Удивлению общественности не было пределов, поскольку все знали, что повторное Посвящение могут осуществить лишь столько магов, сколько занималось низложением. В общем, тёмная и странная история. Как удалось самородку Рогону вернуть себе былую мощь, никто так и не узнал. Болтали, будто написал он об этом небольшую книжонку, но, что сталось с неизвестным трактатом, и был ли он вообще, так и не выяснили.
А Рогон между тем, посвятил свою жизнь воспитанию многочисленного потомства и наставничеству. При чём, как и следовало ожидать, учил он всех – и ведьм, и чернокнижников, и колдунов, и магов. Ученики его отличались вольностью суждений, крутым нравом и невиданной терпимостью по отношению к своим собратьям по чародейству. Вот такая история…
Постепенно мысли Золдана, витавшие вокруг преданий давно минувших дней, становились всё тяжелее и неповоротливее. Наконец, когда лиловый рассвет мягко разлился над городом, измученный размышлениями и бессонницей старый маг забылся чутким тяжёлым сном.
Люция бросила свой узелок и тяжёлый меч в траву.
«Уф! Надоела, железяка! – Подумала в конец измождённая девушка, – Тащить его, перебрасывая из руки в руку, остогоблинело. Может оставить тут, в лесу? Ведь, если подумать, то зачем мне меч? Фехтовать всё равно не умею, а если бы и умела, то оружие это слишком тяжело… Нет, не брошу, раз уж взяла, значит, надо тащить дальше».
Подумав так, ведьма со вздохом подняла свою ношу и двинулась вглубь чащи.
На небе занималась заря, постепенно тьма ночи (о прохладе говорить не приходилось, поскольку её не было, как таковой) рассеивалась, уступая место лилово-розовым краскам рассвета. Макушки елей, совершенно чёрные на фоне светлеющего неба, слегка покачивались – новый день принёс благодатный (пускай и слабый) ветерок.
Тем временем наша искательница приключений вышла на маленькую лесную полянку, окружённую молодой еловой порослью. Снова бросила на землю порядком поднадоевшее оружие и опустилась на траву перевести дыхание. Очень уж долгим выдался нынешний день – одни волнения и ни минуты покоя. Хорошо, что в центре поляны уже был сложен заботливой рукой хворост и припасено несколько глиняных мисок.
Молодая ведьма усмехнулась – всё-таки ловко она провернула дельце и подготовила пути к отступлению. Ещё час, другой и никакой маг её не сыщет. Устало вздохнув (всё-таки весь день на ногах, да ещё и без ужина), девушка достала из складок платья кремень и огниво. Аккуратно высекла над кучей хвороста искру, пламя загорелось почти сразу же. Роса ещё не опустилась, поэтому сухие ветки вспыхнули дружно.
Люция внимательно огляделась, принюхиваясь к утреннему воздуху. Тишина, вокруг никого, даже птицы ещё не проснулись…
Юная колдунья со вздохом облегчения подсела к огню, и в свете разгорающегося костра стала рыться в своём мешочке с травами и корешками, удовлетворённо что-то мурлыча себе под нос. Девушка была совершенно спокойна – от города она ушла на приличное расстояние, поэтому никто не сможет её тут обнаружить – до ближайшей дороги идти и идти, а чаща такая глубокая, что даже грибники по утру не забредут. Не зря же ведьма почти неделю искала себе эту полянку, чтобы потом заботливо приготовить здесь всё необходимое для дальнейшего бегства. Что и говорить, недостаток колдовского мастерства Люция с лихвой компенсировала дальновидностью и изобретательностью.
Продолжая мурлыкать под нос легкомысленную песенку, девушка приступила к смешиванию и растиранию собранных этой ночью травок, хвои и корней. Конечно, можно было бы и заранее собрать всё необходимое и сложить возле кучи хвороста, экономя время. Однако для тех целей, которые преследовала юная ведьма, ингредиенты должны были быть свежайшие – сочные и не увядшие, даже хвоя и та должна быть собрана со старых, вековых, елей, поскольку иголки молоденькой поросли, не дадут нужного эффекта.
Перемешав, наконец, все составляющие в единую массу, Люция снова направилась в чащу, прихватив с собой пустую глиняную миску. Ведьме была нужна свежая болотная вода… Пройдя немного вглубь леса девушка почувствовала, что почва под ногами стала более мягкая и упругая, пройдя ещё чуть-чуть она услышала характерные «чавкающие» звуки. Всё нормально, вот оно – болото. В неверном свете зарождающегося дня, молодая ворожея опустилась на колени, раздвинула руками пышный ковёр мха и зачерпнула чёрную, пахнущую землёй и затхлостью водицу.
К костерку Люция вернулась с полной плошкой болотной жижи. Аккуратно размешала в ней растёртые травы и поставила на угли.
Тем временем лес начал наполняться звуками – просыпались птицы, начинали жужжать какие-то насекомые, даже кусты и те зашумели громче, нежели до рассвета.
Ведьма устало потянулась и, порывшись в складках платья, извлекла из юбок нечто, завёрнутое в белоснежную тряпицу. Аккуратно развернула свёрток и с удовлетворённым вздохом взяла в перепачканные руки свой скромный ужин – кусок варёного мяса и сдобную булку. Усевшись поудобнее, Люция принялась за обе щёки уписывать еду. Набив полный рот и жмурясь от наслаждения, девушка прислушалась к себе – ноющее чувство голода отступило, даже урчание в животе прекратилось… Доев последний ломтик хлеба и последний кусочек мяса, молоденькая ведьма звучно икнула. Глаза слипались, безумно хотелось спать, но с делами ещё не было покончено.
Осторожно, чтобы не обжечься Люция сняла с остывающих углей миску с жирным и чёрным, как дёготь, отваром. От глиняной плошки валил густой пар и пахло горечью. Девушка принялась изо всей силы дуть на это странное зелье, чтобы побыстрее остудить. Затем, не теряя времени, ведьма скинула с себя платье и, оставшись в чём мать родила, принялась энергично растирать всё тело обжигающей жидкостью, проговаривая в слух каркающие отрывистые слова древнего заклинания и иногда шипя от боли, если было слишком горячо.
Намазавшись с головы до ног вонючим отваром, Люция закончила странный ритуал тем, что втёрла скопившуюся на дне миски густоту в свои короткие русые волосы. Наконец, когда плошка опустела, юная ведьма громко выкрикнула в небо последние слова старинного заклинания. От гортанного крика всполошились птицы и на долю мгновения в чаще воцарилась испуганная тишина. Не обращая внимания на то, что самым бесцеремонным образом прервала покой лесных обитателей, ведьма двинулась прочь с поляны. Пройдя несколько сотен шагов, девушка вышла к небольшому лесному озерцу. Собственно, это было даже не озерцо, а просвет в болотце – чёрная вода, кое-где покрытая ряской, масляно блестела…
Повизгивая от брезгливости, Люция вошла в водоём. Дно оказалось илистым и вязким, ноги чуть ли не по колено проваливались в рыхлую тёплую тину, длинные водоросли цеплялись за лодыжки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
А Рогон между тем, посвятил свою жизнь воспитанию многочисленного потомства и наставничеству. При чём, как и следовало ожидать, учил он всех – и ведьм, и чернокнижников, и колдунов, и магов. Ученики его отличались вольностью суждений, крутым нравом и невиданной терпимостью по отношению к своим собратьям по чародейству. Вот такая история…
Постепенно мысли Золдана, витавшие вокруг преданий давно минувших дней, становились всё тяжелее и неповоротливее. Наконец, когда лиловый рассвет мягко разлился над городом, измученный размышлениями и бессонницей старый маг забылся чутким тяжёлым сном.
Люция бросила свой узелок и тяжёлый меч в траву.
«Уф! Надоела, железяка! – Подумала в конец измождённая девушка, – Тащить его, перебрасывая из руки в руку, остогоблинело. Может оставить тут, в лесу? Ведь, если подумать, то зачем мне меч? Фехтовать всё равно не умею, а если бы и умела, то оружие это слишком тяжело… Нет, не брошу, раз уж взяла, значит, надо тащить дальше».
Подумав так, ведьма со вздохом подняла свою ношу и двинулась вглубь чащи.
На небе занималась заря, постепенно тьма ночи (о прохладе говорить не приходилось, поскольку её не было, как таковой) рассеивалась, уступая место лилово-розовым краскам рассвета. Макушки елей, совершенно чёрные на фоне светлеющего неба, слегка покачивались – новый день принёс благодатный (пускай и слабый) ветерок.
Тем временем наша искательница приключений вышла на маленькую лесную полянку, окружённую молодой еловой порослью. Снова бросила на землю порядком поднадоевшее оружие и опустилась на траву перевести дыхание. Очень уж долгим выдался нынешний день – одни волнения и ни минуты покоя. Хорошо, что в центре поляны уже был сложен заботливой рукой хворост и припасено несколько глиняных мисок.
Молодая ведьма усмехнулась – всё-таки ловко она провернула дельце и подготовила пути к отступлению. Ещё час, другой и никакой маг её не сыщет. Устало вздохнув (всё-таки весь день на ногах, да ещё и без ужина), девушка достала из складок платья кремень и огниво. Аккуратно высекла над кучей хвороста искру, пламя загорелось почти сразу же. Роса ещё не опустилась, поэтому сухие ветки вспыхнули дружно.
Люция внимательно огляделась, принюхиваясь к утреннему воздуху. Тишина, вокруг никого, даже птицы ещё не проснулись…
Юная колдунья со вздохом облегчения подсела к огню, и в свете разгорающегося костра стала рыться в своём мешочке с травами и корешками, удовлетворённо что-то мурлыча себе под нос. Девушка была совершенно спокойна – от города она ушла на приличное расстояние, поэтому никто не сможет её тут обнаружить – до ближайшей дороги идти и идти, а чаща такая глубокая, что даже грибники по утру не забредут. Не зря же ведьма почти неделю искала себе эту полянку, чтобы потом заботливо приготовить здесь всё необходимое для дальнейшего бегства. Что и говорить, недостаток колдовского мастерства Люция с лихвой компенсировала дальновидностью и изобретательностью.
Продолжая мурлыкать под нос легкомысленную песенку, девушка приступила к смешиванию и растиранию собранных этой ночью травок, хвои и корней. Конечно, можно было бы и заранее собрать всё необходимое и сложить возле кучи хвороста, экономя время. Однако для тех целей, которые преследовала юная ведьма, ингредиенты должны были быть свежайшие – сочные и не увядшие, даже хвоя и та должна быть собрана со старых, вековых, елей, поскольку иголки молоденькой поросли, не дадут нужного эффекта.
Перемешав, наконец, все составляющие в единую массу, Люция снова направилась в чащу, прихватив с собой пустую глиняную миску. Ведьме была нужна свежая болотная вода… Пройдя немного вглубь леса девушка почувствовала, что почва под ногами стала более мягкая и упругая, пройдя ещё чуть-чуть она услышала характерные «чавкающие» звуки. Всё нормально, вот оно – болото. В неверном свете зарождающегося дня, молодая ворожея опустилась на колени, раздвинула руками пышный ковёр мха и зачерпнула чёрную, пахнущую землёй и затхлостью водицу.
К костерку Люция вернулась с полной плошкой болотной жижи. Аккуратно размешала в ней растёртые травы и поставила на угли.
Тем временем лес начал наполняться звуками – просыпались птицы, начинали жужжать какие-то насекомые, даже кусты и те зашумели громче, нежели до рассвета.
Ведьма устало потянулась и, порывшись в складках платья, извлекла из юбок нечто, завёрнутое в белоснежную тряпицу. Аккуратно развернула свёрток и с удовлетворённым вздохом взяла в перепачканные руки свой скромный ужин – кусок варёного мяса и сдобную булку. Усевшись поудобнее, Люция принялась за обе щёки уписывать еду. Набив полный рот и жмурясь от наслаждения, девушка прислушалась к себе – ноющее чувство голода отступило, даже урчание в животе прекратилось… Доев последний ломтик хлеба и последний кусочек мяса, молоденькая ведьма звучно икнула. Глаза слипались, безумно хотелось спать, но с делами ещё не было покончено.
Осторожно, чтобы не обжечься Люция сняла с остывающих углей миску с жирным и чёрным, как дёготь, отваром. От глиняной плошки валил густой пар и пахло горечью. Девушка принялась изо всей силы дуть на это странное зелье, чтобы побыстрее остудить. Затем, не теряя времени, ведьма скинула с себя платье и, оставшись в чём мать родила, принялась энергично растирать всё тело обжигающей жидкостью, проговаривая в слух каркающие отрывистые слова древнего заклинания и иногда шипя от боли, если было слишком горячо.
Намазавшись с головы до ног вонючим отваром, Люция закончила странный ритуал тем, что втёрла скопившуюся на дне миски густоту в свои короткие русые волосы. Наконец, когда плошка опустела, юная ведьма громко выкрикнула в небо последние слова старинного заклинания. От гортанного крика всполошились птицы и на долю мгновения в чаще воцарилась испуганная тишина. Не обращая внимания на то, что самым бесцеремонным образом прервала покой лесных обитателей, ведьма двинулась прочь с поляны. Пройдя несколько сотен шагов, девушка вышла к небольшому лесному озерцу. Собственно, это было даже не озерцо, а просвет в болотце – чёрная вода, кое-где покрытая ряской, масляно блестела…
Повизгивая от брезгливости, Люция вошла в водоём. Дно оказалось илистым и вязким, ноги чуть ли не по колено проваливались в рыхлую тёплую тину, длинные водоросли цеплялись за лодыжки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151