Она нахмурилась.
- Тогда это должно быть что-то серьезное. - Она хитро улыбнулась. -
Мужской разговор, да? О тех вещах, которые нам, женщинам, незачем знать?
- Нет, - вежливо ответил он, - это не совсем так.
- О, я все знаю о мужских секретах. - Она засмеялась и покачала
головой. - Ну совсем как маленькие мальчики.
- Давно вы держите этот пансион? - спросил ее Эван.
- Уже почти шесть лет. Конечно, большими делами я не заправляю. Но вы
будете удивлены, если узнаете, сколько странствующих торговцев и страховых
агентов проезжает через Вифаниин Грех. В десяти милях отсюда есть
гостиница "Холидей-инн", если ехать мимо "Крика Петуха", но я вам скажу,
они очень много берут за комнату, а здесь я включаю в счет еще и питание.
Так что мои дела не плохи.
- Я уверен, что у вас все в порядке. А ваш муж работает в деревне?
- Мой муж? Нет, к несчастью, мой муж умер вскоре после того, как мы
сюда переехали.
- Простите. - Теперь он внимательно наблюдал за ней.
- У него было больное сердце, - объяснила миссис Бартлетт. - Доктор
Мабри сказала, что ему нужны эти новые стимуляторы, но он прождал их
слишком долго. Слава Богу, что он умер мирно, в своей постели, однажды
ночью.
Эван поднялся со своего кресла, подошел к окну и откинул занавеску в
сторону. Яркий солнечный свет ослепил его. Улица была пустынной. На другой
ее стороне дома выглядели аккуратными коробочками из древесины и кирпича,
с ухоженными газончиками перед фасадами и чистыми гаражами. Эван
отвернулся от окна, через которое солнце напекло ему щеки, и заметил на
камине несколько фотографий. Первая фотография - свадебная - была сделана
на фоне церкви. На ней привлекательная темноволосая женщина целовалась с
приземистым коренастым мужчиной в плохо сидящем синем смокинге. Все
улыбались. На втором снимке эта же женщина лежала в кровати, держа перед
собой завернутого в одеяла новорожденного младенца; чья-то тень - тень
того мужчины - падала на стену. На третьей фотографии та же самая женщина
стояла, держа на руках ребенка - того же или уже другого? - на аккуратно
подстриженной лужайке перед белым домиком. Что-то в этой фотографии
встревожило Эвана, он шагнул вперед и взял ее в руки. Глаза у этой женщины
ввалились и казались более суровыми; ее губы улыбались, но эта улыбка
отражала душу, в которой стерлись все улыбки. На самом краешке этой
фотографии рядом с женщиной был еще какой-то предмет. Вглядевшись в него
Эван понял, что это рука, сжимающая посох. Там виднелся кусочек обода
колеса. Несколько спиц. Чья-то тень.
- Это моя дочь, Эмили, - сказала миссис Бартлетт. - Для краткости,
просто Эм. Она - прекрасная молодая женщина.
- Тогда это ваш внук или внучка? - спросил он, держа в руках
фотографию.
- Это моя внучка, Дженни. В октябре ей будет восемь месяцев. Дженни -
это моя вторая внучка. Видите вон ту, другую фотографию, первую на этой
полочке над камином? - Эван показал на нее, и миссис Бартлетт кивнула. -
Да, это она. Ее зовут Карен и ей в апреле будет два года. А у вас есть
дети?
- У меня маленькая дочка, ее зовут Лори, - ответил Эван; он снова
поставил фотографии на место. - Где живет ваша дочь?
- Всего за две улицы отсюда. У нее и ее мужа Рэя хорошенький
маленький домик на Уорвик-Лэйн. - Она продолжала обмахиваться журналом
вместо веера. - Ох, от этого солнца в доме такая жара! Я поблагодарю Бога,
когда наступает осень, вот что я вам скажу! В этот год я не буду иметь
ничего против молний. Вы все так же уверены, что не хотите выпить большой
стакан лимонада со льдом?
Он снова посмотрел на свои часы.
- Да, - сказал он. - Пожалуй, я не откажусь.
- Хорошо. - Она улыбнулась, встала с дивана и исчезла в задней части
дома. Он услыхал, как открывается один буфет, затем другой.
Эван повернулся к камину и несколько минут разглядывал фотографии.
Как просто и как обычно они выглядели. Но, Господь милостивый, какую же
ужасную историю они могли рассказать. Глаза этой женщины на третьей
фотографии говорили о произошедшей в ней перемене. Той же самой, какая
сейчас происходит с Кэй. Эван оставил каминную полочку и снова осмотрел
коридор, соединяющий парадную часть дома с задней; он увидел узкую
лестницу, ведущую к рядам запертых дверей. К комнатам постояльцев. В конце
коридора через открытую дверь Эван увидел движущуюся миссис Бартлетт,
полки, плиту, комнатные растения в горшочках на окне, обои с изображенными
на них яблоками, апельсинами и вишнями. Звякнуло стекло. Он тихо прошел по
коридору на кухню.
За мгновение до того, как миссис Бартлетт поняла, что он здесь, Эван
заметил в раскрытом буфете бутылочки и пузырьки. Все они были без этикеток
и содержали иссиня-зеленые, коричневые, сероватые жидкости, вязкие на вид.
В некоторых пузырьках были твердые вещества: белый порошок, что-то,
похожее на увлажненный пепел, что-то еще, напоминающее обломки древесного
угля. Рядом со стаканом лимонада, который она добросовестно и интенсивно
размешивала, стоял пузырек со светло-желтой жидкостью. Пробка с него была
снята. Миссис Бартлетт резко обернулась, ее глаза расширились. Но в
следующую секунду она успокоилась. Чуть улыбаясь уголками губ, она как бы
невзначай потянулась вверх и закрыла дверцу буфета.
- Я надеюсь, вы не возражаете против вкусовых добавок, - сказала она,
стоя рядом с открытым пузырьком.
- Нет, совсем нет, - сказал Эван.
- Вы, должно быть, испытываете сильную жажду. Я собиралась принести
вам лимонад туда. - Она снова помешала напиток, бросила в него пару
кубиков из формочки со льдом и протянула Эвану. - Вот, пожалуйста. - Когда
он взял стакан, она прошла мимо него обратно в гостиную; он последовал за
ней, думая, что за дьявольскую субстанцию она намешала туда. Теперь он
больше не мог верить никому из них, никому. Может быть, эта старая
доброжелательная женщина была настоящим аптекарем в Вифаниином Грехе и
готовила прямо на этой кухне с самоклеящимися обоями странные и древние
эликсиры? Что она стряпает? Составы, придающие силу? Сонное зелье?
Афродиции - любовные смеси? Лекарственные средства, унаследованные из
культуры Амазонок, жидкости, выпаренные из черных, как ночь, кореньев или
из мозга человеческих костей? И если он выпьет этот настой, что с ним
будет? Напиток ослабит его? Усыпит? Или просто подействует на его мозг,
убирая из него желание защищаться, когда они наконец придут за ним?
В комнате она снова уселась на диван, улыбнулась и стала обмахиваться
журналом, ожидая, когда же он выпьет лимонад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103