Когда займут, уходите.
Петр ничего не понял.
— Приезжий? — спросил гражданин в коричневом плаще. И, получив утвердительный ответ, милостиво пояснил. Выстраивать очередь с вечера не разрешено — подойдет милиционер и попросит разойтись. Поэтому занимают очередь и гуляют. Где гуляют?.. Да тут неподалеку — по Театральному проезду, по
Охотному ряду, а то просто вокруг «Метрополя». А утром, к восьми часам, все подойдут к окошечку кассы и выстроят очередь, кто за кем занимал.
Петр поблагодарил за науку и углубился в расписание. Рейсовый самолет Москва — Свердловск в Прикамске посадку не делал. Ближайшие посадки — Ижевск и Янаул. От Янаула часа два на любом проходящем поезде. Если удастся взять билет на самолет, завтра же можно быть дома.
Минут через десять подошел жгучий брюнет в лиловом костюме, и Петр уступил ему место у окна.
Для начала прошелся вверх по Театральному проезду, возвратясь, пересек площадь и прогулялся Охотным рядом мимо огромных витрин магазинов, заполнивших нижний этаж новой гостиницы. Потом вернулся к «Метрополю» и стал отыскивать своих соседей по очереди. Очень быстро обнаружил коричневый плащ возле газетного киоска, а вот лиловый костюм исчез. Это могло повести к недоразумениям: кто за лиловым костюмом, Петр не знал. Поэтому он подошел к стоящей у заветного окна маленькой женщине в темной шляпке и осведомился, за кем она в очереди.
— Черноволосый такой мужчина, наверно, из кавказцев,— ответила женщина.— Еще костюм у него какого-то непонятного цвета, вроде сиреневый...
— Этот сиреневый мужчина за мной в очереди, так что, если он не появится, держитесь меня,— сказал Петр.
— Спасибо,— поблагодарила женщина.— Тогда уж я вас попрошу: не уходите далеко. Сейчас муж придет, я ему вас покажу.
— Это хорошо, что есть кому подменить. А то до утра утомительно.
— Иначе просто нельзя. Ночью тут женщине не место.
— Почему так?
— Сами увидите.
Если бы сам не увидел, не поверил бы.
По мере того как стали надвигаться сумерки, трудно различимые, скорее лишь угадываемые в рассеянном свете витрин и многих освещенных окон, все меньше и меньше людей проходило по тротуарам, окаймляющим площадь. Наконец отчетливо обозначилось, что фланируют туда-сюда одни и те же люди. Но никто не останавливался. Высокий сутуловатый милиционер с толстыми прокуренными усами уже несколько раз показывался неподалеку от окна билетной кассы. Наверно, он и раньше тут прохаживался, но тогда поток прохожих был плотнее и его не было видно.
А потом он куда-то исчез, и сразу же на середину площади (примерно на то место, где потом вознесся кербелевский гранитный Маркс) высыпала пестрая толпа. Так показалось Петру. Но вполне возможно, последовательность была иной: сперва в центр площади сбежались какие-то люди, а милиционер исчез после их появления.
Движущаяся очередь (теперь она дефилировала вдоль фасада «Метрополя», выходящего на площадь) уплотнилась, насколько это было возможно, не останавливая вовсе движения.
Странные, разношерстно одетые люди в центре площади сперва не обращали на снующих по тротуару никакого внимания. Потом несколько оборванцев подошли поближе к тротуару, внимательно осмотрели неторопливо прохаживающихся людей и так же не спеша вернулись обратно.
Потом уже, немного разобравшись в сложившейся ситуации, Петр понял, что отпугнуло разведчиков. Среди прочих граждан, жаждущих приобретения билетов на самолет, было несколько человек в военной форме. У них вполне могло быть оружие. Да и вообще рыцари легкой наживы предпочитают избегать военных.
Но это Петр понял, когда разобрался в обстановке. Сперва же зрелище странной толпы, которая, хохоча и сквернословя, бесновалась посреди площади в самом центре Москвы, поразило, можно сказать, ошеломило его.
— Что это за люди? — спросил он, недоумевая.
— Урки,— спокойно ответил кто-то из стоящих возле него.
— А чего смотрит милиция?
— А где вы видите милицию? — ответили ему вопросом на его вопрос.
Вот тогда Петр и обнаружил, что усатого блюстителя порядка нет нигде поблизости. По-видимому, тревога маленькой женщины в темной шляпке была оправданна.
А еще через какое-то время Петр получил возможность лично в этом убедиться.
Уже под утро, прогуливаясь вдоль фасада «Метрополя», Петр вышел на угол Театрального проезда и, кинув взгляд через улицу, увидел в зыбком свете тусклого фонаря человека. Он сидел на тротуаре, разбросав по асфальту длинные ноги и опираясь спиной на стену Малого театра. Он был разут, раздет до исподнего и, как выяснилось, мертвецки пьян. Сперва Петру показалось, что незнакомец не только ограблен, но и убит. Хотел окликнуть кого-нибудь из военных, чтобы подойти к пострадавшему и, если еще не поздно, оказать ему помощь. Но в это время пострадавший с усилием поднялся на ноги, сделал несколько нетвердых шагов и даже затянул какую-то песню. Но тут же оборвал ее на полуслове, рухнул на асфальт и снова заснул...
Надо было позаботиться о человеке, попавшем в беду, но желающих пособить Петру не нашлось.
— Нужно хоть с земли его поднять.
— Хорошо, поднимем, а дальше что?
— Ну хоть сюда перенести...
— Для него нет никакой разницы, где лежать, там или здесь. А для нас с вами большая разница.
— Не понимаю...
— Придет утром милиционер, поймете. «Откуда взяли? Кто раздел? Может, вы и раздели?.. Пройдемте, граждане!..» А дальше все по нормальной схеме. Все возьмут билеты и улетят, кому куда надо, а мы с вами будем в отделении милиции права качать...
Что можно было на это возразить?..
Петр взял билет на второй рейс — аэропорт Быково, двенадцать ноль-ноль.
Самолет вылетел точно по расписанию, и никаких происшествий в пути не было. Петру выпало место у иллюминатора, и он остался очень доволен первым в своей жизни полетом: день был безоблачный и с двухкилометровой высоты все отлично видно. С непривычки малость не по себе было при взлетах и посадках, но остановок в пути всего две (Казань, Ижевск), так что и эти маленькие неприятности не испортили общего впечатления.
Точно в назначенное время самолет приземлился в Янауле. Летное поле рядом с вокзалом. Ближайший поезд отходил часа через полтора, и еще засветло Петр уже был дома.
А дома было нехорошо. Да и могло ли быть хорошо, если это третий дом за какие-нибудь два с небольшим месяца!.. Когда подал заявление в загс о разводе, ушел жить в тепличное хозяйство; жили там все вместе: мать, отец, Юленька и он с ними. Потом, когда зарегистрировались с Алей, переселился он к Але в ее комнату, а мать Алина свою коечку перенесла временно к квартирной хозяйке. Петр уговаривал Алю, чтобы перебралась к нему в тепличное хозяйство, но она отказалась, и пришлось ему последовать примеру Магомета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Петр ничего не понял.
— Приезжий? — спросил гражданин в коричневом плаще. И, получив утвердительный ответ, милостиво пояснил. Выстраивать очередь с вечера не разрешено — подойдет милиционер и попросит разойтись. Поэтому занимают очередь и гуляют. Где гуляют?.. Да тут неподалеку — по Театральному проезду, по
Охотному ряду, а то просто вокруг «Метрополя». А утром, к восьми часам, все подойдут к окошечку кассы и выстроят очередь, кто за кем занимал.
Петр поблагодарил за науку и углубился в расписание. Рейсовый самолет Москва — Свердловск в Прикамске посадку не делал. Ближайшие посадки — Ижевск и Янаул. От Янаула часа два на любом проходящем поезде. Если удастся взять билет на самолет, завтра же можно быть дома.
Минут через десять подошел жгучий брюнет в лиловом костюме, и Петр уступил ему место у окна.
Для начала прошелся вверх по Театральному проезду, возвратясь, пересек площадь и прогулялся Охотным рядом мимо огромных витрин магазинов, заполнивших нижний этаж новой гостиницы. Потом вернулся к «Метрополю» и стал отыскивать своих соседей по очереди. Очень быстро обнаружил коричневый плащ возле газетного киоска, а вот лиловый костюм исчез. Это могло повести к недоразумениям: кто за лиловым костюмом, Петр не знал. Поэтому он подошел к стоящей у заветного окна маленькой женщине в темной шляпке и осведомился, за кем она в очереди.
— Черноволосый такой мужчина, наверно, из кавказцев,— ответила женщина.— Еще костюм у него какого-то непонятного цвета, вроде сиреневый...
— Этот сиреневый мужчина за мной в очереди, так что, если он не появится, держитесь меня,— сказал Петр.
— Спасибо,— поблагодарила женщина.— Тогда уж я вас попрошу: не уходите далеко. Сейчас муж придет, я ему вас покажу.
— Это хорошо, что есть кому подменить. А то до утра утомительно.
— Иначе просто нельзя. Ночью тут женщине не место.
— Почему так?
— Сами увидите.
Если бы сам не увидел, не поверил бы.
По мере того как стали надвигаться сумерки, трудно различимые, скорее лишь угадываемые в рассеянном свете витрин и многих освещенных окон, все меньше и меньше людей проходило по тротуарам, окаймляющим площадь. Наконец отчетливо обозначилось, что фланируют туда-сюда одни и те же люди. Но никто не останавливался. Высокий сутуловатый милиционер с толстыми прокуренными усами уже несколько раз показывался неподалеку от окна билетной кассы. Наверно, он и раньше тут прохаживался, но тогда поток прохожих был плотнее и его не было видно.
А потом он куда-то исчез, и сразу же на середину площади (примерно на то место, где потом вознесся кербелевский гранитный Маркс) высыпала пестрая толпа. Так показалось Петру. Но вполне возможно, последовательность была иной: сперва в центр площади сбежались какие-то люди, а милиционер исчез после их появления.
Движущаяся очередь (теперь она дефилировала вдоль фасада «Метрополя», выходящего на площадь) уплотнилась, насколько это было возможно, не останавливая вовсе движения.
Странные, разношерстно одетые люди в центре площади сперва не обращали на снующих по тротуару никакого внимания. Потом несколько оборванцев подошли поближе к тротуару, внимательно осмотрели неторопливо прохаживающихся людей и так же не спеша вернулись обратно.
Потом уже, немного разобравшись в сложившейся ситуации, Петр понял, что отпугнуло разведчиков. Среди прочих граждан, жаждущих приобретения билетов на самолет, было несколько человек в военной форме. У них вполне могло быть оружие. Да и вообще рыцари легкой наживы предпочитают избегать военных.
Но это Петр понял, когда разобрался в обстановке. Сперва же зрелище странной толпы, которая, хохоча и сквернословя, бесновалась посреди площади в самом центре Москвы, поразило, можно сказать, ошеломило его.
— Что это за люди? — спросил он, недоумевая.
— Урки,— спокойно ответил кто-то из стоящих возле него.
— А чего смотрит милиция?
— А где вы видите милицию? — ответили ему вопросом на его вопрос.
Вот тогда Петр и обнаружил, что усатого блюстителя порядка нет нигде поблизости. По-видимому, тревога маленькой женщины в темной шляпке была оправданна.
А еще через какое-то время Петр получил возможность лично в этом убедиться.
Уже под утро, прогуливаясь вдоль фасада «Метрополя», Петр вышел на угол Театрального проезда и, кинув взгляд через улицу, увидел в зыбком свете тусклого фонаря человека. Он сидел на тротуаре, разбросав по асфальту длинные ноги и опираясь спиной на стену Малого театра. Он был разут, раздет до исподнего и, как выяснилось, мертвецки пьян. Сперва Петру показалось, что незнакомец не только ограблен, но и убит. Хотел окликнуть кого-нибудь из военных, чтобы подойти к пострадавшему и, если еще не поздно, оказать ему помощь. Но в это время пострадавший с усилием поднялся на ноги, сделал несколько нетвердых шагов и даже затянул какую-то песню. Но тут же оборвал ее на полуслове, рухнул на асфальт и снова заснул...
Надо было позаботиться о человеке, попавшем в беду, но желающих пособить Петру не нашлось.
— Нужно хоть с земли его поднять.
— Хорошо, поднимем, а дальше что?
— Ну хоть сюда перенести...
— Для него нет никакой разницы, где лежать, там или здесь. А для нас с вами большая разница.
— Не понимаю...
— Придет утром милиционер, поймете. «Откуда взяли? Кто раздел? Может, вы и раздели?.. Пройдемте, граждане!..» А дальше все по нормальной схеме. Все возьмут билеты и улетят, кому куда надо, а мы с вами будем в отделении милиции права качать...
Что можно было на это возразить?..
Петр взял билет на второй рейс — аэропорт Быково, двенадцать ноль-ноль.
Самолет вылетел точно по расписанию, и никаких происшествий в пути не было. Петру выпало место у иллюминатора, и он остался очень доволен первым в своей жизни полетом: день был безоблачный и с двухкилометровой высоты все отлично видно. С непривычки малость не по себе было при взлетах и посадках, но остановок в пути всего две (Казань, Ижевск), так что и эти маленькие неприятности не испортили общего впечатления.
Точно в назначенное время самолет приземлился в Янауле. Летное поле рядом с вокзалом. Ближайший поезд отходил часа через полтора, и еще засветло Петр уже был дома.
А дома было нехорошо. Да и могло ли быть хорошо, если это третий дом за какие-нибудь два с небольшим месяца!.. Когда подал заявление в загс о разводе, ушел жить в тепличное хозяйство; жили там все вместе: мать, отец, Юленька и он с ними. Потом, когда зарегистрировались с Алей, переселился он к Але в ее комнату, а мать Алина свою коечку перенесла временно к квартирной хозяйке. Петр уговаривал Алю, чтобы перебралась к нему в тепличное хозяйство, но она отказалась, и пришлось ему последовать примеру Магомета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108