Идеология еретиков также коренится в перипетиях партийной борьбы конца XV в. и, с одной стороны, развивает доктрину стригольников, поскольку эта последняя критиковала вероучение и обрядность феодальной церкви, с другой стороны, вооружается про­тив эсхатологических ожиданий боярской партии, кото­рые, до известной степени, были, конечно, приемом пар­тийной борьбы, средством воздействия на суеверный черный люд. Доводы еретиков были обставлены таким ученым аппаратом, с которым представителям феодаль­ной церкви, привыкшим к начетническому методу, бороться было трудно. Еретики воспользовались всеми теми источниками культурного просвещения, какие пре­доставляла широкая новгородская торговля, и не только знали такие библейские книги, как кн. Бытия, Царств, Притчи, Иисуса сына Сирахова, которые не были изве­стны даже архиепископу Геннадию, но имели понятие о таких отцах церкви, как Дионисий Ареопагит, знали ло­гику и познакомились со средневековой иудейской кабба­лой, астрономией и астрологией. Последнее обстоятель­ство и дало Иосифу Волоцкому возможность, предвосхи­щая метод «истинно русских» людей начала XX в., найти сразу и безошибочно корень зла: «Жидовин именем Схария... диаволов сосуд и изучен всякого злодейства изобретению, чародейству же и чернокнижию, звездозаконию же и астрологы», приехавший в 1471 г. в Нов­город, и еще три других «жида» из Литвы, приехавшие вслед за Схарией, «прельстили» первых еретиков, попа Дениса и протопопа Алексея; «жиды» научили их «жидовству», велели втайне быть «жидами», а снаружи ка­заться христианами и превратили их в самых ревностных пропагандистов «жидовства».
Открыв таким образом корень ереси, Иосиф немного ниже рассказывает, что Иван III, посетивший Новгород в 1480 г., взял с собою Алексея и Дениса и определил первого протопопом в церковь Успения, а второго - по­пом к Михаилу Архангелу. Чувствуя, что такой посту­пок царя по отношению к «явным жидам» был чисто антихристовым действием, и не решаясь в то же время отождествить великого князя с антихристом, Иосиф объ­ясняет этот пассаж тем, что Алексей «волхвованием подойде державного». Но эта лазейка не может спасти схемы Иосифа от краха в глазах всякого непредубеж­денного критика, и мы сейчас увидим, что в религиоз­ных воззрениях еретиков, по существу, «жидовства» почти не было.
Москва была для боярской партии в Новгороде цар­ством антихриста. Еретики, как представители москов­ской партии, прежде всего должны были опровергнуть это воззрение. Они не поступили в этом случае так, как поступил московский летописец, предложивший новгородцам «на себя оборотиться»: это-де в «окаянную Мар­фу» вошел «прелестник-диавол», а Ивану III, напротив, в походе на Новгород сопутствовали ангелы. Для начи­танных новгородских еретиков такое состязание было не нужно. Им был известен иудейский «Шестокрыл», кни­га, очень распространенная в то время между книжными людьми из среды городского духовенства; и из этого «Шестокрыла» помимо всякого Схарии и иных «жидов» еретики могли узнать, что по иудейскому счету от сотво­рения мира прошло почти на 750 лет меньше, чем по христианскому; а так как иудейский счет велся по ори­гиналу, по еврейской библии, а не по александрийскому переводу (в котором хронологические данные не сходят­ся с еврейскими) и так как, далее, после окончания биб­лейских времен, иудеи вели счет времени по прежнему, библейскому способу, а официальная церковь пользова­лась языческим юлианским календарем, то еретикам было ясно, какому летоисчислению нужно отдать пред­почтение. А раз в 1492 г. будет не 7000, а только около 6250 лет от сотворения мира, то, значит, все толки о втором пришествии не имеют под собою никакого осно­вания и Москва ничего антихристова в себе не содержит. Но, начав с критики эсхатологических представлений, еретики не ограничились ею и пошли дальше. Они пере­шли к критике новгородской феодальной церкви. По их мнению, эта церковь, которая противополагает себя мо­сковскому государству как антихристу, в действитель­ности сама полна всяческих заблуждений и учит явным несообразностям. Церковь говорит, что надо поклонять­ся кресту и иконам как божественным вещам, но «то суть дела рук человеческих, уста имут и не глаголют; подобны будут вси надеющияся на ня», - и еретики не только не поклонялись кресту и иконам, но «хулили и ругались им», бросали их «в нечистые и скверные ме­ста», вырезали из просвир изображения креста и бро­сали их собакам и кошкам. За критикой иконопоклонства следовала критика богочеловечества Иисуса Христа. Его еретики считали пророком, подобным Моисею, но не равным богу-отцу, находя, что немыслимо «богу на земле снити и родитися от девы, яко человек»; бог един, а не троичен, ибо в рассказе о явлении бога Аврааму у дуба Мамвре ясно говорится, что тут были бог и два ангела, а не три лица троицы. Другими словами, ерети­ки были строгие монотеисты и отрицали все предметы культа, которые хотя бы косвенно напоминали о политеизме - иконы, мощи, кресты и т. д. Но учение Христа еретики не только не отвергали, но даже совершали ев­харистию, понимая ее, однако, в реформатском духе: хлеб - просто хлеб, вино - просто вино, это только символы, а не подлинное тело и кровь Христовы.
За критикой вероучения шла критика церковной ор­ганизации. Мы не знаем, как относились еретики к выс­шей церковной иерархии, но следует предполагать, что они отвергали ее, по крайней мере, Геннадий обличает одного из еретиков, чернеца Захара, который не прича­щался сам и не причащал других на том основании, что не у кого причащаться, ибо все поставлены «на мзде» - старый стригольнический мотив. После этого мы можем поверить Иосифу, который уверяет, что еретики считали монашество противным евангельскому и апостольскому учению, ибо ни Иисус, ни апостолы не были монахами, и что даже более того - объясняли происхождение «об­раза иночества» кознями диавола: основателю монаше­ства Пахомию являлся-де вовсе не ангел, как обычно думают, а бес в темной одежде, какую носят монахи, а не в светлой, как ангелы. Естественно, что еретики вслед за этим выражали сомнение в существовании загробной жизни и отвергали главную функцию молитвенников - молитвы за умерших: «А что то царство небесное, а что то второе пришествие, а что то воскресение мертвых? Ничего такого нет, умер ин, то умер, по та место и был...»
Вполне понятно, что новгородские еретики при таких взглядах на феодальную церковь и на монашество легко приобрели «ослабу» и даже покровительство у москов­ского князя. Покончив в 1478 г. с новгородской самостоя­тельностью, Иван III воочию доказал новгородскому боярству и князьям новгородской церкви, что они были по-своему правы, считая Москву царством антихриста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146