Восэ спешил. Покачиваясь в седле, погруженный в раздумья, он жалел, что при бегстве из Бальджуана в Кангурт не оставил в ущелье Оби-Мазар отряд под началом Назира или Одины. Вот теперь бы он с одной стороны, а тот отряд с другой нажали бы на Мирзо Акрама и, без всякого сомнения, победили бы его.
Жарким днем были пройдены уже две трети пути, как вдруг повстанцы, к полной своей неожиданности, встретились лицом к лицу с отрядом Холмурада и солдатами Мирзо Акрама, шайкой Тугая, шедшими на Кангурт. И в ту же минуту в тылу у себя Восэ увидел нагнавший его авангард войск Остонакула.
Восэ мгновенно понял, что внезапного двойного удара — спереди и сзади — его люди не выдержат, и резко повернул своих всадников и пеших направо — к Сурхобу, решил перейти реку и скрыть свой отряд, рассыпав его в узких межгорьях Кулябского бекства.
Но столь же неожиданно на другом берегу реки появился отряд солдат кулябского правителя Абдуррахмана.
Немедля Восэ погнал своих пеших вверх, вдоль реки, между холмами и пригорками, а сам с конными приготовился оказать сопротивление кулябским и бальджуанским отрядам. Кулябцы были еще далековато, а с бальджуанцами стычка уже началась. В ожесточенную атаку бросили своих всадников Холмурад, Тугай и Давлят. Эти начальники мчались в первых рядах. Восэ понял, что его ожидает поражение, однако с наиболее храбрыми конниками он кинулся в контратаку, чтобы хоть немного задержать силы врага и дать пешим возможность скрыться, спастись.
Солдаты объединенного бальджуанского отряда шли вперед, разя и уничтожая отставшие части пеших. Окровавленные трупы валились на холмы, скатывались в овраги и пропасти вдоль дороги.
Правитель Куляба Абдуррахман гнался за переправившимися через реку пешими, рубил им головы.
Отчаявшиеся Восэ, Назир, Одина, Саид-Мерген, Назим, Давлят Аюб дрались, не жалея сил, рубились мечами и саблями, били вражеских всадников дубинками, раза два даже немного потеснили солдат.
Но удар, нанесенный подоспевшими с тыла всадниками Остонакула, окончательно определил исход битвы. Из шестисот всадников Восэ более четырехсот были убиты или ранены. Среди поднявшейся пыли громко ржали оставшиеся без владельцев кони, табунами разбегались они в разные стороны. Сам Остонакул стоял позади, на пригорке, со свитой своих стремянных и, перебирая четки, любовался битвой, смакуя удавшийся план задуманной им «петли».
В одной из схваток Восэ встретился с Тугаем. Тугай быстро отвернулся, словно не заметив его, и повернул коня в сторону. Восэ крикнул:
— Взгляни мне в глаза, подлец! Я — Восэ!!
Но Тугай не смотрел, он стремился убежать от него. Вдруг из густой пыли вынырнул перед ним Аюб хова-лингский и нанес ему удар мечом. Удар пришелся в бедро Тугая. Восэ успел увидеть обильно хлынувшую кровь, но в следующую секунду меч одного из солдат коснулся левого плеча Восэ и, хотя рана оказалась неглубокой, плечо Восэ обагрилось кровью. В пылу битвы он не почувствовал боли и продолжал сражаться.
Назир угрожающе, словно безумный, гарцуя на поле битвы, разил мечом направо и налево. Какой-то всадник выбил из его руки меч; Назир, выйдя из рядов, погнал коня к холму, где увидел группу пеших повстанцев. Один из них подал ему длинную булаву. Назир закружил ее над головой и помчался обратно. Булава размозжила несколько черепов, выбила несколько мечей, но наконец разломилась надвое.
— Восэ, хватит! Выходи! — закричал Назир своим громоподобным голосом. И сам кинулся к пригоркам, спасаясь бегством. Группа повстанцев бросилась за ним. Восэ тоже помчался туда. Все вместе они лощинами, менаду пригорками и холмами, бежали в горы.
Солдаты преследовали их около двух верст, но дальше по узеньким тропинкам над пропастями преследовать не решились.
Уцелевшие, хотя и израненные, окровавленные, измученные, всадники Восэ на утомленных, взмыленных лошадях рассеялись в горах; пешие, спасшиеся от острия кинжалов и клинков врага, разбрелись тоже по укромным уголкам в глухих селениях и тесных ущельях.
Погибли Саид-Мерген, Юсуф и многие другие соратники Восэ. В последней битве погиб и его брат Касым.
Восэ с группой всадников, среди которых были Назир, Назим, Одина и Аюб, после трехдневных блужданий по горам и ущельям, наконец добрались до Ховалинга. Амлякдар Ховалинга Абдукаюм еще не вернулся туда, полуразрушенная крепость была без хозяина. Восэ со спутниками остановился в тени платанов, по соседству с пустующим домом амлякдара. Друзья пробыли там часа два-три, отдохнули.
Вдруг со стороны селения Дусткули, расположенного к югу от Ховалинга, появился отряд солдат и напал на них. Друзья бежали в сторону Мазар-и-Султана, но другой отряд солдат выскочил из-за цепи гор, обступающих Ховалинг с востока, и, бросившись в атаку, перерезал им путь. Закипел ожесточенный бой. Иазир, Назим и еще двенадцать человек были тяжело ранены и остались лежать на каменистом ложе реки, а Восэ, Одине и Аюбу с четырьмя товарищами удалось вырваться из окружения и бежать. Они ушли в сторону селения Мазар-и-Султан, а оттуда вышли к перевалу Хангак...
Победители и союзники — Остонакул, Мирзо Акрам, Абдуррахман кулябский — два дня праздновали свою победу в Бальджуане, обильно угощались, устроили козлодранье, развлекались и другими увеселениями. В эти два дня двести пленных повстанцев были зарезаны лезвиями сабель палачей на каменистом ложе Сурхоба и Талхака. Торжествуя победу, правители упивались кровью бедняков.
Мирзо Акрам собрался было написать эмиру и послать от себя в Бухару гонцов с победной вестью, но Остонакул воспрепятствовал этому.
— Пока вы не захватите Восэ или каким-либо образом не уничтожите его, сообщать о победе рано! — сказал он ему, а потом многозначительно намекнул.— Нужно еще подумать, от чьего имени следует писать послание о победе.
Мирзо Акрам потупился, замолчал. Он правильно понял значение этих слов кушбеги: «Победитель-то не ты и не кто другой, а я, поэтому и писать о победе следует мне!» И действительно, так оно и было. Хотя восстание подавили объединенными силами трех правителей, да еще при помощи бухарских солдат, но возглавил всех и руководил всем Остонакул. «Петлю» на шею Восэ накинул он, истинным победителем был он.
И хотя сначала Остонакул сказал, что писать о победе пока преждевременно, чуть позже он все же нашел нужным сочинить и послать своему повелителю эмиру Абдул Ахаду благую весть о том, что восстание Восэ подавлено, в крае воцарилось спокойствие.
А Восэ и оставшиеся с ним соратники скитались по самым глухим закоулкам гор. Их было семеро, и они называли себя «семь братьев»: он, Одина, Давлят-Аюб, Халим из селения Джавонбахт, Хикмат из Шилхина, Мухаммед Али из Бачкакона, Захир из Сурх-Сакау.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122