Впрочем, это решили за меня. Кеси накрыл его простыней, а я понял, что не могу заставить себя коснуться ткани. Я поставил на место деревянную крышку.
- Посторожи его как следует этой ночью, Невар, - тихо попросил Эбрукс. - Не позволь спекам украсть его. Хитч мог гулять по самой грани, и да, мы все знаем, что он не раз ее переступал. Но он был нашим, был частью каваллы, и он должен быть похоронен здесь, а не висеть на каком-нибудь дереве.
- Я слышал, у него была женщина-спек, - задумчиво добавил Кеси. - Она или ее родичи могут прийти за ним. Посторожи его как следует, Невар.
- Так вы не поможете мне похоронить их сегодня?
Мысль о том, чтобы оставить тела без похорон на всю ночь, меня смущала.
- Завтра будет уже скоро, - заметил Кеси, посмотрев на небо. - Уже темнеет. Я не любитель закапывать могилы в темноте. Нам с Эбруксом еще предстоит долгая поездка в город. Если мы не уедем сейчас, то прибудем туда уже в кромешной темноте. Но завтра мы вернемся. Наверное, с новыми телами, да защитит нас добрый бог, - он покачал головой, увидев на моем лице потрясение. - Невар, что самое ужасное, ты привыкнешь. Когда люди начнут умирать как мухи, мы ничего не сможем изменить. Ты постарался подготовиться, но еще до конца недели начнешь копать траншею и прикрывать их чем придется. И никто не посчитает, что ты поступил плохо.
Я не нашелся что ответить. Они уселись в фургон, Кеси подстегнул лошадь, и они уехали. Я остался стоять рядом с тремя гробами в сгущающихся сумерках.
ГЛАВА 29 ПОСЛАНЕЦ
Я не мог этого вынести.
Думать о том, чтобы вернуться в дом, поесть, а потом попытаться заснуть, пока мертвые лежат в гробах снаружи, - нет, это слишком. Я посмотрел в темнеющее небо и решил попробовать их похоронить.
Трудность состояла в том, чтобы доставить гробы к могилам без Утеса и моей повозки. Тело женщины оказалось самым легким, и я начал с нее. Я не смог поднять гроб; и дело было не в весе. Его размеры и форма не позволяли мне крепко ухватиться. Волочить его было трудно, к тому же так можно было его повредить. И все же я попятился, таща за собой гроб по неровной земле. Солдаты, сколотившие его, изрядно торопились, и шаткая конструкция быстро начала поддаваться. Я остановился, неловко извинился перед покойницей, снял крышку гроба и вытащил тело.
Я старался быть уважительным, укладывая ее на землю. Однако я не мог не торопиться, относя к яме пустой гроб, а потом чуть ли не бегом вернулся за телом. У могилы я столкнулся с новым затруднением. Я не мог сам осторожно опустить гроб с телом в могилу. Что ж, выбора у меня не было. Сначала я опустил в могилу открытый гроб, а потом осторожно положил в него тело. Я содрогнулся, представив, как неловко мне будет торчать над телом, широко расставив ноги, чтобы закрыть крышку, а потом на нее наступить, карабкаясь наружу. Я действовал из лучших побуждений, но мне было стыдно, словно я намеренно проявил неуважение к покойной.
На все это ушло много больше времени, чем я рассчитывал. Закапывать яму мне пришлось уже в темноте, действуя в основном ощупью. Когда я встал у могилы, чтобы обратить к доброму богу простую молитву, я понял, что не знаю ее имени. Сержант не дал мне списка. Я проклял его за бессердечие. Потом я помолился еще и о том, чтобы сохранить подобающее уважение к умершим, сколько бы тел мне ни пришлось похоронить.
Закинув лопату на плечо, я вернулся к дому. Льющийся из окон свет стал для меня маяком, пока я тащился мимо свежих могил. Мне хотелось поскорее оставить этот день позади, отдохнуть и найти в себе силы пережить предстоящие тягостные испытания.
Я собирался войти в дом, вымыть руки, а потом истратить драгоценный листок из моего дневника на то, чтобы записать людей, которых я похоронил сегодня. Женщину я решил отметить в списке как «неизвестную женщину, светловолосую, средних лет, привезенную сержантом Хостером вместе с телами разведчика Бьюэла Хитча и цирюльника, работавшего возле западных ворот». Если кто-нибудь придет, разыскивая ее, возможно, даты смерти и этого краткого описания окажется достаточно. Я понял, что всю долгую зиму мне предстоит изготавливать дощечки с именами умерших.
Отважусь ли я заснуть этой ночью? Нет. Я боялся, что вновь начну ходить во сне. Кроме того, я должен охранять тело Хитча. Мое сердце захолодело, когда я вспомнил о его смерти. Я потерял настоящего друга. Я вздохнул и замкнул свое сердце от горя, пытающегося его опустошить. В ближайшие несколько недель мне потребуются все мои силы. Скорбеть по погибшим я буду потом. Я распахнул дверь.
В тот же миг, как я вспомнил, что в доме не могло быть никакого света, я увидел сидящего у затепленного очага Хитча. Я застыл на месте. Он повернулся ко мне и виновато улыбнулся. Его лицо осунулось от чумы, под глазами пролегли глубокие тени.
- Заходи и садись, Невер, - хрипло сказал он. - Нам нужно поговорить.
В его дыхании я учуял хорошо знакомый мне отвратительный запах чумы.
Я отступил на пару шагов, повернулся и бросился к двум гробам оставшимся стоять у сарая. Крышка того, в котором лежал Хитч, валялась в стороне. Гроб был пуст, если не считать мятой простыни на дне. Я вернулся к дому. У двери я замешкался, но решительно отмел свои глупые страхи. Он не умер. Вот и все. Доктор Амикас упоминал о подобных случаях; больные чумой впадали в такое глубокое забытье, что их принимали за мертвых. Доктор настаивал, чтобы тела оставляли на ночь - только так исключалась опасность случайно похоронить кого-то заживо. Спинка и меня некоторое время считали мертвыми. Я отбросил суеверные страхи.
- Клянусь добрым богом, Хитч, прости. Я подумал, что ты мне привиделся. - Я торопливо подошел к бочке с водой и наполнил котелок. - Мы все считали тебя мертвым. Чистое везение, что я не успел тебя зарыть. Прости. Ты в порядке? Я сделаю кофе. Хочешь воды, поесть? Проснуться в гробу! Что может быть хуже?
- Вообще не проснуться, я полагаю. Но еще хуже тратить остатки чужого времени на пустую болтовню. Молчи, Невер, и слушай. Я здесь как посланец. Ты ведь ждал меня, не так ли?
Гневные слова Оликеи эхом отозвались в моей памяти. «Она отправит к тебе посланца, от которого ты не сможешь отмахнуться». Меня словно окатило ледяной волной, поднявшейся по позвоночнику, и я едва смог повесить котелок над очагом, не пролив. Меня вдруг затрясло, зубы начали выбивать дробь. Улыбка Хитча сделалась шире, веселым мертвым оскалом.
- Замерз? Садись поближе к огню, Невер. У меня мало времени. Слушай.
- Нет. Нет, Хитч, это ты выслушай меня. Когда я учился в Академии, доктор Амикас говорил, что некоторые жертвы чумы кажутся уже мертвыми, но потом приходят в себя. Вот почему он не позволял санитарам сразу же уносить тела из палат. Ты просто впал в глубокое забытье и только что из него вышел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
- Посторожи его как следует этой ночью, Невар, - тихо попросил Эбрукс. - Не позволь спекам украсть его. Хитч мог гулять по самой грани, и да, мы все знаем, что он не раз ее переступал. Но он был нашим, был частью каваллы, и он должен быть похоронен здесь, а не висеть на каком-нибудь дереве.
- Я слышал, у него была женщина-спек, - задумчиво добавил Кеси. - Она или ее родичи могут прийти за ним. Посторожи его как следует, Невар.
- Так вы не поможете мне похоронить их сегодня?
Мысль о том, чтобы оставить тела без похорон на всю ночь, меня смущала.
- Завтра будет уже скоро, - заметил Кеси, посмотрев на небо. - Уже темнеет. Я не любитель закапывать могилы в темноте. Нам с Эбруксом еще предстоит долгая поездка в город. Если мы не уедем сейчас, то прибудем туда уже в кромешной темноте. Но завтра мы вернемся. Наверное, с новыми телами, да защитит нас добрый бог, - он покачал головой, увидев на моем лице потрясение. - Невар, что самое ужасное, ты привыкнешь. Когда люди начнут умирать как мухи, мы ничего не сможем изменить. Ты постарался подготовиться, но еще до конца недели начнешь копать траншею и прикрывать их чем придется. И никто не посчитает, что ты поступил плохо.
Я не нашелся что ответить. Они уселись в фургон, Кеси подстегнул лошадь, и они уехали. Я остался стоять рядом с тремя гробами в сгущающихся сумерках.
ГЛАВА 29 ПОСЛАНЕЦ
Я не мог этого вынести.
Думать о том, чтобы вернуться в дом, поесть, а потом попытаться заснуть, пока мертвые лежат в гробах снаружи, - нет, это слишком. Я посмотрел в темнеющее небо и решил попробовать их похоронить.
Трудность состояла в том, чтобы доставить гробы к могилам без Утеса и моей повозки. Тело женщины оказалось самым легким, и я начал с нее. Я не смог поднять гроб; и дело было не в весе. Его размеры и форма не позволяли мне крепко ухватиться. Волочить его было трудно, к тому же так можно было его повредить. И все же я попятился, таща за собой гроб по неровной земле. Солдаты, сколотившие его, изрядно торопились, и шаткая конструкция быстро начала поддаваться. Я остановился, неловко извинился перед покойницей, снял крышку гроба и вытащил тело.
Я старался быть уважительным, укладывая ее на землю. Однако я не мог не торопиться, относя к яме пустой гроб, а потом чуть ли не бегом вернулся за телом. У могилы я столкнулся с новым затруднением. Я не мог сам осторожно опустить гроб с телом в могилу. Что ж, выбора у меня не было. Сначала я опустил в могилу открытый гроб, а потом осторожно положил в него тело. Я содрогнулся, представив, как неловко мне будет торчать над телом, широко расставив ноги, чтобы закрыть крышку, а потом на нее наступить, карабкаясь наружу. Я действовал из лучших побуждений, но мне было стыдно, словно я намеренно проявил неуважение к покойной.
На все это ушло много больше времени, чем я рассчитывал. Закапывать яму мне пришлось уже в темноте, действуя в основном ощупью. Когда я встал у могилы, чтобы обратить к доброму богу простую молитву, я понял, что не знаю ее имени. Сержант не дал мне списка. Я проклял его за бессердечие. Потом я помолился еще и о том, чтобы сохранить подобающее уважение к умершим, сколько бы тел мне ни пришлось похоронить.
Закинув лопату на плечо, я вернулся к дому. Льющийся из окон свет стал для меня маяком, пока я тащился мимо свежих могил. Мне хотелось поскорее оставить этот день позади, отдохнуть и найти в себе силы пережить предстоящие тягостные испытания.
Я собирался войти в дом, вымыть руки, а потом истратить драгоценный листок из моего дневника на то, чтобы записать людей, которых я похоронил сегодня. Женщину я решил отметить в списке как «неизвестную женщину, светловолосую, средних лет, привезенную сержантом Хостером вместе с телами разведчика Бьюэла Хитча и цирюльника, работавшего возле западных ворот». Если кто-нибудь придет, разыскивая ее, возможно, даты смерти и этого краткого описания окажется достаточно. Я понял, что всю долгую зиму мне предстоит изготавливать дощечки с именами умерших.
Отважусь ли я заснуть этой ночью? Нет. Я боялся, что вновь начну ходить во сне. Кроме того, я должен охранять тело Хитча. Мое сердце захолодело, когда я вспомнил о его смерти. Я потерял настоящего друга. Я вздохнул и замкнул свое сердце от горя, пытающегося его опустошить. В ближайшие несколько недель мне потребуются все мои силы. Скорбеть по погибшим я буду потом. Я распахнул дверь.
В тот же миг, как я вспомнил, что в доме не могло быть никакого света, я увидел сидящего у затепленного очага Хитча. Я застыл на месте. Он повернулся ко мне и виновато улыбнулся. Его лицо осунулось от чумы, под глазами пролегли глубокие тени.
- Заходи и садись, Невер, - хрипло сказал он. - Нам нужно поговорить.
В его дыхании я учуял хорошо знакомый мне отвратительный запах чумы.
Я отступил на пару шагов, повернулся и бросился к двум гробам оставшимся стоять у сарая. Крышка того, в котором лежал Хитч, валялась в стороне. Гроб был пуст, если не считать мятой простыни на дне. Я вернулся к дому. У двери я замешкался, но решительно отмел свои глупые страхи. Он не умер. Вот и все. Доктор Амикас упоминал о подобных случаях; больные чумой впадали в такое глубокое забытье, что их принимали за мертвых. Доктор настаивал, чтобы тела оставляли на ночь - только так исключалась опасность случайно похоронить кого-то заживо. Спинка и меня некоторое время считали мертвыми. Я отбросил суеверные страхи.
- Клянусь добрым богом, Хитч, прости. Я подумал, что ты мне привиделся. - Я торопливо подошел к бочке с водой и наполнил котелок. - Мы все считали тебя мертвым. Чистое везение, что я не успел тебя зарыть. Прости. Ты в порядке? Я сделаю кофе. Хочешь воды, поесть? Проснуться в гробу! Что может быть хуже?
- Вообще не проснуться, я полагаю. Но еще хуже тратить остатки чужого времени на пустую болтовню. Молчи, Невер, и слушай. Я здесь как посланец. Ты ведь ждал меня, не так ли?
Гневные слова Оликеи эхом отозвались в моей памяти. «Она отправит к тебе посланца, от которого ты не сможешь отмахнуться». Меня словно окатило ледяной волной, поднявшейся по позвоночнику, и я едва смог повесить котелок над очагом, не пролив. Меня вдруг затрясло, зубы начали выбивать дробь. Улыбка Хитча сделалась шире, веселым мертвым оскалом.
- Замерз? Садись поближе к огню, Невер. У меня мало времени. Слушай.
- Нет. Нет, Хитч, это ты выслушай меня. Когда я учился в Академии, доктор Амикас говорил, что некоторые жертвы чумы кажутся уже мертвыми, но потом приходят в себя. Вот почему он не позволял санитарам сразу же уносить тела из палат. Ты просто впал в глубокое забытье и только что из него вышел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212