Отступайте! Бегите!
Чуть ли не браня своего безрассудно храброго князя, люди Хидэцугу отчаянно отбивались и гибли один за другим. Киносита Кагэю заметил, что в пылу сражения Хидэцугу остался без коня и сражается в пешем строю.
— Князь! Вот конь! Не жалейте его! Мчитесь отсюда не оглядываясь!
Отдав Хидэцугу своего коня, Кагэю воткнул древко знамени в землю и начал прокладывать себе дорогу мечом в гуще противника. Вскоре он был убит. Хидэцугу закинул руку на загривок коня, но прежде чем успел взобраться в седло, животное было сражено пулей.
— Коня мне!
В беспорядочной свалке боя Хидэцугу вдруг увидел поблизости нескольких конных воинов своего отряда. Один из них круто развернулся в его сторону и сверху вниз посмотрел на юного князя:
— Что случилось, мой повелитель?
— Отдай мне коня!
— В дождливый день никто не отдаст другому свой зонтик, верно? Нет, мой господин, я не отдам своего коня. Даже по вашему приказу — не отдам!
— Почему?
— Потому что вы хотите бежать, а я — сражаться до конца!
Грубо отказав князю, самурай устремился в гущу схватки. Укрепленный у него на спине бамбуковый шест с боевым знаком упруго рассекал воздух.
— Мерзавец! — выругался Хидэцугу, провожая его взглядом.
Он прочел в глазах всадника, что для него жизнь юного князя ничтожней, чем бамбук на обочине. Глядя вслед наглецу, Хидэцугу заметил, что тот и впрямь ринулся в схватку. В это время несколько воинов из разрозненных частей кто с копьем, кто с длинным мечом, кто с мушкетом увидели Хидэцугу и закричали, чтобы он немедленно остановился.
— Туда нельзя, мой господин! В той стороне вы попадете в руки врагов!
Поравнявшись с юным князем, воины окружили его и совместными усилиями попробовали пробиться к спасительному берегу реки Канарэ.
По дороге им удалось поймать ничейного коня, и Хидэцугу сел в седло. Удалившись от места сражения, они хотели передохнуть в местечке Хосоган, но вновь подверглись нападению, с трудом отбились, вышли из боя и пустились в бегство в сторону Инабы.
Так был разбит четвертый отряд. Третий отряд под командой Хори Кютаро насчитывал свыше трех тысяч воинов. Войска шли на расстоянии в полтора ри друг от друга, и через вестовых между ними поддерживалась постоянная связь, поэтому, стоило четвертому отряду встать на привал, точно так же поступал и третий, и так далее. То же самое происходило и в обратном направлении.
Кютаро внезапно поднес руку к уху и прислушался.
— Похоже, я слышу стрельбу.
В это мгновение к нему в лагерь на взмыленном коне ворвался один из приверженцев Хидэцугу.
— Нас разгромили. Войско разбито силами Токугавы. Неизвестно, в безопасности ли князь Хидэцугу. Немедленно развернитесь и поспешите к нам на помощь! — взмолился он.
Кютаро был изумлен, но, сохранив самообладание, мгновенно собрался с мыслями:
— Ты гонец князя?
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
— Если ты не гонец, то почему ты здесь? Бежал с поля боя?
— Нет! Я прибыл, чтобы оповестить вас. Не знаю, трусость это или нет, но дело неотложное. Надо немедленно сообщить о происшедшем Нагаёси и Сёню. Я еду к ним.
Сказав это, он хлестнул коня и исчез, устремившись в расположение второго отряда.
— Если вместо гонца новости доставил самурай, значит, замыкающий отряд и вправду разбит.
Пытаясь совладать с собой, Кютаро несколько мгновений сидел неподвижно. Потом крикнул:
— Все сюда! — Поняв, что произошло, его люди обступили военачальника. Лица у всех были смертельно бледны. — На нас собирается напасть войско Токугавы. Не тратьте пуль на выстрелы издалека. Дождитесь, подпустите противника на шестьдесят сяку, потом открывайте огонь. — Распорядившись насчет совместных действий в бою, Кютаро коротко добавил: — За голову каждого врага я выплачу по сто коку.
Кютаро не зря пытался воодушевить воинов неслыханной наградой. Воины Токугавы, только что сокрушившие корпус Хидэцугу, яростно рвались в бой, не считаясь с потерями. Их боевой дух был так высок, что страшил даже собственных военачальников.
Кони заходились в пене, лица людей пылали решимостью, доспехи были покрыты кровью и пылью. Воины Токугавы подходили все ближе. Все пристальней, все напряженней следил за их приближением Кютаро. Вот он отдал приказ:
— Огонь!
Грянул мощный залп, в небо взвилась туча порохового дыма. Поскольку в те времена у ружей были кремневые замки, на перезарядку даже у искусных стрелков уходило время в пять или шесть вздохов. Поэтому стрельба велась двумя шеренгами: пока в первой перезаряжали, вторая стреляла. Так удавалось обрушивать на противника почти непрерывный огонь. Ряды нападающих дрогнули перед огневой мощью западного войска. Множество убитых упало на землю, пороховой дым заволок все вокруг.
— Они стреляют!
— Стойте! Назад!
Военачальники Токугавы приказали отступать, но им не удалось укротить разъяренное воинство.
Кютаро понял, что миг настал, и отдал приказ — перейти в наступление. И боевой дух, и численность войск говорили, что победа клонится на сторону западного войска, хотя в пылу сражения мало кто об этом думал. Воины, только что одержавшие блистательную победу над отрядом Хидэцугу, теперь один за другим рушились наземь, повторяя судьбу разгромленного противника.
Отряд копьеносцев Хори Кютаро славился во всем войске Хидэёси как отборная часть. Трупы вражеских воинов, пронзенных знаменитыми копьями, лежали повсюду, и о них спотыкались кони, на которых пытались спастись бегством предводители отрядов. И все же людям Токугавы удалось бежать, на полном скаку отбиваясь длинными мечами от неумолимых копий воинов Кютаро.
СОКРУШИТЕЛЬНЫЙ УДАР
Долину Нагакутэ застилала низкая пелена порохового дыма. Пахло кровью и трупами. Когда взошло солнце, долина заиграла всеми цветами радуги.
В здешних местах воцарился мир, однако воины, разгоряченные битвой, устремились в Ядзако. Они застилали землю, словно тучи небо перед вечерним дождем. Бегство влечет за собой преследование, преследование приводит к новым разрушениям и истреблению.
Преследуя войско Токугавы, Кютаро владел собой и был осторожен.
— Не стоит ожидать подхода тыловых войск. Идите кружным путем через Инокоиси и преследуйте их по двум главным дорогам.
Один из полков оторвался от главного войска и пошел по кружной дороге. Шестьсот всадников бросились вдогонку за отступающим противником. Число убитых и тяжелораненых, брошенных отступающими на обочине, перевалило за пять сотен, но и ряды преследователей заметно таяли.
Хотя основное войско ушло далеко вперед, двое воинов, оставшихся в живых среди бесчисленного множества трупов, вступили в отчаянный поединок, сперва на копьях, а затем, отбросив это громоздкое и неуклюжее оружие, обнажили мечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366
Чуть ли не браня своего безрассудно храброго князя, люди Хидэцугу отчаянно отбивались и гибли один за другим. Киносита Кагэю заметил, что в пылу сражения Хидэцугу остался без коня и сражается в пешем строю.
— Князь! Вот конь! Не жалейте его! Мчитесь отсюда не оглядываясь!
Отдав Хидэцугу своего коня, Кагэю воткнул древко знамени в землю и начал прокладывать себе дорогу мечом в гуще противника. Вскоре он был убит. Хидэцугу закинул руку на загривок коня, но прежде чем успел взобраться в седло, животное было сражено пулей.
— Коня мне!
В беспорядочной свалке боя Хидэцугу вдруг увидел поблизости нескольких конных воинов своего отряда. Один из них круто развернулся в его сторону и сверху вниз посмотрел на юного князя:
— Что случилось, мой повелитель?
— Отдай мне коня!
— В дождливый день никто не отдаст другому свой зонтик, верно? Нет, мой господин, я не отдам своего коня. Даже по вашему приказу — не отдам!
— Почему?
— Потому что вы хотите бежать, а я — сражаться до конца!
Грубо отказав князю, самурай устремился в гущу схватки. Укрепленный у него на спине бамбуковый шест с боевым знаком упруго рассекал воздух.
— Мерзавец! — выругался Хидэцугу, провожая его взглядом.
Он прочел в глазах всадника, что для него жизнь юного князя ничтожней, чем бамбук на обочине. Глядя вслед наглецу, Хидэцугу заметил, что тот и впрямь ринулся в схватку. В это время несколько воинов из разрозненных частей кто с копьем, кто с длинным мечом, кто с мушкетом увидели Хидэцугу и закричали, чтобы он немедленно остановился.
— Туда нельзя, мой господин! В той стороне вы попадете в руки врагов!
Поравнявшись с юным князем, воины окружили его и совместными усилиями попробовали пробиться к спасительному берегу реки Канарэ.
По дороге им удалось поймать ничейного коня, и Хидэцугу сел в седло. Удалившись от места сражения, они хотели передохнуть в местечке Хосоган, но вновь подверглись нападению, с трудом отбились, вышли из боя и пустились в бегство в сторону Инабы.
Так был разбит четвертый отряд. Третий отряд под командой Хори Кютаро насчитывал свыше трех тысяч воинов. Войска шли на расстоянии в полтора ри друг от друга, и через вестовых между ними поддерживалась постоянная связь, поэтому, стоило четвертому отряду встать на привал, точно так же поступал и третий, и так далее. То же самое происходило и в обратном направлении.
Кютаро внезапно поднес руку к уху и прислушался.
— Похоже, я слышу стрельбу.
В это мгновение к нему в лагерь на взмыленном коне ворвался один из приверженцев Хидэцугу.
— Нас разгромили. Войско разбито силами Токугавы. Неизвестно, в безопасности ли князь Хидэцугу. Немедленно развернитесь и поспешите к нам на помощь! — взмолился он.
Кютаро был изумлен, но, сохранив самообладание, мгновенно собрался с мыслями:
— Ты гонец князя?
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
— Если ты не гонец, то почему ты здесь? Бежал с поля боя?
— Нет! Я прибыл, чтобы оповестить вас. Не знаю, трусость это или нет, но дело неотложное. Надо немедленно сообщить о происшедшем Нагаёси и Сёню. Я еду к ним.
Сказав это, он хлестнул коня и исчез, устремившись в расположение второго отряда.
— Если вместо гонца новости доставил самурай, значит, замыкающий отряд и вправду разбит.
Пытаясь совладать с собой, Кютаро несколько мгновений сидел неподвижно. Потом крикнул:
— Все сюда! — Поняв, что произошло, его люди обступили военачальника. Лица у всех были смертельно бледны. — На нас собирается напасть войско Токугавы. Не тратьте пуль на выстрелы издалека. Дождитесь, подпустите противника на шестьдесят сяку, потом открывайте огонь. — Распорядившись насчет совместных действий в бою, Кютаро коротко добавил: — За голову каждого врага я выплачу по сто коку.
Кютаро не зря пытался воодушевить воинов неслыханной наградой. Воины Токугавы, только что сокрушившие корпус Хидэцугу, яростно рвались в бой, не считаясь с потерями. Их боевой дух был так высок, что страшил даже собственных военачальников.
Кони заходились в пене, лица людей пылали решимостью, доспехи были покрыты кровью и пылью. Воины Токугавы подходили все ближе. Все пристальней, все напряженней следил за их приближением Кютаро. Вот он отдал приказ:
— Огонь!
Грянул мощный залп, в небо взвилась туча порохового дыма. Поскольку в те времена у ружей были кремневые замки, на перезарядку даже у искусных стрелков уходило время в пять или шесть вздохов. Поэтому стрельба велась двумя шеренгами: пока в первой перезаряжали, вторая стреляла. Так удавалось обрушивать на противника почти непрерывный огонь. Ряды нападающих дрогнули перед огневой мощью западного войска. Множество убитых упало на землю, пороховой дым заволок все вокруг.
— Они стреляют!
— Стойте! Назад!
Военачальники Токугавы приказали отступать, но им не удалось укротить разъяренное воинство.
Кютаро понял, что миг настал, и отдал приказ — перейти в наступление. И боевой дух, и численность войск говорили, что победа клонится на сторону западного войска, хотя в пылу сражения мало кто об этом думал. Воины, только что одержавшие блистательную победу над отрядом Хидэцугу, теперь один за другим рушились наземь, повторяя судьбу разгромленного противника.
Отряд копьеносцев Хори Кютаро славился во всем войске Хидэёси как отборная часть. Трупы вражеских воинов, пронзенных знаменитыми копьями, лежали повсюду, и о них спотыкались кони, на которых пытались спастись бегством предводители отрядов. И все же людям Токугавы удалось бежать, на полном скаку отбиваясь длинными мечами от неумолимых копий воинов Кютаро.
СОКРУШИТЕЛЬНЫЙ УДАР
Долину Нагакутэ застилала низкая пелена порохового дыма. Пахло кровью и трупами. Когда взошло солнце, долина заиграла всеми цветами радуги.
В здешних местах воцарился мир, однако воины, разгоряченные битвой, устремились в Ядзако. Они застилали землю, словно тучи небо перед вечерним дождем. Бегство влечет за собой преследование, преследование приводит к новым разрушениям и истреблению.
Преследуя войско Токугавы, Кютаро владел собой и был осторожен.
— Не стоит ожидать подхода тыловых войск. Идите кружным путем через Инокоиси и преследуйте их по двум главным дорогам.
Один из полков оторвался от главного войска и пошел по кружной дороге. Шестьсот всадников бросились вдогонку за отступающим противником. Число убитых и тяжелораненых, брошенных отступающими на обочине, перевалило за пять сотен, но и ряды преследователей заметно таяли.
Хотя основное войско ушло далеко вперед, двое воинов, оставшихся в живых среди бесчисленного множества трупов, вступили в отчаянный поединок, сперва на копьях, а затем, отбросив это громоздкое и неуклюжее оружие, обнажили мечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366