный мир. Много сил ему приходится тратить на охрану Чертова
Кладбища и Дикого поля, да и вообще всей Язвы. Ведь они занимают половину
планеты!
Никита невольно глянул на эрцхаор. Данила перехватил его взгляд,
кивнул на перстень.
- Красивая у вас оберега. Говорят, у Яросвета есть такая же.
- А кто такой Яросвет? Человек, дракон, призрак, другое разумное
существо? И где он живет?
- Яросвет - маг, а где живет? - Данила широко повел рукой. - Везде.
- Нам необходимо встретиться с ним. Ты поможешь его найти?
- Онсам вас найдет, когда придет нужный час. Почивайте спокойно.
Данила поклонился и шагнул из гостиной, где были застелены полотняным
бельем две широкие лежанки.
- Последний вопрос, - заторопился Такэда. - Мы несколько раз были
свидетелями того, как из-под земли вылетали длинные черные стрелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195