А то, понимаешь, приходят, приносят…
— Некогда было, — травник высыпал на стол монеты, переворошил. Взъерошил волосы рукой. — Сколько я тебе должен?
— Так, — тот скосил глаза на потолок. — Ну, прежде всего — шестьдесят талеров взамен этих, плюс все медяки один к одному, плюс сто пятьдесят четыре менки комиссионных… округляем… Хм. Это будет… это будет… Восемьдесят три талера.
— Не в ту сторону срезаешь.
— Я же сказал, что для тебя у меня скидка. Чем расплачиваться будешь?
— Серебром, — травник вынул кошель. — Отсчитывай.
В гробовом молчании отсчитали восемьдесят три талера, после чего травник сгреб принесенные Гельмутом монеты со стола и ссыпал их в отдельный мешочек, не разбирая. Гельмут завязал свой кошель и спрятал его в сумку.
— Может, еще чем помочь?
Жуга помедлил, покачал головой:
— Не знаю. Вряд ли получится. Что-то говорит мне, что их было по полсотни.
— Почему?
— Число хорошее. Впрочем, ладно, если что-то выцепишь, уговор наш остается в силе… Что-нибудь еще?
— Больше ни о чем спросить не хочешь?
Травник поднял голову.
— Например?..
— Например, не узнал ли я того, кто пришел их обменять.
Меняла тоже явно не спешил уходить.
— Ну и кто же это был?
— Нильс Торгесон, — ответил Гельмут, — торговый капитан. Его корабль снимается с якоря завтрашним утром, идет к Британским островам. Называется «Иггдрасиль». Найдешь его у желтого причала.
Травнику потребовалась ровно секунда, чтоб сообразить, куда тот клонит.
— Он не сказал, за сколько мест ему заплатили?
— За два.
Вот теперь Жуга умолк надолго.
— Ну что ж, — сказал он наконец, — спасибо. Ты мне и в самом деле очень помог.
Тил сидел на крыше, на самом ее гребне, прислонившись к теплой каминной трубе, откуда струился горьковатый угольный дымок. Сидел и смотрел на освещенные окна дома напротив.
— Рик, спишь? — подтолкнул он дракончика локтем. — Не спи, самое интересное пропустишь.
Тот вскинулся, зевнул и завертел башкой.
— Вон там, внизу, — подсказал Телли.
Дракончик выгнул шею, глянул вниз и встопорщил крылья, заприметив знакомую фигуру. Засучил ногами, когти заскребли по черепице, красноватые кирпичные крошки покатились вниз по крутому скату.
— Тихо, дурак! — прошипел Телли, ухватил его за шею и потянул обратно, — Тихо! Сам вижу, что Жуга… Сиди спокойно.
Травник шел по улице. Он шагал неторопливо, уверенно, по самой ее середине, не глядя на дома вокруг и не оглядываясь. Телли понял, что был прав в своих предположениях — путь его лежал в тот самый дом, напротив которого мальчишка и дракон облюбовали себе наблюдательный пост.
В том, что Телли увязался за Жугой, не было никакого заранее продуманного плана. Просто, выбравшись с утра на улицу, Рик тотчас же рванул на рынок подкрепиться, Телли погнался за ним, опасаясь, как бы чего не вышло, а поскольку день выдался солнечный и теплый и сидеть дома безвылазно не имело смысла, оба решили прогуляться. Вернее, это Тил решил прогуляться, а дракончик не имел ничего против — полдюжины прогорклых рыбешек, купленные Телли по дешевке, привели его в хорошее настроение. Купив себе пирожок и погрозив кулаком мелькнувшему на горизонте Румпелю-Щербатому, Телли направился к воротам Вавилонской башни — посмотреть, чего новенького.
И тут едва не столкнулся с Жугой.
Травник их не заметил. Тил сперва хотел его окликнуть, но поостерегся, сам не зная, почему. Жуга о чем-то договаривался с менялой в нише, что у въезда в переулок. Из рук в руки переходили деньги. Потом травник направился на другой конец рынка, как выяснилось вскоре — к другому меняле.
Он обошел четверых и Телли постепенно разобрало любопытство. Прячась за лотками и то и дело подзывая вполголоса Рика, так и рвавшегося вперед, он проследовал за травником до «Красного петуха», куда Жуга входить не стал, лишь постоял у заднего крыльца, затем — до «Башмаков».
— Слышь, Рик, — задумчиво пробормотал Телли, осторожно подсматривая за входом в корчму из-за угла, — а ведь он чего-то замышляет, наш Жуга. Как думаешь, а, Рик? Замышляет, а?
Рик высунулся посмотреть, что там, взглянул на корчму, на Телли, снова — на корчму, зевнул и отвернулся, явно не понимая, чего тут интересного. В это время дверь корчмы распахнулась и Тил поспешно потянул дракончика к себе за хвост. Рик возмущенно пискнул, но перечить не стал, тем более, что травник шел домой. Приятели двинулись следом.
Тил теперь был очень даже и не прочь вернуться тоже, но перед этим заглянул в окно и… снова решил подождать.
Жуга и Рудольф ругались. Старьевщик что-то объяснял, крича и наливаясь кровью, швырнул зачем-то на стол погасшую трубку, едва ее при этом не сломав, потом подобрал и раскурил опять. Жуга что-то сказал резко и отрывисто, потом вдруг суматошно завертел головой, вскочил и бросился к камину.
Когда он вернулся к столу, в руках его была доска с фигурками.
— Ой-ей, — пробормотал Телли, чувствуя, как нехороший холодок ползет вверх по спине, — ой-ей…
Таща за собой упиравшегося всеми лапами дракона, он отступил сперва за поваленный тополь, затем еще дальше, и в конце концов затаился в подворотне разрушенного дома напротив, запахнул плотнее куртку и приготовился сидеть здесь, по крайней мере, до темноты.
— Переждем, — сообщил он дракончику свое решение. — Может, пронесет.
Не пронесло. Травник бегал вокруг стола, тянул то за одну фигурку, то за другую, хмурился, хватался за голову, и вообще выглядел до жути расстроенным, если вообще не разозленным. Телли окончательно уверился, что не следовало ему утром трогать эти дурацкие фигурки.
Возвращение домой, похоже, откладывалось на неопределенный срок.
Тем временем до травника явился посетитель, в котором Телли не без удивления признал менялу с площади. Того самого, первого, похожего на шкаф. Через окно было видно, как они, о чем-то переговорив, зачем-то высыпали на стол груду денег, сгребли обратно, обменялись рукопожатием, после чего меняла удалился так же быстро, как и пришел.
Смеркалось. Высыпали звезды. Телли невольно вспомнилась собака, та, что с кошельком, драка у пекарни в Переулке Гнутых Фонарей, и ему стало не по себе. Развалины восточной части города с конца войны служили приютом всяческому сброду. Городская стража сюда не заходила — что тут было охранять? Наткнуться тут можно было на кого угодно.
Пора было решать — либо идти домой сейчас, либо не идти сегодня вовсе.
Неожиданно дверь дома старьевщика Рудольфа скрипнула, открываясь, и на пороге показался травник. Он постоял, оглядывая пустую, в обрамлении темнеющих развалин улицу, вздохнул и решительно направился куда-то в сторону Горелой башни.
Телли вытаращил глаза: за спиной у травника был меч.
— Ну, дела… — привычно обращаясь к дракону, пробормотал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
— Некогда было, — травник высыпал на стол монеты, переворошил. Взъерошил волосы рукой. — Сколько я тебе должен?
— Так, — тот скосил глаза на потолок. — Ну, прежде всего — шестьдесят талеров взамен этих, плюс все медяки один к одному, плюс сто пятьдесят четыре менки комиссионных… округляем… Хм. Это будет… это будет… Восемьдесят три талера.
— Не в ту сторону срезаешь.
— Я же сказал, что для тебя у меня скидка. Чем расплачиваться будешь?
— Серебром, — травник вынул кошель. — Отсчитывай.
В гробовом молчании отсчитали восемьдесят три талера, после чего травник сгреб принесенные Гельмутом монеты со стола и ссыпал их в отдельный мешочек, не разбирая. Гельмут завязал свой кошель и спрятал его в сумку.
— Может, еще чем помочь?
Жуга помедлил, покачал головой:
— Не знаю. Вряд ли получится. Что-то говорит мне, что их было по полсотни.
— Почему?
— Число хорошее. Впрочем, ладно, если что-то выцепишь, уговор наш остается в силе… Что-нибудь еще?
— Больше ни о чем спросить не хочешь?
Травник поднял голову.
— Например?..
— Например, не узнал ли я того, кто пришел их обменять.
Меняла тоже явно не спешил уходить.
— Ну и кто же это был?
— Нильс Торгесон, — ответил Гельмут, — торговый капитан. Его корабль снимается с якоря завтрашним утром, идет к Британским островам. Называется «Иггдрасиль». Найдешь его у желтого причала.
Травнику потребовалась ровно секунда, чтоб сообразить, куда тот клонит.
— Он не сказал, за сколько мест ему заплатили?
— За два.
Вот теперь Жуга умолк надолго.
— Ну что ж, — сказал он наконец, — спасибо. Ты мне и в самом деле очень помог.
Тил сидел на крыше, на самом ее гребне, прислонившись к теплой каминной трубе, откуда струился горьковатый угольный дымок. Сидел и смотрел на освещенные окна дома напротив.
— Рик, спишь? — подтолкнул он дракончика локтем. — Не спи, самое интересное пропустишь.
Тот вскинулся, зевнул и завертел башкой.
— Вон там, внизу, — подсказал Телли.
Дракончик выгнул шею, глянул вниз и встопорщил крылья, заприметив знакомую фигуру. Засучил ногами, когти заскребли по черепице, красноватые кирпичные крошки покатились вниз по крутому скату.
— Тихо, дурак! — прошипел Телли, ухватил его за шею и потянул обратно, — Тихо! Сам вижу, что Жуга… Сиди спокойно.
Травник шел по улице. Он шагал неторопливо, уверенно, по самой ее середине, не глядя на дома вокруг и не оглядываясь. Телли понял, что был прав в своих предположениях — путь его лежал в тот самый дом, напротив которого мальчишка и дракон облюбовали себе наблюдательный пост.
В том, что Телли увязался за Жугой, не было никакого заранее продуманного плана. Просто, выбравшись с утра на улицу, Рик тотчас же рванул на рынок подкрепиться, Телли погнался за ним, опасаясь, как бы чего не вышло, а поскольку день выдался солнечный и теплый и сидеть дома безвылазно не имело смысла, оба решили прогуляться. Вернее, это Тил решил прогуляться, а дракончик не имел ничего против — полдюжины прогорклых рыбешек, купленные Телли по дешевке, привели его в хорошее настроение. Купив себе пирожок и погрозив кулаком мелькнувшему на горизонте Румпелю-Щербатому, Телли направился к воротам Вавилонской башни — посмотреть, чего новенького.
И тут едва не столкнулся с Жугой.
Травник их не заметил. Тил сперва хотел его окликнуть, но поостерегся, сам не зная, почему. Жуга о чем-то договаривался с менялой в нише, что у въезда в переулок. Из рук в руки переходили деньги. Потом травник направился на другой конец рынка, как выяснилось вскоре — к другому меняле.
Он обошел четверых и Телли постепенно разобрало любопытство. Прячась за лотками и то и дело подзывая вполголоса Рика, так и рвавшегося вперед, он проследовал за травником до «Красного петуха», куда Жуга входить не стал, лишь постоял у заднего крыльца, затем — до «Башмаков».
— Слышь, Рик, — задумчиво пробормотал Телли, осторожно подсматривая за входом в корчму из-за угла, — а ведь он чего-то замышляет, наш Жуга. Как думаешь, а, Рик? Замышляет, а?
Рик высунулся посмотреть, что там, взглянул на корчму, на Телли, снова — на корчму, зевнул и отвернулся, явно не понимая, чего тут интересного. В это время дверь корчмы распахнулась и Тил поспешно потянул дракончика к себе за хвост. Рик возмущенно пискнул, но перечить не стал, тем более, что травник шел домой. Приятели двинулись следом.
Тил теперь был очень даже и не прочь вернуться тоже, но перед этим заглянул в окно и… снова решил подождать.
Жуга и Рудольф ругались. Старьевщик что-то объяснял, крича и наливаясь кровью, швырнул зачем-то на стол погасшую трубку, едва ее при этом не сломав, потом подобрал и раскурил опять. Жуга что-то сказал резко и отрывисто, потом вдруг суматошно завертел головой, вскочил и бросился к камину.
Когда он вернулся к столу, в руках его была доска с фигурками.
— Ой-ей, — пробормотал Телли, чувствуя, как нехороший холодок ползет вверх по спине, — ой-ей…
Таща за собой упиравшегося всеми лапами дракона, он отступил сперва за поваленный тополь, затем еще дальше, и в конце концов затаился в подворотне разрушенного дома напротив, запахнул плотнее куртку и приготовился сидеть здесь, по крайней мере, до темноты.
— Переждем, — сообщил он дракончику свое решение. — Может, пронесет.
Не пронесло. Травник бегал вокруг стола, тянул то за одну фигурку, то за другую, хмурился, хватался за голову, и вообще выглядел до жути расстроенным, если вообще не разозленным. Телли окончательно уверился, что не следовало ему утром трогать эти дурацкие фигурки.
Возвращение домой, похоже, откладывалось на неопределенный срок.
Тем временем до травника явился посетитель, в котором Телли не без удивления признал менялу с площади. Того самого, первого, похожего на шкаф. Через окно было видно, как они, о чем-то переговорив, зачем-то высыпали на стол груду денег, сгребли обратно, обменялись рукопожатием, после чего меняла удалился так же быстро, как и пришел.
Смеркалось. Высыпали звезды. Телли невольно вспомнилась собака, та, что с кошельком, драка у пекарни в Переулке Гнутых Фонарей, и ему стало не по себе. Развалины восточной части города с конца войны служили приютом всяческому сброду. Городская стража сюда не заходила — что тут было охранять? Наткнуться тут можно было на кого угодно.
Пора было решать — либо идти домой сейчас, либо не идти сегодня вовсе.
Неожиданно дверь дома старьевщика Рудольфа скрипнула, открываясь, и на пороге показался травник. Он постоял, оглядывая пустую, в обрамлении темнеющих развалин улицу, вздохнул и решительно направился куда-то в сторону Горелой башни.
Телли вытаращил глаза: за спиной у травника был меч.
— Ну, дела… — привычно обращаясь к дракону, пробормотал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171