Критиче-
ская философия, несмотря на признаваемый ею примат практи-
ческого разума над теоретическим, отнюдь не умаляет самостоя-
тельного его значения. Она никогда не доходит до утверждения,
что самое познание должно определяться практическими запро-
сами. Скорее же она придает величайшее значение тому, что
теоретический разум неограниченно следует имманентным ему
законам, и если при этом окажется, что полученные им резуль-
таты не удовлетворяют практическим запросам, то это, в силу
заранее допущенного критической философией примата этичес-
ких постулатов, служит для нее лишь доказательством границ,
встречаемых в них познанием, но отнюдь не мотивом подчине-
ния познания воле. Совершенно иначе обстоит дело с прагмати-
ческой философией.
И она признаёт примат практических требований. Но при
этом выражение <прагматическая> в то же время означает, что
Краткое изложение этого вопроса имеется, впрочем, у Уильяма
Джемса. Прагматизм, новое издание для старых методов мышления,
русский перевод П. Юшкевича с приложением статьи переводчика о
прагматизме. СПб. 1910. Мы можем при этом оставить без внимания
отличие американского прагматизма от английского прагматического
направления, проводимого под названием <гуманизма> главным обра-
зом Ф. К. С. Шиллером. Впрочем, Шиллер дает много существенно
важного для освещения нового направления, благодаря проницательной
критике предшествующих ему течений английского идеализма.
На русском языке о Шиллере см. Берман. Сущность прагматизма,
новые течения в науке о мышлении. М. 1911 - прим. пер.
практическая сторона в ней не довольствуется своим приматом
над чистой, познавательным нуждам служащей теорией, но вы-
ставляет притязание указывать познанию его пути. Она хочет не
только исключить познание из области воли и действия, но и
повелевать им, чтобы подчинить его себе.
Но было бы заблуждением полагать, что с этим расширением
господства воли связано в то же время повышение ценности и
достоинства практических идеалов, служащих воле целями дей-
ствия. Скорее правильно как раз обратное мнение. Чем обширнее
область, на которую должны распространяться наши желания и
воля, тем более включает она наряду с возвышенным и благо-
родным также низкое или безразличное, тем более, естественным
образом, падает и ценность того свободного решения, которому,
в конце концов, должно быть подчинено все, начиная от высших
благ духовной жизни до самых обыденных жизненных потребно-
стей. Чем с большим безразличием будет все подчинено воле, тем
необходимее глубокое падение общего идеала, общего понятия
цели, который теперь должен уже руководствоваться скорее бо-
лее низменными или, в лучшем случае, заурядными ценностями,
чем высшими. Общее, как и всегда в вопросах ценности, очень
близко соприкасается при этом с низменным, пошлым. Таким
образом, прагматизм принижает безусловные требования прак-
тического разума - здесь достаточно красноречива уже самая
подмена выражения - до степени мотивов удовлетворения по-
требностей, имеющие абсолютную ценность идеалы - до степени
относительно полезных целей. Вместе с тем это указывает на
связь прагматизма с современными философскими направле-
ниями еще в двух отношениях. Принижая духовные ценности до
мотивов удовлетворения воли и моральные требования - до
взвешивания степени полезности поступка, прагматизм, с одной
стороны, напоминает некоторые другие течения новейшей фило-
софии, охватываемые общим именем <волюнтаризма>, с другой
стороны, представляет собой ответвление утилитаризма.
Но если прагматисты, в противоположность господствующему
интеллектуализму, и сами себя называют <волюнтаристами>, то
этот термин приобретает у них, в отличие от известных направ-
лений метафизического и психологического волюнтаризма, су-
щественно иное значение. Для метафизика волюнтаристической
школы воля является конечным трансцендентным принципом
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Прагматическая философия
единства, оставляющим однако интеллектуальную свободу в ми-
ре явлений. Поэтому метафизический волюнтаризм вполне мо-
жет сочетаться с эмпирическим интеллектуализмом, как это мы
видим у Шопенгауэра. Наконец, психологический волюнтаризм
хочет лишь закрепить за волей те права, которые можно припи-
сать ей наряду с другими содержаниями душевной жизни на
основании непосредственного психологического опыта. Напротив,
так как прагматизм не хочет быть ни метафизической системой,
ни эмпирической психологией, но лишь методом, как подчерки-
вают сами прагматики, при том таким методом, который вполне
удовлетворял бы нашим запросам как в области познания, так и
в области поведения и веры, - то волюнтаристический принцип
не будет в прагматизме ни основою умозрения, как в метафизи-
ческом волюнтаризме, ни основою эмпирических наблюдений,
как в волюнтаризме психологическом. Скорее этот волюнтари-
стический принцип лежит в прагматической философии всецело
в понятии самой воли в ее указанном выше значении как спо-
собности свободного выбора между любыми мотивами. Прагма-
тический волюнтаризм хочет быть свободным в выборе как осно-
воположений познания, так и поведения и веры. Единственной
нормой служит для него собственное удовлетворение.
Хотя прагматический волюнтаризм и переходит при этом в
утилитаризм, однако последний опять-таки носит другой харак-
тер, чем утилитаризм английской моральной философии. Для
последнего целью человеческих стремлений является прежде
всего собственное благополучие, затем благополучие ближних
или, так как идеал остается при этом еще слишком неопреде-
ленным и общим, по формуле Бентама - возможно большее
счастье возможно большего числа людей. Счастье же или польза
охватывает, в свою очередь, все человеческие потребности вместе
с возможными средствами их удовлетворения, а так как для
наших собственных стремлений, поскольку они распространяют-
ся на других людей, доступны лишь внешние средства удовлет-
ворения потребностей, то богатство и является для Бентама ме-
рой счастья. Напротив, в прагматизме принцип утилитаризма бес-
спорно приобретает более внутренний характер. Ближе всего праг-
матизм соприкасается в этом пункте с тем фазисом развития ан-
глийского утилитаризма, который представлен Джоном Стю-
артом Миллем. Сознавая это родство мыслей, Уильям Джемс
посвятил даже свои популярные лекции о прагматизме памяти
Милля; равным образом и в другом отношении, прежде всего в
своих мыслях о религии, Джемс мог бы справедливо назвать
Милля <вождем прагматического образа мыслей>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
ская философия, несмотря на признаваемый ею примат практи-
ческого разума над теоретическим, отнюдь не умаляет самостоя-
тельного его значения. Она никогда не доходит до утверждения,
что самое познание должно определяться практическими запро-
сами. Скорее же она придает величайшее значение тому, что
теоретический разум неограниченно следует имманентным ему
законам, и если при этом окажется, что полученные им резуль-
таты не удовлетворяют практическим запросам, то это, в силу
заранее допущенного критической философией примата этичес-
ких постулатов, служит для нее лишь доказательством границ,
встречаемых в них познанием, но отнюдь не мотивом подчине-
ния познания воле. Совершенно иначе обстоит дело с прагмати-
ческой философией.
И она признаёт примат практических требований. Но при
этом выражение <прагматическая> в то же время означает, что
Краткое изложение этого вопроса имеется, впрочем, у Уильяма
Джемса. Прагматизм, новое издание для старых методов мышления,
русский перевод П. Юшкевича с приложением статьи переводчика о
прагматизме. СПб. 1910. Мы можем при этом оставить без внимания
отличие американского прагматизма от английского прагматического
направления, проводимого под названием <гуманизма> главным обра-
зом Ф. К. С. Шиллером. Впрочем, Шиллер дает много существенно
важного для освещения нового направления, благодаря проницательной
критике предшествующих ему течений английского идеализма.
На русском языке о Шиллере см. Берман. Сущность прагматизма,
новые течения в науке о мышлении. М. 1911 - прим. пер.
практическая сторона в ней не довольствуется своим приматом
над чистой, познавательным нуждам служащей теорией, но вы-
ставляет притязание указывать познанию его пути. Она хочет не
только исключить познание из области воли и действия, но и
повелевать им, чтобы подчинить его себе.
Но было бы заблуждением полагать, что с этим расширением
господства воли связано в то же время повышение ценности и
достоинства практических идеалов, служащих воле целями дей-
ствия. Скорее правильно как раз обратное мнение. Чем обширнее
область, на которую должны распространяться наши желания и
воля, тем более включает она наряду с возвышенным и благо-
родным также низкое или безразличное, тем более, естественным
образом, падает и ценность того свободного решения, которому,
в конце концов, должно быть подчинено все, начиная от высших
благ духовной жизни до самых обыденных жизненных потребно-
стей. Чем с большим безразличием будет все подчинено воле, тем
необходимее глубокое падение общего идеала, общего понятия
цели, который теперь должен уже руководствоваться скорее бо-
лее низменными или, в лучшем случае, заурядными ценностями,
чем высшими. Общее, как и всегда в вопросах ценности, очень
близко соприкасается при этом с низменным, пошлым. Таким
образом, прагматизм принижает безусловные требования прак-
тического разума - здесь достаточно красноречива уже самая
подмена выражения - до степени мотивов удовлетворения по-
требностей, имеющие абсолютную ценность идеалы - до степени
относительно полезных целей. Вместе с тем это указывает на
связь прагматизма с современными философскими направле-
ниями еще в двух отношениях. Принижая духовные ценности до
мотивов удовлетворения воли и моральные требования - до
взвешивания степени полезности поступка, прагматизм, с одной
стороны, напоминает некоторые другие течения новейшей фило-
софии, охватываемые общим именем <волюнтаризма>, с другой
стороны, представляет собой ответвление утилитаризма.
Но если прагматисты, в противоположность господствующему
интеллектуализму, и сами себя называют <волюнтаристами>, то
этот термин приобретает у них, в отличие от известных направ-
лений метафизического и психологического волюнтаризма, су-
щественно иное значение. Для метафизика волюнтаристической
школы воля является конечным трансцендентным принципом
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Прагматическая философия
единства, оставляющим однако интеллектуальную свободу в ми-
ре явлений. Поэтому метафизический волюнтаризм вполне мо-
жет сочетаться с эмпирическим интеллектуализмом, как это мы
видим у Шопенгауэра. Наконец, психологический волюнтаризм
хочет лишь закрепить за волей те права, которые можно припи-
сать ей наряду с другими содержаниями душевной жизни на
основании непосредственного психологического опыта. Напротив,
так как прагматизм не хочет быть ни метафизической системой,
ни эмпирической психологией, но лишь методом, как подчерки-
вают сами прагматики, при том таким методом, который вполне
удовлетворял бы нашим запросам как в области познания, так и
в области поведения и веры, - то волюнтаристический принцип
не будет в прагматизме ни основою умозрения, как в метафизи-
ческом волюнтаризме, ни основою эмпирических наблюдений,
как в волюнтаризме психологическом. Скорее этот волюнтари-
стический принцип лежит в прагматической философии всецело
в понятии самой воли в ее указанном выше значении как спо-
собности свободного выбора между любыми мотивами. Прагма-
тический волюнтаризм хочет быть свободным в выборе как осно-
воположений познания, так и поведения и веры. Единственной
нормой служит для него собственное удовлетворение.
Хотя прагматический волюнтаризм и переходит при этом в
утилитаризм, однако последний опять-таки носит другой харак-
тер, чем утилитаризм английской моральной философии. Для
последнего целью человеческих стремлений является прежде
всего собственное благополучие, затем благополучие ближних
или, так как идеал остается при этом еще слишком неопреде-
ленным и общим, по формуле Бентама - возможно большее
счастье возможно большего числа людей. Счастье же или польза
охватывает, в свою очередь, все человеческие потребности вместе
с возможными средствами их удовлетворения, а так как для
наших собственных стремлений, поскольку они распространяют-
ся на других людей, доступны лишь внешние средства удовлет-
ворения потребностей, то богатство и является для Бентама ме-
рой счастья. Напротив, в прагматизме принцип утилитаризма бес-
спорно приобретает более внутренний характер. Ближе всего праг-
матизм соприкасается в этом пункте с тем фазисом развития ан-
глийского утилитаризма, который представлен Джоном Стю-
артом Миллем. Сознавая это родство мыслей, Уильям Джемс
посвятил даже свои популярные лекции о прагматизме памяти
Милля; равным образом и в другом отношении, прежде всего в
своих мыслях о религии, Джемс мог бы справедливо назвать
Милля <вождем прагматического образа мыслей>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95