— Подобный взгляд на вещи я мог бы просто-напросто проигнорировать и вовсе не отвечать вам, однако я, тем не менее, отвечу, иначе, несмотря на всю вашу глупость, вы еще долго будете удивляться тому, как умно себя вели. Вспомните: передал ли мне Виннету командование над апачами?
— Да.
— Значит, я их командир.
— Да.
— И могу приказывать?
— Апачам, но не мне!
— Что за чушь! Вы сейчас с нами и обязаны подчиняться мне так же, как и они.
— Нет!
— Мне кажется, вы перестаете понимать элементарные вещи, мистер Каттер. Что получится, если каждый начнет делать то, что ему нравится, и особенно в случаях, когда речь идет о жизни и смерти? Между прочим, я ведь не хотел вас брать с собой, вы сами меня об этом долго упрашивали!
— Хм!
— И согласился я лишь тогда, когда вы обещали не делать ничего без моего разрешения. При этом вам хорошо известно, что я — не тот человек, с которым можно не считаться.
— Это вы сейчас так говорите. И вообще, вы все ставите с ног на голову!
— Well! Я вижу, что слова тут бесполезны. Если человек признает свои ошибки, то с ним еще стоит разговаривать, но тому, кто, подобно вам, готов оправдываться в любой ситуации, уже ничем не поможешь.
— Разве я попросил вас о помощи?
— А разве она вам не нужна?
— Больше нет.
— Хорошо. Значит, мы закончили этот разговор.
— Да, закончили! Навсегда?
— Разумеется.
— Это означает, что вы больше не хотите иметь со мной дело?
— Вы меня поняли правильно!
— Well! Всего хорошего.
Он пришпорил коня и поехал вперед, но вскоре обернулся ко мне и крикнул:
— Вы знаете, почему вы решили со мной расстаться?
— Само собой.
— Я это тоже знаю. Вовсе не из-за того, что вы называете моими глупостями, а совсем по другим причинам.
— По каким?
— И вы еще спрашиваете! Я вас раскусил. Я вам не подхожу, потому что я не ханжа. Вам хотелось бы быть моим пастырем, я же должен был вести себя как послушная овечка. Но Олд Уоббла на такие штуки не купишь, и это вам не понравилось. Вам известны мои взгляды на религию. Самые набожные людишки и есть самые отъявленные мерзавцы. Олд Уоббл совсем не тот барашек, который готов пастись на вашей травке. По мне, если вам нужны безропотные ягнята, можете набрать себе целое стадо, но только меня в нем не будет. Для подобных животных вы, конечно, самый лучший пастух, но король ковбоев не позволит ни пасти себя, ни стричь. Это мое последнее слово!
И он поскакал прочь. Так же, как незадолго до этого я принял решение навсегда расстаться с ним, и он решил теперь не иметь больше никакого дела со мной. И все же мне было его жаль.
Я присоединился к Виннету и Олд Шурхэнду, которые ехали в конце колонны. Апаначка, стараясь показать, что он держит данное им слово, появлялся то там, то здесь и, казалось, видел в себе скорее надзирателя за команчами, нежели их вождя. К утру он подъехал ко мне, кивком показал, что хочет поговорить, и, когда мы отстали настолько, что нас никто не мог слышать, сказал:
— Я ехал с шаманом, моим отцом. Олд Шеттерхэнд говорил с ним?
— Он тебе это рассказал?
— Он сообщил мне это. Ты спросил его о его жене?
— Да.
— Он очень зол на тебя.
— Здесь я ничего не могу изменить.
— Тебе известно, что его жена зовет его Тибо-така, а себя называет Тибо-вете?
— Да, а полностью Тибо-вете-Элен.
— Я знаю это. Мне известно также о Вава Деррике и миртовом венке. Шаман вне себя.
— Почему? Об этом что, никто не должен знать?
— Нет.
— Но ты-то знаешь.
— Я индеец.
— Ага, значит, этого нельзя знать только белым?
— Да.
— Почему?
— Потому что это волшебные слова. Они относятся к тайнам духов.
— В самом деле?
— Да.
— Тебе известно их значение?
— Нет.
— И ты — сын шамана?
— Сын, но он не делится со мной своими тайнами. Он спросил меня, откуда ты можешь знать эти слова. Я не мог ему ничего ответить, но сказал ему, что ты был в Каам-Кулано и привез оттуда амулеты вождя. Может быть, ты видел там мою мать?
— Видел.
— И говорил с ней?
— Да.
— Уфф! Этого шаман знать не должен.
— Почему нет?
— Он будет бить мою мать.
— О!
— Да, он плохо с ней обращается. Настоящий воин никогда не позволит себе ударить свою скво, шаман же бьет ее, лишь только услышит от нее эти слова. Я не смогу ему сказать, что ты их узнал у нее.
— От кого же я тогда их узнал?
— От одного из наших воинов, который случайно проболтался. Все наши воины знают эти слова, им приходится часто их слышать.
— Хм! Странно! — сказал я. — Ты выкурил со мной трубку братства. Ты веришь, что я хочу тебе только хорошего?
— Верю.
— Ты согласишься быть со мной откровенным, вполне откровенным?
— Да.
— Любишь ли ты своего отца — шамана?
— Нет.
— Но ты любишь свою мать, его жену?
— Очень!
— А она его любит?
— Этого я не знаю. С тех пор, как душа покинула ее, она его избегает.
— Застал ли ты ее душу раньше?
— Нет. Она потеряла ее, когда я был еще маленьким мальчиком.
— Шаман — найини?
— Нет.
— Ага, значит, он мне лгал!
— Он сказал, что он — найини?
— Да.
— Это неправда, он пришел к найини из другого клана.
— Из какого?
— Не знаю, он никому это не говорит.
— Он общается с белыми?
— Только если случайно встретит где-нибудь.
— Теперь слушай меня хорошенько! Вероятно, он избегает бледнолицых?
— Да.
— Я хочу знать, не опасается ли он встречи с ними больше, чем другие краснокожие?
— Больше или меньше — этого я сказать не могу.
— Подумай еще!
— Меня это не особенно волнует.
— Так! А я думал, наоборот.
— Почему?
— Потому что у меня есть одно подозрение по поводу него.
— Какое?
— Ты его сын, и я прошу у тебя разрешения ничего пока не говорить. Вероятно, придет время, когда я смогу рассказать тебе это.
— Пусть будет так, как хочет Олд Шеттерхэнд! Могу ли я высказать одну просьбу?
— Говори!
— Разве не просила тебя моя мать, чтобы ты молчал об этих словах?
— Конечно, просила.
— Тем не менее ты сказал их моему отцу!
— Я решил, что он их и так знает. Никому другому я их не выдам.
— С этой минуты я прошу тебя не произносить их вслух вообще. Это тайна духов.
— Хм! Я знаю ваш язык, но, конечно, не так хорошо, как ты. Мне известно, что значит «така» и что значит «вете», но вот что понимать под «Тибо»?
— Этого я тебе сказать не могу.
— То есть ты не знаешь значения этого слова?
— Я часто слышал его от моей матери, но не знаю, что оно означает.
— А «Элен»?
— Этого я тоже не знаю.
— Странно! На свете нет наречия индейцев, в котором бы встречались эти слова, но я непременно должен узнать, что за смысл они в себе заключают!
— Ты хочешь проникнуть в тайны духов?
— Да, если они вообще существуют, во что я, правду сказать, не верю.
Он покачал головой и сказал:
— Я не знаю, почему Олд Шеттерхэнд так заинтересовался моим отцом и моей матерью, но я хочу предупредить его, чтобы он остерегался шамана, потому что Тибо-така не любит, чтобы кто-то лез в его дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362