– Мы сами спасем его, Пантелеймон, – сказала она. Его ответ донесся из дымохода.
– Это будет опасно, – сказал он своим грачиным голосом.
– Конечно! Я понимаю.
– Помнишь, что было сказано в КомнатеОтдыха?
– Что?
– Что-то о ребенке в Арктике. Ребенке, который не привлекал Пыль.
– Говорили, что это полноценный ребенок… что это означает?
– Возможно, они собираются сделать с Роджером, ребенком бродяжников и остальными именно это?
– Что – это?
– Ну, а что значит “полноценный”?
– Не знаю. Может быть, они разрежут их на кусочки? Я думаю, они собираются сделать из них рабов. Это принесет побольше толку. А может быть, там шахты. Урановые рудники. Да, думаю, так и есть. И если они пошлют на рудники взрослых, те погибнут, и поэтому они решили, что использовать вместо них детей будет дешевле. Вот что они с ним сделают.
– Думаю…
Но дальнейшие рассуждения Пантелеймона пришлось отложить, потому что снизу кто-то начал кричать.
– Лайра! Лайра! Немедленно возвращайся в комнату!
Донеслось хлопанье оконной рамы. Лайра знала этот нетерпеливый голос: он принадлежал миссис Лонсдейл, экономке. Спрятаться от нее было нереально.
Лайра с непроницаемым лицом соскользнула с крыши на уступ и снова пробралась внутрь через окно. Миссис Лонсдейл наливала воду в небольшой облупленный тазик под аккомпанемент треска и грохота, доносившегося из водопроводных труб.
– Сколько раз тебе говорилось об этих вылазках… Взгляни на себя! Только полюбуйся на свою юбку – она же вся выпачкана! Сейчас же сними все и вымойся, пока я подыщу что-нибудь пристойное и непорванное. И почему ты не можешь быть чистой и аккуратной…
Лайра была настолько угрюма, что даже не поинтересовалась, зачем ей потребовалось умывание и переодевание, в то время, как ни один из взрослых не давал ей повода для одобрения. Она через голову стянула платье, бросила его на узкую кровать и начала беспорядочно мыться, пока Пантелеймон, превратившись в канарейку, подскакивал все ближе и ближе к демону миссис Лонсдейл, невозмутимому ретриверу, безуспешно пытаясь его расшевелить.
– Посмотри, в каком состоянии твой шкаф! Ты неделями ничего не вешаешь на место! Посмотри, какие складки появились на этом…
Посмотри на то, посмотри на это… Не хотела Лайра смотреть. Она вообще закрыла глаза, вытирая лицо тонким полотенцем.
– Придется тебе одеть это как есть. Утюжить уже нет времени. Боже милостивый, твои коленки, дитя, посмотри, в каком они состоянии…
– Не хочу никуда смотреть, – пробормотала Лайра.
Миссис Лонсдейл шлепнула ее по ноге.
– Вымой, – безжалостно сказала она. – Ототри всю эту грязь.
– Зачем? – Наконец спросила Лайра. – Я обычно не мою колени. Никто не собирается на них смотреть. Зачем мне все это делать? Роджер заботит Вас не больше, чем Шеф-повариху. Только я одна… – она заработала еще один шлепок по другой ноге.
– Не городи чепухи! Моя фамилия Парслоу, как и у отца Роджера. Он мой троюродный брат. Думаю, ты этого не знала, потому что никогда не спрашивала, мисс Лайра. Думаю, это никогда не приходило тебе в голову. Не смей обвинять меня в том, что я не забочусь о мальчике. Видит Бог, я забочусь даже о тебе, и даже без всякой на то причины и не получая никакой благодарности.
Она схватила мочалку и стала тереть коленки Лайры до тех пор, пока кожа на них не стала ярко-розовой и воспаленной, но чистой.
– А все это делается потому, что сегодня ты ужинаешь с Мастером и его гостями. Я надеюсь, ты будешь пристойно себя вести. Говори только тогда, когда должна, веди себя тихо и вежливо, мило улыбайся и никогда не отвечай “не знаю”, если кто-нибудь задаст тебе вопрос.
Она натянула лучшее платье на тощее тело Лайры, поправила его, выудила из захламленного ящика стола обрезок красной ленты и принялась расчесывать ее волосы жестким гребнем.
– Если бы меня предупредили пораньше, я бы потщательнее вымыла твои волосы. М-да, это скверно. Если они не будут приглядываться… Вот так. Теперь постой ровно. Где твои лакированные туфли?
Пять минут спустя Лайра стучалась в двери жилища Мастера, мрачного величественного здания, обращенного фасадом на Четырехугольник Йексли, а задней стороной – в Библиотечный Сад. Пантелеймон, превратившись в горностая, тоже для вежливости постучался где-то на уровне ее ноги. Дверь открыл личный слуга Мастера Коузинс, давний враг Лайры; но сейчас оба понимали, что настало время перемирия.
– Миссис Лонсдейл сказала, что мне велено прийти, – проговорила Лайра.
– Да, – ответствовал Коузинс, делая шаг в сторону. – Мастер сейчас в гостиной.
Он провел ее в просторную комнату, из которой открывался вид на Библиотечный Сад. Последние лучи солнца проникали в комнату через просвет между Библиотекой и Башней Палмера и освещали мрачные картины и темное серебро, которое коллекционировал Мастер. Гости тоже были освещены, и Лайра поняла, почему они не отправились ужинать в Зал: трое из них были женщинами.
– А, Лайра, – молвил Мастер. – Я очень рад, что ты пришла. Коузинс, нельзя ли принести каких-нибудь некрепких напитков? Госпожа Ханна, думаю, вы с Лайрой незнакомы… Это кузина Лорда Азраэля.
Госпожа Ханна Рельф была главой женских колледжей, престарелой седовласой леди, чьим демоном была мартышка. Лайра как можно вежливее пожала ей руку, а затем была представлена другим гостям, которые, как и госпожа Ханна, были Мудрецами из других колледжей и не представляли особого интереса. Наконец, Мастер подошел к последнему гостю.
– Миссис Коултер, – сказал он, – это наша Лайра. Лайра, подойди и поздоровайся с госпожой Коултер.
– Здравствуй, Лайра, – произнесла миссис Коултер.
Она была молодой и красивой. Ее щеки обрамляли блестящие черные волосы, а демоном была золотистая обезьянка.
ЧЕТЫРЕ. Алетиометр
– Надеюсь, за обедом ты сядешь рядом со мной, – сказала госпожа Коултер, освобождая Лайре место на диване. – Я не привыкла к великолепию жилья Мастера. Ты должна научить меня держать нож и вилку.
– Вы – женщина-Мудрец? – спросила Лайра. Она относилась женщинам-Мудрецам со свойственным обитателю Джордана презрением: есть такие люди, но, к ним, бедняжкам, невозможно относится более серьезно, чем к ряженым. С другой стороны, госпожа Коултер не была похожа на женщин-Мудрецов, которых Лайра видела раньше, и, конечно же, не была похожа на двух других серьезных пожилых посетительниц. Лайра задала вопрос, ожидая услышать «нет» в ответ, ведь госпожа Коултер излучала такое обаяние, что Лайра была совершенно очарована. Она не могла отвести от неё глаз.
– Не совсем, – ответила госпожа Коултер. – Я – член колледжа госпожи Ханны, но, как правило, вся моя работа идёт вне Оксфорда... Расскажи мне о себе, Лайра. Ты всегда жила в Джорданском колледже?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98