- Кто это - "они"?
- СС, - без тени усмешки ответил японец. - Я тебе уже говорил - это
аббревиатура слов "свита Сатаны". Хотя, кто опасней - Они или эсэсовцы
времен Отечественной войны - еще надо подумать. Я имею в виду тех самых
"десантников" в пятнистых комбинезонах.
- А-а... - Никита поморщился, но язвить и высмеивать Такэду желания
не имел. - Значит, по-твоему, они оставили... как ты там называл? "Печать
зла"? И поэтому мне сегодня набили морду?
- Не уверен, что сегодняшний случай инспирирован ею, но не исключаю и
такой возможности. Ты видел то, что не должен был видеть, и Они не могли
не перестраховаться.
- А помог мне тогда кто? ЧК? НКВД? УБР? Молчишь? Помоему, все это
чепуха! К тому же их главарь там, в парке, мне не поверил.
- Вот как? Ты мне ничего не говорил.
Открываться до конца Сухову не хотелось, было стыдно и обидно, слова
"десантника" характеризовали его не с лучшей стороны, но Такэда никогда не
смеялся над слабостями других.
- Он сказал нечто в таком духе: "Слабый. Не для пути. Умрешь". В
общем, абракадабра. Что за "путь" такой, почему я не для него - осталось
тайной. Может, пояснишь?
- Может быть. Не сегодня.
- Не шутишь? - Никита в изумлении оторвался от спинки дивана. - Ты
знаешь, о чем речь? Эта фраза имеет смысл?!
- Эта фраза имеет страшный смысл! И в ней все правда, к сожалению. И
что ты еще слаб, и что не создан для Пути, и что умрешь, попытавшись
изменить реальность. Хотя... кто знает, может, не к сожалению, а к
счастью? Ведь ты не собираешься никуда идти, менять образ жизни?
- Да с какой стати я должен что-то менять?! - взорвался Сухов,
получил укол боли в затылок и сморщился. - Какого черта, Толя? Объяснишь
ты мне все по-человечески или нет?
- Сегодня нет. - Такэда встал. - Пока не получу доказательств... того
или иного. Если я прав - ты попал в очень скверную историю и выпутаться из
нее будет невероятно сложно. Если же нет... - Японец улыбнулся. - На нет и
суда нет, как гласит русская пословица. Но я еще раз прошу тебя быть
осторожней во всех делах, особенно на тренировках, в театре, в транспорте.
Остерегайся случайных знакомств и конфликтов, - не затрагивающих тебя
лично, О'кей?
Никита с интересом разглядывал лицо друга, ставшее вдруг твердым,
напряженным и чужим.
- Психоразведка, говоришь?
Такэда в ответ не улыбнулся.
- Психоразведка.
- "Печать зла"?
- Или "след зла", как угодно. Не ухмыляйся, это очень серьезно,
очень, до летального исхода. Потерпи маленько, я тебе все объясню... если
вынудят обстоятельства. В настоящий момент чем меньше ты знаешь, тем лучше
для тебя. Но помни: тогда в парке убили двоих. Двоих, понимаешь? Вспышки,
и грохот помнишь?
Это убивали первого, еще до того старика. Один человек - весть, как
утверждал один классик, два - уже вторжение. Не дай Бог попасть тебе в
круг устойчивого интереса... скажем, неких темных сил. Хотя первый шаг,
увы, уже сделан. - Такэда кивнул на руку Никиты с темнеющей звездой
"ожога". - До завтра, Кит. Я бы тебе все-таки посоветовал заняться
борьбой, кунгфу там или айкидо, в дальнейшем это может здорово
пригодиться.
Хлопок ладони по ладони, и Такэда ушел. Но не успел Сухов углубиться
в анализ разговора, как в прихожей прозвенел звонок.
Наверное, забыл что-то, подумал танцор, считая, что вернулся Такэда.
Но это была Ксения.
Изумление Никиты было таким глубоким, а радость - такой очевидной,
что гостья засмеялась.
- Не ждал? Или уже слишком поздно? Я молоко принесла. - Тут Ксения
заметила бинт, следы драки на лице танцора, и оборвала смех. - Что с
тобой?! Попал в аварию?
- Свалился со стула, - пошутил Никита, отбирая у девушки сумку. -
Проходите, Ксения Константиновна. Мы тут с Толей только что плюшками
баловались и кофе пили, могу и вас напоить.
Художница, одетая в сарафан. - подчеркивающий фигуру, - и плетеные
туфли-сандалии, впорхнула в гостиную, тревожно оглядываясь на идущего
следом хозяина. Никита вспомнил индийский миф о Тилоттаме. Она была так
прекрасна, что, когда впервые проходила перед богами, Шива сделался
четырехликим, а на теле Индры проступила тысяча глаз. Ксения выглядела так
Же великолепно, как и Тилоттама, и снова сердце Никиты дало сбой: он еще
не верил, что такая красота осталась без присмотра, и от мысли, что кто-то
имеет на нее больше прав, настроение упало. Оно упало еще больше, когда по
ассоциации с Индрой вспомнились глаза на теле несчастного старика, убитого
"десантником" в парке. "Вестник"... Что за весть он нес? И кому? Уж не
этот ли знак в виде звезды?!
Сухов невольно обхватил левой рукой запястье правой. Ксения поняла
этот жест по-своему:
- Болит? Бедненький! Давай полечу. Толя говорил, что у меня задатки
экстрасенса. Он не рассказывал? - Девушка усадила хозяина на диван и стала
разглядывать звезду на руке, изгибая брови в недоумении; веселость ее
исчезла. - На синяк не похоже... ожог?
Но почему такой идеальной формы? Звезда... символ вечности и
совершенства. Странно!
Никита отнял руку и отнес молоко на кухню, крикнул:
- Сейчас приготовлю кофе, посиди минуту. Вина выпьешь?
У меня есть киндзмараули и миндаль.
- Не сегодня, Ник. Не обижайся, ладно? Я на минуту забежала, к
бабушке надо зайти.
- Я провожу, - заверил Никита, а в ушах снова и снова звучали слова
Толи: "Один человек - весть, два - уже вторжение". Кто же был тот второй,
убитый в парке первым? Если второй был Вестником, то кем был первый? И
почему Такэда придает этому такое значение? А главное, почему связывает те
события с ним, акробатом и танцором, ни сном ни духом не помышляющем о
каком-то там "пути"?..
Они пили кофе с молоком, шутили и смеялись. Ксения уже успокоилась,
хотя иногда на ее чело набегало облачко задумчивости. Она рассказала
Никите, что Толя вычислил по Пифагору ее священные числа - двойки, и у нее
их оказалось целых три.
- Он говорит, что это знак высоких экстрасенсорных способностей и
биоэнергетики, - смеясь, сказала художница. - И знаешь, я ему верю, ведь
его числа - три восьмерки - видны самым натуральным образом.
- У меня тоже видны. - Никита с улыбкой оголил плечо и показал четыре
маленьких родинки, похожих на цифру семь. - Как видишь, и я в свою очередь
меченый, так что... - Сухов споткнулся, заметив, как побледнела Ксения. -
Ты что?!
Девушка закусила губу, попыталась улыбнуться.
- Не обращай внимания. Но этот знак...
- Знак ангела, если верить Оямычу.
- Странно...
- Что странно? Не хватало, чтобы и ты тоже говорила загадками. Давай
лучше поговорим о чем-нибудь приятном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195