Толпа прямо под Одраде хлынула вперед. Этот натиск смял танцоров,
взметнул, как щепки, подхваченные гигантским водоворотом. Одраде разгля-
дела мелькание обнаженных тел, как их толкали и перепихивали из рук в
руки в нараставшем хаосе. Только напряженно сосредоточив внимание, Одра-
де сумела разобрать звуки, доносившиеся до нее.
Это было сумасшествие!
Никто из танцоров не сопротивлялся. Убивают ли их? Жертвоприношение
ли это? Анализы Ордена еще ни разу не сталкивались с такой реальностью.
Желтые шлемы под Одраде двинулись в сторону, открывая дорогу для Шиэ-
ны и ее жриц, чтобы войти в здание, затем охранники сомкнули ряды. Они
повернулись и составили защитную арку вокруг входа в здание - ощетинили
пики в горизонтальном положении на уровне поясницы.
Хаос перед ними начинал стихать. Не было видно никого из танцоров, но
были видны жертвы - кто-то распростерт на земле, кто-то с трудом волочил
ноги. Были видны окровавленные головы.
Шиэна и жрицы, войдя в здание, исчезли из поля зрения Одраде. Одраде
откинулась и постаралась разобраться в том, чему только что была свиде-
тельницей.
Невероятно!
Ни одна из голографических записей Ордена нисколько не передавала
увиденного ей! Частично в этом сказывалось отсутствие запахов - пыли,
пота, создававших концентрацию напряженной человеческой толпы. Одраде
глубоко вздохнула. Она почувствовала, как внутри у нее все дрожит. Толпа
распалась на отдельных людей, разбредавшихся с базара. Она увидела пла-
кальщиц. Кто-то проклинал, кто-то смеялся.
Дверь позади Одраде распахнулась. Вошла смеющаяся Шиэна. Одраде обер-
нулась всем телом, мельком увидев в холле собственную стражу и нес-
кольких жриц. Шиэна закрыла дверь.
Темно-карие глаза девочки поблескивали от возбуждения. Ее узкое лицо,
в очертаниях которого уже намечалась плавность превращения во взрослое,
говорило о напряженно сдерживаемых чувствах. Это выражение угасло, едва
Шиэна взглянула на Одраде.
"Очень хорошо, - подумала Одраде, наблюдая это. - Урок первый о само-
обладании уже начался".
- Ты видела танцоров? - вопросила Шиэна, крутясь и подпрыгивая, приб-
лижаясь к Одраде, чтобы остановиться перед ней. - Разве они не прекрас-
ны? По-моему, они так прекрасны! Каниа не хотела, чтобы я смотрела. Она
сказала, что мне опасно принимать участие в Сиайноке. Но мне наплевать!
Шайтан никогда не съест этих танцоров!
С внезапно нахлынувшим пониманием, которое она испытала лишь однажды
во время Спайсовой Агонии, Одраде воочию увидела всю схему только что
происходившего на Великой Площади. Ей понадобились присутствие и слова
Шиэны, чтобы все стало просто и понятно.
ЯЗЫК.
Глубоко внутри коллективного сознания этой толпы заложен абсолютно
бессознательный язык, которым передается то, что нежелательно быть поня-
тым другими. Об этом говорили танцоры. На этом языке говорила Шиэна.
Этот язык составлялся из сложной комбинации тонов голоса, движений, за-
пахов, которая складывалась и развивалась по тем же причинам, что и все
другие языки.
Из необходимости.
Одраде улыбнулась счастливой девочке, стоявшей перед ней. Теперь Од-
раде знала, как поймать вдовушку тлейлаксанцев. Теперь она знала больше
и о замысле Таразы.
"Я должна при первой же возможности сопровождать Шиэну в пустыню. Мы
дождемся только прибытия этого тлейлаксанского Господина, этого Ваффа.
Мы возьмем его с собой!"
Вольность и Свобода - сложносоставные понятия. Они уходят к религиоз-
ным идеям Свободной Воли и перекликаются с Божественной Властью, подра-
зумеваемой в абсолютных монархах. Без абсолютных монархов, слепленных со
Старых Богов и правящих по благоволению веры в религиозное отпущение.
Вольность и Свобода никогда бы не обрели их нынешнего значения. Эти иде-
алы самим своим существованием обязаны прошлым примерам угнетения. И си-
лы, поддерживающие такие идеи, будут разрушаться, если только их не об-
новит драматический урок нового угнетения. Вот ключ всех ключей к моей
жизни.
Лито II, Бог Император Дюны: из Записей в Дар-эс-Балате.
В густом лесу, приблизительно в тридцати километрах к северо-востоку
от Оплота Гамму, Тег заставил Лусиллу и Данкана ждать под прикрытием
одеяла жизнеутаивающего поля до тех пор, пока солнце не скрылось за вы-
сокогорьем на западе.
- Завтра мы пойдем в новом направлении, - сказал он.
Уже три ночи он вел их через закрытую деревьями тьму, мастерски де-
монстрируя свою память ментата, направляя каждый шаг точь-в-точь по тому
следу, который проложил для него Патрин.
- У меня все тело затекло от такого долгого сидения, - пожаловалась
Лусилла. - И ночь эта тоже, вроде, будет холодной.
Тег сложил одеяло жизнеутаивающего поля и убрал в свой рюкзак.
- Вы можете чуть-чуть поразмяться, походить вокруг, - сказал он. - Но
мы не двинемся отсюда до полной тьмы.
Тег, усевшись спиной к стволу густоветвистой сосны, посмотрел как Лу-
силла и Данкан скользнули на прогалину. Какой-то миг они стояли - моро-
зец, идущий на смену последним летучим остаткам дневного тепла, пробрал
их ознобом. "Да, сегодня опять будет холодная ночь", - промелькнуло у
Тега, но у него будет мало возможностей думать об этом.
НЕОЖИДАННОСТЬ.
Шванги никогда не заподозрит, что они до сих пор настолько близки к
Оплоту и передвигаются пешком.
"Таразе следовало бы яснее выражать свои предостережения насчет Шван-
ги", - подумал Тег. Яростное и открытое неповиновение Шванги Верховной
Матери было настолько вне всяких традиций Ордена, что логика ментата не
могла принять такое положение без большого количества данных.
Память преподнесла ему присказку его школьных дней, один из тех пре-
дупреждений-афоризмов, которые помогали ментату управлять своей логикой:
"Когда виден хвост настолько безупречной логики, что бритве Оккама
нечего отсекать, путь следования ментата такой логике может привести к
личной катастрофе". Значит, было известно, что логика, порой, никуда не
годится.
Его мысли опять обратились к поведению Та разы на корабле Космическо-
го Союза и сразу же после. "Она хотела, чтобы я знал, что буду полностью
предоставлен самому себе. Я должен смотреть на вещи с моей собственной
точки зрения, а не с ее".
Значит, угроза от Шванги - угроза неподдельная, и он ее выявил,
встретил лицом к лицу и решил своими собственными средствами.
Тараза не знала, что из-за всего этого произойдет с Патрином.
"Тараза, на самом деле, не очень-то беспокоится, что произойдет с
Патрином. Или со мной. Или с Лусиллой".
"Но как насчет этого гхолы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157