Кто он? Воевал? Был на фронте? Или из запаса с курсов ''Выстрел" пришел? Через некоторое время комбат отошел от ели и подозвал к себе двух солдат. Я вначале подумал, что это полковые связные, а это оказались разведчики. Я только сейчас обратил внимание, что ствола автоматов у них были обмотаны медицинскими бинтами. Связные обычно этого не делали.
– Нужно разведать деревню! – сказал им комбат. Пойдете вдвоём по правой стороне дороги! Мы будем наблюдать за вами! Я хмыкнул себе под нос и подумал: «Мы будем наблюдать за вами!» Разведчики вышли с опушки леса и пошли по дороге. Они шли во весь рост пока не поравнялись |с лекажей в снегу, (по обе стороны дороги), стрелковой ротой. И как только они переступили небольшой снежный перевал, (снежного бугра) тут же из деревни полоснул немецкий пулемёт (в их сторону). Через секунду ударил другой, а за ним третий. Один из разведчиков, бросил автомат, перехвати руку выше локтя и повалился на дорогу.
9.
Другой, пятясь задом, схватился за живот и отполз за перевал. Если бы рота по требованию комбата встала и пошла на деревню, можно сказать с уверенностью, человек двадцать убитых осталось бы на снегу. Стрелки – не разведчики. Быстроты и прыти у них нет. Делают они все неторопливо и медленно, даже умирают лениво и нехотя. Первый раз я подал голос в защиту своих солдат и первый раз на меня не обрушился поток грубой брани. Немцы, надсаживаясь, открыли пулеметную стрельбу (и по опушке леса). Сверху поползли потоки, висевшего на лапах елей сыпучего снега, стали падать подрезанные пулями сучки и ветки. Потом как-то вдруг и неожиданно все стихло. Комбат в первый момент попятился назад. Заднюю группу из трёх, словно ветром сдуло. Но, видя, что я стою за стволом развесистой ели, комбат подошел вплотную ко мне и встал у меня за спиной. Разведчик, раненный в руки, что пятился задом, вскоре появился на опушке леса. Комбат послал связного с запиской в штаб полка. Раненого перевязали и отправили в тыл. Через некоторое время по лесной дороге подвезли сорокопятку. Её выкатили на руках вперед, загнали снаряд и пустили вдаль по деревне. Немцы ничего подобного не ожидали с нашей стороны. Они привыкли в ответ на пулеметную стрельбу слышать (в ответ) винтовочные выстрелы. Пяти снарядов было достаточно, чтобы немцы подожгли на отшибе деревни два сарая и побежали из неё.
– Кончай стрелять! – крикнул я артиллеристам. – Вот теперь комбат можно и с ротой идти. Немцы из деревни отвалили. Где-то за лесом слева тоже поднялся чёрный дым. В деревне, куда мы вошли, было много мирных жителей. Горели два сарая (на отшибе). Комбат остался на опушке леса. Ему должны были подать туда телефонную связь. К сорокопятке подстегнули постромки и лошади потянули её за нами в деревню. Немцы домов и людей в деревне не тронули. Дома в деревне все были целые. Кроме хозяев и их семей в деревне было много беженцев из округи. Пострадавших и убитых от нашего одного выстрела не было. Снаряды пролетели поверх домов. Через заносы и сугробы на подходе к деревне солдаты стрелки перелезли быстро, а вот сорокопятку на конной тяге перетащить не удалось. Она застряла в глубоком снегу. Снег был глубоким, лошадям был по самое брюхо. Лошади дергались, а вперед через сугробы не шли. Командир артвзвода пошел в деревню и стал просить жителей выйти с лопатами на дорогу. Нужно было расчистить метров пятьдесят. Но ни одна деревенская баба, ни один из парней подростков не тронулись с места, ссылаясь на разные причины. Одна была больная, другой был без сапог. Видя молчаливый отказ и нежелание помочь пушкарям я остановил роту по середине деревни и пошел с ординарцем по домам.
10.
Я уговаривал и доказывал взять деревянные лопаты, выйти за деревню на дорогу и расчистить её. Наши малые саперные для сыпучего снега не годились. Солдаты втыкали иx в снег кидали кверху комок, а он подхваченный ветром рассыпался в виде мелкой крупы и ссыпался обратно. Солдаты прокопается па дороге до ночи, устанут, а нам ещё нужно идти, да идти. И я пошел по избам выгонять баб на дорогу. Одна охала и причитала, что у неё не разгибается спина, другая смотрела в глаза с явным нежеланием и упорством. У каждого были свои неотложные дела. А третья, как только я переступил её порог, завыла в голос и пустила слезу. Немцы забрали у неё последнюю обувку! Я верил им и не думал, что они просто отлынивают. Мол, наши пришли, народ сердобольный и своих не тронут. Но я видел еще и другое. Некоторые не очень были рады нашему приходу. Они боятся, что немцы снова придут сюда – подумал я. Насилья нельзя применить – мы освободители! Кричать и угрожать тоже не положено. Я обошел всю деревню и направился к последней: избе, стоящей несколько на отшибе.
«Лицо старухи.»
На скамье, около дома, сидела старуха. На лице и около рта глубокие складки, на лбу и на щеках мелкие морщинки. Лицо белое, чистое. Глаза впалые, серые и почти бесцветные. Сидела она прямо, даже чуть подав вперёд впалую грудь. Острые коленки были согнуты и торчали под холщевой одежонкой. Руки жилистые и костлявые лежали на ногах. Эту позу она, по видимому, приняла давно. Села на лавку и застыла. Лицо спокойное, доброе и осмысленное. Если бы она не шевелила губами, и на лице ее не вздрагивали мелкие морщинки, то можно было бы подумать, что на меня смотрит портрет с полотна. Как (притягательно мудра) живописна была её застывшая фигура. Глаза её глядели куда-то глубоко вовнутрь. Шевеля тонкими губами и меняя положение складок у рта, она (как бы) с кем-то внутренне разговаривала. Я стоял и смотрел на неё и не хотел шевелиться. Вот когда-то так же в школе губами мы мысленно повторяли про себя невыученные стихи. Возможно в голове, у неё не звучали стихи, она думала о другом, о чём-то дорогом ей и близком. О чем она думала? Что внутренне волновало её? Бывают же языкастые, похабные бабы и старухи. Их хлебом не корми им только бы поорать и обложить. А эта как святая, переполненная жизнью и миром, сидела и не видела окружающей земли. Заговори сейчас с ней, прерви её размышления, и у неё оборвется что-нибудь внутри.
11.
Лик её погаснет, губы плотно сомкнуться, в глазах появится испуг.
– Ты чего стоишь лейтенант? – услышал я голос сзади.
– Думаешь до темна не успеем? Я обернулся; (ничего не ответил) позади меня стоял младший лейтенант артиллерист. Он посмотрел на меня, махнул рукой и пошел обратно. А я стоял и думал, редко уводишь такое лицо, чаще попадаются тупые и злобные лица. От сказанных слов артиллеристом, старушка очнулась и посмотрела на меня. Что же ты бабуся, одна здесь проживаешь? Ни постояльцев, ни родных? Да, сынок осталась одна. Что это у вас в деревне неприветливый народ? Видят, что дорогу засыпало снегом. Просим помочь. А они ни с места! Пушка у нас застряла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429
– Нужно разведать деревню! – сказал им комбат. Пойдете вдвоём по правой стороне дороги! Мы будем наблюдать за вами! Я хмыкнул себе под нос и подумал: «Мы будем наблюдать за вами!» Разведчики вышли с опушки леса и пошли по дороге. Они шли во весь рост пока не поравнялись |с лекажей в снегу, (по обе стороны дороги), стрелковой ротой. И как только они переступили небольшой снежный перевал, (снежного бугра) тут же из деревни полоснул немецкий пулемёт (в их сторону). Через секунду ударил другой, а за ним третий. Один из разведчиков, бросил автомат, перехвати руку выше локтя и повалился на дорогу.
9.
Другой, пятясь задом, схватился за живот и отполз за перевал. Если бы рота по требованию комбата встала и пошла на деревню, можно сказать с уверенностью, человек двадцать убитых осталось бы на снегу. Стрелки – не разведчики. Быстроты и прыти у них нет. Делают они все неторопливо и медленно, даже умирают лениво и нехотя. Первый раз я подал голос в защиту своих солдат и первый раз на меня не обрушился поток грубой брани. Немцы, надсаживаясь, открыли пулеметную стрельбу (и по опушке леса). Сверху поползли потоки, висевшего на лапах елей сыпучего снега, стали падать подрезанные пулями сучки и ветки. Потом как-то вдруг и неожиданно все стихло. Комбат в первый момент попятился назад. Заднюю группу из трёх, словно ветром сдуло. Но, видя, что я стою за стволом развесистой ели, комбат подошел вплотную ко мне и встал у меня за спиной. Разведчик, раненный в руки, что пятился задом, вскоре появился на опушке леса. Комбат послал связного с запиской в штаб полка. Раненого перевязали и отправили в тыл. Через некоторое время по лесной дороге подвезли сорокопятку. Её выкатили на руках вперед, загнали снаряд и пустили вдаль по деревне. Немцы ничего подобного не ожидали с нашей стороны. Они привыкли в ответ на пулеметную стрельбу слышать (в ответ) винтовочные выстрелы. Пяти снарядов было достаточно, чтобы немцы подожгли на отшибе деревни два сарая и побежали из неё.
– Кончай стрелять! – крикнул я артиллеристам. – Вот теперь комбат можно и с ротой идти. Немцы из деревни отвалили. Где-то за лесом слева тоже поднялся чёрный дым. В деревне, куда мы вошли, было много мирных жителей. Горели два сарая (на отшибе). Комбат остался на опушке леса. Ему должны были подать туда телефонную связь. К сорокопятке подстегнули постромки и лошади потянули её за нами в деревню. Немцы домов и людей в деревне не тронули. Дома в деревне все были целые. Кроме хозяев и их семей в деревне было много беженцев из округи. Пострадавших и убитых от нашего одного выстрела не было. Снаряды пролетели поверх домов. Через заносы и сугробы на подходе к деревне солдаты стрелки перелезли быстро, а вот сорокопятку на конной тяге перетащить не удалось. Она застряла в глубоком снегу. Снег был глубоким, лошадям был по самое брюхо. Лошади дергались, а вперед через сугробы не шли. Командир артвзвода пошел в деревню и стал просить жителей выйти с лопатами на дорогу. Нужно было расчистить метров пятьдесят. Но ни одна деревенская баба, ни один из парней подростков не тронулись с места, ссылаясь на разные причины. Одна была больная, другой был без сапог. Видя молчаливый отказ и нежелание помочь пушкарям я остановил роту по середине деревни и пошел с ординарцем по домам.
10.
Я уговаривал и доказывал взять деревянные лопаты, выйти за деревню на дорогу и расчистить её. Наши малые саперные для сыпучего снега не годились. Солдаты втыкали иx в снег кидали кверху комок, а он подхваченный ветром рассыпался в виде мелкой крупы и ссыпался обратно. Солдаты прокопается па дороге до ночи, устанут, а нам ещё нужно идти, да идти. И я пошел по избам выгонять баб на дорогу. Одна охала и причитала, что у неё не разгибается спина, другая смотрела в глаза с явным нежеланием и упорством. У каждого были свои неотложные дела. А третья, как только я переступил её порог, завыла в голос и пустила слезу. Немцы забрали у неё последнюю обувку! Я верил им и не думал, что они просто отлынивают. Мол, наши пришли, народ сердобольный и своих не тронут. Но я видел еще и другое. Некоторые не очень были рады нашему приходу. Они боятся, что немцы снова придут сюда – подумал я. Насилья нельзя применить – мы освободители! Кричать и угрожать тоже не положено. Я обошел всю деревню и направился к последней: избе, стоящей несколько на отшибе.
«Лицо старухи.»
На скамье, около дома, сидела старуха. На лице и около рта глубокие складки, на лбу и на щеках мелкие морщинки. Лицо белое, чистое. Глаза впалые, серые и почти бесцветные. Сидела она прямо, даже чуть подав вперёд впалую грудь. Острые коленки были согнуты и торчали под холщевой одежонкой. Руки жилистые и костлявые лежали на ногах. Эту позу она, по видимому, приняла давно. Села на лавку и застыла. Лицо спокойное, доброе и осмысленное. Если бы она не шевелила губами, и на лице ее не вздрагивали мелкие морщинки, то можно было бы подумать, что на меня смотрит портрет с полотна. Как (притягательно мудра) живописна была её застывшая фигура. Глаза её глядели куда-то глубоко вовнутрь. Шевеля тонкими губами и меняя положение складок у рта, она (как бы) с кем-то внутренне разговаривала. Я стоял и смотрел на неё и не хотел шевелиться. Вот когда-то так же в школе губами мы мысленно повторяли про себя невыученные стихи. Возможно в голове, у неё не звучали стихи, она думала о другом, о чём-то дорогом ей и близком. О чем она думала? Что внутренне волновало её? Бывают же языкастые, похабные бабы и старухи. Их хлебом не корми им только бы поорать и обложить. А эта как святая, переполненная жизнью и миром, сидела и не видела окружающей земли. Заговори сейчас с ней, прерви её размышления, и у неё оборвется что-нибудь внутри.
11.
Лик её погаснет, губы плотно сомкнуться, в глазах появится испуг.
– Ты чего стоишь лейтенант? – услышал я голос сзади.
– Думаешь до темна не успеем? Я обернулся; (ничего не ответил) позади меня стоял младший лейтенант артиллерист. Он посмотрел на меня, махнул рукой и пошел обратно. А я стоял и думал, редко уводишь такое лицо, чаще попадаются тупые и злобные лица. От сказанных слов артиллеристом, старушка очнулась и посмотрела на меня. Что же ты бабуся, одна здесь проживаешь? Ни постояльцев, ни родных? Да, сынок осталась одна. Что это у вас в деревне неприветливый народ? Видят, что дорогу засыпало снегом. Просим помочь. А они ни с места! Пушка у нас застряла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429