Подробно рассматривая национальные
антагонизмы, создавшиеся после мировой войны в Центральной Европе:
Польше, Чехо-Словакии, Австрии, Венгрии, а также в Юго-Славии и в Румы-
нии, М. Павлович указывает, что национальные противоречия, достигшие в
Европе необычайной остроты, в любой момент угрожают ей взрывом. Так,
послевоенная политическая действительность оправдывает гениальный прог-
ноз В. И. Ленина.
Последняя статья*1 книги посвящена чрезвычайно интересной критике В.
И. Лениным теории "сверх-империализма", выдвинутой К. Каутским и доказы-
вающей, что перенесение политики картелей на внешнюю политику создаст
новую фазу капитализма; последняя, по Каутскому, будет характеризоваться
прекращением войн и заменой их общей эксплоатацией мира интернационально
об'единенным финансовым капиталом. В. И. Ленин беспощадно разбил эту
"империалистическую идиллию", созданную Каутским, и доказал, что всякие
"интер-империалистические" или "ультра-империалистические" союзы носят
лишь кратковременный характер и являются только "передышками" между вой-
нами. "Теория ультра-империализма, - метко и прозорливо указывает В. И.
Ленин, - служит Каутскому для оправдания оппортунистов, для изображения
дела в таком свете, что они вовсе не перешли на сторону буржуазии, а
просто "не верят" в немедленный социализм, ожидая, что перед ними может
быть "новая эра" разоружения и длительного мира".
М. Павлович детально анализирует опыт сверх-империалистической поли-
тики держав после мировой войны: Вашингтонскую конференцию, торжество
европейского протекционизма, новый рост маринизма и милитаризма,
_______________
*1 "Ленин и теория сверх-империализма". Статья эта вошла также в ра-
зобранный номер журнала "Под знаменем марксизма". наконец, фактическое
крушение Антанты, и на фактах доказывает, насколько прав был В. И. Ленин
в своей критике теории К. Каутского. Путь к преодолению империализма ле-
жит поэтому не в возвращении назад к эпохе манчестерства, а в революци-
онном преодолении капитализма, чему и учил в теории и на практике В. И.
Ленин.
IV.
Третья категория ленинской литературы заключает биографические мате-
риалы о В. И. Ленине. Выше уже отмечалось, насколько вся имеющаяся сей-
час популярная литература бедна как раз именно личным, биографическим
элементом. Все появившиеся до сих пор жизнеописания, характеристики и
пр. дают, в сущности, лишь описание партийно-политической деятельности
В. И. Ленина, почти без всякой попытки преломить ее в призме его личной
жизни. Это явление представляется, впрочем, вполне закономерным. Прежде
всего, общеизвестно, что ничто не было так противно В. И. Ленину в окру-
жающих, как выпячивание своей личности, эффектные фразы, позы и т. п.
Будучи глубоко замкнутым в своей личной жизни человеком, "В. И. Ленин
ничего так не презирал, как всякие пересуды, сплетни, вмешательства в
чужую личную жизнь. Он считал такое вмешательство недопустимым"*1.
Помимо этого, колоссальная и притом всесторонняя деятельность В. И.
Ленина: научная, литературно-агитационная, организационная, боевая и т.
д. и т. д. - почти не оставляла места для личной жизни. Конечно, и здесь
не могли не присутствовать личные моменты и нюансы, но их уловить и пе-
редать могли лишь лица, интимно связанные с В. И. Лениным.
При этой скудости биографических данных, все вновь публикуемые мате-
риалы вызывают, понятно, огромный интерес. Разумеется, здесь всегда воз-
можны психологические перегибы, добросовестные ошибки и неправильные
психологические оценки. Недаром совсем недавно раздался по этому поводу
предостерегающий голос Н. К. Крупской: "О Владимире Ильиче очень много
пишут теперь. В этих воспоминаниях В. И. часто изображают каким-то аске-
том, добродетельным филистером-семьянином. Как-то искажается его образ.
Не такой он был. Он был человеком, которому ничто человеческое не чуждо.
Любил он жизнь во всей ее многогранности, жадно впитывал ее в себя...
Каждый шаг В. И. пропускают через призму какой-то филистерской сентимен-
тальности. Лучше бы поменьше на эти темы писать".
Наиболее интересные биографические материалы, имеющие историческое
значение, появились, как и следовало ожидать, в специальном ленинском
номере "Пролетарской Революции"*2. Целый ряд более или менее близких к
В. И. Ленину лиц сообщает здесь о своих встречах с ним, беседах или о
совместной работе. _______________
*1 Н. Крупская. "О Владимире Ильиче". "Правда" N 83 от 11/IV - 1924.
*2 "Пролетарская Революция". Журнал Истпарта. Ленинский номер, N 3
(26). М. 1924. Стр. 275.
Огромную историко-биографическую ценность имеет статья А. И. Елизаро-
вой: "Владимир Ильич в тюрьме" (декабрь 1895 г. - февраль 1897 г.). А.
И. Елизарова ежедневно отправлялась на "свидания за решеткой" к своему
гениальному брату, исполняла все его легальные и нелегальные поручения,
служила для него живой связью с волей и т. п. Понятно, что ее воспомина-
ния об этом периоде имеют исключительный интерес.
В. И. Ленин, попав в тюрьму, прежде всего проявил прямо-таки гени-
альные способности конспиратора. В первом письме (2/I - 1896), получен-
ном от него из тюрьмы, он говорит о плане той работы, из которой получи-
лась его книга "Развитие капитализма в России".
"Письмо это, конечно, адресуется собственно товарищам, оставшимся на
воле, что даже и отмечается в письме: "Может быть, вы сочтете небеспо-
лезным передать это письмо кому-нибудь, посоветоваться". Но серьезный
тон длинного письма с приложенным к нему длиннейшим списком научных
книг, статистических сборников искусно замаскировал тайные его цели, и
письмо дошло беспрепятственно, без всяких помарок. А между тем, Владимир
Ильич в нем ни больше, ни меньше, как запросил товарищей о том, кто
арестован с ним; запросил без всякого предварительного уговора, но так,
что товарищи поняли и ответили ему тотчас же, а бдительные аргусы ничего
не заподозрили.
" - В первом же письме Владимир Ильич запросил нас об арестованных, -
сказал мне с восхищением Сильвин, - и мы ответили ему".
"К сожалению уцелела только первая часть письма - приложенного к ней
списка книг нет: очевидно, он застрял и затерялся в процессе розыска их.
Большая часть перечисленных книг была, действительно, нужна Владимиру
Ильичу для его работы, так что письмо метило в двух зайцев и, в противо-
вес известной пословице, попало в обоих. Я могу только восстановить по
памяти некоторые из тех заглавий, которыми Владимир Ильич, искусно впле-
тая их в свой список, запросил об участи товарищей. Эти заглавия сопро-
вождались вопросительным знаком, которым автор обозначал якобы неточ-
ность цитируемого на память названия книги и который в действительности
отмечал, что в данном случае он не книгу просит, а запрашивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
антагонизмы, создавшиеся после мировой войны в Центральной Европе:
Польше, Чехо-Словакии, Австрии, Венгрии, а также в Юго-Славии и в Румы-
нии, М. Павлович указывает, что национальные противоречия, достигшие в
Европе необычайной остроты, в любой момент угрожают ей взрывом. Так,
послевоенная политическая действительность оправдывает гениальный прог-
ноз В. И. Ленина.
Последняя статья*1 книги посвящена чрезвычайно интересной критике В.
И. Лениным теории "сверх-империализма", выдвинутой К. Каутским и доказы-
вающей, что перенесение политики картелей на внешнюю политику создаст
новую фазу капитализма; последняя, по Каутскому, будет характеризоваться
прекращением войн и заменой их общей эксплоатацией мира интернационально
об'единенным финансовым капиталом. В. И. Ленин беспощадно разбил эту
"империалистическую идиллию", созданную Каутским, и доказал, что всякие
"интер-империалистические" или "ультра-империалистические" союзы носят
лишь кратковременный характер и являются только "передышками" между вой-
нами. "Теория ультра-империализма, - метко и прозорливо указывает В. И.
Ленин, - служит Каутскому для оправдания оппортунистов, для изображения
дела в таком свете, что они вовсе не перешли на сторону буржуазии, а
просто "не верят" в немедленный социализм, ожидая, что перед ними может
быть "новая эра" разоружения и длительного мира".
М. Павлович детально анализирует опыт сверх-империалистической поли-
тики держав после мировой войны: Вашингтонскую конференцию, торжество
европейского протекционизма, новый рост маринизма и милитаризма,
_______________
*1 "Ленин и теория сверх-империализма". Статья эта вошла также в ра-
зобранный номер журнала "Под знаменем марксизма". наконец, фактическое
крушение Антанты, и на фактах доказывает, насколько прав был В. И. Ленин
в своей критике теории К. Каутского. Путь к преодолению империализма ле-
жит поэтому не в возвращении назад к эпохе манчестерства, а в революци-
онном преодолении капитализма, чему и учил в теории и на практике В. И.
Ленин.
IV.
Третья категория ленинской литературы заключает биографические мате-
риалы о В. И. Ленине. Выше уже отмечалось, насколько вся имеющаяся сей-
час популярная литература бедна как раз именно личным, биографическим
элементом. Все появившиеся до сих пор жизнеописания, характеристики и
пр. дают, в сущности, лишь описание партийно-политической деятельности
В. И. Ленина, почти без всякой попытки преломить ее в призме его личной
жизни. Это явление представляется, впрочем, вполне закономерным. Прежде
всего, общеизвестно, что ничто не было так противно В. И. Ленину в окру-
жающих, как выпячивание своей личности, эффектные фразы, позы и т. п.
Будучи глубоко замкнутым в своей личной жизни человеком, "В. И. Ленин
ничего так не презирал, как всякие пересуды, сплетни, вмешательства в
чужую личную жизнь. Он считал такое вмешательство недопустимым"*1.
Помимо этого, колоссальная и притом всесторонняя деятельность В. И.
Ленина: научная, литературно-агитационная, организационная, боевая и т.
д. и т. д. - почти не оставляла места для личной жизни. Конечно, и здесь
не могли не присутствовать личные моменты и нюансы, но их уловить и пе-
редать могли лишь лица, интимно связанные с В. И. Лениным.
При этой скудости биографических данных, все вновь публикуемые мате-
риалы вызывают, понятно, огромный интерес. Разумеется, здесь всегда воз-
можны психологические перегибы, добросовестные ошибки и неправильные
психологические оценки. Недаром совсем недавно раздался по этому поводу
предостерегающий голос Н. К. Крупской: "О Владимире Ильиче очень много
пишут теперь. В этих воспоминаниях В. И. часто изображают каким-то аске-
том, добродетельным филистером-семьянином. Как-то искажается его образ.
Не такой он был. Он был человеком, которому ничто человеческое не чуждо.
Любил он жизнь во всей ее многогранности, жадно впитывал ее в себя...
Каждый шаг В. И. пропускают через призму какой-то филистерской сентимен-
тальности. Лучше бы поменьше на эти темы писать".
Наиболее интересные биографические материалы, имеющие историческое
значение, появились, как и следовало ожидать, в специальном ленинском
номере "Пролетарской Революции"*2. Целый ряд более или менее близких к
В. И. Ленину лиц сообщает здесь о своих встречах с ним, беседах или о
совместной работе. _______________
*1 Н. Крупская. "О Владимире Ильиче". "Правда" N 83 от 11/IV - 1924.
*2 "Пролетарская Революция". Журнал Истпарта. Ленинский номер, N 3
(26). М. 1924. Стр. 275.
Огромную историко-биографическую ценность имеет статья А. И. Елизаро-
вой: "Владимир Ильич в тюрьме" (декабрь 1895 г. - февраль 1897 г.). А.
И. Елизарова ежедневно отправлялась на "свидания за решеткой" к своему
гениальному брату, исполняла все его легальные и нелегальные поручения,
служила для него живой связью с волей и т. п. Понятно, что ее воспомина-
ния об этом периоде имеют исключительный интерес.
В. И. Ленин, попав в тюрьму, прежде всего проявил прямо-таки гени-
альные способности конспиратора. В первом письме (2/I - 1896), получен-
ном от него из тюрьмы, он говорит о плане той работы, из которой получи-
лась его книга "Развитие капитализма в России".
"Письмо это, конечно, адресуется собственно товарищам, оставшимся на
воле, что даже и отмечается в письме: "Может быть, вы сочтете небеспо-
лезным передать это письмо кому-нибудь, посоветоваться". Но серьезный
тон длинного письма с приложенным к нему длиннейшим списком научных
книг, статистических сборников искусно замаскировал тайные его цели, и
письмо дошло беспрепятственно, без всяких помарок. А между тем, Владимир
Ильич в нем ни больше, ни меньше, как запросил товарищей о том, кто
арестован с ним; запросил без всякого предварительного уговора, но так,
что товарищи поняли и ответили ему тотчас же, а бдительные аргусы ничего
не заподозрили.
" - В первом же письме Владимир Ильич запросил нас об арестованных, -
сказал мне с восхищением Сильвин, - и мы ответили ему".
"К сожалению уцелела только первая часть письма - приложенного к ней
списка книг нет: очевидно, он застрял и затерялся в процессе розыска их.
Большая часть перечисленных книг была, действительно, нужна Владимиру
Ильичу для его работы, так что письмо метило в двух зайцев и, в противо-
вес известной пословице, попало в обоих. Я могу только восстановить по
памяти некоторые из тех заглавий, которыми Владимир Ильич, искусно впле-
тая их в свой список, запросил об участи товарищей. Эти заглавия сопро-
вождались вопросительным знаком, которым автор обозначал якобы неточ-
ность цитируемого на память названия книги и который в действительности
отмечал, что в данном случае он не книгу просит, а запрашивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117