Преступление, совершенное индивидом среди разъяренной тол-
пы, всегда будет таким образом иметь часть своих мотивов (как
бы они ни были малы) в физиологической и психологической
организации его виновника. Следовательно, последний всегда бу-
дет за него в ответе пред законом.
Истинно честный человек не будет повиноваться преступным
приказаниям гипнотизера и точно также не попадет в тот водо-
ворот эмоций, куда влечет его толпа.
<Когда природа прочно построила умственный организм, - го-
ворит Томази, - то мы бываем потрясены всевозможными слу-
чайностями, но не склоняемся перед ними>.
Юридические выводы
Должны ли мы отсюда вывести, что те, которые совершают
какое-либо преступление, находясь под влиянием народной
ярости, все без исключения настоящие преступники?
Это было бы большой ошибкой. В толпе часто находятся при-
рожденные преступники, но мы не можем говорить, что все, со-
вершающие, благодаря влиянию толпы, какое-либо преступле-
ние, были таковыми. Мы скажем только, что они - слабы.
Всякий получает от природы известный характер, дающий
известный отпечаток, известную физиономию его поведению и
служащий, так сказать, внутренним импульсом, по которому че-
ловек и поступает в своей жизни. Чем более глубок и силен этот
импульс, чем характер тверже и цельнее, тем скорее человек
будет поступать сообразно с ним, не подчиняясь внешним влия-
ниям; точно также и ружейной пуле тем труднее уклониться от
принятого направления под влиянием встречных препятствий,
чем больше была та начальная скорость, с которой она была
выброшена.
К несчастию, могучие натуры, выходящие с победой из всех
соблазнов, избегающие всякого уклонения с принятого ими од-
нажды направления, весьма редки. Если, как говорит Бальзак,
существуют люди-дубы и люди-кустарники, то последние, ко-
нечно, составляют большинство. Для большей части людей
жизнь является целым рядом уступок, так как, не имея силы
принудить среду приспособиться к себе, они принуждены сами
приспособляться к среде.
В этом обширном классе слабых личностей существуют беско-
нечные переходы от таких, которых Бенедикт назвал неврасте-
ничными, не оказывающих никакого сопротивления внешним
импульсам, до таких, которых Серги отметил именем низко-
поклонников, из подлости подчиняющихся чужой воле и ради
выгоды поворачивающихся туда, куда дует ветер; от добрых, но
трусливых и легковерных существ, принимающих какую угодно
предлагаемую им идею, до людей, меняющихся, благодаря непо-
стоянству и раздражительности их темперамента.
Воля, говорит Рибо, подобно уму, имеет своих идиотов и сво-
их гениев со всеми возможными, как в той, так и в другой
крайности, оттенками.
Но слабость характера, как бы она ни была достойна презре-
ния, как бы она ни была велика, имеет в общем следующий не-
С. Сигеле <Преступная толпа>
минуемый результат: она делает человека более или менее по-
датливым относительно внушений, исходящих из окружающей
Среды.
<В каждом действии лица со слабой волей часть его поступков, -
говорит Рибо, - определяемая индивидуальным характером,
минимальна, между тем как часть, обусловливаемая внешни-
ми обстоятельствами, максимальна>.
Поместите этих людей в благоприятную среду, подвергните
влиянию хороших внушений, и они останутся честными, по
крайней мере перед лицом закона; наоборот, если их поместить в
неблагоприятную среду, окружить вредными внушениями, то
они превратятся в случайных преступников или преступников в
состоянии аффекта.
Слабость характера заставляет их легко впитывать в себя все,
что их окружает: как доброе, так и дурное, причем при одном
образе жизни внешние обстоятельства управляют ими легче, чем
при другом.
Итак, если подобные метаморфозы происходят в мирной, ре-
гулярной, нормальной жизни, то что же будет происходить сре-
ди толпы, где в одно мгновение концентрируется такая масса
внушений, какой никогда не бывает во всяком другом случае?
Не очевидно ли, что все эти личности уступят, и что совершат
преступление даже те честные, но слабые люди, которые может
быть завтра же обнаружат громадный альтруизм на том же
основании, на каком сегодня они позволяют себя увлечь потоком
ненависти?
<В 1870 г. я видел, - говорит Жоли, - как толпа преследовала
карету одного генерала, желая во что бы то ни стало выведать
у него какой-то политический секрет. В толкотне этой я за-
метил одного знакомого мне молодого человека, энтузиаста, но
тихого и порядочного, трудолюбивого и доброго, безусловно
честного. Этот последний вдруг стал громко требовать револь-
вер, желая стрелять в упорствующего генерала. Если бы у него
в руках было оружие, я не ручаюсь за то, что могло бы про-
изойти>.
{()р и ди ческие выводы
Как вели бы себя те, которые находились бы в таких же ус-
ловиях, как и этот молодой человек? Что делали бы они, имея в
руках оружие? Можно ли за это назвать их злыми?
Нет, скажем мы: они - только слабохарактерные люди. В
них находятся, но только весьма поверхностно, чувства жалости
и честности. Более новые слои характера, составляющие физиче-
ское основание этих чувств, не могли накопиться в достаточном
количестве и покрыть совершенно старые пласты, представляю-
щие из себя остатки самых отдаленных образований. Какого-
нибудь происшествия, какой-нибудь случайности, глубоко по-
трясших этих индивидов, вполне достаточно, чтобы изменить их
характер. Пласты последнего перемешиваются беспорядочно: бо-
лее глубокие, подымаясь сразу на поверхность, допускают прояв-
ление самых грубых и жестоких инстинктов.
В толпе, благодаря революции, происходит то же, и что в
частной жизни - благодаря эволюции. Коренное изменение ха-
рактера, начавшееся на первых порах медленно, под влиянием
дурных примеров или благодаря развращенному товарищу, -
который заставил вас упасть в бездну порока, открыл вам дорогу
туда, откуда нет возврата, - увеличивается все более и более,
пока совершенно не изменит человека, пока не уничтожит его
характера; - все это происходит в толпе в течение нескольких
мгновений.
Кроме постепенного и медленного падения, делающего чест-
ного еще человека случайным преступником, а впоследствии и
преступником по привычке, в толпе существует мгновенное па-
дение, делающее честного человека преступником в состоянии
аффекта.
Вот почему, по моему мнению, большая часть индивидов, на-
ходящихся в толпе, доходит до преступления.
Если это так, то какова должна быть самая подходящая социаль-
ная реакция?
Прежде чем ответить на этот вопрос, нам нужно будет занять-
ся некоторым другим фактором преступлений толпы, самым
важным с психологической точки зрения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95