Была очевидная паника тех, кто поместил сюда лорда Азраэля. И, кроме того, были личные контакты госпожи Коултер с Йофуром Ракнисоном.
Кроме того, медведи никогда не встречали человека, настолько надменного и властного, как лорд Азраэль. Энергично и изысканно добиваясь своего, он подавил даже Йофура Ракнисона, и убедил короля медведей позволить ему самому выбрать себе место для проживания.
Первое предложенное ему место находилось слишком низко, как он заявил. Ему нужно было высокое место, вдали от дыма и шума огненных шахт и кузниц. Он дал медведям план строения, которое он хотел, сказал им, где его построить, подкупил их золотом, лестью и угрозами добился своего от Йофура Ракнисона, и, удивлённые собственным согласием, медведи принялись за работу. Вскоре на глядящем на север холме вырос дом: крепкое, широкое здание, отапливаемое очагами, которые топились огромными блоками угля, добываемого и доставляемого медведями, с большими окнами, застеклёнными настоящим стеклом. Там он и обитал – пленник, который вёл себя, как король.
А затем он начал собирать оборудование для лаборатории.
С невероятным упорством он заказывал книги, приборы, химикаты, всевозможные инструменты и технику. И, каким-то образом, они прибывали, тем или иным способом, частью открыто, частью контрабандой с помощью посетителей, которых, как он утверждал, он имел право принимать. По земле, по воде и по воздуху, лорд Азраэль собрал всё требующееся ему оборудование, и, через шесть месяцев после начала его заключения, у него было всё.
И тогда он начал работу, размышляя, планируя и рассчитывая, в ожидании той последней вещи, которая требовалась ему для завершения его работы, что так пугала Комитет Жертвенников. Эта вещь приближалась к нему с каждой минутой.
Лайра впервые увидела тюрьму своего отца, когда Йорек Барнисон остановился у подножия хребта, чтобы дать детям возможность размяться – к тому моменту они слишком сильно замёрзли.
– Посмотри туда, – сказал он.
Широкий изломанный склон, покрытый камнями и льдом, через которые была расчищена тропинка, выводил наверх, на скалу, чётко очерченную в ночном небе. Северного Сияния не было, но звёзды сверкали ярко, как алмазы. Скала была чёрной и мрачной, но на её вершине стояло просторное здание, разбрасывавшее потоки света во все стороны: не дымное непостоянное свечение масляных ламп, и не резкий белый свет ямтарических фонарей, но мягкое, тёплое сияние горящей нафты.
Окна, из которых вырывался свет, были лучшим доказательством власти лорда Азраэля. Стекло было дорого, а большие листы стекла требовали в этих широтах постоянного обогрева, так что это зрелище было куда лучшей демонстрацией власти и богатства, чем вульгарный дворец Йофура Ракнисона.
В последний раз Лайра и Роджер оседлали своих медведей, и Йорек провёл их вверх по склону прямо к дому. Перед домом, окружённый низкой стеной, был дворик, погребённый глубоко под снегом, и, когда Йорек распахнул ворота, где-то внутри здания зазвонил колокольчик.
Лайра слезла с медведя. Она едва могла стоять. Она помогла Роджеру слезть, и, поддерживая друг друга, дети побрели к двери, проваливаясь в снег по пояс.
Наконец, тёплый дом! Наконец, долгожданный отдых!
Она потянулась к колокольчику, но, прежде, чем она успела дотронуться до него, дверь открылась. За дверью находилась маленькая, тускло освещённая прихожая, чтобы сохранять тепло внутри, а под лампой стояла знакомая фигура: слуга лорда Азраэля, Торольд, вместе с его демоном-пинчером Анфанг.
Лайра устало откинула капюшон.
– Кто... – начал было Торольд, но, заметив, кто перед ним стоит, продолжил, – Лайра? Маленькая Лайра? Я что, заснул?
Он повернулся и открыл внутреннюю дверь.
Зал, с огромным камином, в котором полыхали угольные брикеты, тёплый свет нафтовых ламп на коврах, кожаные кресла, полированное дерево... Лайра не видела ничего подобного с того момента, как она покинула колледж Джордан, и это зрелище вызвало горький комок в её горле.
Демон лорда Азраэля, снежная леопардиха, зарычала.
Отец Лайры стоял перед ней, с темноглазым лицом, вначале гордым, триумфальным и нетерпеливым, но затем цвет схлынул с него, и его глаза широко раскрылись в ужасе, когда он увидел свою дочь.
– Нет! Нет!
Он отшатнулся назад и ухватился за каминную доску. Лайра не могла пошевельнуться.
– Убирайся! – закричал лорд Азраэль. – Уходи, убирайся вон! Я не посылал за тобой!
Она не могла говорить. Она открыла род два раза, три, и, наконец, с трудом выдавила:
– Нет, нет, я пришла, чтобы...
Он выглядел потрясённым, он продолжал мотать головой, он поднял руки, как бы пытаясь отгородиться от неё, в ужасе, который она не могла понять.
Она сделала шаг вперёд, чтобы успокоить его, и из-за её спины вышел испуганный Роджер. Их демоны радостно влетели в тепло комнаты, а через секунду лорд Азраэль вытер лоб ладонью, и, казалось, немного успокоился. Цвет начал возвращаться к его щекам, пока он глядел на них обоих.
– Лайра, – сказал он. – Это ведь Лайра?
– Да, дядя Азраэль, – сказала она, решив, что сейчас не лучшее время объявлять о своей осведомлённости об их истинных отношениях. – Я пришла принести вам алетиометр от Мастера колледжа Джордан.
– О да, разумеется, – сказал он. – Кто это?
– Это Роджер Парслоу, – ответила она. – Поварёнок из колледжа Джордан. Но...
– Как вы сюда попали?
– Я как раз собиралась сказать, там снаружи ждёт Йорек Барнисон, он привёз нас сюда. Он пришёл с нами из Троллесанда, и мы обманули Йофура...
– Кто такой Йорек Барнисон?
– Бронированный медведь. Он привёл нас сюда.
– Торольд, – позвал он, – приготовь для этих детей горячую ванну, и приготовь еду. Затем им следует поспать. Их одежда грязная – подбери им что-нибудь из одежды. Сделай это сейчас, пока я поговорю с этим медведем.
Лайра чувствовала, что мир вокруг неё плывёт. Возможно, виновата была жара, возможно, облегчение. Она отстранённо наблюдала, как слуга поклонился и покинул зал, а лорд Азраэль вышел в прихожую и закрыл дверь, а затем она наполовину уселась, наполовину упала в ближайшее кресло.
Казалось, всего через мгновение, с ней заговорил Торольд.
– Следуйте за мной, мисс, – сказал он, и она заставила себя встать и пойти вместе с Роджером в тёплую ванную, где с горячих батарей свисали мягкие полотенца, и где в нафтовом свете стояла бадья горячей воды.
– Ты первый, – сказала Лайра. – Я посижу снаружи, и мы поговорим.
Роджер, морщась и задыхаясь от жары, зашёл внутрь и залез в бадью. Они достаточно часто плавали нагишом в каналах Изис или Черуэлл, вместе с другими детьми, но это было совсем другим.
– Я боюсь твоего дядю, – сказал Роджер через открытую дверь, – Я имею в виду, твоего отца.
– Лучше продолжай называть его моим дядей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Кроме того, медведи никогда не встречали человека, настолько надменного и властного, как лорд Азраэль. Энергично и изысканно добиваясь своего, он подавил даже Йофура Ракнисона, и убедил короля медведей позволить ему самому выбрать себе место для проживания.
Первое предложенное ему место находилось слишком низко, как он заявил. Ему нужно было высокое место, вдали от дыма и шума огненных шахт и кузниц. Он дал медведям план строения, которое он хотел, сказал им, где его построить, подкупил их золотом, лестью и угрозами добился своего от Йофура Ракнисона, и, удивлённые собственным согласием, медведи принялись за работу. Вскоре на глядящем на север холме вырос дом: крепкое, широкое здание, отапливаемое очагами, которые топились огромными блоками угля, добываемого и доставляемого медведями, с большими окнами, застеклёнными настоящим стеклом. Там он и обитал – пленник, который вёл себя, как король.
А затем он начал собирать оборудование для лаборатории.
С невероятным упорством он заказывал книги, приборы, химикаты, всевозможные инструменты и технику. И, каким-то образом, они прибывали, тем или иным способом, частью открыто, частью контрабандой с помощью посетителей, которых, как он утверждал, он имел право принимать. По земле, по воде и по воздуху, лорд Азраэль собрал всё требующееся ему оборудование, и, через шесть месяцев после начала его заключения, у него было всё.
И тогда он начал работу, размышляя, планируя и рассчитывая, в ожидании той последней вещи, которая требовалась ему для завершения его работы, что так пугала Комитет Жертвенников. Эта вещь приближалась к нему с каждой минутой.
Лайра впервые увидела тюрьму своего отца, когда Йорек Барнисон остановился у подножия хребта, чтобы дать детям возможность размяться – к тому моменту они слишком сильно замёрзли.
– Посмотри туда, – сказал он.
Широкий изломанный склон, покрытый камнями и льдом, через которые была расчищена тропинка, выводил наверх, на скалу, чётко очерченную в ночном небе. Северного Сияния не было, но звёзды сверкали ярко, как алмазы. Скала была чёрной и мрачной, но на её вершине стояло просторное здание, разбрасывавшее потоки света во все стороны: не дымное непостоянное свечение масляных ламп, и не резкий белый свет ямтарических фонарей, но мягкое, тёплое сияние горящей нафты.
Окна, из которых вырывался свет, были лучшим доказательством власти лорда Азраэля. Стекло было дорого, а большие листы стекла требовали в этих широтах постоянного обогрева, так что это зрелище было куда лучшей демонстрацией власти и богатства, чем вульгарный дворец Йофура Ракнисона.
В последний раз Лайра и Роджер оседлали своих медведей, и Йорек провёл их вверх по склону прямо к дому. Перед домом, окружённый низкой стеной, был дворик, погребённый глубоко под снегом, и, когда Йорек распахнул ворота, где-то внутри здания зазвонил колокольчик.
Лайра слезла с медведя. Она едва могла стоять. Она помогла Роджеру слезть, и, поддерживая друг друга, дети побрели к двери, проваливаясь в снег по пояс.
Наконец, тёплый дом! Наконец, долгожданный отдых!
Она потянулась к колокольчику, но, прежде, чем она успела дотронуться до него, дверь открылась. За дверью находилась маленькая, тускло освещённая прихожая, чтобы сохранять тепло внутри, а под лампой стояла знакомая фигура: слуга лорда Азраэля, Торольд, вместе с его демоном-пинчером Анфанг.
Лайра устало откинула капюшон.
– Кто... – начал было Торольд, но, заметив, кто перед ним стоит, продолжил, – Лайра? Маленькая Лайра? Я что, заснул?
Он повернулся и открыл внутреннюю дверь.
Зал, с огромным камином, в котором полыхали угольные брикеты, тёплый свет нафтовых ламп на коврах, кожаные кресла, полированное дерево... Лайра не видела ничего подобного с того момента, как она покинула колледж Джордан, и это зрелище вызвало горький комок в её горле.
Демон лорда Азраэля, снежная леопардиха, зарычала.
Отец Лайры стоял перед ней, с темноглазым лицом, вначале гордым, триумфальным и нетерпеливым, но затем цвет схлынул с него, и его глаза широко раскрылись в ужасе, когда он увидел свою дочь.
– Нет! Нет!
Он отшатнулся назад и ухватился за каминную доску. Лайра не могла пошевельнуться.
– Убирайся! – закричал лорд Азраэль. – Уходи, убирайся вон! Я не посылал за тобой!
Она не могла говорить. Она открыла род два раза, три, и, наконец, с трудом выдавила:
– Нет, нет, я пришла, чтобы...
Он выглядел потрясённым, он продолжал мотать головой, он поднял руки, как бы пытаясь отгородиться от неё, в ужасе, который она не могла понять.
Она сделала шаг вперёд, чтобы успокоить его, и из-за её спины вышел испуганный Роджер. Их демоны радостно влетели в тепло комнаты, а через секунду лорд Азраэль вытер лоб ладонью, и, казалось, немного успокоился. Цвет начал возвращаться к его щекам, пока он глядел на них обоих.
– Лайра, – сказал он. – Это ведь Лайра?
– Да, дядя Азраэль, – сказала она, решив, что сейчас не лучшее время объявлять о своей осведомлённости об их истинных отношениях. – Я пришла принести вам алетиометр от Мастера колледжа Джордан.
– О да, разумеется, – сказал он. – Кто это?
– Это Роджер Парслоу, – ответила она. – Поварёнок из колледжа Джордан. Но...
– Как вы сюда попали?
– Я как раз собиралась сказать, там снаружи ждёт Йорек Барнисон, он привёз нас сюда. Он пришёл с нами из Троллесанда, и мы обманули Йофура...
– Кто такой Йорек Барнисон?
– Бронированный медведь. Он привёл нас сюда.
– Торольд, – позвал он, – приготовь для этих детей горячую ванну, и приготовь еду. Затем им следует поспать. Их одежда грязная – подбери им что-нибудь из одежды. Сделай это сейчас, пока я поговорю с этим медведем.
Лайра чувствовала, что мир вокруг неё плывёт. Возможно, виновата была жара, возможно, облегчение. Она отстранённо наблюдала, как слуга поклонился и покинул зал, а лорд Азраэль вышел в прихожую и закрыл дверь, а затем она наполовину уселась, наполовину упала в ближайшее кресло.
Казалось, всего через мгновение, с ней заговорил Торольд.
– Следуйте за мной, мисс, – сказал он, и она заставила себя встать и пойти вместе с Роджером в тёплую ванную, где с горячих батарей свисали мягкие полотенца, и где в нафтовом свете стояла бадья горячей воды.
– Ты первый, – сказала Лайра. – Я посижу снаружи, и мы поговорим.
Роджер, морщась и задыхаясь от жары, зашёл внутрь и залез в бадью. Они достаточно часто плавали нагишом в каналах Изис или Черуэлл, вместе с другими детьми, но это было совсем другим.
– Я боюсь твоего дядю, – сказал Роджер через открытую дверь, – Я имею в виду, твоего отца.
– Лучше продолжай называть его моим дядей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98