Это был основной и последний укрепленный рубеж противника. Если завтра штурмовые группы полка возьмут высоту, то дорога на Духовщину будет открыта. На флангах немцы не удержатся. Силы у немцев на исходе.
– Чтоб не было, как прошлый раз путаницы, – сказал мне майор, – ты доведешь комбата до исходной позиции! Подождешь пока он выведет туда штурмовые группы. Снимешь разведчиков и отойдешь к реке. Во время наступления тебе нужно быть в районе переправы. Мало ли что может быть? Штурм высоты был назначен с рассвета.
Разговор был окончен. Я вышел наверх, где меня дожидался Кузьма, Я стоял около штабного блиндажа, посмотрел в сторону высоты и подумал.
Без крови, просто так, ее немцы не отдадут. Сколько солдат положили уже вокруг, с тех пор, как перешли здесь Царевич. Сотни две завтра пошлют штурмовать, половина из них останется лежать на подступах к высоте неподвижно. Нужны танки, самоходная артиллерия. А пехотой немцев с вершины не выкурить. Стрельба из пушек с такого расстояния результатов хороших не даст. Нужно бить по траншее, а они, как всегда будут вести огонь по площадям.
При проработке плана данной операции в полку и в штабе дивизии над штурмом высоты особенно не мудрили. Все делалось быстро и просто. Проработали и подсчитали боеприпасы и количество стволов, прикинули площадь обстрела, получили подходящую плотность огня и отдали боевой приказ. – "Десять минут артподготовки и штурм высоты!"
В приказе было изложено всё предельно просто, ясно и коротко. Успех, казалось, должен был быть!
Не ясны были только детали. Будет ли разбита немецкая траншея? Сумеют ли наши подавить немецкую артиллерию? Артиллеристов и штабных, эти вопросы особенно, не волновали. Для пехоты важно, что наша артиллерия бьет по высоте.
– Да! – подумал я, – Это будет не атака, а очередное избиение нашей пехоты!
Завтра утром на подступах к высоте ляжет ещё одна сотня наших. Атака снова захлебнется кровью. Из дивизии пришлют новую сотню. Их держат подальше, где-то в тылу, чтоб до них не дошли, всякая трепотня и разговоры. Штурм высоты снова и снова будет продолжатся, пока немцы не выдохнутся и их остатки не сбегут. А что ещё наши могут придумать, если все танки потеряли, новых не дают, а сверху сыплются приказы взять высоту. А что может сделать пехота против пулеметов и немецкой артиллерии?
Сзади ко мне кто-то подошел и тронул за рукав. Я обернулся назад. Передо мной стоял наш замполит полка.
– Готовим людей на завтра к штурму! – сказал он мне и показал на высоту.
– Не возьмешь ли ты штурмовые группы в свои руки? Ты мог бы возглавить завтрашнее наступление! Считай, что полком штурмуем высоту!
– А пример солдатам показать некому!
– Што? Нет надежных людей? – спросил я.
– Не то, что надежных! А хорошо обстрелянных!
– Что же выходит, у нас в полку нет ни одного достойного комбата?
– Или все боятся, лично идти на штурм высоты?
– У тебя разведчики. Ты можешь отобрать и возглавить ударную группу, – продолжал он, развивать сваю мысль, не отвечая на мои вопросы.
– Ворвешься в траншею! Все штурмовые группы последуют твоему примеру!
Он видел однажды, как я бежал под обстрел у брода через Царевич. Меня тогда они послали в первую роту. Но тут была разница. Тогда я бежал по крутому склону вниз, а теперь мне предлагали карабкаться под обстрелом к вершине. Мне нужно не только преодолеть открытое пространство под бешеным огнем, ворваться в траншею, но и отвечать за пехоту.
Замполит видно решил, что уговорить меня пойти на высоту не так уж трудно.
– Взять высоту, для тебя особого труда не составит! А если ты этого и сам захочешь, то это для тебя плевое дело!
– Плёвое? – переспросил я.
– Нет, конечно, не плевое! Прости, я не то сказал!
В боях, за Кулагинские высоты, наш полк понес большие потери. Стрелковые роты, считай, уже получили третье пополнение. Если раньше комбаты прятались где-то сзади своих наступающих рот, то теперь им приказали находится вместе с ротами. Многие штабные вышли из строя. Их гоняли в роты, как и меня. И вот теперь из офицеров штаба остались мы двое. Пискарев – ПНШ-1 и я – ПНШ-2. Пискарев занимался бумагами, вел учет убитых и раненых, отправлял извещения на погибших, составлял списки на вновь прибывших. Отрывать его от этой работы было нельзя. Да он и не командный состав. Он при штабе вроде, как старший писарь.
Со мной дело было иного рода. Приказным порядком послать меня на высоту, заставить штурмовать немецкие траншеи было нельзя. Приказом штаба армии я мог заниматься только разведкой. Перевести меня в комбаты тоже не разрешали. Согласно, приказа штаба армии я мог заниматься только разведкой. А мне предлагают пойти на штурм высоты в качестве штрафника. Штрафников обычно пускали вперед, когда не может ничего сделать пехота. Ведь знает прекрасно, что высоты нам завтра не взять!
Я мысленно оценил ситуацию, прикинул все за и против. Не было ни зацепки, ни шанса, пойти на высоту и остаться живым. Им мертвые нужны!
Траншея прикрыта мощным огнем немецкой артиллерии и пулеметов. Наши бьют, куда попало. От обстрела по площадям толку обычно мало. Пойти на высоту впереди пехоты, это пойти на верную смерть.
– Тебе, рискнуть один раз и дело сделано! – продолжал замполит.
– Я разведчик, а не штрафник!
– Мы тебя не принуждаем! Мы предлагаем добровольно возглавить атаку!
– Возьмешь завтра траншею, – получишь “Героя”!
– И вы это на полном серьезе?
– А ты думал как! Я говорил с командиром полка. Он в принципе не возражает.
– А Денисов, он даже сказал: – Этот возьмет! Если захочет! Вот я и решил поговорить откровенно с тобой!
– Это вы между собой решили! Квашнин, тот спит и во сне видит, ждет когда ему “героя” дадут. На посмертное награждение он, пожалуй, согласится меня представить. Я воюю и под огнем хожу уже третий год. Каждый день по много раз рискую жизнью. Не сегодня, так завтра убьют! И какими наградами я отмечен? Замполит рассматривал свой сапог, шевелил ногой, молчал и о чем-то думал.
– А теперь представьте себе другое. Я беру высоту и останусь живым. И ты майор, как не сдержавший слова, при всех пускаешь себе пулю в лоб. У тебя хватит на это мужества?
– Позволь! Какую ерунду ты говоришь? Причем тут пуля в лоб? Мы представим тебя к награде, а что там дадут, мы это не решаем! И ты в данном случае совершенно не прав. О наградах не договариваются и за них не торгуются!
– По вашему нужно ждать покорно пока наградят? Нет, майор! Героя получит Квашнин. А мы смертные! Мы будем трупами на высоте, валяться! Так, что я в Герои, не гожусь! Посмотри в стрелковых ротах, у кого из офицеров и солдат имеются награды? И обернись в тылы дивизии и полка. Там у всех гулящих девок бряцают медали! Я уж не говорю о майорах и полковниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429
– Чтоб не было, как прошлый раз путаницы, – сказал мне майор, – ты доведешь комбата до исходной позиции! Подождешь пока он выведет туда штурмовые группы. Снимешь разведчиков и отойдешь к реке. Во время наступления тебе нужно быть в районе переправы. Мало ли что может быть? Штурм высоты был назначен с рассвета.
Разговор был окончен. Я вышел наверх, где меня дожидался Кузьма, Я стоял около штабного блиндажа, посмотрел в сторону высоты и подумал.
Без крови, просто так, ее немцы не отдадут. Сколько солдат положили уже вокруг, с тех пор, как перешли здесь Царевич. Сотни две завтра пошлют штурмовать, половина из них останется лежать на подступах к высоте неподвижно. Нужны танки, самоходная артиллерия. А пехотой немцев с вершины не выкурить. Стрельба из пушек с такого расстояния результатов хороших не даст. Нужно бить по траншее, а они, как всегда будут вести огонь по площадям.
При проработке плана данной операции в полку и в штабе дивизии над штурмом высоты особенно не мудрили. Все делалось быстро и просто. Проработали и подсчитали боеприпасы и количество стволов, прикинули площадь обстрела, получили подходящую плотность огня и отдали боевой приказ. – "Десять минут артподготовки и штурм высоты!"
В приказе было изложено всё предельно просто, ясно и коротко. Успех, казалось, должен был быть!
Не ясны были только детали. Будет ли разбита немецкая траншея? Сумеют ли наши подавить немецкую артиллерию? Артиллеристов и штабных, эти вопросы особенно, не волновали. Для пехоты важно, что наша артиллерия бьет по высоте.
– Да! – подумал я, – Это будет не атака, а очередное избиение нашей пехоты!
Завтра утром на подступах к высоте ляжет ещё одна сотня наших. Атака снова захлебнется кровью. Из дивизии пришлют новую сотню. Их держат подальше, где-то в тылу, чтоб до них не дошли, всякая трепотня и разговоры. Штурм высоты снова и снова будет продолжатся, пока немцы не выдохнутся и их остатки не сбегут. А что ещё наши могут придумать, если все танки потеряли, новых не дают, а сверху сыплются приказы взять высоту. А что может сделать пехота против пулеметов и немецкой артиллерии?
Сзади ко мне кто-то подошел и тронул за рукав. Я обернулся назад. Передо мной стоял наш замполит полка.
– Готовим людей на завтра к штурму! – сказал он мне и показал на высоту.
– Не возьмешь ли ты штурмовые группы в свои руки? Ты мог бы возглавить завтрашнее наступление! Считай, что полком штурмуем высоту!
– А пример солдатам показать некому!
– Што? Нет надежных людей? – спросил я.
– Не то, что надежных! А хорошо обстрелянных!
– Что же выходит, у нас в полку нет ни одного достойного комбата?
– Или все боятся, лично идти на штурм высоты?
– У тебя разведчики. Ты можешь отобрать и возглавить ударную группу, – продолжал он, развивать сваю мысль, не отвечая на мои вопросы.
– Ворвешься в траншею! Все штурмовые группы последуют твоему примеру!
Он видел однажды, как я бежал под обстрел у брода через Царевич. Меня тогда они послали в первую роту. Но тут была разница. Тогда я бежал по крутому склону вниз, а теперь мне предлагали карабкаться под обстрелом к вершине. Мне нужно не только преодолеть открытое пространство под бешеным огнем, ворваться в траншею, но и отвечать за пехоту.
Замполит видно решил, что уговорить меня пойти на высоту не так уж трудно.
– Взять высоту, для тебя особого труда не составит! А если ты этого и сам захочешь, то это для тебя плевое дело!
– Плёвое? – переспросил я.
– Нет, конечно, не плевое! Прости, я не то сказал!
В боях, за Кулагинские высоты, наш полк понес большие потери. Стрелковые роты, считай, уже получили третье пополнение. Если раньше комбаты прятались где-то сзади своих наступающих рот, то теперь им приказали находится вместе с ротами. Многие штабные вышли из строя. Их гоняли в роты, как и меня. И вот теперь из офицеров штаба остались мы двое. Пискарев – ПНШ-1 и я – ПНШ-2. Пискарев занимался бумагами, вел учет убитых и раненых, отправлял извещения на погибших, составлял списки на вновь прибывших. Отрывать его от этой работы было нельзя. Да он и не командный состав. Он при штабе вроде, как старший писарь.
Со мной дело было иного рода. Приказным порядком послать меня на высоту, заставить штурмовать немецкие траншеи было нельзя. Приказом штаба армии я мог заниматься только разведкой. Перевести меня в комбаты тоже не разрешали. Согласно, приказа штаба армии я мог заниматься только разведкой. А мне предлагают пойти на штурм высоты в качестве штрафника. Штрафников обычно пускали вперед, когда не может ничего сделать пехота. Ведь знает прекрасно, что высоты нам завтра не взять!
Я мысленно оценил ситуацию, прикинул все за и против. Не было ни зацепки, ни шанса, пойти на высоту и остаться живым. Им мертвые нужны!
Траншея прикрыта мощным огнем немецкой артиллерии и пулеметов. Наши бьют, куда попало. От обстрела по площадям толку обычно мало. Пойти на высоту впереди пехоты, это пойти на верную смерть.
– Тебе, рискнуть один раз и дело сделано! – продолжал замполит.
– Я разведчик, а не штрафник!
– Мы тебя не принуждаем! Мы предлагаем добровольно возглавить атаку!
– Возьмешь завтра траншею, – получишь “Героя”!
– И вы это на полном серьезе?
– А ты думал как! Я говорил с командиром полка. Он в принципе не возражает.
– А Денисов, он даже сказал: – Этот возьмет! Если захочет! Вот я и решил поговорить откровенно с тобой!
– Это вы между собой решили! Квашнин, тот спит и во сне видит, ждет когда ему “героя” дадут. На посмертное награждение он, пожалуй, согласится меня представить. Я воюю и под огнем хожу уже третий год. Каждый день по много раз рискую жизнью. Не сегодня, так завтра убьют! И какими наградами я отмечен? Замполит рассматривал свой сапог, шевелил ногой, молчал и о чем-то думал.
– А теперь представьте себе другое. Я беру высоту и останусь живым. И ты майор, как не сдержавший слова, при всех пускаешь себе пулю в лоб. У тебя хватит на это мужества?
– Позволь! Какую ерунду ты говоришь? Причем тут пуля в лоб? Мы представим тебя к награде, а что там дадут, мы это не решаем! И ты в данном случае совершенно не прав. О наградах не договариваются и за них не торгуются!
– По вашему нужно ждать покорно пока наградят? Нет, майор! Героя получит Квашнин. А мы смертные! Мы будем трупами на высоте, валяться! Так, что я в Герои, не гожусь! Посмотри в стрелковых ротах, у кого из офицеров и солдат имеются награды? И обернись в тылы дивизии и полка. Там у всех гулящих девок бряцают медали! Я уж не говорю о майорах и полковниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429