Состоя на службе у Хидэёси, Сёню и Гамо были связаны с ним нерасторжимыми узами. Но верность господину не делала их слепыми и не избавляла от опасений.
Не следовало забывать, что Гамо был в прошлом обласкан Нобунагой и, в частности, был женат на младшей из его дочерей. У Сёню и Нобунаги была когда-то одна кормилица. Будучи молочными братьями, они были расположены друг к другу ближе, чем это принято между князем и подданным. На большом совете в Киёсу оба военачальника выступали как члены семейства. И в силу одного этого они не могли относиться равнодушно ко всему, что затрагивало интересы клана Ода. Помимо малолетнего Самбоси, единственным прямым потомком Нобунаги по мужской линии оставался ныне князь Нобуо.
Гамо и Сёню не пребывали бы в таком затруднении, сумей они обнаружить в характере Нобуо хоть что-нибудь достойное. Было ясно, что этот человек — всего лишь посредственность. И перед большим советом в Киёсу, и после него никто не сомневался, что Нобуо не способен перехватить власть, ускользнувшую из рук Нобунаги.
К несчастью, никто не отваживался сказать Нобуо правду о нем самом. Добродушный молодой князь, привыкший опираться на ум и силу своих соратников, привыкший слышать лесть и похвалы каждому своему слову, ставший покорной игрушкой в руках корыстолюбцев, упустил свой звездный час, не заметив этого.
Нобуо тайно встретился с Иэясу в прошлом году. Еще одна встреча произошла после битвы под Янагасэ. Не кто иной, как он, Нобуо, вынудил брата покончить самоубийством по требованию Хидэёси. В награду за победы, одержанные в Исэ, он получил в удел провинции Исэ, Ига и Овари и, полагая, что его время настало, нетерпеливо дожидался, когда Хидэёси передаст ему власть над страной.
— Мы не вправе безучастно следить за ходом событий со стороны. Не задумывались ли вы над этим, уважаемый Сёню?
— Напротив, я рассчитывал услышать ваше мнение. Вы, я уверен, немало о том размышляли, почтенный Гамо.
— Лучше всего было бы свести князя Нобуо с князем Хидэёси, дабы они поговорили друг с другом начистоту.
— Превосходная мысль. Но князь Хидэёси стал так неприступен, что потребуется придумать для встречи какой-нибудь повод.
— Непременно.
Сам Нобуо сегодня забывал то, что было вчера. Он чувствовал себя обделенным — и только. Вдобавок он не был способен признавать собственные ошибки. Прошлой осенью он перебрался в крепость Нагасима в только что пожалованной ему провинции Исэ и получил новый придворный титул. Стоило ему показаться на улице, как его встречали поклонами. Когда он возвращался домой, навстречу неслось пение флейт и звуки струнных инструментов. Любое его желание тотчас исполнялось, а лет ему было меж тем всего двадцать шесть. Беда Нобуо состояла в том, что он, избалованный жизнью и ни в чем не знавший отказа, никогда не был вполне доволен.
— В Исэ — одиночество и скука, — любил повторять он. — Но почему все-таки Хидэёси решил возвести столь непомерно большую крепость именно в Осаке? Намерен ли он поселиться там или хочет передать крепость законному наследнику?
Такие речи, казалось, звучали из уст самого Нобунаги. Увы, Нобуо унаследовал от отца благородную внешность и манеры — и ничего более.
— Хидэёси просто-напросто зазнался. Он забыл, что служил моему отцу. Сейчас он переманивает на свою сторону былых приверженцев отца и торопится с возведением гигантской крепости. Что до меня, то со мною он обращается так, будто я незаконнорожденный. Он вообще перестал со мною о чем-либо советоваться.
Заметный разлад между двумя князьями начался в одиннадцатом месяце прошлого года. С тех пор они не разговаривали друг с другом. Слухи о том, что Хидэёси строит расчеты на будущее, в которых для Нобуо нет места, вызывали у наследника Нобунаги новые подозрения.
Тогда же Нобуо позволил себе несколько неосторожных высказываний в кругу своих сторонников, и слова его быстро стали общим достоянием. Сокровенные мысли Нобуо оказались известны Хидэёси и вызвали у князя сильное неудовольствие. Дошло до того, что Нобуо и Хидэёси не сочли нужным поздравить друг друга с наступлением Нового года.
В один из дней новогодних празднеств, когда Нобуо забавлялся игрою в мяч с оруженосцами, ему доложили о посетителе. Им оказался Гамо. Он был на два года старше Нобуо, сестра которого доводилась Гамо женой.
— Гамо? Он пожаловал вовремя, — сказал Нобуо, ловко отбив мяч в сторону сада. — Он хорошо играет. Пусть придет сюда немедленно.
Самурай, посланный за Гамо, тотчас вернулся и доложил:
— Военачальник утверждает, что очень спешит. Он будет дожидаться вас в покоях для гостей.
— Но я хотел сыграть с ним в мяч!
— Он просил передать, что не силен в этой забаве.
— Экий простак! — И Нобуо хохотнул, продемонстрировав при этом тщательно вычерненные по древнему обычаю зубы.
Через несколько дней после приезда Гамо князь Нобуо получил от него и от Сёню письмо. Он пребывал в превосходном настроении и, призвав к себе старших советников, поделился полученными новостями.
— Завтра мы выезжаем в Оцу. В письме сказано, что Хидэёси будет ждать меня в храме Ондзё.
— Не слишком ли это опасно, мой господин? — спросил один из четырех советников.
Нобуо улыбнулся, нарочито выставляя напоказ вычерненные зубы.
— Должно быть, Хидэёси тревожат растущие слухи, что мы с ним не в ладах. Уверен, что повод для встречи — в этом. Он проявил открытое непочтение к законному наследнику.
— Готовы ли вы повидаться с ним?
В ответе Нобуо сквозило явное самодовольство:
— Все получилось само собой. Недавно у меня был Гамо и рассказал о слухах насчет разногласий между мною и Хидэёси. Гамо уверил меня, что Хидэёси по-прежнему не питает ко мне недобрых чувств, и попросил меня отправиться в храм Ондзё на встречу Нового года и повидаться там с Хидэёси. Сам я считаю, что гневаться на Хидэёси не стоит, и дал согласие поехать. Военачальники Сёню и Гамо уверили меня в полной безопасности.
Склонность Нобуо верить слову как сказанному, так и писанному объяснялась его происхождением и воспитанием. Старшие по возрасту советники князя подобной доверчивостью не отличались и не считали нужным это скрывать.
Вместе они склонились над письмом Гамо.
— Ошибки быть не может, — заметил один из них. — Это его рука.
— Решено, — сказал другой. — Поскольку Сёню и Гамо, улаживая дело, взяли хлопоты на себя, нам не следует противиться.
Договорились, что четверо старших отбудут вместе с Нобуо в Оцу.
На следующий день Нобуо отправился в путь. Едва он прибыл в храм Ондзё, как у него попросил свидания сам Гамо. Чуть позже к ним присоединился и Сёнъю.
— Князь Хидэёси здесь со вчерашнего дня, — сказал Сёню. — Он ожидает вас.
Собраться решили у Хидэёси, который временно поместился в главном здании храма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366