ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Глядя на него, кто-то, быть может, говорил себе: «Я ненавижу христианство за допущенное кровопролитие»… А кто-то, возможно, с болью вспоминал и словно заново пе­реживал те муки, которые испытывал во времена да­лекой юности, воображая, как эти же острые гвозди вновь и вновь пронзают его руки. Великий пост… Раз­мышления и созерцание… Церковь… Голос священни­ка, заученным тоном произносящий одни и те же слова: «Господь наш Христос»…
Сам я одновременно испытывал оба чувства: и не­нависть, и боль. Стоя перед распятием в состоянии полной растерянности и неопределенного ожидания, я краем глаза бессознательно следил за мельканием уличных огней в цветных стеклах витражей и мыслен­но уносился в прошлое, в эпоху собственного детства… Потом я вспомнил о Роджере, о его любви к дочери, и мои собственные переживания померкли перед этой любовью. Поднявшись по ступеням, которые некогда вели к алтарю и дарохранительнице, я коснулся ступ­ни распятого Господа. Старое дерево… В ушах моих зазвучали древние песнопения, непонятные и таин­ственные. Я всмотрелся в лицо Христа и увидел, что оно вовсе не искажено мукой, а, напротив, исполнено мудрости и спокойствия – вероятно, в последние се­кунды перед смертью.
Донесшийся откуда-то громкий звук заставил ме­ня резко отпрянуть назад, я оступился, едва не поте­ряв равновесие, и повернулся спиной к алтарю. В зда­нии кто-то был, кто-то тихими шагами шел по первому этажу, приближаясь к той самой лестнице, по которой я недавно поднялся.
Я бросился к выходу из часовни. Я не слышал голо­сов и не ощущал никакого запаха. Никакого запаха! Сердце у меня упало.
– Я больше не вынесу, – прошептал я, дрожа с ног до головы. Но ведь иногда человеческий запах уда­ется уловить не сразу – следует принимать во внима­ние и ветер, а точнее, довольно сильные сквозняки, гу­ляющие по зданию.
Кто-то уже поднимался по ступеням.
Я прислонился спиной к стене за дверью часов­ни – так, чтобы увидеть неизвестного посетителя, как только он достигнет площадки лестницы. Если же это Дора, я намеревался немедленно спрятаться.
Это была не Дора. Человек легко и быстро взбежал вверх по лестнице – так быстро, что я сумел рас­смотреть его, только когда он оказался прямо передо мной.
Это был тот самый мужчина!
Я буквально застыл на месте, не в силах отвести от него взгляд. Ростом и фигурой он мало походил на ме­ня, но сложен был очень пропорционально. В том, что он не издавал запаха, я ошибся. Однако запах пока­зался мне необычным – смесь крови, пота и соли. До моего слуха доносилось тихое сердцебиение…
– Перестань мучить себя, – произнес он вполне обычным голосом. – Я весь в раздумьях и еще не ре­шил, стоит ли делать тебе предложение сейчас, или подождать, пока ты встретишься с Дорой. Просто не знаю, что лучше.
Он стоял всего в каких-нибудь четырех футах от меня.
С надменным видом я оперся плечом о косяк две­ри и сложил на груди руки. В часовне за моей спиной мерцали огоньки. Интересно, было ли заметно, до ка­кой степени я испуган? А ведь я буквально умирал от страха.
– Кто ты? И что тебе от меня нужно? – спросил я. – Расскажешь сам, или мне придется задавать во­просы и вытаскивать из тебя информацию?
– Тебе прекрасно известно, кто я, – все так же сдержанно и спокойно ответил он.
Неожиданно в глаза мне бросилась одна весьма важная деталь: безукоризненные пропорции его лица и фигуры, почти абсолютная правильность черт. Он был совершенно лишен каких-либо особых примет.
– Ты прав, – произнес он с улыбкой. – Во все вре­мена и где бы я ни оказался, предпочитаю принимать именно такой вид – он привлекает меньше всего внимания. – Тон его по-прежнему оставался добро­желательным. – Знаешь, не слишком удобно разгу­ливать с черными крыльями за спиной и козлиными копытами. Да и смертных они почему-то мгновенно приводят в ужас.
– Советую тебе убраться отсюда к чертовой ма­тери, да поживее, пока Дора не вернулась, – неожи­данно вспылил я, брызгая слюной от ярости.
В ответ он хлопнул себя руками по бедрам и рас­хохотался.
– Нет, ты действительно паршивец, Лестат. – В голосе его не ощущалось ни злобы, ни высокоме­рия. – Правильно прозвали тебя собратья. Ты не име­ешь права мне приказывать.
– С чего это вдруг? А что, если я просто возьму и вышвырну тебя отсюда?
– Желаешь рискнуть? Быть может, мне стоит принять иной облик? И позволить моим крыльям…
Перед глазами у меня все поплыло, зрение затума­нилось, в ушах зазвучал неумолчный гул голосов…
– Не-е-ет! – только и смог выкрикнуть я.
– Ладно.
Все мгновенно прекратилось, пыль осела, и лишь мое сердце продолжало бешено колотиться в груди, словно вот-вот готовое выскочить наружу.
– Что ж, я скажу тебе, что собираюсь сделать, – вновь заговорил он. – Я позволю тебе уладить все дела с Дорой, коль скоро они тебя так волнуют. Едва ли мне удастся отвлечь твои мысли от забот о судьбе этой девушки. А потом, когда со всем этим будет поконче­но – с ее мечтами и тому подобным. Когда ты все устроишь… Мы сможем побеседовать с глазу на глаз – ты и я.
– О чем?
– О твоей душе. О чем же еще?
– Я готов отправиться в ад, – сквозь зубы соврал я. – Однако я не верю, что ты и в самом деле тот, за кого себя выдаешь. Ты скорее… скорее нечто подоб­ное мне… хотя я не знаю, есть ли тому какое-либо на­учное объяснение. Но за всем этим непременно стоят некие, быть может, на первый взгляд малозначитель­ные и немногочисленные, но на самом деле весьма су­щественные факты, которые в конце концов помогут прояснить все, вплоть до того, из чего сделано каждое черное перо на твоих крыльях.
Он слегка нахмурился, но не рассердился.
– Мы не станем продолжать разговор в таком то­не, – сказал он. – Уверяю тебя. Однако сейчас я по­зволю тебе позаботиться о Доре. Она вот-вот вернется домой. Ее машина только что въехала во двор. Я ухо­жу. Ухожу так же спокойно и тем же путем, что и пришел. А на прощание дам тебе один маленький со­вет, важный для нас обоих.
– И какой же?
Он повернулся ко мне спиной и начал торопливо спускаться по лестнице. Только достигнув следующей площадки, он обернулся.
– Какой совет? – требовательно переспросил я, уже ощущая запах Доры.
– Оставь Дору в покое. Передай ее дела под кон­троль адвокатов. Уезжай отсюда. Нам с тобой необхо­димо обсудить гораздо более важные вещи. А все эти проблемы лишь отвлекают от главного.
Стуча каблуками, он сбежал вниз и вышел через бо­ковую дверь. Я слышал, как она открылась и захлоп­нулась за ним.
И в тот же момент от середины здания послыша­лись шаги Доры. Она воспользовалась тем же входом, что и я, и теперь шла по коридору.
Дора что-то тихо напевала – точнее, я бы сказал, мурлыкала себе под нос. Я вдруг отчетливо ощутил запах менструальной крови – у нее были месячные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135