Его выбор пал на одну старую негритянку. Они знали друг друга уже давно. Санна хорошо помнила тот день, когда Хельмерс привез из пустыни окровавленного ребенка.
Впоследствии она очень привязалась к сироте, а жизнь в полном одиночестве была ей не в диковинку. Выслушав Лиса, Санна без колебаний переселилась в оазис — вести хозяйство своего любимца. Глядя на него, она вспоминала собственного сына, с которым ее разлучили много лет назад.
В молодости Санна, одна из тысяч чернокожих рабынь, гнула спину на хлопковых плантациях в штате Теннесси. Рядом с нею был и ее маленький Боб. Но бессердечный хозяин продал парнишку какому-то заезжему работорговцу, а спустя несколько лет такая же участь постигла и мать. Пережив много тяжелого и страшного, Санна уже под старость получила свободу. Но мысль о сыне не покидала ее ни днем, ни ночью, и она поклялась, что не умрет, пока не увидит его.
Небо услышало ее молитвы. Когда мы прибыли к окраинам Льяно-Эстакадо, в нашей компании находился один человек, которого всюду сопровождал преданный слуга — молодой негр по имени Боб. Прежде он был рабом, но, даже став свободным, не захотел покидать своего хозяина. И вот, ко всеобщему изумлению, оказалось, что этот высоченный парень и есть ее дорогой малыш, разлуку с которым Санна оплакивала столько лет. С этого момента они уже не расставались.
Но вернемся к Кровавому Лису. Поселив негритянку в оазисе среди песков, он смог приступить к осуществлению своего давнего плана. Теперь юноша все реже появлялся в доме Хельмерса. Когда же он приезжал на ранчо, приемный отец неизменно сообщал ему очередную новость о смерти одного из «стрелочников». С некоторых пор в округе то тут, то там начали находить трупы людей, не принадлежавших к числу местных жителей. А содержимое их карманов неопровержимо доказывало, что убитые промышляли грабежом. Человеческих следов поблизости, как правило, не было, но смерть, настигавшая бандитов, являлась к ним всегда в одном и том же обличье. Пулевое отверстие точно посреди лба стало как бы визитной карточкой таинственного истребителя «стрелочников», и по этой метке можно было, не вдаваясь в дальнейшие изыскания, определить род занятий покойника. Но кто этот неумолимый и неуловимый мститель, откуда он взялся и где скрывается — не знала ни одна живая душа. Как ни странно, не догадывался об этом и Хельмерс.
А слухи все множились. Уже появились люди, которым довелось видеть неведомого снайпера — правда, лишь издали. К примеру, сегодня какой-нибудь бродячий торговец замечал одинокого всадника у южной границы Льяно-Эстакадо. Промелькнув с быстротой молнии, он исчезал среди песчаных холмов, а часом позже, двигаясь в том же направлении, торговец натыкался на труп бандита с аккуратной дырочкой во лбу. Назавтра треск винтовочного выстрела слышала группа путешественников на восточной окраине пустыни. И снова одинокий всадник, на миг показавшись на горизонте, таял в знойном мареве подобно призраку, оставив по себе зримый след в виде очередного мертвого «стрелочника». А однажды двое работников с ранчо Хельмерса заблудились и были вынуждены заночевать в пустыне. Среди ночи их разбудил стук копыт, и в свете луны показался всадник. Он пронесся мимо лагеря, словно не замечая его, и скрылся во мраке. Все эти истории, наслаиваясь одна на другую, наполняли сердца суеверным страхом. Поговаривали, что неуловимый стрелок — вообще не человек, а карающий ангел или сам дух мести, обыкновенному смертному было бы не под силу появляться почти одновременно в разных концах пустыни, безошибочно отличать бандитов от честных людей и с легкостью расправляться с ними.
Для «стрелочников» наступили поистине черные дни. Они уже не отваживались показываться в одиночку и если все-таки покидали свои притоны, то лишь целыми отрядами, человек по двадцать, а то и больше. У них возникала некоторая иллюзия безопасности. Ну, а на практике… Чаще всего было так: шайка рыцарей большой дороги останавливалась где-нибудь в тени скалы — может быть, собираясь устроить засаду, а может, отдохнуть или просто переговорить друг с другом. Кругом — ни души, лишь высоко в небе кружат стервятники. Вдруг тишину пустыни разрывают два выстрела, и двое разбойников, выронив поводья, валятся наземь с простреленными головами. Удаляющийся стук копыт за далеким холмом — и невидимый стрелок скрылся, предоставив уцелевшим бандитам посылать во все стороны одинаково бесполезные пули и проклятия.
Так вот обстояли дела к тому моменту, когда мы, одиннадцать человек, прибыли на окраину Льяно и расположились передохнуть на ранчо Хельмерса. Он сообщил, что незадолго до нас здесь прошел караван переселенцев; часть из них отстала, а теперь собирается догонять своих товарищей. Но люди, на которых указал Хельмерс, показались мне довольно подозрительными личностями. Незаметно изучив следы, я убедился, что пришельцы лгут — они пришли сюда не вместе с караваном. Похоже, новичкам грозит беда: их преследуют «стрелочники», один из которых уже нанялся в караван в качестве проводника. Я в нескольких словах обрисовал положение моим друзьям, и мы немедленно двинулись в путь, чтобы предотвратить нападение.
А в это же время на другом конце пустыни мой приятель Виннету повстречался с отрядом команчей. Недавно племена заключили мир — так бывало уже не раз, но, как правило, мир воцарялся ненадолго. Воины рассказали ему, что едут навстречу своему вождю, которому угрожает опасность быть перехваченным и убитым бледнолицыми собаками — «стрелочниками». Виннету не сомневался, что я прочитал его записку и спешу на помощь Кровавому Лису, следовательно, мой путь идет через пески Льяно-Эстакадо, где я могу столкнуться с бандитами. Виннету забеспокоился и решил не ждать, а присоединиться к команчам, надеясь найти меня до того, как я углублюсь в пустыню. Те очень обрадовались его предложению, присутствие в отряде вождя и лучшего воина племени апачей было совсем нелишним, учитывая возможность стычки с бандой «стервятников Льяно».
Давно уже пустыня не знала такого скопления людей — ведь в глубь песков практически одновременно двигались четыре группы всадников. Первыми ехали переселенцы с предателем-проводником, они держали путь на юг. За ними, но по разным дорогам, спешили и друзья, и враги — наш отряд и шайка «стрелочников». А с запада мчались команчи и Виннету. Впрочем, сразу упомяну, что индейцы опоздали. Как выяснилось впоследствии, их вождь к тому времени был уже мертв.
Разумеется, Кровавый Лис не захотел остаться в стороне от назревающих событий. Мы находились примерно в десятке миль от его оазиса (о существовании которого и не подозревали), когда увидели молодого человека на взмыленном коне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362