— Там, возле кустов.
— Связанный?
— Да, — ответил ему один из пастухов.
В то время пока остальные забирали у убитых мексиканцев оружие и делили его между собой, Бизоний Лоб, Медвежье Сердце и Карья возвратились к тому месту, где лежал граф. Его осмотрели на этот раз повнимательнее, и оказалось, что вождь апачей прав: Альфонсо был жив, только потерял сознание от полученного удара.
За все это время Бизоний Лоб ни разу даже не взглянул на сестру. По-прежнему не глядя на нее, он обратился к вождю апачей:
— Позаботится ли мой брат о том, чтобы никто не получил доступа к истоку этого ручья?
— Да, — ответил тот.
— В таком случае, я скоро вернусь.
И он снова отправился в пещеру. Когда он был уже там, факел как раз догорал. Он зажег новый и подошел к лежавшему на полу немцу. Хельмерс лежал теперь не в том положении, в котором он его здесь оставил. Индеец обхватил пальцами его руку чуть выше запястья и, к своей неописуемой радости, ощутил слабое биение пульса. Бизоний Лоб подхватил товарища на руки и как можно осторожнее вынес его из пещеры. В тот момент, когда он опускал Хельмерса на траву, его окружили бравые вакерос . Несмотря на краткий срок пребывания Хельмерса на асиенде, они успели полюбить этого благородного и сильного человека и были искренне опечалены известием о его гибели. Вождь апачей положил ладонь на дуло своего ружья, упертого в землю торцевой стороной приклада, и сказал:
— Если мой белый брат умрет — горе его убийце! Хищные птицы леса разорвут на куски его тело. Это сказал Сос-Ин-Лиетт, вождь апачей!
— Пусть мой брат вместе со мной вершит суд над убийцей! — сказал ему Бизоний Лоб.
Вождь апачей склонился над раненым и осмотрел его голову.
— Удар булавы, — сказал он. — Возможно, пробит череп. Нужно устроить носилки на двух лошадях, чтобы довезти его до асиенды. А я пока отправлюсь на поиски травы орегано, которая исцеляет раны и не дает проникнуть в них лихорадке.
Когда пастухи ушли сооружать носилки для раненого, а Медвежье Сердце отправился искать целебную траву, Бизоний Лоб и его сестра остались вдвоем.
— Ты гневаешься на меня? — тихо спросила Карья.
Он не взглянул на нее, но ответил:
— Великий Дух отвернулся от дочери миштеков!
— Он покинул ее лишь на короткое время! — сказала она.
— Но за это короткое время случилось много печального. Граф обещал сделать тебя своей женой?
— Да.
— И ты ему поверила?
— Да. Он дал мне бумагу с письменным обещанием.
— А-а! И эта бумага еще у тебя?
— Она лежит в моей комнате на асиенде.
— Ты дашь ее своему брату?
— Возьми!.. Ты простишь меня? — робко спросила она.
— Я прощу тебя, если ты будешь послушной.
— Я буду послушной. Что я должна делать?
— Об этом ты узнаешь позже. А сейчас ты сядешь на коня и вернешься на асиенду, чтобы прислать сюда ко мне всех индейцев, которые называют себя детьми миштеков. Ты скажешь им, что Бизоний Лоб, их вождь, нуждается в них. Пусть бросят все дела и явятся сюда.
— Я отправляюсь немедленно!
С этими словами Карья вскочила в седло и унеслась прочь.
Вождь заметил, что к графу Альфонсо вернулось сознание. Он посмотрел на него презрительным взглядом и сказал:
— Пусть бледнолицый не ждет пощады. Он солгал.
— О какой лжи ты говоришь?
— Ты утверждал, что мексиканцы ждут тебя за холмом.
— Я сказал правду! Они последовали за мной без моего разрешения!
— Но ты позвал их на помощь! До этого ты еще мог рассчитывать на снисхождение, но теперь забудь о нем!
Он с презрением отвернулся от графа и больше не удостоил его ни единым взглядом. Вскоре возвратился Медвежье Сердце, приложил к ране на голове немца истолченную в густую кашицу траву и перевязал рану.
И пастухи к тому времени тоже справились со своей работой. Из сучьев, веток и одеял, оставшихся от убитых разбойников, они соорудили удобные мягкие носилки и прикрепили их к седлам двух стоящих рядом лошадей. На носилки осторожно положили Хельмерса.
— А что будет с графом? — спросил один из пастухов.
— Он мой! — ответил Бизоний Лоб. — Отвезите Громовую Стрелу на асиенду. Медвежье Сердце останется со мной!
Процессия двинулась в путь. Оба вождя некоторое время стояли молча; затем Бизоний Лоб освободил от ремней ноги пленника, чтобы тот мог встать. После этого индеец привязал графа за руки к хвосту своего коня и сказал, обращаясь к вождю апачей:
— Пусть мой брат следует за мной!
Мало сказать, что графу нелегко было следовать за обоими всадниками: это был, пожалуй, самый мучительный путь в его жизни.
Дорогу указывал Бизоний Лоб. Он направился сначала вдоль крутого склона горы, а затем началось медленное восхождение на нее. Примерно через час они достигли высокогорного плато и углубились в густой девственный лес. Среди лесной чащи, окруженные со всех сторон труднопроходимыми зарослями кустарника, стояли развалины древнего ацтекского храма. Он состоял целиком из усеченной каменной пирамиды, окруженной на почтительном расстоянии по периметру высокой каменной стеной.
В одном из внутренних дворов вокруг пирамиды когда-то образовалась глубокая лужа, со временем разросшаяся до размеров небольшого озерца, в котором скапливалась лесная влага. К этому водоему вождь миштеков и вел сейчас своего друга-индейца и пленного графа.
К самому берегу этого маленького озера подступали высокие деревья. Здесь оба вождя слезли с коней. Бизоний Лоб присел в высокую траву и жестом пригласил вождя апачей занять место рядом с ним. Согласно индейскому обычаю, они некоторое время сидели молча; затем вождь миштеков спросил:
— Полюбился ли твоему брату охотник по имени Громовая Стрела?
— Он полюбился мне! — отвечал вождь апачей.
— Этот бледнолицый хотел убить его.
— Он — убийца, ведь наш друг, возможно, умрет.
— Чего заслуживает убийца?
— Смерти!
— Так пусть же она настигнет его!
Снова прошло некоторое время в угрюмом молчании. Затем Бизоний Лоб продолжал:
— Знает ли мой брат народ миштеков?
— Я знаю его, — кивнул Медвежье Сердце.
— Он был богатейшим народом Мексики.
— Да, он обладал богатством, которого никто не мог измерить, — согласился вождь апачей.
— Знает ли мой брат, где теперь эти сокровища?
— Этого я не знаю.
— Умеет ли вождь апачей хранить молчание?
— Его уста молчаливы, как горные скалы!
— Так пусть он знает, что Бизоний Лоб стал хранителем этих сокровищ.
— Мой брат Бизоний Лоб может уничтожить их. В золоте живет злой дух. Если бы земля состояла из золота, Медвежье Сердце предпочел бы умереть!
— Мой брат обладает мудростью древних вождей. Но другие любят золото. Этот граф хотел завладеть сокровищами миштеков.
— Вот как!
— Он привел с собой восемнадцать воров, чтобы ограбить пещеру королевских сокровищ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362