Это же говорили и о полке Фарлетона, а посмотрите на него сейчас. Он ненавидит Геттис, но ему никогда не накопить денег, чтобы вернуться на запад, поэтому он пытается устроить свою жизнь здесь. Прежде у него была жена; она завела шашни с солдатом, а когда он ее бросил, стала шлюхой. Если мне по нраву бессердечные девки, я могу ее получить, заплатив куда меньше, чем за стрижку и ванну. Очень скоро я тоже возненавижу Геттис. Он спросил, откуда я родом, но вполне удовлетворился невнятным бормотанием в ответ, поскольку как раз скреб мне горло. Пока он чистил бритву, я рассказал ему, что доставил в Геттис лейтенанта Хитча, пострадавшего от встречи с диким котом.
- Значит, Хитча? Я бы лучше помог этому коту, - отозвался он и рассказал длинную историю о запутанной ссоре в таверне, к концу которой Хитч дрался против обоих спорщиков сразу.
Цирюльника это, по-видимому, крайне забавляло.
- Значит, теперь вы возвращаетесь домой? - спросил он, закончив бритье и протянув мне полотенце.
- Честно говоря, я собирался поговорить с полковником Гареном. Я хочу вступить в армию.
Он посчитал, что я отменно пошутил. Когда я вернул ему полотенце и ушел, он все еще хохотал.
Часовые также сочли мои намерения забавными. Войти в форт без Хитча оказалось значительно сложнее. После того как они отказались принимать меня всерьез, я напомнил им, что они впустили меня сюда вместе с разведчиком всего два часа назад.
- Ах да! Теперь, когда ты об этом упомянул, я припоминаю твою огромную… лошадь! - заявил один из них.
Мне пришлось выслушать еще несколько подобных шуток, после чего меня пропустили. Я сразу направился в штаб к полковнику Гарену.
Штаб полковника Гарена был построен из досок и некогда покрашен. Хлопья зеленой краски еще виднелись на стенах. Расшатанные ступеньки крыльца сильно скрипели.
Трущобы, раскинувшиеся вокруг форта, вялая болезненность солдат и это последнее свидетельство полного безразличия командира. Меня охватила тревога. Хочу ли я вступать в такой полк, под такое командование? Я припомнил слухи о полке Фарлетона: прежде превосходное воинское соединение нынче переживало тяжелые времена. Дезертирство и пренебрежение воинским долгом стали здесь обычным делом.
Но в какой еще полк могут зачислить человека вроде меня?
Я поднялся на крыльцо и вошел. За столом сидел сержант в выцветшей форме. Стены помещения скрывали деревянные полки, беспорядочно забитые книгами и пачками каких-то бумаг. В оружейной стойке стояли два ружья и приклад без ствола. Им составлял компанию обнаженный клинок. На лице сержанта выделялся застарелый сабельный шрам, идущий от левого глаза и до угла рта. У него были настолько светлые голубые глаза, что они сперва показались мне слепыми бельмами. Вокруг лысой макушки торчали бахромой седые космы. Когда я вошел, ему пришлось отвлечься от шитья. Когда сержант отложил свою работу на край стола, я заметил, что он штопает черный носок белыми нитками.
- Доброе утро, сержант, - приветствовал я его в ответ на пристальный взгляд.
- Вам чего-то надо? - спросил сержант.
Я сдержал возмущение его отвратительными манерами.
- Да, сержант. Я хотел бы встретиться с полковником Гареном.
- А-а. Он здесь.
Сержант кивнул в сторону единственной двери у себя за спиной.
- Ясно. Могу я войти?
- Может быть. Попробуйте постучать. Если он не занят, то ответит.
- Отлично. Благодарю вас, сержант.
- Угу.
Он вновь взялся за носок и склонился над работой. Я одернул рубашку, пересек комнату и постучался.
- Входи. Мой носок уже починен?
Я открыл дверь в комнату, тускло освещенную огнем в угловом камине, и меня приветливо окатила волна тепла. Я немного постоял, дожидаясь, пока глаза привыкнут к сумраку, царящему в комнате.
- Ну, входи же! Нечего тут напускать холод. Сержант! Мой носок готов?
- Я над этим работаю! - крикнул в ответ сержант из-за моей спины.
- Очень хорошо, - ответил полковник тоном, подразумевавшим, что ничего хорошего он в этом не видит, и перевел взгляд на меня, раздраженно повторив: - Входи, я сказал, и закрой за собой дверь.
Я повиновался. Мне было не по себе. Здесь было слишком темно и душно. Казалось, я одним шагом преодолел сотни миль, вернувшись на запад в Старый Тарес. На полу лежали роскошные ковры, стены были увешаны гобеленами. Всю центральную часть комнаты занимал огромный стол полированного дерева, а дубовые книжные полки, забитые переплетенными в кожу книгами, заслоняли одну из стен от пола до потолка. На мраморном пьедестале стояла статуя девушки с корзинкой цветов. Даже потолок был покрыт чеканной жестью. Контраст между этим потаенным убежищем и грубым зданием, вмещавшим его, был так велик, что я едва не забыл, зачем пришел.
Было очевидно, почему полковник так интересуется носком. Одна его нога была босой, на другой красовались темный носок и кожаный шлепанец. Выше виднелись отвороты форменных брюк. Кроме того, на нем была изящная шелковая домашняя куртка, подпоясанная кушаком с кистями. Шапочка на голове тоже могла похвастаться кисточкой. Полковник оказался бледным, костлявым человеком, повыше меня ростом, с длинными руками и ногами. Из-под шапочки выбивались светлые волосы, но великолепные усы казались тронутыми ржавчиной. Заостренные кончики их были навощены. Он казался скорее шаржем на знатного провинциала, чем командующим приграничным фортом. У камина стояло удобное кресло со скамеечкой для ног. Полковник Гарен уютно устроился в кресле и только после этого довольно резко спросил:
- Итак, чего ты хочешь?
- Я хотел бы поговорить с вами, сэр. - Я обратился к нему как можно вежливее, невзирая на его бесцеремонность.
- Мы уже говорим. Изложи поручение своего хозяина, да побыстрее. У меня полно других дел.
Две мысли боролись за право первой сорваться у меня с языка. Когда я понял, что он принял меня за слугу, мне захотелось недвусмысленно сообщить ему об отсутствии у меня хозяина. Кроме того, я сильно сомневался, что у него сегодня были какие-то дела. Тем не менее я сдержался.
- Я пришел не как слуга с поручением от хозяина, - спокойно объяснил я. - Я пришел как сын-солдат, надеясь вступить в ваш полк.
- Тогда что же ты держишь в руке? - осведомился он, показывая на грубую записку Хитча.
Теперь я понимал, почему Хитч так грубо выразил свои рекомендации. Тем не менее я не хотел их предъявлять, чтобы полковник не посчитал их моим собственным творчеством. Поэтому я удержал письмо, несмотря на требовательно протянутую руку Гарена.
- Рекомендация лейтенанта Бьюэла Хитча. Но прежде чем передать ее вам, я бы хотел немного рассказать о себе сам и…
- Хитч! - Полковник выпрямился в кресле и позволил босой ноге соскользнуть с подставки на пол. - Он должен был вернуться несколько дней назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212