Глава IV. Догматические предпосылки теории знания Канта
Критика чистого разума основывается на предположении, что существует
знание, обладающее всеобщим и необходимым характером; все исследование Канта
построено так, чтобы объяснить возможность подобного знания. Эта ничем не
доказанная предпосылка69 сама по себе не особенно опасна, но в теории знания
Канта она становится чрезвычайно вредоносною потому, что комбинируется у
него с теми предпосылками рационалистов и эмпиристов, которые приводят в
конечном итоге к абсолютному скептицизму. Кант знает об этой опасности и
потому принужден прибегнуть к необычайно искусственным построениям, чтобы
отстоять возможность всеобщего и необходимого знания, не покидая этих
предпосылок. Таким образом, он создает в высшей степени своеобразную, не
похожую на все предыдущие учения систему философии, но это своеобразие
обусловливается именно тем, что бессознательная подпочва ее слишком мало
оригинальна. Эту подпочву мы и постараемся вскрыть теперь.
В самом начале своего "Введения" в "Критику чистого разума" Кант уже
считает несомненным, что первым толчкам к возникновению опытного знания
служит воздействие предметов на душу познающего субъекта. "Несомненно, что
всякое наше познание начинается с опыта; ибо чем же другим и возбуждается к
деятельности наша познавательная способность, как не теми предметами,
которые действуют (ruhren) на наши чувства и отчасти сами вызывают в нас
представления, отчасти побуждают деятельность нашего рассудка сравнивать эти
представления, соединить или разделять их и таким образом перерабатывать
грубый материал чувственных впечатлений в познание предмета, которое
называется опытом"70. Картина этого взаимодействия рисуется в уме Канта
совершенно так же, как в уме Декарта или Локка: я и не-я или, точнее говоря,
познавательный процесс и вещи, обусловливающие его, обособлены друг от
друга, по мнению Канта. Он не может себе представить, чтобы свойства вещи,
независимой от познающего субъекта, могли войти в представления субъекта71.
"Внешнее чувство может содержать в себе только отношение предмета к субъекту
в его представлении, а не то внутреннее, что присуще объекту в себе"72, -
говорит Кант. Отсюда ясно, что предметом знания могут быть только наши
представления, "целиком находящиеся в нас"73, только "наши идеи", как сказал
бы Локк. Что же касается внешних вещей, "мы не знаем ничего, кроме
свойственного нам способа воспринимать их, который необходим только для
человека, а вовсе не для всякого существа"74. Расширяя свой чувственный
опыт, мы познаем только себя, говорит Кант, подобно Декарту. "Если бы мы
могли довести свои созерцания до высшей степени ясности, мы все-таки таким
образом не подошли бы ближе к свойствам вещей в себе. Во всяком случае мы бы
узнали в совершенстве только свой способ созерцания, т.е. свою
чувственность, да и то только под условиями пространства и времени,
первоначально присущими субъекту; но чем могли бы быть предметы в себе, мы
никогда не могли бы узнать даже и путем самого отчетливого познания явления
их, которое нам только и дается"75. Даже и различия между существенными и
случайными свойствами явлений зависят не от самих вещей, а от организации
познающего субъекта. "Мы различаем, конечно, среди явлений, - говорит Кант,
- то, что существенно свойственно их созерцанию и имеет значение для каждого
человеческого чувства вообще, от того, что принадлежит им только случайно,
так как имеет значение не для чувственности вообще, а только для особого
положения или особой организации того или иного чувства"76.
Эта картина отношений между вещами и познавательным процессом в
чувственном опыте очень напоминает представления рационалистов и эмпиристов
об опыте77. Однако нам могут возразить, что эти представления не составляют
подпочвы "Критики чистого разума", что Кант сначала построил свою в высшей
степени оригинальную теорию знания, а потом уже в виде вывода из нее получил
эти традиционные представления об отношении между знанием и вещью в
чувственном опыте. Ввиду существующих и в наше время стремлений считать
систему Канта идеалом критической философии необходимо считаться и с этим
возражением. Уже с первого взгляда оно кажется несостоятельным по следующей
причине. Предшественники Канта трудились над исследованием неразрешимой
задачи, как возможно знание в том случае, если я и не-я обособлены друг от
друга. Кант понимает, что эта задача не может быть решена сравнительно
простыми средствами его предшественников, и дает ответ на тот же самый
вопрос (в видоизмененной форме, о которой мы скажем ниже), прибегая к
построениям в высшей степени искусственным. Самая искусственность их
показывает, что Кант именно начинает с представления о разъединенности между
знанием и вещами, а не заканчивает им. Более подробное рассмотрение "Критики
чистого разума" с очевидностью подтверждает эту догадку. Без всякого
исследования, по-видимому, просто опираясь на традиционные мнения, Кант
уверен, что чувственный опыт не может дать всеобщего и необходимого знания.
По его мнению, уже понятие опыта приводит к этой мысли. Мало того, все
"данные" опыта, т.е. переживания, пассивно полученные извне с помощью нашей
восприимчивости (Receptivitat, Sinnlichkeit), совершенно разрознены; по
мнению Канта, они не заключают в себе никаких связей, даже и случайных78.
Если в опыте есть связи, то они не восприняты познающим субъектом, а созданы
им самим: всякий синтез есть результат самодеятельности познающего субъекта.
"Соединение (conjunctio) разнообразного, - говорит Кант, - вообще никогда не
может быть воспринято нами через чувства и, следовательно, не может также
заключаться в чистой форме чувственного созерцания; ведь оно есть акт
самодеятельности силы представления, а так как эту силу, в отличие от
чувственности, надо называть рассудком, то всякое соединение, - будем ли мы
его сознавать или нет, будет ли это соединение разнообразного в созерцании
или в каких-либо понятиях, и в первом случае, будет ли созерцание
чувственным или нечувственным, - есть акт рассудка, который мы обозначаем
общим названием синтеза, чтобы этим вместе с тем отметить, что мы не можем
представить себе ничего соединенным в объекте, чего прежде не соединили
сами; среди всех представлений соединение есть единственное, которое не
дается объектом, а может быть сделано только самим субъектом, ибо оно есть
акт его самодеятельности"79.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113