На таком морозе немцы долго не выдержат, сейчас они кинутся к сараю и побегут по открытому месту. Сейчас нет времени заниматься Черняевым. Минута-другая, и у наших солдат иссякнет запал. За минуту и немцы могут одуматься. Все может вдруг измениться и неизвестно чем кончиться. Сейчас самое главное – не дать немцам прийти в себя. Паника – великая вещь! – подумал я и побежал догонять Сенина. Мы думали, что немцы из-за дома выбегут сразу и все толпой побегут к сараю. В толкотне мы их перестреляем запросто. Солдаты наши перебрали затворами, приготовились и стали ждать. Но все случилось иначе. Из-за угла побежала не толпа, как мы предполагали, а выскочил одинокий немец. Появился он неожиданно. В первый момент, несколько первых секунд, нами было потеряно. И когда раздались нестройные выстрелы, немец уже был в трёх шагах от сарая. В общем, немцу живому и невредимому удалось перебежать через дорогу. Это первый бежал с Божьим страхом. Он, конечно, не знал, под каким огнем ему придется бежать. И вообще, добежит ли он? Он бежал во всю прыть, как загнанный заяц. Но вот результат. Оказалось, что из всех, оставшихся за стеной, именно он меньше всех рисковал. Теперь и тем, и нам стало ясно, что немцы будут бежать от дома до сарая по одному. И вот из-за угла в какой-то минутой позже выскочил еще один и побежал к сараю. Он даже не бежал, а прыгал, как козел. Он не чувствовал земли под ногами. Он метался из стороны в сторону и дергался весь на ходу, приближаясь к сараю. Приятно было смотреть, как драпают немцы! Перед самым сараем он вдруг запнулся, перелетел через себя, вспахал целый сугроб перед собой, снова вскочил и, как одержимый, помчался дальше. Стрельба прекратилась, как только он скрылся за выступом сарая. Прошло еще несколько минут. И снова из-за стены дома выскочил немец. В тот же момент раздался нестройный залп, застучали затворы, затрещали одиночные выстрелы. Несколько секунд нужно на то, чтобы передернуть затвор. А немец за это время успевает отмахать несколько метров. Этот ногами работал быстро, бежал, как-то подавшись всем телом вперед. Голову он опустил и ничего перед собой не видел. Он добежал до сарая, но промахнулся мимо угла. Перед ним оказалась бревенчатая стена. Всё, что он мог – выкинуть руки вперед, но скорость была большая, и он по инерции припал к стене сарая грудью. У стены он задержался на миг, и этого было достаточно. Одной, двух секунд хватило первой пуле прижать его к бревенчатой стене. Он с усилием хотел от нее оторваться, но еще несколько пуль прошили его. И мы увидели, как он дёрнулся, навалился на стену и стал медленно, без возгласа, валиться к земле. Движением руки он сорвал с себя каску, чуть откинул голову назад и опустился на колени. Он хотел перед смертью увидеть небо. Но бревенчатая стена и нависшая снежная крыша закрыли небо от него. А ему в последний раз хотелось взглянуть на светило, и как нелепо всё вышло! Немец сделал несколько коротких взмахов руками и повалился в сугроб. Следующий немец не заставил себя долго ждать. Он не выбежал из-за дома. Он выглянул из-за угла и посмотрел в нашу сторону. Мы увидели его полную страха и смертельного ужаса физиономию. Все наши смотрели на угол дома и держали винтовки наготове, никто не стрелял.
– Может, сдаваться будут? – сказал старшина. Мы ждали, что будет делать немец. Но он повертел головой, спрятался за угол и не сразу пустился бежать. Его, вероятно, там, за стеной, разогнали за руки, потому что он вылетел оттуда, как пробка, но через несколько шагов потерял свою скорость. Бежал он трусцой, как бы придавливая снег (на ходу). Солдаты заорали, заулюлюкали, засунули грязные пальцы в рот и засвистели, как голубятники. А голубь, тяжело дыша, перебирая быстро короткими ножками, за пять шагов продвигался вперед всего на метр. Белый пар вырывался у него изо рта. Не добежав до сарая, он упал и застрял в снегу, как тот паровоз, который когда-то топили дровами. Во время бега его можно было хорошо рассмотреть. Когда немец упал, ординарец мой крикнул: Есть еще один! Но немец был цел и невредим. У него просто не было сил снова подняться на ноги. И он, как жирная вша, вращая суставами, не отрывая своего обвисшего живота от снега, быстро и неожиданно уполз за сарай.
– Жирный, как боров! – шутили солдаты, и грязными пальцами под глазами тёрли слезу. Наступила вновь тишина. Ждали перебежку очередного. Это тоже выглянул из-за угла. Его, видимо, торопили и дёргали за рукав, потому что он огрызнулся на кого-то сзади и отмахнулся рукой. И в этот момент грохнули выстрелы, щепа полетела от угла. Немец попятился назад и скрылся надолго. Но вот, наконец, немец выбежал и, вихляя ногами и руками, полетел к сараю, вздымая снежную пыль. У наших винтовок бой был верный и точный. Стреляя из них, нужно было спокойно и точно целиться. А наши солдаты стреляли наугад с живота, поэтому и этот немец добежал до сарая и скрылся. Пробежал мимо пятый, а убит только один. Даже жирного борова ползком упустили. Теперь на краю деревни собралось много солдат. Они стояли во весь рост. Всем хотелось взглянуть на бегущих к сараю немцев и, при случае, пальнуть им вдогонку. При появлении шестого раздалась сплошная трескотня. Немцы почувствовали усиление огня. И, обезумев от страха, в проулок бросилось сразу четверо. Они остервенело били по снегу ногами, из-под них летели вихри и комья снега, как из-под карамушкинского жеребца. Но не успели они сделать и трёх прыжков, как стая свинцовых ос стала их жалить и рвать на них шинели. Двое упали и продолжали корчиться, а двое остались неподвижно лежать на снегу. Для нас важно было и это. Солдаты своими глазами видели, как перепуганные немцы бегут быстрее зайца. Главное на немцев нагнать настоящего страха. Впереди еще много деревень. Вот в чём задача! За четверкой из-за угла выскочил еще один. Он был в исподнем и без сапог. Что у него было на ногах, рассмотреть было невозможно. Во всяком случае, в каждой руке он держал по сапогу и балансировал ими в воздухе.
– Учитесь у немцев драпать под пулями! – сказал я солдатам вслух. Солдаты посмотрели на меня, удивились и, наверное, подумали: «Только что был приказ «Ни шагу назад!», и вдруг сам ротный учить их драпать. После немца в носках стрельба оборвалась и надолго затихла. Немцы больше не показывались из-за угла и не бежали. Стало ясно, что за стеной последнего дома нет никого. Сколько их было точно, я не считал. Но одно было ясно, что пятерых немцев мои солдаты уложили. Но что ж, подумал я – и это хорошо, теперь мы квиты. Мы положили еще пятерых. Мы подошли к крайней избе и у стены за домом увидели еще одного немца, они сидел на снегу, опираясь спиной о стену. Я подошел ближе, нагнулся и оглядел его. Немец был ранен в живот, из него вытекла тёмная лужа крови, но он был еще живой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429