следовательно, если воспринимаемый объект S
служит основанием для объекта P, то объект P неизбежно должен быть налицо,
он как бы возникает на наших глазах под влиянием S, а потому, если мы
сосредоточим свое внимание на переходе от S к его следствиям, мы построим
суждение "S есть P" или даже суждение об одном только P, если нас интересует
само P, а не зависимость его от S. Точно так же, если в восприятии дано P и
если это P есть следствие S, то оно опять-таки как бы на наших глазах
возникает из S, следовательно, S должно быть налицо, и, если мы сосредоточим
внимание в этом направлении, мы опять-таки констатируем, что "S есть P" или
даже построим суждение только об S, если нас интересует само S, а не связь
его с Р. Так, наблюдая налетающий шквал, мы ожидаем, что парусная лодка,
накренится; войдя в комнату и увидев людей с взволнованными лицами, едва
говорящих друг с другом, взглядывающих друг на друга с ненавистью и т.п., мы
догадываемся, что тотчас между ними произошла сцена раздора; увидев, что
ребенок, спокойно игравший рядом с нами, вдруг встрепенулся, покраснел и
смотрит куда-то расширенными от страха глазами, мы поворачиваемся в ту
сторону, куда он смотрит, и замечаем приближающуюся собаку. По поводу
последнего примера нам могут сказать, что косвенное восприятие ничем не
отличается от прямого. Мало того, согласно теории имманентности знания, все
объективное содержание суждений, не только чувственно воспринимаемое, но и
вспоминаемое и мыслимое, дано, содержится в актах знания как реальное бытие
(как возможно, чтобы прошлое, будущее и вообще недоступное чувственному
восприятию было реально дано в актах знания, этот вопрос должна решить
онтология путем соответствующего учения о времени). А если так, то,
по-видимому, первый и второй случай ничем не отличаются от третьего, и все
они вместе вполне сходны с прямыми восприятиями? Однако при ближайшем
рассмотрении изучаемого процесса оказывается, что это неверно. Во-первых, в
случае косвенного восприятия нам первоначально дано только основание или
только следствие, а второй элемент цепи явлений мы находим лишь впоследствии
благодаря исканию, обусловленному первым элементом. Во-вторых, даже и после
того как дополнительный к данному S или Р элемент найден, восприятие его не
всегда оказывается чувственным, т.е. таким, как в третьем примере (ребенок и
собака); очень часто оно имеет, как в первом, и втором примере (будущий крен
лодки, прошедшая ссора), нечувственный характер, и потому, вследствие нашей
слабой способности разбираться в нечувственных переживаниях, ручательством
его наличности даже и после того, как он найден, служит не столько прямое,
сколько косвенное восприятие.
По-видимому, вместо того чтобы допускать такую утонченную и своеобразную
способность, как косвенное восприятие, можно было бы объяснить те же явления
самым простым способом, именно воспоминанием о прошлых сходных случаях. И мы
действительно вполне согласимся с тем, что прошлые дифференцированные
переживания облегчают дифференциацию настоящих переживаний, а также с тем,
что процесс косвенного восприятия сопутствуется воспоминаниями, однако из
этого вовсе не следует, будто усмотрение необходимой наличности P (крен
лодки) в случае наличности S (шквала) в приведенных выше суждениях есть
результат воспоминания. Если бы P было воспоминанием о других прошлых
случаях, то оно так и сознавалось бы как нечто относящееся к другим случаям,
а вовсе не связанное необходимо с этим S (напр., по поводу налетающего
шквала мы можем вспомнить о виденном прежде крене броненосца, но это
воспоминание не составит объясняемого нами суждения). Наконец, если наличное
S (налетающий шквал), присутствующее, согласно теории интуитивизма, в акте
восприятия как реальное бытие, может быть основанием для воспоминания, т.е.
нечувственного восприятия других прежде бывших случаев, то, по-видимому, еще
проще и естественнее этому S быть основанием для предвидения, т.е.
нечувственного восприятия того самого P, которое сейчас явится на сцену в
данном случае.
Нашу аргументацию в пользу косвенного восприятия можно попытаться
подорвать указанием на то, что объяснение указанных суждений воспоминаниями
ссылается на общепризнанный закон ассоциации, тогда как косвенное восприятие
есть какая-то подозрительная разновидность ясновидения. Однако в ответ на
это мы скажем, что прошли уже те времена, когда ссылки на ассоциацию могли
удовлетворять гносеологов и психологов. Современный ученый хорошо понимает,
что ассоциация идей есть явление сложное, производное из каких-то более
основных свойств сознания, а может быть, и всего мира, и еще вовсе не
расследованное по существу. Быть может, в основе воспоминаний по смежности
лежит общая связь наличной действительности с прошлою, связь основания и
следствия, в силу которой, где есть одни элементы целого, там должны быть в
той или иной форме реальными и другие элементы целого302, в таком случае
оказалось бы, что сами воспоминания по ассоциации суть не что иное, как один
из видов косвенного восприятия, одна из форм ясновидения в прошлом.
Наконец, необходимо обратить внимание на те суждения, построение которых
только и может быть объяснено косвенным восприятием, а не какими-нибудь
другими способами. Сюда относятся все случаи знания об абсолютно
индивидуальных (индивидуальных в узком, смысле этого слова) процессах,
прямыми свидетелями которых мы не можем быть. Таковы, напр., предвидение
будущего индивидуального хода развития социальной жизни какой-либо страны,
являющееся у лиц, хорошо знакомых с настоящим и прошлым страны. Таковы
интеллектуальные процессы, благодаря которым художник, создав новый
индивидуальный характер и обрисовав его несколькими положениями, в
дальнейшем развитии событий, хотя они по-прежнему остаются индивидуальными,
уже принужден идти строго определенным путем. Такту художника причастны до
некоторой степени и ценители его произведения, поскольку они понимают,
правильно или неправильно развивается художественное произведение.
Учение о косвенном восприятии, как это видно особенно из последних
примеров, имеет огромное значение, для общей методологии наук. Целый
обширный класс наук, теория которых стала привлекать к себе внимание только
в последнее время, возможен только при допущении косвенного восприятия. Мы
имеем в виду науки об индивидуальном в узком смысле этого слова в
противоположность наукам об общем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
служит основанием для объекта P, то объект P неизбежно должен быть налицо,
он как бы возникает на наших глазах под влиянием S, а потому, если мы
сосредоточим свое внимание на переходе от S к его следствиям, мы построим
суждение "S есть P" или даже суждение об одном только P, если нас интересует
само P, а не зависимость его от S. Точно так же, если в восприятии дано P и
если это P есть следствие S, то оно опять-таки как бы на наших глазах
возникает из S, следовательно, S должно быть налицо, и, если мы сосредоточим
внимание в этом направлении, мы опять-таки констатируем, что "S есть P" или
даже построим суждение только об S, если нас интересует само S, а не связь
его с Р. Так, наблюдая налетающий шквал, мы ожидаем, что парусная лодка,
накренится; войдя в комнату и увидев людей с взволнованными лицами, едва
говорящих друг с другом, взглядывающих друг на друга с ненавистью и т.п., мы
догадываемся, что тотчас между ними произошла сцена раздора; увидев, что
ребенок, спокойно игравший рядом с нами, вдруг встрепенулся, покраснел и
смотрит куда-то расширенными от страха глазами, мы поворачиваемся в ту
сторону, куда он смотрит, и замечаем приближающуюся собаку. По поводу
последнего примера нам могут сказать, что косвенное восприятие ничем не
отличается от прямого. Мало того, согласно теории имманентности знания, все
объективное содержание суждений, не только чувственно воспринимаемое, но и
вспоминаемое и мыслимое, дано, содержится в актах знания как реальное бытие
(как возможно, чтобы прошлое, будущее и вообще недоступное чувственному
восприятию было реально дано в актах знания, этот вопрос должна решить
онтология путем соответствующего учения о времени). А если так, то,
по-видимому, первый и второй случай ничем не отличаются от третьего, и все
они вместе вполне сходны с прямыми восприятиями? Однако при ближайшем
рассмотрении изучаемого процесса оказывается, что это неверно. Во-первых, в
случае косвенного восприятия нам первоначально дано только основание или
только следствие, а второй элемент цепи явлений мы находим лишь впоследствии
благодаря исканию, обусловленному первым элементом. Во-вторых, даже и после
того как дополнительный к данному S или Р элемент найден, восприятие его не
всегда оказывается чувственным, т.е. таким, как в третьем примере (ребенок и
собака); очень часто оно имеет, как в первом, и втором примере (будущий крен
лодки, прошедшая ссора), нечувственный характер, и потому, вследствие нашей
слабой способности разбираться в нечувственных переживаниях, ручательством
его наличности даже и после того, как он найден, служит не столько прямое,
сколько косвенное восприятие.
По-видимому, вместо того чтобы допускать такую утонченную и своеобразную
способность, как косвенное восприятие, можно было бы объяснить те же явления
самым простым способом, именно воспоминанием о прошлых сходных случаях. И мы
действительно вполне согласимся с тем, что прошлые дифференцированные
переживания облегчают дифференциацию настоящих переживаний, а также с тем,
что процесс косвенного восприятия сопутствуется воспоминаниями, однако из
этого вовсе не следует, будто усмотрение необходимой наличности P (крен
лодки) в случае наличности S (шквала) в приведенных выше суждениях есть
результат воспоминания. Если бы P было воспоминанием о других прошлых
случаях, то оно так и сознавалось бы как нечто относящееся к другим случаям,
а вовсе не связанное необходимо с этим S (напр., по поводу налетающего
шквала мы можем вспомнить о виденном прежде крене броненосца, но это
воспоминание не составит объясняемого нами суждения). Наконец, если наличное
S (налетающий шквал), присутствующее, согласно теории интуитивизма, в акте
восприятия как реальное бытие, может быть основанием для воспоминания, т.е.
нечувственного восприятия других прежде бывших случаев, то, по-видимому, еще
проще и естественнее этому S быть основанием для предвидения, т.е.
нечувственного восприятия того самого P, которое сейчас явится на сцену в
данном случае.
Нашу аргументацию в пользу косвенного восприятия можно попытаться
подорвать указанием на то, что объяснение указанных суждений воспоминаниями
ссылается на общепризнанный закон ассоциации, тогда как косвенное восприятие
есть какая-то подозрительная разновидность ясновидения. Однако в ответ на
это мы скажем, что прошли уже те времена, когда ссылки на ассоциацию могли
удовлетворять гносеологов и психологов. Современный ученый хорошо понимает,
что ассоциация идей есть явление сложное, производное из каких-то более
основных свойств сознания, а может быть, и всего мира, и еще вовсе не
расследованное по существу. Быть может, в основе воспоминаний по смежности
лежит общая связь наличной действительности с прошлою, связь основания и
следствия, в силу которой, где есть одни элементы целого, там должны быть в
той или иной форме реальными и другие элементы целого302, в таком случае
оказалось бы, что сами воспоминания по ассоциации суть не что иное, как один
из видов косвенного восприятия, одна из форм ясновидения в прошлом.
Наконец, необходимо обратить внимание на те суждения, построение которых
только и может быть объяснено косвенным восприятием, а не какими-нибудь
другими способами. Сюда относятся все случаи знания об абсолютно
индивидуальных (индивидуальных в узком, смысле этого слова) процессах,
прямыми свидетелями которых мы не можем быть. Таковы, напр., предвидение
будущего индивидуального хода развития социальной жизни какой-либо страны,
являющееся у лиц, хорошо знакомых с настоящим и прошлым страны. Таковы
интеллектуальные процессы, благодаря которым художник, создав новый
индивидуальный характер и обрисовав его несколькими положениями, в
дальнейшем развитии событий, хотя они по-прежнему остаются индивидуальными,
уже принужден идти строго определенным путем. Такту художника причастны до
некоторой степени и ценители его произведения, поскольку они понимают,
правильно или неправильно развивается художественное произведение.
Учение о косвенном восприятии, как это видно особенно из последних
примеров, имеет огромное значение, для общей методологии наук. Целый
обширный класс наук, теория которых стала привлекать к себе внимание только
в последнее время, возможен только при допущении косвенного восприятия. Мы
имеем в виду науки об индивидуальном в узком смысле этого слова в
противоположность наукам об общем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113