Я оставил ее висеть, с кровью, капающей на земляной пол, а сам взял запасную одежду из своей сумки. Хитч продолжал спать. Я отправился на реку вымыться.
Я вспотел и перепачкался кровью. Сжав зубы и стараясь не обращать внимания на холод, я разделся и зашел в воду. Купание не доставило мне удовольствия. Я вдруг сообразил, что уже довольно давно не мылся, но вовсе не потому, что любил грязь, просто я старался избегать собственного тела. Песком с берега реки я принялся оттирать себя, и мне пришлось кое-где приподнимать складки, чтобы добраться до всех участков кожи. Под мышками и в паху у меня появились потертости, итог моих охотничьих подвигов. Пупок спрятался в глубокой яме в животе, а над гениталиями образовалась вторая складка. Зад отвис, грудь покрывал толстый слой жира. Я испытал такой стыд, что он поглотил всю радость и гордость за мою добычу. Если это обвисшее, мерзкое тело - цена за владение магией, она мне не нужна. Пользы мне от нее не много. Она просыпается, когда пожелает, и лишь в тех случаях, когда то, что я делаю, выгодно ей самой. Такая магия не давала мне никакого могущества, лишь привязывала к людям и силам, сущности которых я не понимал.
А завтра утром я оставлю Эмзил и ее детей, чтобы отправиться в Геттис. Та часть меня, которая все еще оставалась сыном моего отца, твердила, что я должен в очередной раз попробовать завербоваться в армию. Если командир крепости примет меня на службу, я смогу написать Ярил, что скоро у меня будет дом и я ее заберу. Мне стало интересно, как отнесется к этому магия.
А следом пришла другая мысль: что я стану делать, если командир ответит мне отказом? Я мог бы вернуться сюда. Я не был уверен, что мне следует это делать, но я мог бы.
Я выбрался на берег и отряхнул воду с тела. Затем вытерся грязной рубашкой, оделся, а потом, как мог, выстирал одежду, в которой охотился на оленя. Отжав, я отнес ее в хижину, где спал лейтенант Хитч. Я подбросил дров в огонь и растянул мокрую одежду на сломанном столе, надеясь, что к утру она высохнет.
Размышляя о завтрашнем путешествии, я перепаковал свои сумки. Когда дошло до кошелька с оставшимися деньгами, я улыбнулся, подумав, как мало пользы они мне принесли, и бережно уложил их. Еды почти не было, так что и паковать ничего не причлось. Я взглянул на разведчика. Видимо, он просыпался, поскольку вода, которую я ему оставил, исчезла. Мне стало интересно, как у него обстоят дела с припасами; учитывая его состояние, нам нужно было как можно скорее добраться до Геттиса. Останавливаться каждый вечер пораньше, чтобы поохотиться, мы вряд ли сможем. Я робко задумался, позволит ли мне Эмзил взять немного копченой крольчатины. Можно прихватить с собой оленины на пару дней, но не более того. Свежее мясо выдерживает дорогу куда хуже, чем сушеное или копченое.
Я как раз собирался с духом, чтобы сходить к ней и спросить, когда дверь открылась и внутрь вплыл потрясающий аромат свежей оленьей печенки, шипящей в гусином жире с луком, вслед за которым появилась Эмзил. Мое тело тут же напряглось, точно охотничий пес, взявший след дичи. Эмзил остановилась на пороге, держа в руках горячую сковороду. Она старалась не смотреть на меня.
- Я подумала, что ты, должно быть, проголодался.
- Я умираю от голода, а это восхитительно пахнет.
- Там хватит и для раненого. Моя мать говорила, что печенка - это чудесное лекарство.
Казалось, даже сам запах творил чудеса. Лейтенант Хитч пошевелился и открыл глаза.
- Что это? - пробормотал он.
- Свежая оленья печень в гусином жире с луком, - ответил я ему.
- Пожалуйста, помоги мне сесть. - Нетерпение в его голосе заставило улыбнуться даже Эмзил.
Она поставила сковороду у огня.
- Мне нужно возвращаться к детям, - смущенно сказала она мне.
- Я знаю. Спасибо.
- Это меньшее, что я могла сделать. Невар, я… мне жаль, что я не могу быть более… гостеприимной с незнакомцами. Но ты же знаешь, я должна защищать своих детей.
- Я все понимаю. И ты прекрасно справляешься. Прежде чем ты уйдешь, я хочу попросить тебя еще об одном одолжении. Не могла бы ты дать мне немного копченой крольчатины? Нам предстоит долгий путь, а свежая оленина может испортиться.
- Разумеется. Это же твое мясо. Ты добыл его и закоптил.
Несмотря на слова, в ее тоне слышалось раздражение.
- И отдал его тебе. Ты не возражаешь, если я возьму немного? Я оставлю вам почти всю оленину.
- Конечно не возражаю. Я буду признательна тебе за все, что ты мне оставишь. Мои дети гораздо лучше питались, пока ты жил с нами и охотился для нас. Я благодарна тебе за это.
- Оленина. Она должна повисеть несколько дней, прежде чем ты снимешь с нее шкуру. Пусть выйдет вся кровь. Тогда мясо будет более нежным. Ты сможешь готовить его и свежим, но большую часть придется закоптить или завялить.
Неожиданно мне показалось, что я поставил перед ней непосильную задачу.
- Мне нужно возвращаться к детям, - повторила она, и я вдруг понял, что она чувствует себя крайне неловко, хотя и не знал почему.
- Конечно, я принесу сковороду вечером, - проговорил я.
- Спасибо.
И она исчезла так же внезапно, как появилась. Бьюэл Хитч лежал, опираясь на локти, и с вожделением смотрел на сковороду.
- Кофе и немного мяса - и я снова почувствую себя живым, - заметил он.
- Боюсь, никакого кофе. Но есть вода и только что приготовленная печенка, что тоже неплохо.
- Точно. Но если ты все-таки готов заварить для нас кофе, то немного найдется в моих седельных сумках. Это должно изрядно помочь мне подняться на ноги.
От одной мысли о кофе у меня потекли слюнки. Я поставил воду кипятиться, а затем разделил между нами мясо. Обеденная посуда Хитча - котелок, миска и эмалированная кружка - была из помятой жести. Внутри лежал драгоценный сверточек с кофе. От его запаха у меня закружилась голова.
Мы ели молча. Я полностью сосредоточился на еде и отвлекся только затем, чтобы добавить в закипевшую воду кофе и поставить его настаиваться. Запах напитка усиливал удовольствие от мяса.
Эмзил великолепно приготовила печенку. Она была такой сочной и нежной, что я мог отламывать кусочки вилкой. Она положила совсем немного лука, но его прозрачные колечки пропитали гусиный жир своим ароматом. Это мясо было самым живым из всего, что я ел за последнее время. Не знаю более подходящих слов, чтобы это выразить. Печень всегда имеет яркий вкус и аромат, но тем вечером я вдруг осознал, что я перенес жизнь из тела оленя в свое собственное. В том мясе было что-то очень важное, чему я не знал названия, однако чувствовал, как оно наполняет меня, когда жевал и глотал маленькие кусочки. Его вкус был столь насыщенным, а гусиный жир столь сытным, что, подобрав с тарелки его остатки, я понял, что уже давно не испытывал такого удовлетворения. Я поднял голову и встретился взглядом с ухмыляющимся мне Хитчем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
Я вспотел и перепачкался кровью. Сжав зубы и стараясь не обращать внимания на холод, я разделся и зашел в воду. Купание не доставило мне удовольствия. Я вдруг сообразил, что уже довольно давно не мылся, но вовсе не потому, что любил грязь, просто я старался избегать собственного тела. Песком с берега реки я принялся оттирать себя, и мне пришлось кое-где приподнимать складки, чтобы добраться до всех участков кожи. Под мышками и в паху у меня появились потертости, итог моих охотничьих подвигов. Пупок спрятался в глубокой яме в животе, а над гениталиями образовалась вторая складка. Зад отвис, грудь покрывал толстый слой жира. Я испытал такой стыд, что он поглотил всю радость и гордость за мою добычу. Если это обвисшее, мерзкое тело - цена за владение магией, она мне не нужна. Пользы мне от нее не много. Она просыпается, когда пожелает, и лишь в тех случаях, когда то, что я делаю, выгодно ей самой. Такая магия не давала мне никакого могущества, лишь привязывала к людям и силам, сущности которых я не понимал.
А завтра утром я оставлю Эмзил и ее детей, чтобы отправиться в Геттис. Та часть меня, которая все еще оставалась сыном моего отца, твердила, что я должен в очередной раз попробовать завербоваться в армию. Если командир крепости примет меня на службу, я смогу написать Ярил, что скоро у меня будет дом и я ее заберу. Мне стало интересно, как отнесется к этому магия.
А следом пришла другая мысль: что я стану делать, если командир ответит мне отказом? Я мог бы вернуться сюда. Я не был уверен, что мне следует это делать, но я мог бы.
Я выбрался на берег и отряхнул воду с тела. Затем вытерся грязной рубашкой, оделся, а потом, как мог, выстирал одежду, в которой охотился на оленя. Отжав, я отнес ее в хижину, где спал лейтенант Хитч. Я подбросил дров в огонь и растянул мокрую одежду на сломанном столе, надеясь, что к утру она высохнет.
Размышляя о завтрашнем путешествии, я перепаковал свои сумки. Когда дошло до кошелька с оставшимися деньгами, я улыбнулся, подумав, как мало пользы они мне принесли, и бережно уложил их. Еды почти не было, так что и паковать ничего не причлось. Я взглянул на разведчика. Видимо, он просыпался, поскольку вода, которую я ему оставил, исчезла. Мне стало интересно, как у него обстоят дела с припасами; учитывая его состояние, нам нужно было как можно скорее добраться до Геттиса. Останавливаться каждый вечер пораньше, чтобы поохотиться, мы вряд ли сможем. Я робко задумался, позволит ли мне Эмзил взять немного копченой крольчатины. Можно прихватить с собой оленины на пару дней, но не более того. Свежее мясо выдерживает дорогу куда хуже, чем сушеное или копченое.
Я как раз собирался с духом, чтобы сходить к ней и спросить, когда дверь открылась и внутрь вплыл потрясающий аромат свежей оленьей печенки, шипящей в гусином жире с луком, вслед за которым появилась Эмзил. Мое тело тут же напряглось, точно охотничий пес, взявший след дичи. Эмзил остановилась на пороге, держа в руках горячую сковороду. Она старалась не смотреть на меня.
- Я подумала, что ты, должно быть, проголодался.
- Я умираю от голода, а это восхитительно пахнет.
- Там хватит и для раненого. Моя мать говорила, что печенка - это чудесное лекарство.
Казалось, даже сам запах творил чудеса. Лейтенант Хитч пошевелился и открыл глаза.
- Что это? - пробормотал он.
- Свежая оленья печень в гусином жире с луком, - ответил я ему.
- Пожалуйста, помоги мне сесть. - Нетерпение в его голосе заставило улыбнуться даже Эмзил.
Она поставила сковороду у огня.
- Мне нужно возвращаться к детям, - смущенно сказала она мне.
- Я знаю. Спасибо.
- Это меньшее, что я могла сделать. Невар, я… мне жаль, что я не могу быть более… гостеприимной с незнакомцами. Но ты же знаешь, я должна защищать своих детей.
- Я все понимаю. И ты прекрасно справляешься. Прежде чем ты уйдешь, я хочу попросить тебя еще об одном одолжении. Не могла бы ты дать мне немного копченой крольчатины? Нам предстоит долгий путь, а свежая оленина может испортиться.
- Разумеется. Это же твое мясо. Ты добыл его и закоптил.
Несмотря на слова, в ее тоне слышалось раздражение.
- И отдал его тебе. Ты не возражаешь, если я возьму немного? Я оставлю вам почти всю оленину.
- Конечно не возражаю. Я буду признательна тебе за все, что ты мне оставишь. Мои дети гораздо лучше питались, пока ты жил с нами и охотился для нас. Я благодарна тебе за это.
- Оленина. Она должна повисеть несколько дней, прежде чем ты снимешь с нее шкуру. Пусть выйдет вся кровь. Тогда мясо будет более нежным. Ты сможешь готовить его и свежим, но большую часть придется закоптить или завялить.
Неожиданно мне показалось, что я поставил перед ней непосильную задачу.
- Мне нужно возвращаться к детям, - повторила она, и я вдруг понял, что она чувствует себя крайне неловко, хотя и не знал почему.
- Конечно, я принесу сковороду вечером, - проговорил я.
- Спасибо.
И она исчезла так же внезапно, как появилась. Бьюэл Хитч лежал, опираясь на локти, и с вожделением смотрел на сковороду.
- Кофе и немного мяса - и я снова почувствую себя живым, - заметил он.
- Боюсь, никакого кофе. Но есть вода и только что приготовленная печенка, что тоже неплохо.
- Точно. Но если ты все-таки готов заварить для нас кофе, то немного найдется в моих седельных сумках. Это должно изрядно помочь мне подняться на ноги.
От одной мысли о кофе у меня потекли слюнки. Я поставил воду кипятиться, а затем разделил между нами мясо. Обеденная посуда Хитча - котелок, миска и эмалированная кружка - была из помятой жести. Внутри лежал драгоценный сверточек с кофе. От его запаха у меня закружилась голова.
Мы ели молча. Я полностью сосредоточился на еде и отвлекся только затем, чтобы добавить в закипевшую воду кофе и поставить его настаиваться. Запах напитка усиливал удовольствие от мяса.
Эмзил великолепно приготовила печенку. Она была такой сочной и нежной, что я мог отламывать кусочки вилкой. Она положила совсем немного лука, но его прозрачные колечки пропитали гусиный жир своим ароматом. Это мясо было самым живым из всего, что я ел за последнее время. Не знаю более подходящих слов, чтобы это выразить. Печень всегда имеет яркий вкус и аромат, но тем вечером я вдруг осознал, что я перенес жизнь из тела оленя в свое собственное. В том мясе было что-то очень важное, чему я не знал названия, однако чувствовал, как оно наполняет меня, когда жевал и глотал маленькие кусочки. Его вкус был столь насыщенным, а гусиный жир столь сытным, что, подобрав с тарелки его остатки, я понял, что уже давно не испытывал такого удовлетворения. Я поднял голову и встретился взглядом с ухмыляющимся мне Хитчем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212