Посох
выстрелил уже в момент падения лапы, державшей его, поэтому выстрел
оказался неточным.
С острия посоха сорвался короткий фиолетовый луч с отрубленными
краями и, расширяясь, засверкав, как сине-фиолетовое солнце, поплыл в
золотистый туман, оставляя за собой непрозрачный столб вихрящейся тьмы.
Еще через мгновение этот столб взорвался. Черный вихрь ударил во все
стороны, разметал отряд ЧК, отбросил останки Дуггура за пределы видимости
и повалил Такэду, уцелевшего благодаря усилиям диморфанта. Свет дня, если
можно было назвать днем золотистое свечение туманной дымки, погас.
- Жив? - окликнул Толю в темноте Никита.
- Что мне сделается? А ты?
- Нормально. Этот дурак включил компактификатор, добавивший этому
миру "лишнее" измерение, но не успел его зафиксировать. Хорошо, что оно
тут же схлопнулось обратно.
- Он... жив?
- Вряд ли. Но нам надо поторопиться: компактификатор "качает" Веер не
хуже магического удара.
- Сейчас, где-то здесь мой меч...
- Вот он, слева. Спасибо за бросок, я не успел бы переключиться с
"филина" на Дуггура.
- Мстишу благодари, заговоренный им клинок великолепен, Такэда
подобрал меч, сунул в ножны.
Мгла рассеялась через полчаса, обнажив гладкую, без единого камешка,
площадь и глыбу в центре, угрюмо-незыблемую, исподтишка наблюдавшую за
людьми и ждущую их действий. Ни охотников ЧК, ни останков игвы Дуггура Али
бен-Саида бен-Хурхурры и его "филина", на площади не оказалось.
То, что объяло их со всех сторон, не было тьмой. Но и полумраком
э_т_о назвать было нельзя, а тем более светом.
- "Здесь царство снов" ... - пробормотал Сухов, когда они оказались
неизвестно где, опираясь неизвестно на что и вглядываясь неизвестно во
что.
Он недолго подбирал "ключ" к замку входа в главную базу Гиибели, меч
Святогора и здесь проявил себя не просто конкретным видом оружия, а как
универсальный магический жезл или, по словам Зу-л-Кифла, "эффектор
гипервоздействия", проявляющий и направляющий волю мага. Возможности меча
явно расширялись с ростом могущества его владельца, что было несомненно.
"Каменная" глыба в центре площади раскрылась внезапно - будто в
пространстве образовалась дыра, в которую мгновенно засосало людей. И
теперь они озирались, сравнивая ощущения, не видя ничего, даже друг друга
на расстоянии вытянутой руки, хотя порой Такэде казалось, что он что-то
видит: какие-то неясные громады, цепочки огоньков, как очереди
трассирующими, шевелящиеся серые тени, похожие на клубы дыма, черные тени,
как громадные птицы, парящие над головой. Сухов видел несравненно больше,
но и ему не удавалось схватить перспективу, разглядеть глубины "базы", ее
геометрию, иерархию структур, предметное наполнение, закономерности
расположения объектов, их цвет и плотность. Внутреннее пространство "базы"
не подчинялось законам земной физики и логики, не поддавалось восприятию
человеческими чувствами даже с приставкой "сверх".
- Индуцированная непрозрачность, - глубокомысленно заметил Такэда,
Его слова натолкнули Сухова на идею, и он поднял меч над головой. Финист
медленно налился серебристым свечением, стал почти прозрачным, как бы
стеклянным, с острия его сорвалась вверх бледная молния. Невидимая
поверхность, на которой стояли Посланник и его спутник, содрогнулась. Меч
метнул еще одну молнию, потом засиял так, что на него стало больно
смотреть, и волна его свечения буквально вымела мрак в радиусе километра
от людей.
Они стояли на чем-то, напоминающем крупноячеистую металлическую сеть,
сквозь которую был виден самый настоящий космос: черное пространство,
усеянное звездами, их скоплениями, облаками светящейся пыли. А из сети
вырастал лес белых паутинных чаш на длинных и тонких ножках, внутри
которых лежали какие-то предметы, издали похожие на орехи или сморщенные
лимоны разных размеров, от маленьких, величиной с ноготь, до громадных
метровых "дынь".
- Грибной сад, - хмыкнул Такэда, борясь с ощущением разверзающейся
под ногами бездны. Эрцхаора он видеть не мог, но и без индикатора
чувствовал тошнотворную, полную застарелого ужаса атмосферу этого
странного мира.
- Сад? - заинтересованно переспросил Никита. - А что ты видишь?
Толя рассказал. Сухов поцокал языком.
- Да, воображение у тебя поистине японское. "Сад" тебе только
представляется, как отражение опыта, присущего тебе лично, на самом деле
это многомерный стеллаж со свернутыми в компактные объекты
пространственными объемами.
Никита прошелся по невесомой и непрочной на вид сетке пола,
приблизился к одной из чаш на метровой ножке, внутри которой лежал "орех".
- Давай посмотрим, что здесь. Дотронься своим мечом до чаши, но будь
готов отскочить.
Такэда тронул острием меча белесую паутинку чаши и сразу же
отпрыгнул, хотя ничего не произошло.
- Реакция отличная, - одобрительно засмеялся Сухов, держа свой меч,
как гигантскую свечу. - Еще раз.
Но второго касания не потребовалось.
Чаша проросла тонкими белесыми нитями, обнявшими "орех" внутри нее,
превратилась в распухающий продолговатый "ватный" кокон. Люди вынуждены
были отступить. Через несколько мгновений этот кокон достиг нескольких сот
метров в длину и с отчетливым плеском стек на "пол" ручьями "воды",
исчезнувшей без следа под сеткой. Перед потрясенными землянами лежала без
движения жуткая тварь, состоящая из одних складок и бугров, с двумя
головами - спереди и сзади, напоминающими, скорее, буровой комбайн, чем
голову животного. И все же от нее исходило дыхание жизни, что почувствовал
даже Такэда.
- Хороша зверюшка, - ровным голосом сказал он. - Напоминает цзочи,
клык-бурав, чудовище из мифологии эвенков. Или чукчей, не помню точно.
Может, не будем рисковать, предлагая ему дружбу? По-моему, он или брат
жругру или его близкий родственник.
Никита молча наклонил пылающий меч, как бы накрывая тварь сверху, и
тотчас же она начала уменьшаться, сворачиваться, покрываться слоем пуха,
пока не превратилась в "ком ваты" и наконец в знакомый "орех" в чаше.
- Если не знаешь, где лежат свернутые жругры, - сказал Такэда, - то
мы можем искать их до морковкина заговенья.
- Ты, как всегда, прав, - согласился Сухов после короткого
размышления. - Но другого пути нет.
- А вот и есть, - раздался откуда-то сверху тоненький грлосок.
Такэда подскочил, как ужаленный, нервы его были на пределе, причем
помимо его воли, но это был "шпион и доносчик" Наум, последовавший за
понравившимися ему существами в ад базы Гиибели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
выстрелил уже в момент падения лапы, державшей его, поэтому выстрел
оказался неточным.
С острия посоха сорвался короткий фиолетовый луч с отрубленными
краями и, расширяясь, засверкав, как сине-фиолетовое солнце, поплыл в
золотистый туман, оставляя за собой непрозрачный столб вихрящейся тьмы.
Еще через мгновение этот столб взорвался. Черный вихрь ударил во все
стороны, разметал отряд ЧК, отбросил останки Дуггура за пределы видимости
и повалил Такэду, уцелевшего благодаря усилиям диморфанта. Свет дня, если
можно было назвать днем золотистое свечение туманной дымки, погас.
- Жив? - окликнул Толю в темноте Никита.
- Что мне сделается? А ты?
- Нормально. Этот дурак включил компактификатор, добавивший этому
миру "лишнее" измерение, но не успел его зафиксировать. Хорошо, что оно
тут же схлопнулось обратно.
- Он... жив?
- Вряд ли. Но нам надо поторопиться: компактификатор "качает" Веер не
хуже магического удара.
- Сейчас, где-то здесь мой меч...
- Вот он, слева. Спасибо за бросок, я не успел бы переключиться с
"филина" на Дуггура.
- Мстишу благодари, заговоренный им клинок великолепен, Такэда
подобрал меч, сунул в ножны.
Мгла рассеялась через полчаса, обнажив гладкую, без единого камешка,
площадь и глыбу в центре, угрюмо-незыблемую, исподтишка наблюдавшую за
людьми и ждущую их действий. Ни охотников ЧК, ни останков игвы Дуггура Али
бен-Саида бен-Хурхурры и его "филина", на площади не оказалось.
То, что объяло их со всех сторон, не было тьмой. Но и полумраком
э_т_о назвать было нельзя, а тем более светом.
- "Здесь царство снов" ... - пробормотал Сухов, когда они оказались
неизвестно где, опираясь неизвестно на что и вглядываясь неизвестно во
что.
Он недолго подбирал "ключ" к замку входа в главную базу Гиибели, меч
Святогора и здесь проявил себя не просто конкретным видом оружия, а как
универсальный магический жезл или, по словам Зу-л-Кифла, "эффектор
гипервоздействия", проявляющий и направляющий волю мага. Возможности меча
явно расширялись с ростом могущества его владельца, что было несомненно.
"Каменная" глыба в центре площади раскрылась внезапно - будто в
пространстве образовалась дыра, в которую мгновенно засосало людей. И
теперь они озирались, сравнивая ощущения, не видя ничего, даже друг друга
на расстоянии вытянутой руки, хотя порой Такэде казалось, что он что-то
видит: какие-то неясные громады, цепочки огоньков, как очереди
трассирующими, шевелящиеся серые тени, похожие на клубы дыма, черные тени,
как громадные птицы, парящие над головой. Сухов видел несравненно больше,
но и ему не удавалось схватить перспективу, разглядеть глубины "базы", ее
геометрию, иерархию структур, предметное наполнение, закономерности
расположения объектов, их цвет и плотность. Внутреннее пространство "базы"
не подчинялось законам земной физики и логики, не поддавалось восприятию
человеческими чувствами даже с приставкой "сверх".
- Индуцированная непрозрачность, - глубокомысленно заметил Такэда,
Его слова натолкнули Сухова на идею, и он поднял меч над головой. Финист
медленно налился серебристым свечением, стал почти прозрачным, как бы
стеклянным, с острия его сорвалась вверх бледная молния. Невидимая
поверхность, на которой стояли Посланник и его спутник, содрогнулась. Меч
метнул еще одну молнию, потом засиял так, что на него стало больно
смотреть, и волна его свечения буквально вымела мрак в радиусе километра
от людей.
Они стояли на чем-то, напоминающем крупноячеистую металлическую сеть,
сквозь которую был виден самый настоящий космос: черное пространство,
усеянное звездами, их скоплениями, облаками светящейся пыли. А из сети
вырастал лес белых паутинных чаш на длинных и тонких ножках, внутри
которых лежали какие-то предметы, издали похожие на орехи или сморщенные
лимоны разных размеров, от маленьких, величиной с ноготь, до громадных
метровых "дынь".
- Грибной сад, - хмыкнул Такэда, борясь с ощущением разверзающейся
под ногами бездны. Эрцхаора он видеть не мог, но и без индикатора
чувствовал тошнотворную, полную застарелого ужаса атмосферу этого
странного мира.
- Сад? - заинтересованно переспросил Никита. - А что ты видишь?
Толя рассказал. Сухов поцокал языком.
- Да, воображение у тебя поистине японское. "Сад" тебе только
представляется, как отражение опыта, присущего тебе лично, на самом деле
это многомерный стеллаж со свернутыми в компактные объекты
пространственными объемами.
Никита прошелся по невесомой и непрочной на вид сетке пола,
приблизился к одной из чаш на метровой ножке, внутри которой лежал "орех".
- Давай посмотрим, что здесь. Дотронься своим мечом до чаши, но будь
готов отскочить.
Такэда тронул острием меча белесую паутинку чаши и сразу же
отпрыгнул, хотя ничего не произошло.
- Реакция отличная, - одобрительно засмеялся Сухов, держа свой меч,
как гигантскую свечу. - Еще раз.
Но второго касания не потребовалось.
Чаша проросла тонкими белесыми нитями, обнявшими "орех" внутри нее,
превратилась в распухающий продолговатый "ватный" кокон. Люди вынуждены
были отступить. Через несколько мгновений этот кокон достиг нескольких сот
метров в длину и с отчетливым плеском стек на "пол" ручьями "воды",
исчезнувшей без следа под сеткой. Перед потрясенными землянами лежала без
движения жуткая тварь, состоящая из одних складок и бугров, с двумя
головами - спереди и сзади, напоминающими, скорее, буровой комбайн, чем
голову животного. И все же от нее исходило дыхание жизни, что почувствовал
даже Такэда.
- Хороша зверюшка, - ровным голосом сказал он. - Напоминает цзочи,
клык-бурав, чудовище из мифологии эвенков. Или чукчей, не помню точно.
Может, не будем рисковать, предлагая ему дружбу? По-моему, он или брат
жругру или его близкий родственник.
Никита молча наклонил пылающий меч, как бы накрывая тварь сверху, и
тотчас же она начала уменьшаться, сворачиваться, покрываться слоем пуха,
пока не превратилась в "ком ваты" и наконец в знакомый "орех" в чаше.
- Если не знаешь, где лежат свернутые жругры, - сказал Такэда, - то
мы можем искать их до морковкина заговенья.
- Ты, как всегда, прав, - согласился Сухов после короткого
размышления. - Но другого пути нет.
- А вот и есть, - раздался откуда-то сверху тоненький грлосок.
Такэда подскочил, как ужаленный, нервы его были на пределе, причем
помимо его воли, но это был "шпион и доносчик" Наум, последовавший за
понравившимися ему существами в ад базы Гиибели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195