«Я уверена, что именно туда мне и надо попасть», – подумала она.
Только один человек мог ей в этом помочь. «Ну почему, когда мне нужен Эдуардо, его нет рядом?»
Майлс Райли вошел в паб и, осмотревшись, помрачнел. На нем была голубая спортивная куртка, серые полиэстровые брюки, галстук из искусственного шелка ослаблен, воротник рубашки расстегнут. Толпа окружавших его прекрасно одетых молодых людей заставила его почувствовать себя поношенным и старым, как пара истрепанных тапочек. В очередной раз он осознал, что в городских джунглях обитают самые страшные животные – люди.
Нэнси Флемингс расположилась за столиком в дальней части паба – там было поспокойней. Завидев его, она подняла руку и помахала ему тонкими пальцами, не отрываясь от соломинки, сквозь которую тянула коктейль.
Отодвинув стул, он плюхнулся рядом с ней.
– Ты опоздал.
– Да. Пришлось ответить на телефонный звонок, как раз когда собрался выходить.
Она пожала плечами, он оглянулся в поисках официанта.
Официант наконец предстал перед их столиком, и Райли заказал пиво для себя и коктейль для Нэнси. Когда появилось пиво, он одним большим глотком опорожнил четверть кружки. Поставив кружку на стол, облизал верхнюю губу.
– Итак?
Она наклонилась над столиком. В нос ему ударил одуряюще сладкий запах духов. На ней был бледно-серый льняной пиджак, две верхние пуговицы которого были намеренно расстегнуты, обнажая углубление между двумя веснушчатыми грудями.
– Я принесла то, что ты просил, – сообщила она. – Имя, адрес и распечатку междугородных разговоров. Весь комплект. – В ее глазах появилось вороватое выражение. – Мне кажется, это стоит побольше сотни.
Он посмотрел на нее презрительно и отрицательно покачал головой.
– Максимум пятьдесят. Я сам достал имя и адрес.
– Да? – Она полыхнула взглядом. – Тогда кто же это, скажи-ка мне.
– Самуэль Кафка, – ответил он спокойно. – Два-один-ноль-семь Бродвей.
Выражение ее лица изменилось.
– Черт. – Она откинулась назад, поправляя расползшиеся в стороны лацканы. – Как тебе это удалось?
– Очень просто. Посмотрел по обратному справочнику.
Она медленно повертела в руках свой стакан.
– К этому справочнику имеют доступ только полицейские.
Пожав плечами, он отхлебнул пива.
– Ну что ж, арестуй меня. – Его лицо было холодно-бесстрастным. – Семьдесят пять и ни центом больше.
Она закурила.
– Ну ладно. Пусть будет семьдесят пять.
Он достал бумажник и вытащил оттуда три двадцатидолларовые бумажки, десятку и пятерку.
Она потянулась за деньгами, но он быстро отдернул руку.
– Сначала распечатку.
– О Боже мой! – Она схватила сумочку, вытащила сложенный лист бумаги и кинула ему через стол. – Вот.
Он не торопясь развернул бумагу и в перечне звонков нашел междугородные.
23 мая 11.49 В Будапешт 36 1 852200
25 мая 03.02 В Зальцбург 43 662 848511
27 мая 02.16 В Милан 39 28011231
– Ну что? – нетерпеливо спросила она. – Это ведь то, о чем ты просил, не так ли?
– Да. – Он кивнул. – То самое. – Он пододвинул ей деньги, свернул лист и положил его в нагрудный карман.
Улыбнувшись, она защелкнула сумочку.
– Ну ладно, с делами покончено. Как насчет того, чтобы еще выпить? Или, может быть, закусить?
Он помотал головой.
– Нет, мне пора бежать.
Допив пиво, он отодвинул стул.
Она зло фыркнула.
– Ну ладно. В следующий раз еще погляжу, стоит ли тебе помогать.
Он саркастически улыбнулся.
– А куда ты денешься? С твоими аппетитами да с той зарплатой, которую тебе платит телефонная компания, ты не пропустишь ни единого дополнительного пенни. До встречи, дорогая.
Лили плыла на белом надувном матрасе посередине аквамаринового бассейна. Она была вся в белом. Белый закрытый купальник. Белый шелковый тюрбан. Солнцезащитные очки в белой оправе. Массивные белые серьги и браслеты. Даже губы и ногти на ногах и на руках были покрашены в перламутрово-белый цвет.
Полковник Валерио, стоя на бортике бассейна, доложил:
– Человека, которому звонила мисс Уилльямс, зовут Самуэль Кафка.
Лили беззаботно смотрела в небо.
– Кафка… – пробормотала она. – Кафка. Знакомое имя. И кто же он?
– Еще неизвестно, мадам. Этим сейчас занимается мой человек.
– Когда что-нибудь выяснится, сообщите.
– Кроме того, он переслал мне факсом копию компьютерной распечатки его телефонных звонков за последние месяцы.
– Да что вы говорите, полковник! Как мудро с вашей стороны! И куда же звонил наш мистер Кафка?
– Одно из мест – Будапешт.
– Будапешт! – Лили резко села на матрасе, смахнула очки. – Вы уверены?
– Да, мадам.
Она некоторое время сидела молча, потом тяжело вздохнула.
– И кому он звонил в Будапешт? – тихо спросила она наконец.
– Отель «Геллерт». Я говорил со многими служащими отеля, но никто из операторов не помнит, куда они переключали звонок. Моника Уилльямс в отеле не останавливалась.
– Тогда, значит, он звонил не ей. Вполне возможно, что он звонил просто кому-то из проживавших там знакомых.
– Может быть, – протянул полковник. – Но мне почему-то так не кажется.
– Мне тоже, – медленно проговорила Лили. – Она откинулась на матрас и поправила очки. «Интересно, – подумала она, – Джуди Балац еще жива? Не то чтобы это имело значение. Никто не станет слушать бредни этой выжившей из ума старухи. И кроме того, она уверена, что я погибла при пожаре в Лондоне».
– А куда еще звонил мистер Кафка?
– В Зальцбург.
– Достаточно. – Лили лежала не шевелясь. «Я не общалась с Олендорфом больше сорока лет. Он тоже считает меня давно умершей, так что он ничего никому не мог выдать».
Но неровное дыхание выдавало ее собственные сомнения. Показало ей, что, как бы она себя ни успокаивала, у нее есть все основания для страха.
– С вами все в порядке, мадам? – спросил Валерио.
Лили не отвечала. Она почувствовала, как внутри растет какое-то тяжелое, давящее чувство.
– А кому именно звонил Кафка в Зальцбург?
– Опять в отель.
– Ладно, больше не рассказывайте, – сказала Лили саркастически. – Операторы не помнят его звонок, а Моника Уилльямс в отеле не останавливалась.
– Именно так, мадам. Эта леди не останавливалась у них. – Помолчав, он со значением добавил: – Во всяком случае, под этим именем.
– Но вы думаете, что она все-таки там была? И что он звонил именно ей?
– Да, мадам. Я так думаю.
«И я тоже, и я тоже», – думала Лили.
Лили опять тяжело вздохнула и уставилась в небо. По нему плавало огромное тропическое облако. Она стала смотреть на облако. Какая странная форма: три серо-белые громадины, наползавшие одна на другую. Это облако несло в себе беду, оно было зловещим: вот лицо Джуди Балац – в середине, вот Олендорф – внизу. Ей хотелось дотянуться до этого облака и разодрать его в мелкие клочья, как ватную елочную игрушку.
– Полковник?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137