Иначе мы непременно воспользовались бы другим входом. Это же надо! Мы менее чем за час пересекли из конца в конец целый континент и теперь взмывали вверх в этом громыхающем, вибрирующем, мерцающем лифте, который казался едва ли меньшим чудом, чем полет вампира…
Лифт остановился на нашем этаже. Я вложил ключ в руку Лоры и проводил ее до двери квартиры.
– Откройте сами. Все, что находится внутри, принадлежит вам.
Чуть нахмурясь, она с мгновение смотрела на меня, потом небрежным жестом провела рукой по растрепавшимся на ветру волосам, вложила ключ в замочную скважину и открыла дверь.
– Сокровища Роджера… – со вздохом прошептала она, переступив порог квартиры.
Подобно опытному антиквару, она мгновенно узнала этот запах – неповторимый запах старинных икон и церковной утвари. Но когда взгляд ее упал на стоявшего в коридоре мраморного ангела, позади которого располагалась стеклянная стена, мне показалась, что она вот-вот потеряет сознание.
Дора отпрянула, словно ища у меня защиты, и буквально рухнула в мои объятия. Я вовремя успел ее подхватить и держал очень осторожно, кончиками пальцев, боясь причинить ей малейшую боль.
– Боже мой! – задыхаясь от волнения, прошептала она Сердце ее бешено стучало, но это было молодое, здоровое сердце, которому под силу вынести еще более тяжелые нагрузки. – Мы здесь! И вы говорили мне правду!
Прежде чем я успел ответить, она торопливо высвободилась из моих рук и быстро прошла мимо ангела в первую, самую большую комнату. Чуть ниже уровня окна виднелись кончики шпилей собора Святого Патрика, а по всей комнате были разложены пластиковые пакеты, внутри которых легко угадывались формы упакованных в них распятий и статуй святых. На столе лежали книги Винкена, однако я не стал привлекать к ним внимание Доры. Не сейчас
Она обернулась и устремила на меня внимательный, изучающий, оценивающий взгляд. Я остро ощущаю и точно определяю такие взгляды – они тешат мое тщеславие, а уж его-то у меня хоть отбавляй.
Наконец Дора пробормотала несколько слов по-латыни, однако я не сумел их разобрать и перевести.
– Что вы сказали? – переспросил я.
– Люцифер, Сын Утра, – прошептала она, не отводя от меня восторженного взгляда, и упала в стоявшее рядом большое кожаное кресло. Оно досталось нам вместе с остальной меблировкой квартиры и больше подходило для делового кабинета, чем для жилого помещения, но тем не менее было весьма удобным.
– Нет, я не тот, чье имя вы сейчас назвали. Я уже сказал вам, кем являюсь на самом деле, и не более того. А он, обладатель титула, – это мой преследователь.
– Дьявол?
– Да. А теперь выслушайте меня, я хочу рассказать вам все, от начала до конца, и попросить вашего совета. А тем временем… – Я огляделся. Да, вот он – шкаф с деловыми бумагами. – Ваше наследство… Все здесь. Состояние, о котором вы даже не подозревали. В целости и сохранности, чистое, зарегистрированное по всей форме в налоговых органах. Необходимая информация и разъяснения содержатся в черных папках. Ваш отец, умирая, завещал это вам, для организации церкви. И если вы отвергнете его дар, что ж… Однако не думайте, что своим отказом вы исполните волю Господа. Не забывайте, ваш отец мертв. Его кровь очистила деньги.
Верил ли я сам тому, что говорил? Не знаю. Во всяком случае, Роджер, несомненно, ожидал, что именно такими речами я попытаюсь убедить его дочь.
– Роджер просил меня сказать вам об этом, – добавил я, стараясь вести себя как можно увереннее.
– Я понимаю, – ответила Дора. – Но вы беспокоитесь совсем не о том, что действительно важно сейчас. Подойдите ближе, прошу вас, позвольте мне обнять вас. Ведь вы весь дрожите.
– Да, я и правда дрожу.
– Здесь очень тепло, но вы, похоже, этого совсем не чувствуете. Ну подойдите же.
Я опустился перед ней на колени и вдруг в каком-то порыве обнял ее, совсем как недавно Армана, и прижался головой к ее виску. Она была холодной, но никогда, даже в день своего погребения, она не будет такой ледяной, как я, – моя холодность не имела ничего общего и не шла ни в какое сравнение с человеческой. Я словно вобрал в себя жесточайшую зимнюю стужу и походил скорее на изваяние из пористого мрамора. Впрочем, наверное, я таковым и был.
– Дора… Дора… Дора… – беспрестанно повторял я. – Как он любил вас и как страстно мечтал, чтобы все в вашей жизни сложилось удачно… Дора…
Ее интуиция ничуть не уступала моей.
– Лестат, расскажите мне о дьяволе, – внезапно попросила она
Я устроился у ее ног на ковре так, чтобы видеть ее лицо. Она сидела на самом краешке кресла – полы черного пальто распахнулись, открыв колени, концы золотистого цвета шарфика свободно свисали вниз; на бледном взволнованном лице ярким пятном выделялся румянец. Дора словно излучала магический свет и в то же время производила впечатление неземного создания – казалось, она не в большей степени человеческое существо, чем я сам.
– Даже вашему отцу не удалось в полной мере описать, как вы красивы, – сказал я. – Весталка… лесная нимфа.
– Так назвал меня отец?
– Но дьявол… Ах да, дьявол велел мне задать вам один вопрос. Он велел попросить вас рассказать правду о глазе дядюшки Микки.
Я только сейчас вспомнил о странном совете и, конечно же, даже словом не упомянул о нем в разговоре с Дэвидом и Арманом. Впрочем, не думаю, что это важно.
Мои слова явно произвели впечатление на Дору.
– Дьявол именно так и сказал? – Она чуть откинулась в кресле и выглядела очень удивленной.
– Он заявил, что это его дар. Он хочет, чтобы я помогал ему. Утверждает, что он не носитель зла и что его соперник и враг – Бог. Я все вам расскажу. А этот совет он дал мне в качестве своего рода дополнительного подарка, бонуса. Чтобы убедить меня в искренности своих слов и намерений.
Дора растерянно и смущенно покачала головой и прижала пальцы к вискам.
– Подождите-подождите. Правду о глазе дядюшки Микки? Вы уверены, что он произнес именно эти слова? А отец ничего не рассказывал вам о дядюшке Микки?
– Нет. Более того, ни в мыслях, ни в сердце вашего отца я не обнаружил и намека на что-либо подобное. Дьявол еще добавил, что Роджер не знал всей правды. Что бы это могло значить?
– Отец действительно не знал правды, – сказала Дора. – И так никогда и не узнал. Потому что его мать держала все в тайне. Микки был дядюшкой отца, а мне рассказали о нем родственники моей матери – Терри. Насколько я помню, суть вот в чем Моя бабушка со стороны отца была богатой женщиной и владела большим красивым особняком на Сент-Чарльз-авеню.
– Да, я знаю этот дом. Роджер встретил там Терри.
– Все правильно. Но в молодости бабушка жила в бедности. Ее мать, как и многие ирландки, служила горничной в Садовом квартале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Лифт остановился на нашем этаже. Я вложил ключ в руку Лоры и проводил ее до двери квартиры.
– Откройте сами. Все, что находится внутри, принадлежит вам.
Чуть нахмурясь, она с мгновение смотрела на меня, потом небрежным жестом провела рукой по растрепавшимся на ветру волосам, вложила ключ в замочную скважину и открыла дверь.
– Сокровища Роджера… – со вздохом прошептала она, переступив порог квартиры.
Подобно опытному антиквару, она мгновенно узнала этот запах – неповторимый запах старинных икон и церковной утвари. Но когда взгляд ее упал на стоявшего в коридоре мраморного ангела, позади которого располагалась стеклянная стена, мне показалась, что она вот-вот потеряет сознание.
Дора отпрянула, словно ища у меня защиты, и буквально рухнула в мои объятия. Я вовремя успел ее подхватить и держал очень осторожно, кончиками пальцев, боясь причинить ей малейшую боль.
– Боже мой! – задыхаясь от волнения, прошептала она Сердце ее бешено стучало, но это было молодое, здоровое сердце, которому под силу вынести еще более тяжелые нагрузки. – Мы здесь! И вы говорили мне правду!
Прежде чем я успел ответить, она торопливо высвободилась из моих рук и быстро прошла мимо ангела в первую, самую большую комнату. Чуть ниже уровня окна виднелись кончики шпилей собора Святого Патрика, а по всей комнате были разложены пластиковые пакеты, внутри которых легко угадывались формы упакованных в них распятий и статуй святых. На столе лежали книги Винкена, однако я не стал привлекать к ним внимание Доры. Не сейчас
Она обернулась и устремила на меня внимательный, изучающий, оценивающий взгляд. Я остро ощущаю и точно определяю такие взгляды – они тешат мое тщеславие, а уж его-то у меня хоть отбавляй.
Наконец Дора пробормотала несколько слов по-латыни, однако я не сумел их разобрать и перевести.
– Что вы сказали? – переспросил я.
– Люцифер, Сын Утра, – прошептала она, не отводя от меня восторженного взгляда, и упала в стоявшее рядом большое кожаное кресло. Оно досталось нам вместе с остальной меблировкой квартиры и больше подходило для делового кабинета, чем для жилого помещения, но тем не менее было весьма удобным.
– Нет, я не тот, чье имя вы сейчас назвали. Я уже сказал вам, кем являюсь на самом деле, и не более того. А он, обладатель титула, – это мой преследователь.
– Дьявол?
– Да. А теперь выслушайте меня, я хочу рассказать вам все, от начала до конца, и попросить вашего совета. А тем временем… – Я огляделся. Да, вот он – шкаф с деловыми бумагами. – Ваше наследство… Все здесь. Состояние, о котором вы даже не подозревали. В целости и сохранности, чистое, зарегистрированное по всей форме в налоговых органах. Необходимая информация и разъяснения содержатся в черных папках. Ваш отец, умирая, завещал это вам, для организации церкви. И если вы отвергнете его дар, что ж… Однако не думайте, что своим отказом вы исполните волю Господа. Не забывайте, ваш отец мертв. Его кровь очистила деньги.
Верил ли я сам тому, что говорил? Не знаю. Во всяком случае, Роджер, несомненно, ожидал, что именно такими речами я попытаюсь убедить его дочь.
– Роджер просил меня сказать вам об этом, – добавил я, стараясь вести себя как можно увереннее.
– Я понимаю, – ответила Дора. – Но вы беспокоитесь совсем не о том, что действительно важно сейчас. Подойдите ближе, прошу вас, позвольте мне обнять вас. Ведь вы весь дрожите.
– Да, я и правда дрожу.
– Здесь очень тепло, но вы, похоже, этого совсем не чувствуете. Ну подойдите же.
Я опустился перед ней на колени и вдруг в каком-то порыве обнял ее, совсем как недавно Армана, и прижался головой к ее виску. Она была холодной, но никогда, даже в день своего погребения, она не будет такой ледяной, как я, – моя холодность не имела ничего общего и не шла ни в какое сравнение с человеческой. Я словно вобрал в себя жесточайшую зимнюю стужу и походил скорее на изваяние из пористого мрамора. Впрочем, наверное, я таковым и был.
– Дора… Дора… Дора… – беспрестанно повторял я. – Как он любил вас и как страстно мечтал, чтобы все в вашей жизни сложилось удачно… Дора…
Ее интуиция ничуть не уступала моей.
– Лестат, расскажите мне о дьяволе, – внезапно попросила она
Я устроился у ее ног на ковре так, чтобы видеть ее лицо. Она сидела на самом краешке кресла – полы черного пальто распахнулись, открыв колени, концы золотистого цвета шарфика свободно свисали вниз; на бледном взволнованном лице ярким пятном выделялся румянец. Дора словно излучала магический свет и в то же время производила впечатление неземного создания – казалось, она не в большей степени человеческое существо, чем я сам.
– Даже вашему отцу не удалось в полной мере описать, как вы красивы, – сказал я. – Весталка… лесная нимфа.
– Так назвал меня отец?
– Но дьявол… Ах да, дьявол велел мне задать вам один вопрос. Он велел попросить вас рассказать правду о глазе дядюшки Микки.
Я только сейчас вспомнил о странном совете и, конечно же, даже словом не упомянул о нем в разговоре с Дэвидом и Арманом. Впрочем, не думаю, что это важно.
Мои слова явно произвели впечатление на Дору.
– Дьявол именно так и сказал? – Она чуть откинулась в кресле и выглядела очень удивленной.
– Он заявил, что это его дар. Он хочет, чтобы я помогал ему. Утверждает, что он не носитель зла и что его соперник и враг – Бог. Я все вам расскажу. А этот совет он дал мне в качестве своего рода дополнительного подарка, бонуса. Чтобы убедить меня в искренности своих слов и намерений.
Дора растерянно и смущенно покачала головой и прижала пальцы к вискам.
– Подождите-подождите. Правду о глазе дядюшки Микки? Вы уверены, что он произнес именно эти слова? А отец ничего не рассказывал вам о дядюшке Микки?
– Нет. Более того, ни в мыслях, ни в сердце вашего отца я не обнаружил и намека на что-либо подобное. Дьявол еще добавил, что Роджер не знал всей правды. Что бы это могло значить?
– Отец действительно не знал правды, – сказала Дора. – И так никогда и не узнал. Потому что его мать держала все в тайне. Микки был дядюшкой отца, а мне рассказали о нем родственники моей матери – Терри. Насколько я помню, суть вот в чем Моя бабушка со стороны отца была богатой женщиной и владела большим красивым особняком на Сент-Чарльз-авеню.
– Да, я знаю этот дом. Роджер встретил там Терри.
– Все правильно. Но в молодости бабушка жила в бедности. Ее мать, как и многие ирландки, служила горничной в Садовом квартале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135