Оказывается, Энн была беременна уже на третьем месяце.
Еще до рассвета, словно мы собирались на рыбалку, Брекинридж забрал меня из детской, и мы выехали с ним в его роскошной, отделанной внутри кожей и деревом, со встроенным в заднее сиденье баром машине.
Вскоре после, полудня мы прибыли в Виргинию-Бич. Брекинридж свернул направо на 14-ю стрит и затем на какую-то извилистую дорогу. Если не считать католической церкви, дом, куда мы направлялись, стоял обособленно – внушительное, крытое черепицей темно-зеленое строение на берегу небольшого озера. Большая лужайка, окруженная аккуратно подстриженной живой изгородью, с разбросанными там и сям деревьями и кустами уже начала зеленеть, словно сюда весна пришла раньше. Мы припарковались напротив и пошли по извилистой дорожке из каменных плит, возле которой на столбе была деревянная вывеска с аккуратно выжженными словами: «Сотрудничество с целью исследований и просвещения».
Я расшифровал эти слова, как: «Идите, идите, простачки, мы вас ждем».
– У нас есть все основания верить в искренность этого Кейси, – сказал Брекинридж, когда мы ехали в машине, – даже если он тронутый, как я предполагаю.
– Почему вы считаете, что он искренен?
– Ну, во-первых, о нем очень хорошо отзываются друзья семьи Линдбергов. Том Ланфиер уговорил этого экстрасенса помочь нам.
– Кто такой Том Ланфиер, черт возьми?
– Майор Ланфиер, – с некоторым негодованием проговорил Брекинридж, – выдающийся авиатор, вице-президент ТВП.
Что ж, по крайней мере, он не был полковником. ТВП расшифровывалось как «Трансатлантические воздушные перевозки», так называемая линия Линдберга, для которой Линди, являясь ее высокооплачиваемым техническим консультантом, составлял карту воздушных маршрутов.
– Майор верит Кейси и думает, что он сможет нам помочь.
– А вы что думаете, полковник?
– Я, как и вы, думаю, что мы теряем время. Только я скорее считаю Кейси обманывающим самого себя дураком, чем отъявленным шарлатаном.
Брекинридж рассказал мне, что Кейси, закончивший лишь шесть классов школы, известен как ясновидец и целитель, которого прозвали «Спящим пророком», поскольку все свои предсказания он делал во время сна.
– Ну и дела, – сказал я.
– Это что-то вроде самогипноза: он входит в нечто, как впадают в транс. Утверждают, что Кейси может поставить подробный диагноз болезней, назначить домашнее средства и лекарства, пользуясь при этом специфическими терминами, о которых он как будто бы никогда не слышал раньше.
– Ну и дела, – повторил я и заснул сам, прислонившись к дверце «дузенберга», только никаких предсказаний я не делал.
* * *
Женщина, которая открыла на стук, заставила меня вздрогнуть. Но не потому что у нее были налитые кровью глаза вампира или тюрбан на голове – как раз наоборот. Это была маленькая стройная женщина лет пятидесяти с небольшим с темными седеющими волосами и блестящими карими глазами. Она была в простом сине-белом ситцевом платье с фартуком, и вид ее был не более страшный, чем у булочки с молоком.
Честно говоря, вздрогнуть меня заставила изящная миловидность ее лица: она была красива той же хрупкой красотой, что и Энн Линдберг.
Должно быть, Брекинридж тоже заметил это сходство, поскольку, сняв шляпу, проговорил почти заикаясь:
– Мы приехали как представители семьи Линдбергов. У нас назначена встреча...
Она тепло улыбнулась и забрала у адвоката шляпу.
– Меня зовут Гертруд Кейси, – сказала она. – Вы, должно быть, полковник Брекинридж. А этот джентльмен?
– Натан Геллер, – сказал я.
– Вы полицейский? – спросила она, жестом пригласив нас войти.
– Что? Да.
Она рассмеялась живым девичьим смехом.
– Нет, я не экстрасенс, мистер Геллер, просто профессия ваша наложила отпечаток на вашу внешность.
Мне пришлось улыбнуться этим ее словам, и она ввела нас в скромный дом, совершенно лишенный каких-либо таинственных атрибутов. Не заметно в нем было и роскоши: в глаза мне сразу бросились выцветшие обои, недавно переобитый диван и мягкое кресло.
Она провела нас по короткому коридору к комнате, пристроенной к дому; ну там-то, подумал я, мы и увидим все эти мистические атрибуты игры предсказателя:
через обшитую бисером занавеску мы войдем в комнату, где на стене, увешанной таинственными масками, изображены знаки зодиака; по восточному ковру подойдем к столу – хрустальный шар на нем будет охранять надутая кобра – и свамив красном тюрбане и восточном халате с черной кошкой в руках...
Но никакой занавески с бисером на двери не было; ее не было хотя бы потому, что отсутствовала сама дверь. Мы вошли прямо в загроможденную, освещенную естественным светом от двух окон комнату, выходившую на причал и озеро. У одной из стен стоял потертый диван-кровать, рядом с диваном – старый стул с прямой спинкой и черной подушкой, чуть подальше деревянный детский стульчик. Над диваном висело множество фотографий с надписями, видимо от благодарных клиентов. Другие стены были увешаны семейными фотографиями в рамках, а также портретами Роберта Эдварда Ли и Авраама Линкольна. Все это перемежалось религиозными картинами, включающими волоокого Христа и гравюру с добрым самаритянином. У одной из стен находился старый картотечный шкаф, рядом – деревянная этажерка, полки которой были заполнены морскими ракушками, цветными камешками, миниатюрными слониками и другими безделушками. На деревянном полу, правда, лежал ковер, но он был настолько потерт, что больше напоминал большую половую тряпку.
– Это Эдгар Кейси, – сказала Гертруд, сделав формальный жест, – мой муж.
Он встал из-за большого шведского бюро, заваленного бумагами, на котором стояла потрепанная пишущая машинка. Он был таким же высоким и сухощавым, как Линдберг, но ничуть не сутулым; своим телосложением и внешностью он походил на уличного фокусника, однако волосы его редели, а круглое добродушное лицо сильно контрастировало с крупной стройной фигурой; он был в очках без оправы, и на вид ему, как и жене, было лет пятьдесят пять. Он быстро подошел к нам, протянул руку сперва Брекинриджу и потом мне.
– Полковник Брекинридж, – сказал он; голос у него был мягким и ласковым, каким и должен быть голос шарлатана. – А вы?
– Нейт Геллер, – сказал я. – Из чикагской полиции.
Он улыбнулся; он был похож на добродушного дядюшку. У него были полные губы и серо-голубые, как вода за окном позади него, глаза.
– Далеко же вас занесло, мистер Геллер.
– Такое случается редко. Но похищение ребенка Линдбергов для всех нас не рядовой случай.
Он посерьезнел.
– Да, вы правы. Прошу вас, присаживайтесь, джентльмены.
Он пододвинул несколько стоящих у стены деревянных стульев, и мы сели посередине комнаты. Его супруга присоединилась к нам;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146