..
В его голосе слышалось колебание, потому что пикирующее на них с черного неба создание вовсе не было птицей: это был некто, с кем Лайре уже доводилось встречаться.
– Демон колдуньи!
Приземляясь, гусь забил крыльями и поднял небольшой снежный ураган.
– Приветствую тебя, Лайра! – сказал он. – Я летел сюда за тобой, хотя ты меня и не видела. Я дожидался, пока ты, наконец, выйдешь наружу. Так что происходит?
Она быстро ему все пересказала.
– А где бродяжники? – спросила она. – С Джоном Фаа все в порядке? Самоедов победили?
– Большинству из них ничего не угрожает. Джон Фаа ранен, но не опасно. Тебя привезли сюда охотники и рейдеры, которые частенько грабят отряды путешественников, и поодиночке им легче путешествовать, чем большими отрядами. Бродяжники пока в дне пути отсюда.
Двое мальчишек в страхе и благоговении глазели на демона-гуся и на непринужненную манеру поведения с ним Лайры: они-то впервые видели демона без человека, а кое-что о ведьмах им было известно.
Лайра сказала:
– Послушайте, вам лучше пойти подежурить на всякий случай. Билли, ты иди туда, а ты, Роджер поглядывай в том направлении, которым мы пришил. Мы не станем тут долго болтать.
Они отбежали, делая, как она велела, а Лайра повернулась к демону.
– Почему ты пытаешься туда забраться? – спросил гусь.
– Из-за того, что тут вытворяют. Они отнимают... – Лайра понизила голос, – Они отнимают демонов от людей. От детей! И я подумала, что, может быть, они проделывают это именно здесь. Так или иначе, здесь что-то таится, и я как раз собиралась на это взглянуть. Но дверь заперта...
– Я в силах ее открыть, – сказал гусь и пару раз взмахнул крыльями, поднимая вихрь снега перед дверью; как только он это проделал, Лайра услышала, как что-то в замке повернулось.
– Входи осторожно, – сказал демон.
Лайра потянула застревающую в снегу дверь и проскользнула внутрь. Демон-гусь пошел за ней. Пантелеймон был взволнован и напуган, но, не желая показывать свой страх перед демоном ведьмы, он прильнул к груди Лайры, устроив себе прибежище среди ее мехов.
Как только глаза Лайры привыкли к освещению, она увидела причину его страхов.
Вокруг них на стенах повсюду стояли стеклянные коробки с оторванными от детей демонами: призрачные силуэты котов, птиц, крыс или кого-нибудь еще, растерянные, напуганные и бледные, как дым.
Демон колдуньи издал крик ярости, а Лайра покрепче прижала к себе Пантелеймона, приговаривая: «Не смотри! Не смотри!»
– Где дети этих демонов? – сотрясаясь от ярости, спросил демон-гусь.
Напуганная Лайра рассказала ему о случайной встрече с Тони Макарией и посмотрела через плечо на несчастных демонов-узников, которые подались вперед, прижимая мордочки к стеклу. Лайре слышны были слабые вскрики боли и отчаяния. В тусклом свете маломощной анбарической лампочки она разглядела, что на каждой коробке есть табличка с именем, и – вот она, пустая коробка с именем Тони Макарии. Кроме нее пустовало еще четыре или пять.
– Я хочу выпустить этих несчастных! – решительно сказала она. – Я разобью стекло и освобожу их!
Она огляделась в поисках чего-нибудь, чем бы это сделать, но в помещении было совершенно пусто. Демон-гусь велел:
– Подожди!
Он как-никак был демоном ведьмы, к тому же гораздо сильнее и старше ее. И ей пришлось подчиниться.
– Мы должны сделать так, чтобы эти люди решили, будто кто-то забыл запереть клетки и замкнуть за собой дверь, – пояснил он. – Думаешь, твоя маскировка долго останется нераскрытой, после того как они увидят битое стекло и следы на снегу? Мы должны продержаться до прихода бродяжников. А теперь делай в точности как я скажу: набери пригоршню снега и, я скажу когда, сдуй немного на каждую клетку по очереди.
Она выбежала наружу. Роджер и Билли все еще стояли начеку, а с площадки по-прежнему доносились визги и смех – прошло-то всего около минуты.
Обеими руками она зачерпнула охапку рассыпчатого как сахарная пудра снега и вернулась, чтобы сделать, как велел гусь. Как только она сдула немного снега на каждую клетку, из горла гуся послышался клекот, и замок на клетке сам собой отомкнулся.
Справившись со всеми замками, она подняла крышку первой клетки, и оттуда выпорхнула бледная тень воробья, но, не в силах полететь, рухнула на землю. Гусь мягко выпрямил и поднял ее своим клювом, и воробышка превратилась в пошатывающуюся сбитую с толку мышь. Пантелеймон спрыгнул на пол, чтобы ее поддержать.
Лайра действовала быстро, и через несколько минут свободными были уже все демоны. Они скучились у ее ног, некоторые заговаривали с ней, некоторые даже пытались ухватить ее за гамаши, хотя табу по-прежнему удерживало их от этого. Она их понимала; бедняжки, они так соскучились по крепкому надежному теплу тела своих людей; подобно Пантелеймону, они так хотели прижаться к кому-то, чтобы почувствовать чье-то сердцебиение.
– Теперь, Лайра, – велел гусь. – Ты должна бежать и смешаться с толпой остальных детей. Не теряй мужества, девочка. Бродяжники идут сюда со всей возможной скоростью. Я должен помочь этим несчастным демонам отыскать своих людей. – Он приблизился и тихо добавил, – Но им уже никогда не стать единым целым. Они разлучены навеки. Это самое страшное деяние, которое мне приходилось видеть... Оставь как есть свои отпечатки ног; Я их замету. Поторопись же...
– О, пожалуйста! Подождите! Ведьмы . . . Они в самом деле летают, правда? Мне ведь не приснилось, когда однажды ночью я видела летающих ведьм?
– Да, дитя; а что?
– Они могут потащить за собой воздушный шар?
– Несомненно, однако...
– А Серафина Пеккала придет?
– У меня нет времени объяснять тебе уклад жизни колдовских народов. В нее вовлечено слишком много политических сил, и Серафина Пеккала обязана защищать интересы своего клана. Но, возможно, то, что происходит здесь и сейчас – это часть того, что делают в каком-то другом месте. Лайра, тебе нужно уже быть в здании. Беги, беги же!
Она убежала, и, Роджер, круглыми глазами наблюдающий за выползающими в двери демонами, зашагал к ней по глубокому снегу.
– Это же... как в склепе Джордана... это же демоны!
– Да, угомонись. И все равно, не рассказывай Билли. Никому пока не рассказывай! Давай возвращаться.
Гусь позади них хлопал крыльями, заметая снегом их следы; невдалеке толпились или же разбредались потерянные демоны, издавая горестные крики утраты и скорби. Когда следы были укрыты, гусь обернулся к бледным созданиям, собирая их вместе. Он заговорил, и один за другим они менялись – хотя, это стоило им очевидных усилий, – пока все не превратились в птиц; они взлетали, падали и бежали за ним по снегу, как молодые неоперившиеся птенцы, и, в конце концов, отрывались от земли. Они вытянулись в рваную линию, бледную и призрачную на фоне глубокого черного неба, и медленно набрали высоту, хотя некоторые были хилыми и двигались неровно, а некоторые летели скорее вниз, чем вверх;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
В его голосе слышалось колебание, потому что пикирующее на них с черного неба создание вовсе не было птицей: это был некто, с кем Лайре уже доводилось встречаться.
– Демон колдуньи!
Приземляясь, гусь забил крыльями и поднял небольшой снежный ураган.
– Приветствую тебя, Лайра! – сказал он. – Я летел сюда за тобой, хотя ты меня и не видела. Я дожидался, пока ты, наконец, выйдешь наружу. Так что происходит?
Она быстро ему все пересказала.
– А где бродяжники? – спросила она. – С Джоном Фаа все в порядке? Самоедов победили?
– Большинству из них ничего не угрожает. Джон Фаа ранен, но не опасно. Тебя привезли сюда охотники и рейдеры, которые частенько грабят отряды путешественников, и поодиночке им легче путешествовать, чем большими отрядами. Бродяжники пока в дне пути отсюда.
Двое мальчишек в страхе и благоговении глазели на демона-гуся и на непринужненную манеру поведения с ним Лайры: они-то впервые видели демона без человека, а кое-что о ведьмах им было известно.
Лайра сказала:
– Послушайте, вам лучше пойти подежурить на всякий случай. Билли, ты иди туда, а ты, Роджер поглядывай в том направлении, которым мы пришил. Мы не станем тут долго болтать.
Они отбежали, делая, как она велела, а Лайра повернулась к демону.
– Почему ты пытаешься туда забраться? – спросил гусь.
– Из-за того, что тут вытворяют. Они отнимают... – Лайра понизила голос, – Они отнимают демонов от людей. От детей! И я подумала, что, может быть, они проделывают это именно здесь. Так или иначе, здесь что-то таится, и я как раз собиралась на это взглянуть. Но дверь заперта...
– Я в силах ее открыть, – сказал гусь и пару раз взмахнул крыльями, поднимая вихрь снега перед дверью; как только он это проделал, Лайра услышала, как что-то в замке повернулось.
– Входи осторожно, – сказал демон.
Лайра потянула застревающую в снегу дверь и проскользнула внутрь. Демон-гусь пошел за ней. Пантелеймон был взволнован и напуган, но, не желая показывать свой страх перед демоном ведьмы, он прильнул к груди Лайры, устроив себе прибежище среди ее мехов.
Как только глаза Лайры привыкли к освещению, она увидела причину его страхов.
Вокруг них на стенах повсюду стояли стеклянные коробки с оторванными от детей демонами: призрачные силуэты котов, птиц, крыс или кого-нибудь еще, растерянные, напуганные и бледные, как дым.
Демон колдуньи издал крик ярости, а Лайра покрепче прижала к себе Пантелеймона, приговаривая: «Не смотри! Не смотри!»
– Где дети этих демонов? – сотрясаясь от ярости, спросил демон-гусь.
Напуганная Лайра рассказала ему о случайной встрече с Тони Макарией и посмотрела через плечо на несчастных демонов-узников, которые подались вперед, прижимая мордочки к стеклу. Лайре слышны были слабые вскрики боли и отчаяния. В тусклом свете маломощной анбарической лампочки она разглядела, что на каждой коробке есть табличка с именем, и – вот она, пустая коробка с именем Тони Макарии. Кроме нее пустовало еще четыре или пять.
– Я хочу выпустить этих несчастных! – решительно сказала она. – Я разобью стекло и освобожу их!
Она огляделась в поисках чего-нибудь, чем бы это сделать, но в помещении было совершенно пусто. Демон-гусь велел:
– Подожди!
Он как-никак был демоном ведьмы, к тому же гораздо сильнее и старше ее. И ей пришлось подчиниться.
– Мы должны сделать так, чтобы эти люди решили, будто кто-то забыл запереть клетки и замкнуть за собой дверь, – пояснил он. – Думаешь, твоя маскировка долго останется нераскрытой, после того как они увидят битое стекло и следы на снегу? Мы должны продержаться до прихода бродяжников. А теперь делай в точности как я скажу: набери пригоршню снега и, я скажу когда, сдуй немного на каждую клетку по очереди.
Она выбежала наружу. Роджер и Билли все еще стояли начеку, а с площадки по-прежнему доносились визги и смех – прошло-то всего около минуты.
Обеими руками она зачерпнула охапку рассыпчатого как сахарная пудра снега и вернулась, чтобы сделать, как велел гусь. Как только она сдула немного снега на каждую клетку, из горла гуся послышался клекот, и замок на клетке сам собой отомкнулся.
Справившись со всеми замками, она подняла крышку первой клетки, и оттуда выпорхнула бледная тень воробья, но, не в силах полететь, рухнула на землю. Гусь мягко выпрямил и поднял ее своим клювом, и воробышка превратилась в пошатывающуюся сбитую с толку мышь. Пантелеймон спрыгнул на пол, чтобы ее поддержать.
Лайра действовала быстро, и через несколько минут свободными были уже все демоны. Они скучились у ее ног, некоторые заговаривали с ней, некоторые даже пытались ухватить ее за гамаши, хотя табу по-прежнему удерживало их от этого. Она их понимала; бедняжки, они так соскучились по крепкому надежному теплу тела своих людей; подобно Пантелеймону, они так хотели прижаться к кому-то, чтобы почувствовать чье-то сердцебиение.
– Теперь, Лайра, – велел гусь. – Ты должна бежать и смешаться с толпой остальных детей. Не теряй мужества, девочка. Бродяжники идут сюда со всей возможной скоростью. Я должен помочь этим несчастным демонам отыскать своих людей. – Он приблизился и тихо добавил, – Но им уже никогда не стать единым целым. Они разлучены навеки. Это самое страшное деяние, которое мне приходилось видеть... Оставь как есть свои отпечатки ног; Я их замету. Поторопись же...
– О, пожалуйста! Подождите! Ведьмы . . . Они в самом деле летают, правда? Мне ведь не приснилось, когда однажды ночью я видела летающих ведьм?
– Да, дитя; а что?
– Они могут потащить за собой воздушный шар?
– Несомненно, однако...
– А Серафина Пеккала придет?
– У меня нет времени объяснять тебе уклад жизни колдовских народов. В нее вовлечено слишком много политических сил, и Серафина Пеккала обязана защищать интересы своего клана. Но, возможно, то, что происходит здесь и сейчас – это часть того, что делают в каком-то другом месте. Лайра, тебе нужно уже быть в здании. Беги, беги же!
Она убежала, и, Роджер, круглыми глазами наблюдающий за выползающими в двери демонами, зашагал к ней по глубокому снегу.
– Это же... как в склепе Джордана... это же демоны!
– Да, угомонись. И все равно, не рассказывай Билли. Никому пока не рассказывай! Давай возвращаться.
Гусь позади них хлопал крыльями, заметая снегом их следы; невдалеке толпились или же разбредались потерянные демоны, издавая горестные крики утраты и скорби. Когда следы были укрыты, гусь обернулся к бледным созданиям, собирая их вместе. Он заговорил, и один за другим они менялись – хотя, это стоило им очевидных усилий, – пока все не превратились в птиц; они взлетали, падали и бежали за ним по снегу, как молодые неоперившиеся птенцы, и, в конце концов, отрывались от земли. Они вытянулись в рваную линию, бледную и призрачную на фоне глубокого черного неба, и медленно набрали высоту, хотя некоторые были хилыми и двигались неровно, а некоторые летели скорее вниз, чем вверх;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98