Она встрепенулась и подняла заплаканное лицо.
– Кто там наехал, Федюнька? – спросила она.
– Слуги царские, слышь, хозяйка! – ответил один из стрельцов.
Аксюша похолодела. Она не знала, где Гурка. Может быть, их всех перевешали, а теперь и ее схватят здесь как шишовку, любовницу ватамана, и станут пытать да мучить и тоже повесят…
– Федюнька!.. – окликнула Аксюша в растерянности и страхе.
Стрелец в темноте ударил огнивом…
Раздувая огонь в очаге, Аксюша присматривалась ко внезапным гостям.
– Хозяин-то где, молодуха?
– Во Псков капусту повез, – неожиданно выдумала она и сама услыхала, что голос ее дрожит…
– Ой ли! Во Псков, а не к Иванке в ватагу? – спросил стрелец.
Но Аксюша уже успела освоиться с тем, что она одна в избе с троими стрельцами.
– Мы тихо живем, на что нам Иванка!.. – возразила она. – У нас, бог миловал, одни добрые люди!
– Хорошо, молода, а то быть бы тебе вдовой, – сказал стрелец. – Иванку завтра повесят, а там и иных переловят.
– Повесят?!
– Поймают – куды же девать! И повесят, – спокойно сказал стрелец. – Ну, сказывай, где вино?
– В сенцах вино, – ответил, входя, Федюнька.
– Какое вино! Нет вина! – с неожиданной злостью воскликнула Аксюша. Она подумала, что, не найдя у нее вина, стрельцы оставят ее и уйдут в другую избу.
– А такое вино! – упрямо ответил Федюнька.
– Не скупись, молода, – сказал старший стрелец, – нам по чарочке только. Тащи-ка, малый!
К досаде Аксюши, Федя внес в избу жбан.
– К нам его привозить далеко. Приедет мужик и побьет за то, что дала, – притворно сказала Аксюша.
– Когда побьет, а ты нам пожалься! – пошутил стрелец. – Угощай, хозяйка!
Стрельцы вышли, прошлись по дворам и возвратились к пригожей хозяйке. Аксюша по-бабьи хлопотала у стола, нарезая хлеб, нашла в избе луку, сала, а сама все время боялась, что за ней наблюдают и она может чем-нибудь себя выдать… Старший из стрельцов просил ее хоть пригубить вина, но она отказалась и села в угол…
– Вы бы еще где-нибудь заночевали. Не один двор в деревне! Совестно мне вас на ночь оставить, не то, что ли, я уйду, – сказала Аксюша.
– Ничего, хозяйка, мы царские люди. Чего тебе нас не принять! – подбодряли стрельцы.
Стрельцы разморились теплом избы и вином. Один из них лег на скамью и заснул, второй вышел кормить коней, третий, самый молодой, оставшись наедине, вдруг повернулся к Аксюше.
– Окольничий с ног сбился, ищучи!
Она вздрогнула, но оправилась.
– Какой окольничий? Чего ищучи?
Стрелец покосился на спящего товарища.
– Знаю тебя, – тихо сказал он. – Таких-то красоток много ли в городе!
– Чего ты, чего?! Невдогад мне!.. – неестественно выкрикнула Аксюша.
– Не кричи, дура! – спокойно сказал стрелец. – Тебе бы скорее уехать. Не нынче-завтра наедут сюда стрельцы да всех словят! Беги домой, к матке!..
Спящий стрелец шевельнулся. Товарищ его умолк. Старший вошел со двора.
– Стужа! – сказал он. – Погреться! – Он налил себе кружку вина и выпил.
– Эх, и мне, что ли, еще! – поддержал молодой и налил себе кружку.
Аксюша сказала, что ляжет спать у соседки, и вышла. Федюнька свернулся на печке. Оба стрельца посидели еще, уговорились, чтоб выехать рано утром. Из их разговоров Федюнька понял, что они лазутчики и что их возвращения ждут.
Наконец оба уснули.
Тогда Федя скользнул с печи, собрал все три стрелецкие пищали и саблю и спрятал на печку. Тихо, чтобы не разбудить стрельцов, он снял с гвоздя вожжи, принес из сеней вторые, разрезал, связал одного за другим двоих стрельцов и принялся за третьего… Тот внезапно открыл глаза и глядел несколько мгновений, выпучив их и не моргая. Федюнька застыл. Стрелец повернулся и захрапел крепче прежнего. Переведя дух, Федюнька взялся за обрезок вожжей.
Когда стрельцы были связаны, он отошел, поглядел на них, сложа руки на груди, усмехнулся, достал с печи саблю, прицепил ее к кушаку, постоял, опершись на нее, полюбовался на дело своих рук и достал пищаль.
Старший стрелец потянулся во сне и, почувствовав путы, проснулся. Он увидел Федюньку с пищалью.
– Измена! – крикнул он во всю глотку.
От крика проснулись двое других стрельцов и начали рваться. Федя поднял тяжелую пищаль на прицел.
– Не орать! Я вас полонил, – сказал он голосом, дрожавшим от радости и волнения.
Стрельцы под дулом пищали умолкли и поглядели на Федю. Воинственный вид его их рассмешил.
– Пошто же ты нас полонил? – спросил старший стрелец.
– С воеводскими лазутчиками чего же делать! – важно ответил Федюнька. – Утре вешать вас буду, как вы Кузьму…
В этот миг по дороге промчались всадники.
– Наши приехали, малый. Теперь ты пропал! – сказал старший стрелец.
– Молчи! – остановил Федюнька. – Станут стучать в ворота, и молчите все, а не то пальну… – Он вздохнул. – А может, наши… – с надеждой сказал он, прислушиваясь. Он услыхал на дворе голоса обоих братьев… Значит, Иванка цел!..
– Ва-аши! – не выдержал он подразнить стрельца и крикнул во двор, стараясь, чтобы голос его казался грубым и взрослым: – Иван! Федор! Не бойтесь, идите сюда – я стрельцов полонил!..
Иван и Гурка вошли в избу обгорелые, внеся запах дыма.
– Здоровы, стрельцы! – сказал Гурка. – Как же вы такому парнишке дались?
– Напоил, шишонок, да пьяных связал, – признался старший.
– Молодец, Федор! – хлопнув брата по плечу, сказал Гурка.
– Ульянки Фадеева, что ли, полсотни? – спросил он стрельцов.
– Его, – подтвердил старший.
– Висит ваш Ульянка на том суку, где вы вешали Кузю, – сказал Иванка.
– Да с ним и Неволька-изменщик, – добавил Гурка.
– Помилуй! Да кто сказал, что мы вешали Кузьку? – взмолился старший стрелец. – Кузька сын Прохора, я его с эких лет знаю!..
– Нас не было там… – вмешался второй стрелец.
– Ладно, – прервал их Гурка. – Ты, Федя, их карауль, а мы с Иваном пойдем на часок к Максиму…
Они вышли в соседний двор.
– Что ж, робята, пятидесятников воевода не даст по деревьям вешать, – в раздумье сказал Максим, узнав обо всем происшедшем. – Теперь нагонят стрельцов по уезду – житья не станет… Видно, пора забаву кончать да идти на Дон. А там слушать в оба с Руси вестей: как где начнется в новых местах, так и всюду вновь подымать… Зови-ка сюда стрельцов, – обратился Максим к Иванке.
Стрельцов привели.
Иванка взглянул на них поближе и узнал молодого стрельца Павлика Тетерю.
– Я тебя видел во Пскове недели нет! – удивился Иванка.
– И я тебя видел с угольной рожей, да, вишь, не выдал! – ответил стрелец. – Послали еще нас, новую сотню, тебя ловить, да, сказывают, еще сотни две посылать хотят. До того, мол, уж дерзок! Извести все ватажки вышел указ…
– Вы нас пустите с миром, – просто сказал старший стрелец. – Мы вам зла не хотим.
Иванка спросил Максима, как с ними быть.
– На что тебе их? Пусти. Не дворяне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194