Каспарас живет полноценной жизнью. Потому что любит и страдает из-за своей любви.
Хоть и не счастлив, зато богаче всех праведников.
И тебя самого, Каткус...
Потому что ты никого не любишь.
Чепуха. А мать, а работа?
Не лги, Каткус. Этого мало. Ты бедняк, просто прикрывался мудрыми фразами до тех пор, пока не повстречал по-настоящему любящего человека.
И это тебя ошеломило.
Чай остается не выпитым, Юстас нехотя заводит будильник, эта привычная процедура на сей раз почему-то ему неприятна. Словно мучимый сомнениями, замедленными движениями стелет себе на диване и наконец погружается во тьму, которая должна смыть всю тоску и горечь этого вечера.
Каткус большими шагами носится по комнате, от дивана к полкам, от полок в прихожую, из прихожей в кухню и опять назад, все поглядывая в окно, за которым вот уже битый час хлещет дождь. Вилюе
и Угне мирно сидят на диване и фломастерами сосредоточенно рисуют войну на листах бумаги, которые Юстас разложил на столе.
Дайна, свернувшись в кресле, листает старые журналы, время от времени поглядывая на часики. Лицо ее спокойно и безучастно, как у человека в зале ожидания на вокзале. Левой рукой она то и дело взбивает мокрые волосы и, кажется, совсем не обращает внимания на нервозность Юстаса, снующего из угла в угол. Становится невыносимо молчать, Юстас произносит, насильственно улыбаясь:
— Дождь затопил Зеленые озера, смыл шашлычную, о которой так мечталось... Вам, Дайна, наверное, кажется, что нам должно не везти?
Дайна медленно вскидывает глаза — взгляд прямой, -изучающий, по обеим сторонам полных, словно припухших, губ вздрагивают две строгие морщинки.
— Как только чуть просохнут волосы, вызову такси и отправимся по домам. Лить может весь день напролет,— отвечает она, опуская на пол обтянутые голубыми джинсами ноги.
На ней черная кофточка с вырезом на груди, и эта кофточка еще сильнее оттеняет цвет ее глаз и волос. Не только это, спохватывается Юстас, но и гибкость тела. Интересно, она знает об этом? Скорее всего, да, как и всякая женщина. Или старается мне понравиться? Может, и не старается, но, если бы делала это, твое самолюбие было бы удовлетворено, Каткус... А я сам? — едва не прыснул Юстас, вырядился как попугай: белая спортивная куртка, салатного цвета рубашка, брюки из желтого вельвета — чем не супермен из журнала мод. Увы, мускулатуры маловато.
Юстас опять подходит к полкам, открывает дверцы встроенного бара, достает бутылку брусничного ликера и две рюмочки.
— Прекрасная вещь,— говорит как можно бодрее.— Особенно после дождя.
Дайна молчит и глазами показывает на испуганно глядящих в его сторону детей.
— Это шамс? — несмело осведомляется Угне.
— Не шамс, а шнапс,— шепчет Вилюе.
— Это... это лекарство от простуды,— смешавшись, мямлит Юстас.
Схватив бутылку и рюмки, он ныряет в кухню,
страшно торопясь, будто заправский пьянчужка, наливает полную рюмку, залпом опрокидывает. Немного подумав, выпивает вторую.
— Черт знает что делается...— вполголоса говорит сам себе, тыльной стороной ладони смахивая с губ капли.
— А мне попробовать не дадите? — слышит за спиной застенчивый голос Дайны.
— Ради бога, прошу...— с облегчением вздыхает Юстас.— А они...
— При них лучше не надо,— быстро и как бы между прочим произносит Дайна.
— Понял.
Она, прижмурившись, делает глоток, глядя поверх рюмки на Юстаса.
— Вкусно,— замечает несколько удивленная.
— Это финский брусничный ликер.
— Я и думаю — откуда такой вкус... Это можно пить.
— И я так думаю.
— Вы думаете иначе,— Дайна ставит рюмку на стол и засовывает пальцы в карманы джинсов.
— Может, и по-другому. Все равно не угадаете.
— Обязательно угадаю. Ваше лицо как открытая книга.
— Черт подери! Впервые слышу! Не может быть, иначе я бы не сладил со своими подчиненными.
— Ваши подчиненные в большинстве мужчины, не так ли? А женщины проницательнее.
— И что же вы проницаете, интересно узнать?
— Сожалеете, что теряете попусту воскресенье из- за какой-то замужней женщины с двумя детьми.— Дайна опять ворошит свои волосы.— Мы сейчас же едем домой.
— Надеетесь, что тут же примусь возражать? Нет уж, увольте. Если вы вправду так обо мне думаете, тогда я и впрямь сожалею о напрасно потраченном воскресенье. Если же это невинное кокетство, то прощаю великодушно, поскольку мне тоже хочется вам понравиться.
Дайна вспыхивает и, пряча смущение, осторожно допивает последние капли ликера из рюмки.
—- Мне показалось, что у вас почему-то испортилось настроение.
— Вы ошиблись, Дайна.— Юстас затыкает бутылку и прячет в посудный шкафчик.—- Я умею прямо говорить людям, когда они мешают или неприятны мне. А что касается настроения,— он вдруг смеется,— я просто-напросто голодный, а холодильник, как назло, пустой.
— Надо что-то придумать,— Дайна выглядит потерянной от такого сообщения.— Я сейчас же что- нибудь приготовлю...
— Разве что суп из топора,— кисло улыбается Юстас, возвращаясь в комнату.— Но и его придется одалживать.
— Ура! Суп из топора, суп из топора! — кричит Вилюе, подскакивая на диване, но тотчас опять садится, состроив невинную мину, едва видит входящую следом мать.
— А ты знаешь, что такое суп из топора? — спрашивает Юстас.
— Знаю! Мы часто варим! — гордо заявляет мальчик.
— Не болтай, Вилюе,— говорит Дайна.— Если у вас есть зонтик, я схожу в магазин.
— Ну уж нет.— Юстас включает телевизор и усаживает Дайну в кресло.— Пока еще я в доме хозяин. Будьте любезны, дождитесь моего возвращения. Магазин тут рядом.
В прихожей Юстас находит зонт, вместительную сумку и кричит:
— Что купить?
— Мяса и овощей! — пряча смех, откликается Дайна.
— Слушаюсь! Мяса и овощей!
Выйдя на улицу, Юстас забывает раскрыть зонт, шагает размашисто, не замечая дождя, который в мгновение ока мочит волосы, плечи и брюки, они полощутся, словно намокший парус, бьются о его худые ноги.
Каткус, мысленно говорит себе Юстас, ты уже не в состоянии анализировать ситуацию, ты просто поглупел, Каткус. А что тут анализировать, смеется он, раз приказано — мяса и овощей! — надо выполнять. Я и сам как те овощи, не ясно, в какой суп попаду.
Возле телефонной будки приостанавливается. А может... заказать такси и, вернувшись, соврать, что магазин уже не работает — воскресенье? Ведь все равно из.
Злотого не выйдет ничего, Каткус. А почему непременно должно что-то выйти, достаточно и того, что приятно ощущать ее рядом.
В магазине, игриво болтая с молоденькими продавщицами, Юстас покупает курицу, полную сумку всяких овощей и, гордый своей хозяйственностью и сообразительностью, под проливным дождем возвращается домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54