] А что видишь по дороге и что монотонно уплывает назад, в памяти не остается. Глянешь случайно в сторону, а кругом всё тот же [заболоченный]%%% засыпанный снегом лес. Шагнёшь иногда не глядя, воздух в лесу морозный, а из-под ног выдавливается коричневая [вода] жижа. Прошли мы лесными дорогами в общей сложности километров шестьдесят. Вышли на берег Волги, где на карте обозначена деревня Поддубье.
– Даю вам сутки на отдых и [на] подготовку! – встретил нас в лесу и объявил наш комбат.
– На какую подготовку? К чему нам собственно готовиться? – спрашиваю я. Комбат молча поворачивается ко мне спиной и уходит в глубь леса [по дороге].
– Потом узнаешь! – буркнул он на ходу.
– К смерти нужно готовиться! – говорит кто-то из моих солдат.
– Завтра в наступление [пойдём]! Вечером, нас командоров рот собрали и вывели на берег Волги, подвели к крайнему дому в Поддубье и велели ждать. Через некоторое время Карамушко, наш командир полка подъехал к леса на [белом] жеребце в ковровых саночках Поверх полушубка на него был надет белый маскхалат. Жеребца оставили в лесу, а нас вывели на открытый берег и положили в снег. Вскоре к нам явился и Карамушко. Это была первая рекогносцировка, на которой был командир полка. Вместе с Карамушко пришёл офицер. Какого он звания был? Знаков различия под маскхалатом не было видно. Он зачитал боевой приказ. Дивизия в составе передового отряда 31 армии 5-го декабря сорок первого года переходит в наступление. Два полка дивизии, взаимодействуя в полосе наступления, должны прорвать оборону противника на участке Эммаус-деревня Горохово. На Эммаус вместе с 250 дивизией наступает наш 920 стрелковый полк. Второй батальон 421 стр. полка двумя ротами наступает на деревню Горохово. 421 стр. полку к исходу дня 5-го декабря приказано перерезать шоссе Москва – Ленинград и овладеть деревней Губино. В дальнейшем батальон наступает на совхоз Морозово и к исходу дня 6-го декабря должен выйти на железнодорожную станцию Чуприяновка.
– 13 – Перед наступлением по деревне Горохово будет дана артподготовка [из двух орудий]. И могу сообщить ещё одну приятную новость, нас будет поддерживать авиация. До начала наступления никому из леса не выходить, находиться в ротах и ждать установленного времени! После прочтения приказа, Карамушко показал нам рукой направление и полосу наступления полка. Мы [приподняли] задрали головы и смотрели вперёд. Он стоял на одном колене и простер руку вперед.
– Всё ясно?
– Вопросов нет? Мы промолчали. Карамушко легко поднялся и ушел за избу. После этого нам разрешили подняться и по одному [перебежать] отойти в деревню. Карамушко сел в ковровые саночки, жеребец нетерпеливо бил по снегу копытом, Карамушко тронул рукой за – плечо ездового, тот дернул вожжой, взмахнул в воздухе кнутом, жеребец рванул вперёд и мы Видели его, как такового. Карамушко скрылся, а мы до леса дошли спокойно пешком. Здесь в глубине леса были построены срубы, теплушки, сараи и навесы для полковых и тыловых лошадей. Сами полковые, штабные и тыловые %%% устроились удобно, заняли [по рангам] места в рубленых теплушках. Только солдаты стрелковых рот остались лежать на открытом снегу.
Когда они сумели всё это нагородить [настроить]? – подумал я Может они сюда пожаловали за [неделю] две, три недели? Первый раз за всю войну я получил карту местности. По ней завтра [через день] на рассвете нам предстоит идти [в наступление] вперед. Вот на карте, на крутом берегу деревня Горохово. Здесь проходит передний край обороны немцев. Ещё выше по отлогому склону прямой линией изображено шоссе Москва – Ленинград. Переходишь шоссе, около леса деревня Губино. За лесом полотно железной дороги, а чуть левей обозначен совхоз Морозово – бывший конный завод племенных рысаков.
Раз, два! – считаю я количество домов и построек. Один дом, два сарая и пруд около них. Левей по полотну, в сторону к Москве расположена жел. дор. станция Чуприяновка. Её нам нужно взять к исходу дня 6-го декабря сорок первого года.
– Ну что лейтенант! – слышу я сзади из-за плеча голос Татаринова.
– Пройдём этот лист? Или ляжем под первой деревней?
– Почему не пройдём? – отвечаю спокойно я.
– Ты в этом уверен?
– А что в этом особенного? Чего собственно бояться? – спрашиваю я. Я вспомнил, как мы ротой ходили на деревню через Тьму.
– 14 – Сначала боялись, а потом обошлось без единого выстрел а, без единой потери.
– Как ты думаешь, доползем до шоссе? – не унимается Татаринов. Я повернулся, посмотрел ему в глаза и ответил:
– Не волнуйся, дойдём до Берлина. Назначаю тебе место встречи на Фридрих-штрассе нумер цвай.
– Почему Фридрих и почему цвай?
– Потому, что улица Фридриха в Берлине наверно есть.
– А цвай, легко запомнить!
– Ты чего-то боишься, Татаринов, и не хочешь говорить.
– В обороне на Тьме мы с тобой стояли рядом. Меня тогда послали брать деревню, ты занял мою траншею. Я знаю, чего ты боишься! Первый раз в наступление идти. А я на Тьме ходил. Вроде ничего! Идти можно.
– Ты не знаешь куда девался наш бывший комбат, старший лейтенант, который был на Волге? – спросил Татаринов.
– Я многих спрашивал, – продолжал он, – все отнекиваются и говорят, что не знают. Судили всех вместе, а он пропал после суда.
– Не знаю, – ответил я.
– Меня вчера предупредили, – кивнув годовой в сторону полковых теплушек Татаринов.
– Струсишь в наступлении! Пойдешь под расстрел!
– А тебя в полк не вызывали [насчёт предупреждения]?
– Нет! Ты же знаешь, что я уже [брал деревню] ходил на деревню. Теперь мне понятно, чего ты боишься! А вообще – то ты зря!
– Комбат тебя за руку на деревню не поведёт! Ты здесь в тылу у него под надзором ходишь! А пойдёшь в наступление, все они разбегутся. Будут на тебя только по телефону орать.
– Так-то оно так! – со вздохом [сказал] говорит Татаринов.
– Ничего, преодолеешь, это только сначала страшно!
– Ну мне пора! – сказал я. На этом разговор наш закончился. Мы разошлись по ротам. В ночь на 5-ое декабря роту Татаринова послали тихо переправиться через Волгу. Он должен был подойти под крутой обрыв и, постреливая, не давать немцам спать до утра. Рота Татаринова вошла в мертвое пространство, куда не могли залететь ни пули, ни снаряды. Ночью можно было без выстрела перейти по льду через Волгу и под обрывом [сосредоточиться для наступления] спокойно сидеть и в небо стрелять, и ждать сигнала для наступления. Я просил комбата [и командира полка], чтобы мою роту тоже послали %%% под берег. Мне было сказано, что я вместе со всеми на рассвете перейду в наступление, буду брать Горохово и дивизия не разрешила без времени соваться туда. Как потом стало известно, командир дивизии генерал Березин А. Д.
– 15 – доложил в штаб 31 армии, что в ночь с 4-го на 5-ое декабря дивизия захватила плацдарм на том берегу для наступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429
– Даю вам сутки на отдых и [на] подготовку! – встретил нас в лесу и объявил наш комбат.
– На какую подготовку? К чему нам собственно готовиться? – спрашиваю я. Комбат молча поворачивается ко мне спиной и уходит в глубь леса [по дороге].
– Потом узнаешь! – буркнул он на ходу.
– К смерти нужно готовиться! – говорит кто-то из моих солдат.
– Завтра в наступление [пойдём]! Вечером, нас командоров рот собрали и вывели на берег Волги, подвели к крайнему дому в Поддубье и велели ждать. Через некоторое время Карамушко, наш командир полка подъехал к леса на [белом] жеребце в ковровых саночках Поверх полушубка на него был надет белый маскхалат. Жеребца оставили в лесу, а нас вывели на открытый берег и положили в снег. Вскоре к нам явился и Карамушко. Это была первая рекогносцировка, на которой был командир полка. Вместе с Карамушко пришёл офицер. Какого он звания был? Знаков различия под маскхалатом не было видно. Он зачитал боевой приказ. Дивизия в составе передового отряда 31 армии 5-го декабря сорок первого года переходит в наступление. Два полка дивизии, взаимодействуя в полосе наступления, должны прорвать оборону противника на участке Эммаус-деревня Горохово. На Эммаус вместе с 250 дивизией наступает наш 920 стрелковый полк. Второй батальон 421 стр. полка двумя ротами наступает на деревню Горохово. 421 стр. полку к исходу дня 5-го декабря приказано перерезать шоссе Москва – Ленинград и овладеть деревней Губино. В дальнейшем батальон наступает на совхоз Морозово и к исходу дня 6-го декабря должен выйти на железнодорожную станцию Чуприяновка.
– 13 – Перед наступлением по деревне Горохово будет дана артподготовка [из двух орудий]. И могу сообщить ещё одну приятную новость, нас будет поддерживать авиация. До начала наступления никому из леса не выходить, находиться в ротах и ждать установленного времени! После прочтения приказа, Карамушко показал нам рукой направление и полосу наступления полка. Мы [приподняли] задрали головы и смотрели вперёд. Он стоял на одном колене и простер руку вперед.
– Всё ясно?
– Вопросов нет? Мы промолчали. Карамушко легко поднялся и ушел за избу. После этого нам разрешили подняться и по одному [перебежать] отойти в деревню. Карамушко сел в ковровые саночки, жеребец нетерпеливо бил по снегу копытом, Карамушко тронул рукой за – плечо ездового, тот дернул вожжой, взмахнул в воздухе кнутом, жеребец рванул вперёд и мы Видели его, как такового. Карамушко скрылся, а мы до леса дошли спокойно пешком. Здесь в глубине леса были построены срубы, теплушки, сараи и навесы для полковых и тыловых лошадей. Сами полковые, штабные и тыловые %%% устроились удобно, заняли [по рангам] места в рубленых теплушках. Только солдаты стрелковых рот остались лежать на открытом снегу.
Когда они сумели всё это нагородить [настроить]? – подумал я Может они сюда пожаловали за [неделю] две, три недели? Первый раз за всю войну я получил карту местности. По ней завтра [через день] на рассвете нам предстоит идти [в наступление] вперед. Вот на карте, на крутом берегу деревня Горохово. Здесь проходит передний край обороны немцев. Ещё выше по отлогому склону прямой линией изображено шоссе Москва – Ленинград. Переходишь шоссе, около леса деревня Губино. За лесом полотно железной дороги, а чуть левей обозначен совхоз Морозово – бывший конный завод племенных рысаков.
Раз, два! – считаю я количество домов и построек. Один дом, два сарая и пруд около них. Левей по полотну, в сторону к Москве расположена жел. дор. станция Чуприяновка. Её нам нужно взять к исходу дня 6-го декабря сорок первого года.
– Ну что лейтенант! – слышу я сзади из-за плеча голос Татаринова.
– Пройдём этот лист? Или ляжем под первой деревней?
– Почему не пройдём? – отвечаю спокойно я.
– Ты в этом уверен?
– А что в этом особенного? Чего собственно бояться? – спрашиваю я. Я вспомнил, как мы ротой ходили на деревню через Тьму.
– 14 – Сначала боялись, а потом обошлось без единого выстрел а, без единой потери.
– Как ты думаешь, доползем до шоссе? – не унимается Татаринов. Я повернулся, посмотрел ему в глаза и ответил:
– Не волнуйся, дойдём до Берлина. Назначаю тебе место встречи на Фридрих-штрассе нумер цвай.
– Почему Фридрих и почему цвай?
– Потому, что улица Фридриха в Берлине наверно есть.
– А цвай, легко запомнить!
– Ты чего-то боишься, Татаринов, и не хочешь говорить.
– В обороне на Тьме мы с тобой стояли рядом. Меня тогда послали брать деревню, ты занял мою траншею. Я знаю, чего ты боишься! Первый раз в наступление идти. А я на Тьме ходил. Вроде ничего! Идти можно.
– Ты не знаешь куда девался наш бывший комбат, старший лейтенант, который был на Волге? – спросил Татаринов.
– Я многих спрашивал, – продолжал он, – все отнекиваются и говорят, что не знают. Судили всех вместе, а он пропал после суда.
– Не знаю, – ответил я.
– Меня вчера предупредили, – кивнув годовой в сторону полковых теплушек Татаринов.
– Струсишь в наступлении! Пойдешь под расстрел!
– А тебя в полк не вызывали [насчёт предупреждения]?
– Нет! Ты же знаешь, что я уже [брал деревню] ходил на деревню. Теперь мне понятно, чего ты боишься! А вообще – то ты зря!
– Комбат тебя за руку на деревню не поведёт! Ты здесь в тылу у него под надзором ходишь! А пойдёшь в наступление, все они разбегутся. Будут на тебя только по телефону орать.
– Так-то оно так! – со вздохом [сказал] говорит Татаринов.
– Ничего, преодолеешь, это только сначала страшно!
– Ну мне пора! – сказал я. На этом разговор наш закончился. Мы разошлись по ротам. В ночь на 5-ое декабря роту Татаринова послали тихо переправиться через Волгу. Он должен был подойти под крутой обрыв и, постреливая, не давать немцам спать до утра. Рота Татаринова вошла в мертвое пространство, куда не могли залететь ни пули, ни снаряды. Ночью можно было без выстрела перейти по льду через Волгу и под обрывом [сосредоточиться для наступления] спокойно сидеть и в небо стрелять, и ждать сигнала для наступления. Я просил комбата [и командира полка], чтобы мою роту тоже послали %%% под берег. Мне было сказано, что я вместе со всеми на рассвете перейду в наступление, буду брать Горохово и дивизия не разрешила без времени соваться туда. Как потом стало известно, командир дивизии генерал Березин А. Д.
– 15 – доложил в штаб 31 армии, что в ночь с 4-го на 5-ое декабря дивизия захватила плацдарм на том берегу для наступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429