Я гарду веревочкой и слушай,
не действительно разговаривал с перебивая, когда с тобой люди
Блистающими. Кто это такие? говорят! Лю-юди! Кто такие? Это наше
оружие. Нет, говорю, Ну, Придатки ваши... Тьфу ты лекаря не надо! Да, и
твой пропасть, легче троих Саев эсток -- тоже! И нечего на убедить, чем
одного такого меня так сочувственно недокованного эстока... и не
смотреть! Ох, зря я тебя надо только начинать про уволил, зря... так бы
просто кузницу, где можно без хлопот приказал -- и ты бы подлечиться!
Никому твоя поверил!.. кузница...
-- Еще бы! -- вмешался Обломок.-- А все потому, что он тупой!
-- Это я тупой? -- возмутился Заррахид.-- Это ты тупой!
-- А вот и нетушки! -- возрадовался Обломок.-- Я с первого раза понял. А ты --
нет! Так что все вы тут тупее меня! Кроме, разве что, Единорога. Он такой же.
Как я. Острый!..
-- ...да нет, Кос, не пил я -- Эй, Зарра, это я, Чэн! Да тайком! Вместе ж чай
плевать мне, что ты не хлестали! Ох, в священный веришь... я и сам уже
ничему водоем тебя! -- не пил, не верю. Ты знаешь -- твой говорю! Мне, чтоб
до видений Кос и впрямь Придаток! Давай, допиться, сам знаешь, сколько я
тебе другого подыщу, не надо! Правда, меньше, чем такого упрямого... Не
хочешь? Коблану -- тому вообще... Ну, как угодно... а вот он ладно, не о том
речь. Живые говорит, что ты -- железо. они, говорю тебе, живые, хоть Да, и
все. Правильно, я бы и железные! Да, и тоже обиделся. Слушай, а ты
разговаривают! Дался тебе про Коса что-нибудь такое этот лекарь!.. Не
веришь? Ну знаешь, чего никто больше не я сейчас тебе докажу! Вот ты
знает? Нет, про его дедушку помнишь, как в детстве лет не надо, давай про
Коса... этак в восемь, ты чуть эсток ага, сойдет... так... ну да?! свой не сломал?!
А вот знаю, Прямо тобой и лупил?! знаю... ну и что, что меня Молодец,
Зарра, так их, тогда на свете не было? Мне Придатков этих, твой эсток и
рассказал! Ага, недоверчивых!.. Слушай, а ты еще загнал Заррахида в
какой Придаток лучше был -- щель в каменном заборе, Кос наш, отец его
или дед? вытащить не мог и полчаса Ну, понимаю, что смотря в рыдал на
весь двор, пока отец чем... Это хорошо, что Кос. твой не пришел и по заднице
Ах, он на деда похож!.. вот и тебе не надавал! Вытащенным я было решил,
что на деда, эстоком. Плашмя. Ну что, только на моего. Ты помнишь, съел?!.
Лекаря случаем как он во дворе ночью и с позвать не надо?! Саем в
левой руке прыгал? Еще бы не помнишь... говоришь, что
иначе неудобно было бы... ладно, давай об этом после...
-- Бросьте меня в священный водоем! -- только и смог произнести потрясенный
Кос.
И с неподдельным страхом посмотрел на собственный меч.
6.
Последним неверующим в нашем обществе оказался Заррахид. Его убеждали
уже все вместе. К этому делу присоединился даже новообращенный Сай
Второй, а Кос -- дослушав историю Сая в моем вольном пересказе -- воспылал к
Саю необоримым сочувствием и сообщил через Меня-Единорога своему
несгибаемому эстоку несколько таких интимных подробностей их совместной
жизни, что упрямый Заррахид мигом отказался от идеи ржавых гард и мозгов,
и понял, что никто над ним смеяться не собирается.
Хотя смеяться-то как раз смеялись. Особенно Обломок, чьи язвительные
замечания сыграли не последнюю роль в деле приобщения Заррахида.
Признаться, нелегкое это дело -- убедить хоть человека, хоть Блистающего в
чем-то, во что он упорно не хочет верить. Особенно, когда все используют тебя,
как переводчика, а ты еще норовишь и от себя пару слов вставить. Хорошо
шулмусам -- у них, говорят, оружие безмозглое...
В конце концов я от них сбежал -- ужинать, поскольку обед мы давно
пропустили -- а Кос вскоре присоединился ко мне, оставив Заррахида с его
собратьями-Блистающими. У него (у Коса, а не у Заррахида) голова шла
кругом, и он в течение ужина основательно прикладывался к кувшину для
восстановления душевного равновесия. У меня в мозгу тоже непрерывно
звенели голоса перебивающих друг друга Блистающих, так что по части
кувшинов я не отставал от ан-Таньи, и в итоге у нас головы снова пошли
кругом -- но уже совсем по другой причине.
И мы вернулись в келью, чтобы продолжить разговор, упали на кровати и
уснули.
7.
По-моему, Кос не человек.
По-моему, он дальний родственник бога виноградной лозы, красноносого Юя.
Или ближний родственник. Или даже сам Юй. Во всяком случае, похмелья у
него не бывает никогда. Я еще только с трудом разлеплял правый глаз, а Кос за
это время успел умыться, одеться, побриться, сходить позавтракать, и теперь
носился по комнате, пританцовывая и размахивая руками.
-- Вставайте, Высший Чэн! -- напевал Кос, как в старые добрые времена.--
Вставайте и радуйтесь жизни. Я вот, например, радуюсь, да и хозяин этого
свинарника, тоже, небось, радуется, поскольку содрал с меня лишних полтора
динара! Ладно, вещь того стоит!.. и какая вещь!
Я скосил на ан-Танью недоразлепленный правый глаз и обнаружил у него в
руках что-то зеленое, блестящее и напоминавшее помесь плаща с халатом.
-- Что это, Кос? -- просипел я.
-- Это настоящая оразмская марлотта! -- назидательно сообщил Кос.-- Так что
с тебя полтора динара за одежку и два динара за услуги... Такую
замечательную марлотту даже в Кабире днем с огнем не достать, и просто
обидно, что носить ее будет такой Придаток, как ты! Вставай, вставай, нечего
на меня поглядывать...
Я потянулся и задел лежащего поперек кровати Единорога.
Он был без ножен.
-- Кто там орет? -- недовольно прозвенел из угла Обломок.-- Заррахид, скажи
своему Придатку, чтоб замолчал!
-- Сам ты Придаток! -- обидчиво заявил эсток.-- Обломок незаточенный! Это же
этот... Кос ан-Танья, человек. Мой личный человек. Понял?
-- Понял,-- оторопело брякнул Дзю и замолчал.
... А часа через два мы выезжали из караван-сарая. Я был поверх доспеха в
новенькой марлотте, зеленой, как молодая листва -- это все же оказался плащ с
капюшоном, подобием откидных рукавов и хитроумными застежками на груди,
так что застегнувшись и накинув капюшон (или обмотав шлем тканью,
превратив его в тюрбан), я немедленно превращался в почти что обычного
человека, переставая привлекать всеобщее внимание.
Это было очень кстати. А два динара за услуги Кос не взял.
Один -- взял.
Блистающие тоже несколько поутихли и теперь не лезли в разговор все сразу,
перебивая друг друга -- да и я уже, надо сказать, начал понемногу привыкать к
двойному общению.
Впрочем, ехать стало намного веселее -- как-никак, нас теперь было шестеро.
Добравшись до Хаффы без приключений и не заезжая в город, мы взяли круто
на северо-восток и еще через день присоединились к каравану фарузских
купцов, идущему в Мэйлань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
не действительно разговаривал с перебивая, когда с тобой люди
Блистающими. Кто это такие? говорят! Лю-юди! Кто такие? Это наше
оружие. Нет, говорю, Ну, Придатки ваши... Тьфу ты лекаря не надо! Да, и
твой пропасть, легче троих Саев эсток -- тоже! И нечего на убедить, чем
одного такого меня так сочувственно недокованного эстока... и не
смотреть! Ох, зря я тебя надо только начинать про уволил, зря... так бы
просто кузницу, где можно без хлопот приказал -- и ты бы подлечиться!
Никому твоя поверил!.. кузница...
-- Еще бы! -- вмешался Обломок.-- А все потому, что он тупой!
-- Это я тупой? -- возмутился Заррахид.-- Это ты тупой!
-- А вот и нетушки! -- возрадовался Обломок.-- Я с первого раза понял. А ты --
нет! Так что все вы тут тупее меня! Кроме, разве что, Единорога. Он такой же.
Как я. Острый!..
-- ...да нет, Кос, не пил я -- Эй, Зарра, это я, Чэн! Да тайком! Вместе ж чай
плевать мне, что ты не хлестали! Ох, в священный веришь... я и сам уже
ничему водоем тебя! -- не пил, не верю. Ты знаешь -- твой говорю! Мне, чтоб
до видений Кос и впрямь Придаток! Давай, допиться, сам знаешь, сколько я
тебе другого подыщу, не надо! Правда, меньше, чем такого упрямого... Не
хочешь? Коблану -- тому вообще... Ну, как угодно... а вот он ладно, не о том
речь. Живые говорит, что ты -- железо. они, говорю тебе, живые, хоть Да, и
все. Правильно, я бы и железные! Да, и тоже обиделся. Слушай, а ты
разговаривают! Дался тебе про Коса что-нибудь такое этот лекарь!.. Не
веришь? Ну знаешь, чего никто больше не я сейчас тебе докажу! Вот ты
знает? Нет, про его дедушку помнишь, как в детстве лет не надо, давай про
Коса... этак в восемь, ты чуть эсток ага, сойдет... так... ну да?! свой не сломал?!
А вот знаю, Прямо тобой и лупил?! знаю... ну и что, что меня Молодец,
Зарра, так их, тогда на свете не было? Мне Придатков этих, твой эсток и
рассказал! Ага, недоверчивых!.. Слушай, а ты еще загнал Заррахида в
какой Придаток лучше был -- щель в каменном заборе, Кос наш, отец его
или дед? вытащить не мог и полчаса Ну, понимаю, что смотря в рыдал на
весь двор, пока отец чем... Это хорошо, что Кос. твой не пришел и по заднице
Ах, он на деда похож!.. вот и тебе не надавал! Вытащенным я было решил,
что на деда, эстоком. Плашмя. Ну что, только на моего. Ты помнишь, съел?!.
Лекаря случаем как он во дворе ночью и с позвать не надо?! Саем в
левой руке прыгал? Еще бы не помнишь... говоришь, что
иначе неудобно было бы... ладно, давай об этом после...
-- Бросьте меня в священный водоем! -- только и смог произнести потрясенный
Кос.
И с неподдельным страхом посмотрел на собственный меч.
6.
Последним неверующим в нашем обществе оказался Заррахид. Его убеждали
уже все вместе. К этому делу присоединился даже новообращенный Сай
Второй, а Кос -- дослушав историю Сая в моем вольном пересказе -- воспылал к
Саю необоримым сочувствием и сообщил через Меня-Единорога своему
несгибаемому эстоку несколько таких интимных подробностей их совместной
жизни, что упрямый Заррахид мигом отказался от идеи ржавых гард и мозгов,
и понял, что никто над ним смеяться не собирается.
Хотя смеяться-то как раз смеялись. Особенно Обломок, чьи язвительные
замечания сыграли не последнюю роль в деле приобщения Заррахида.
Признаться, нелегкое это дело -- убедить хоть человека, хоть Блистающего в
чем-то, во что он упорно не хочет верить. Особенно, когда все используют тебя,
как переводчика, а ты еще норовишь и от себя пару слов вставить. Хорошо
шулмусам -- у них, говорят, оружие безмозглое...
В конце концов я от них сбежал -- ужинать, поскольку обед мы давно
пропустили -- а Кос вскоре присоединился ко мне, оставив Заррахида с его
собратьями-Блистающими. У него (у Коса, а не у Заррахида) голова шла
кругом, и он в течение ужина основательно прикладывался к кувшину для
восстановления душевного равновесия. У меня в мозгу тоже непрерывно
звенели голоса перебивающих друг друга Блистающих, так что по части
кувшинов я не отставал от ан-Таньи, и в итоге у нас головы снова пошли
кругом -- но уже совсем по другой причине.
И мы вернулись в келью, чтобы продолжить разговор, упали на кровати и
уснули.
7.
По-моему, Кос не человек.
По-моему, он дальний родственник бога виноградной лозы, красноносого Юя.
Или ближний родственник. Или даже сам Юй. Во всяком случае, похмелья у
него не бывает никогда. Я еще только с трудом разлеплял правый глаз, а Кос за
это время успел умыться, одеться, побриться, сходить позавтракать, и теперь
носился по комнате, пританцовывая и размахивая руками.
-- Вставайте, Высший Чэн! -- напевал Кос, как в старые добрые времена.--
Вставайте и радуйтесь жизни. Я вот, например, радуюсь, да и хозяин этого
свинарника, тоже, небось, радуется, поскольку содрал с меня лишних полтора
динара! Ладно, вещь того стоит!.. и какая вещь!
Я скосил на ан-Танью недоразлепленный правый глаз и обнаружил у него в
руках что-то зеленое, блестящее и напоминавшее помесь плаща с халатом.
-- Что это, Кос? -- просипел я.
-- Это настоящая оразмская марлотта! -- назидательно сообщил Кос.-- Так что
с тебя полтора динара за одежку и два динара за услуги... Такую
замечательную марлотту даже в Кабире днем с огнем не достать, и просто
обидно, что носить ее будет такой Придаток, как ты! Вставай, вставай, нечего
на меня поглядывать...
Я потянулся и задел лежащего поперек кровати Единорога.
Он был без ножен.
-- Кто там орет? -- недовольно прозвенел из угла Обломок.-- Заррахид, скажи
своему Придатку, чтоб замолчал!
-- Сам ты Придаток! -- обидчиво заявил эсток.-- Обломок незаточенный! Это же
этот... Кос ан-Танья, человек. Мой личный человек. Понял?
-- Понял,-- оторопело брякнул Дзю и замолчал.
... А часа через два мы выезжали из караван-сарая. Я был поверх доспеха в
новенькой марлотте, зеленой, как молодая листва -- это все же оказался плащ с
капюшоном, подобием откидных рукавов и хитроумными застежками на груди,
так что застегнувшись и накинув капюшон (или обмотав шлем тканью,
превратив его в тюрбан), я немедленно превращался в почти что обычного
человека, переставая привлекать всеобщее внимание.
Это было очень кстати. А два динара за услуги Кос не взял.
Один -- взял.
Блистающие тоже несколько поутихли и теперь не лезли в разговор все сразу,
перебивая друг друга -- да и я уже, надо сказать, начал понемногу привыкать к
двойному общению.
Впрочем, ехать стало намного веселее -- как-никак, нас теперь было шестеро.
Добравшись до Хаффы без приключений и не заезжая в город, мы взяли круто
на северо-восток и еще через день присоединились к каравану фарузских
купцов, идущему в Мэйлань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142