самосожжения проповедовал и одобрял уже Аввакум, на Тоболе его про­пагандировал священник Дометиан (чернец Данило) и уже упомянутые «крестители», в Тюмени - чернец Иванище, в Пошехонье (70-е годы) - крестьянин Иван Де­сятин, в Новоторжском уезде - священник Петр, в Нов­городской области - какой-то Тимошка, чернец Емельян Иванов и др. Каждое самосожжение происходило под ру­ководством такого пророка и было не просто актом доб­ровольной смерти, но религиозным священнодействием. Каков же смысл этого дикого священнодействия?
Мы поймем его вполне только тогда, когда вернемся к основной идее крестьянской реформации, идее, что мир во зле лежит, стал царством торжествующего зла и мер­зости. Вселенная раздвоилась: с одной стороны, анти­христ, с другой стороны, верные, которых он гонит и которые бегут от него. Спасение для верных будет достигну­то только тогда, когда они окончательно очистятся от всех следов злого царства, которое как-никак соприкасается с ними на каждом шагу. Если весь мир заражен злою пор­чей, то часть порчи есть и на верном; сколько бы он ни удалялся от мира, в себе, в своей природе он все-таки не­сет частицу зла, которую надо очистить, грех, который надо искупить. Этот основной мотив, хотя и в различных вариациях, мы встречаем в самых разнообразных рели­гиях искупления, порожденных социальными кризисами; замечательно, что почти всегда такие религии проникну­ты и эсхатологическими мотивами. Эсхатологические и искупительные мотивы мы находим в позднем иудейском пророчестве, в сектах назареев, в идеологии первона­чальных христиан, в анабаптистских и некоторых индепендентских толках, в дуалистических персидских и бол­гарских сектах. Искупительные мотивы без примеси эс­хатологии мы встречаем у французских катаров, где фор­ма очищения и искупления ближе всего подходит к той, какую избрали наши крестьянские раскольники. В боль­шинстве случаев очищение происходит посредством мис­тического акта омовения или крещения, а искупление получается чрез соединение с частицей искупляющего бо­жества, т. е. происходит по формам, унаследованным от примитивных форм культа. Французский катар становил­ся чистым тогда, когда он побеждал в себе основные жиз­ненные потребности; когда он впадал в такое состояние, например, во время болезни, он просил, чтобы его убива­ли, дабы в таком чистом виде переселиться на небо. Эта дикая просьба всегда исполнялась. Отречение от злого мира, царства диавола, вело к отречению от земной жизни.
Такой же характер искупительно-очистительного ре­лигиозного акта носило у наших крестьянских раскольни­ков самосожжение. Бегство из мира в пустыню - это только первая ступень к разрыву с антихристом. Пропо­ведники самосожжения, например священник Дометиан, начинали свою проповедь именно с этой первой ступени: как только явился Дометиан на Тоболе, так, услыша его проповедь, стали стекаться к нему со всех сторон «ямщи­ки, пашенные и оброчные крестьяне с женами и детьми, покидая дворы свои и животы». Но этого было мало для разрыва с «лестью отступления». Мало было уйти от ан­тихриста. Спасение было обеспечено только тем, кто очис­тится от его скверны и искупит свое временное общение с ним. Первый акт очищения - это «крещение в Ердане», которое производили те же проповедники самосожжения; так поступают пророки и на Тоболе, и в Новгородской области, и в Олонецком крае. Второй и последний акт - это «второе неоскверняемое крещение огнем», которого, по словам Дометиана-Данилы, просили у него все собравши­еся к нему «в пустыне добродетельные мужие, девы и отрочата». После этого аутентичного свидетельства, исхо­дящего из уст чернеца Данилы, с которым в 1677 г. сож­глось 1700 (по другим сведениям, 300) человек, без всяко­го нападения или наезда со стороны «антихриста», совер­шенно в ином свете перед нами является также и пропо­ведь самосожжения в устах Аввакума. Самосожжение нужно для того, чтобы «не погибнуть зле духом своим», т. е. чтобы спасти от зла, искупить и очистить свою душу. Это искупление и очищение производится огнем, очисти­тельная сила которого, по верованиям примитивной эпохи, неразрушима, ибо огонь не только смывает нечистоту, как делает вода, но окончательно ее уничтожает. Но это ис­купительное священнодействие имеет силу только тогда, когда совершается «своею волею». Гари 70-х и начала 80-х годов все происходят добровольно, без всякого по­буждения со стороны «антихриста». Крестьяне горят в избах и овинах; сжигаются целыми семьями, целыми де­ревнями; уходят в лес и там горят в морильнях; в иных местах перед запалом причащаются изюмом; горят на То­боле, на Урале, в Нижегородской области, в Новгородской области, в Олонецком крае. По словам официальных до­несений, ничто не помогало против этой ужасной эпиде­мии: ни увещевания никонианских священников и поме­щиков, ни угрозы. Горели сотнями и тысячами; по приб­лизительному неполному подсчету, количество сгоревших к концу XVII в. достигало почти 9000 человек - цифра по тогдашнему масштабу огромная.
Только после 1685 г. правительство обратило внима­ние на бегство в пустыню тяглецов и их самосожжения. Оно снарядило тогда сыщиков и воинские отряды для отыскания раскольничьих пристанищ в лесах и в инст­рукциях начальникам отрядов проявило трогательную заботу о сохранении жизни своих «верных подданных». Если раскольники засядут в ските, или церкви, или де­ревне и запрутся там, то помощь должна стоять около того их пристанища денно и нощно и «смотреть и беречь их накрепко и жечься им отнюдь не давать... а буде они свои воровские пристанища или церковь зажгут, то вам бы со стрельцами и понятыми людьми те пристанища за­ливать водою и, вырубя или выломав двери и окна, выволачивать их живыми». Но приход воинской команды обыкновенно был сигналом к самосожжению, еще лиш­ним побудительным поводом, и команда по большей ча­сти не успевала спасти из огненного крещения бежавше­го тяглеца. Вместе с тем продолжались добровольные са­мосожжения. Дорожившее каждым тяглецом петровское правительство вынуждено прибегать к экстренным мерам для борьбы с «самовольным запалительством». 26 октяб­ря 1728 г. издается особый закон сената по поводу «самоохотно сгоревших раскольников». Он предписывает всем вотчинникам и их управителям не дозволять рас­кольникам строить скиты и пустыни и наблюдать, чтобы раскольники «жили с прочими крестьянами в селах и де­ревнях»; если же обнаружится среди раскольников «стремление сжечься», то вотчинники должны «их от та­кого намерения отводить», а если не будут слушать, то «ловить и держать под караулом». Но эти меры не ока­зывали желаемого действия, и самосожжения продолжа­лись.
Так убегало и очищало себя от скверны антихристова крепостнического государства крестьянство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146