У них стало своеобразным ритуалом обсуждать планы на день за утренней чашкой свежего кофе.
Лия разлила кофе в китайские фарфоровые чашки.
– Вы видели, что вам принесли? – спросила она. Поставив кофейник на место, она подала Стефани чашку.
Свалив портфель и сумку на стул, Стефани взяла чашку, одновременно обводя глазами стол. Скопившаяся за вчерашний день почта, записи телефонных звонков, записки, факсы – все аккуратно разложено в стопки. Нет, Лия спрашивает не об этом.
А потом она увидела. Прямо перед собой. В центре стола. Похожее на серебряную кредитную карточку. Но это была вовсе не кредитная карточка.
Сердце Стефани бешено запрыгало. Карточка допуска в режимные зоны – именно такой Васильчикова отпирала дверь в лабораторию на «Хризалиде». Она взяла карточку в руки. На серебряном фоне крупно была напечатана цифра «2», а внизу написано «Моника Уилльямс». Дальше шел двадцатизначный код из букв и цифр. Обратная сторона карточки была покрыта магнитной пленкой.
Пытаясь не выдать свое возбуждение, Стефани небрежно положила карточку обратно и стала пить кофе.
– Жаль, в магазине нельзя ею расплачиваться, – пошутила она.
– Боюсь, что действительно нельзя, – согласилась Лия. Она помолчала, помешала ложечкой кофе, потом добавила: – Но с этой карточкой доступа вы можете делать очень многое – только что не расплачиваться. Лучше сразу спрячьте подальше и храните как зеницу ока. Поверьте, если она потеряется или ее украдут – хлопот не оберешься: придется перепрограммировать все компьютеры.
Поставив чашку с кофе на стол, Стефани взяла карточку, положила ее в бумажник, а бумажник опустила обратно в сумочку.
– Вот так! – улыбнулась она, похлопав по сумочке.
– Я серьезно говорю, Моника. Здесь, в Группе де Вейги, эта карточка – самый важный документ. Она обеспечивает доступ ко всем нашим точкам. Со вторым уровнем вы имеете право на получение всех сведений, кроме тех, которые требуют первого уровня.
– Понятно. А кстати, кто имеет первый уровень?
– Старший и младший де Вейги, полковник Валерио и, может, еще человек пять.
– А у тебя какой?
– У меня третий уровень. Да, и вы всегда должны иметь при себе эту карточку. Если вы ее забудете дома, вас никто не пустит. Они не делают никаких исключений. Нет карточки – нет входа – и никаких разговоров.
– Ясно. Да, пожалуй, ты права. Буду хранить ее как зеницу ока.
Лия налила по второй чашке кофе.
– Расскажите мне о своей новой прислуге.
Стефани пожала плечами.
– Да что рассказывать? Она все равно временно. Подожду, посмотрю, справится ли она.
Лия кивнула.
– Если не справится, скажите. У Группы де Вейги в городе полно квартир для гостей. Большую часть времени они пустуют. Я уверена, мы можем найти прислугу среди тех, кто обслуживает эти квартиры.
– Буду иметь в виду. Спасибо, Лия.
Зазвонил телефон.
– Вас, – сказала Лия. – Третья линия.
Стефани нажала кнопку третьей линии и взяла трубку.
– Алло?
– Это я, – раздался голос Эдуардо.
Быстро взглянув на Лию, которая делала вид, что слишком занята, чтобы прислушиваться к разговору, Стефани, понизив голос, ответила:
– Слушаю вас, сеньор де Вейга. – Она старалась говорить ровно, чтобы голос звучал сухо, по-деловому.
Эдуардо рассмеялся, потом откашлялся.
– Я вот почему звоню, – он перешел к делу. – Передо мной твоя записка. Та, в которой ты намечаешь посещение предприятий фирмы.
– Да? – Стефани затаила дыхание. – Какие-то проблемы?
– Да нет, пока не видно. Я просто хотел узнать, почему ты решила начать с проектов, связанных с генетикой, благотворительной деятельностью и фондами.
Стефани могла бы ответить: Потому что именно в проектах, связанных с исследованиями по генетике, следует искать ключ к вечной молодости, а благотворительность и фонды привлекли мое внимание, потому что они могут иметь отношение к ПД.
Хорошо, что она заранее, еще до подачи записки, тщательно продумала обоснование своей программы.
– Логично начать именно с этого, – ответила Стефани. – Видишь ли, генетика, поскольку она находится на переднем крае, не просто захватывающая сфера науки. В конечном итоге от ее развития зависит будущее человечества. Мне кажется, вкладывая сегодня средства в генетику, мы получим невероятные дивиденды в будущем. – Стефани помолчала. – Ты можешь придумать более веское обоснование лозунга: «Мы строим счастливое завтра»?
Стефани ждала ответа, но Эдуардо молчал.
– То же самое относится к благотворительности и к организации фондов. Это отделение в большей степени, чем какое-либо другое, способно придать нужный глянец семье компаний де Вейги, придать огромной корпорации альтруистический окрас.
– Хмм, – промычал Эдуардо. – «Семья» компаний де Вейги. Неплохо.
«Слава тебе, Господи», – подумала Стефани.
– Ты хочешь начать знакомство с предприятиями в понедельник?
– Да, пора уже начинать. – Стефани выдержала паузу. – Может быть, это неудобно по каким-либо причинам? – В ее голосе послышалось волнение.
– Нет-нет. Тебе придется полететь в Ситто-да-Вейга на несколько дней.
– Надеюсь, пяти дней будет достаточно.
– Отлично. С делами покончили. Теперь перейдем к более приятным вопросам. Насколько я понимаю, наши планы на наступающий уик-энд остаются в силе? Или ты уже забыла?
– Забыла? – рассмеялась Стефани. – Как же я могла забыть?
– Хорошо. Чтобы у нас было побольше времени, поедем прямо отсюда днем. Захвати завтра с собой вещи, чтобы сразу ехать в аэропорт.
– Отличная мысль. И Эдуардо…
– Да?
Стефани понизила голос.
– Я буду с нетерпением ждать завтрашнего дня.
Вечером, когда Стефани с помощью Барби укладывала вещи, раздался телефонный звонок.
– Я отвечу, – поспешила Стефани к аппарату, решив, что это звонит Эдуардо. – Алло?
Трубка молчала.
Нахмурившись, Стефани посмотрела на Барби, стоявшую рядом с блузкой в руках.
– Алло! Алло!
И затем бесполый голос прошипел ей в ухо:
– Умри! Умри! Умри!
В трубке раздались частые гудки.
6
Ильха-да-Борболета, Бразилия
Лоснящийся, гладкий, хищный, как акула, серебристый вертолет гнал свою тень к северу по побережью, чуть-чуть не касаясь верхушек изумрудных выступов – прибрежных островов.
Внутри вертолет был мягкий, как подушка. С прекрасной звукоизоляцией. Отделан так, как, наверное, был бы отделан лучший из конференц-залов мира. Темно-бордовая лайка, в тон ей обивка стен, шерстяные ковры ручной работы, вращающиеся кожаные кресла.
Их обслуживали два стюарда. В вертолете имелись семь радиотелефонов и три факсимильных аппарата.
– Даже и не говори мне, – язвительно заметила Стефани, когда они вошли в вертолет. – Что – это единственный способ, которым туда можно добраться?
– Туда можно добраться только так, – терпеливо объяснял Эдуардо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
Лия разлила кофе в китайские фарфоровые чашки.
– Вы видели, что вам принесли? – спросила она. Поставив кофейник на место, она подала Стефани чашку.
Свалив портфель и сумку на стул, Стефани взяла чашку, одновременно обводя глазами стол. Скопившаяся за вчерашний день почта, записи телефонных звонков, записки, факсы – все аккуратно разложено в стопки. Нет, Лия спрашивает не об этом.
А потом она увидела. Прямо перед собой. В центре стола. Похожее на серебряную кредитную карточку. Но это была вовсе не кредитная карточка.
Сердце Стефани бешено запрыгало. Карточка допуска в режимные зоны – именно такой Васильчикова отпирала дверь в лабораторию на «Хризалиде». Она взяла карточку в руки. На серебряном фоне крупно была напечатана цифра «2», а внизу написано «Моника Уилльямс». Дальше шел двадцатизначный код из букв и цифр. Обратная сторона карточки была покрыта магнитной пленкой.
Пытаясь не выдать свое возбуждение, Стефани небрежно положила карточку обратно и стала пить кофе.
– Жаль, в магазине нельзя ею расплачиваться, – пошутила она.
– Боюсь, что действительно нельзя, – согласилась Лия. Она помолчала, помешала ложечкой кофе, потом добавила: – Но с этой карточкой доступа вы можете делать очень многое – только что не расплачиваться. Лучше сразу спрячьте подальше и храните как зеницу ока. Поверьте, если она потеряется или ее украдут – хлопот не оберешься: придется перепрограммировать все компьютеры.
Поставив чашку с кофе на стол, Стефани взяла карточку, положила ее в бумажник, а бумажник опустила обратно в сумочку.
– Вот так! – улыбнулась она, похлопав по сумочке.
– Я серьезно говорю, Моника. Здесь, в Группе де Вейги, эта карточка – самый важный документ. Она обеспечивает доступ ко всем нашим точкам. Со вторым уровнем вы имеете право на получение всех сведений, кроме тех, которые требуют первого уровня.
– Понятно. А кстати, кто имеет первый уровень?
– Старший и младший де Вейги, полковник Валерио и, может, еще человек пять.
– А у тебя какой?
– У меня третий уровень. Да, и вы всегда должны иметь при себе эту карточку. Если вы ее забудете дома, вас никто не пустит. Они не делают никаких исключений. Нет карточки – нет входа – и никаких разговоров.
– Ясно. Да, пожалуй, ты права. Буду хранить ее как зеницу ока.
Лия налила по второй чашке кофе.
– Расскажите мне о своей новой прислуге.
Стефани пожала плечами.
– Да что рассказывать? Она все равно временно. Подожду, посмотрю, справится ли она.
Лия кивнула.
– Если не справится, скажите. У Группы де Вейги в городе полно квартир для гостей. Большую часть времени они пустуют. Я уверена, мы можем найти прислугу среди тех, кто обслуживает эти квартиры.
– Буду иметь в виду. Спасибо, Лия.
Зазвонил телефон.
– Вас, – сказала Лия. – Третья линия.
Стефани нажала кнопку третьей линии и взяла трубку.
– Алло?
– Это я, – раздался голос Эдуардо.
Быстро взглянув на Лию, которая делала вид, что слишком занята, чтобы прислушиваться к разговору, Стефани, понизив голос, ответила:
– Слушаю вас, сеньор де Вейга. – Она старалась говорить ровно, чтобы голос звучал сухо, по-деловому.
Эдуардо рассмеялся, потом откашлялся.
– Я вот почему звоню, – он перешел к делу. – Передо мной твоя записка. Та, в которой ты намечаешь посещение предприятий фирмы.
– Да? – Стефани затаила дыхание. – Какие-то проблемы?
– Да нет, пока не видно. Я просто хотел узнать, почему ты решила начать с проектов, связанных с генетикой, благотворительной деятельностью и фондами.
Стефани могла бы ответить: Потому что именно в проектах, связанных с исследованиями по генетике, следует искать ключ к вечной молодости, а благотворительность и фонды привлекли мое внимание, потому что они могут иметь отношение к ПД.
Хорошо, что она заранее, еще до подачи записки, тщательно продумала обоснование своей программы.
– Логично начать именно с этого, – ответила Стефани. – Видишь ли, генетика, поскольку она находится на переднем крае, не просто захватывающая сфера науки. В конечном итоге от ее развития зависит будущее человечества. Мне кажется, вкладывая сегодня средства в генетику, мы получим невероятные дивиденды в будущем. – Стефани помолчала. – Ты можешь придумать более веское обоснование лозунга: «Мы строим счастливое завтра»?
Стефани ждала ответа, но Эдуардо молчал.
– То же самое относится к благотворительности и к организации фондов. Это отделение в большей степени, чем какое-либо другое, способно придать нужный глянец семье компаний де Вейги, придать огромной корпорации альтруистический окрас.
– Хмм, – промычал Эдуардо. – «Семья» компаний де Вейги. Неплохо.
«Слава тебе, Господи», – подумала Стефани.
– Ты хочешь начать знакомство с предприятиями в понедельник?
– Да, пора уже начинать. – Стефани выдержала паузу. – Может быть, это неудобно по каким-либо причинам? – В ее голосе послышалось волнение.
– Нет-нет. Тебе придется полететь в Ситто-да-Вейга на несколько дней.
– Надеюсь, пяти дней будет достаточно.
– Отлично. С делами покончили. Теперь перейдем к более приятным вопросам. Насколько я понимаю, наши планы на наступающий уик-энд остаются в силе? Или ты уже забыла?
– Забыла? – рассмеялась Стефани. – Как же я могла забыть?
– Хорошо. Чтобы у нас было побольше времени, поедем прямо отсюда днем. Захвати завтра с собой вещи, чтобы сразу ехать в аэропорт.
– Отличная мысль. И Эдуардо…
– Да?
Стефани понизила голос.
– Я буду с нетерпением ждать завтрашнего дня.
Вечером, когда Стефани с помощью Барби укладывала вещи, раздался телефонный звонок.
– Я отвечу, – поспешила Стефани к аппарату, решив, что это звонит Эдуардо. – Алло?
Трубка молчала.
Нахмурившись, Стефани посмотрела на Барби, стоявшую рядом с блузкой в руках.
– Алло! Алло!
И затем бесполый голос прошипел ей в ухо:
– Умри! Умри! Умри!
В трубке раздались частые гудки.
6
Ильха-да-Борболета, Бразилия
Лоснящийся, гладкий, хищный, как акула, серебристый вертолет гнал свою тень к северу по побережью, чуть-чуть не касаясь верхушек изумрудных выступов – прибрежных островов.
Внутри вертолет был мягкий, как подушка. С прекрасной звукоизоляцией. Отделан так, как, наверное, был бы отделан лучший из конференц-залов мира. Темно-бордовая лайка, в тон ей обивка стен, шерстяные ковры ручной работы, вращающиеся кожаные кресла.
Их обслуживали два стюарда. В вертолете имелись семь радиотелефонов и три факсимильных аппарата.
– Даже и не говори мне, – язвительно заметила Стефани, когда они вошли в вертолет. – Что – это единственный способ, которым туда можно добраться?
– Туда можно добраться только так, – терпеливо объяснял Эдуардо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137