– Завидуешь? – спросила Роза.
– Не знаю. Может, просто хочется вот так полететь навстречу свободе.
Солнце уходило за горизонт, и оцепеневшие от вечерней прохлады, предвещавшей скорое наступление осени, комары медленно поднимались в воздух. Низко проносились последние ласточки. С тех пор, как Роза и Ричард встретились, они обменивались лишь малозначительными словами, теми, что требовала ситуация. Теперь Ричард обнял женщину и попытался ее поцеловать.
– Оставь, – сказала она, отворачиваясь.
– Почему? – спросил американец.
Его задела неожиданная холодность Розы.
– Я не стану объяснять почему, – резко ответила она.
– Но я хочу тебя, – страстно прошептал он, сжимая объятия.
– Когда-то ты говорил: я люблю тебя, – с упреком напомнила Роза.
– Я и сейчас могу это повторить.
– Да, если очень попросить… – усмехнулась она.
– Ну перестань, расслабься, – уговаривал мужчина.
Его губы искали рот Розы.
– Нет, нет и нет! – решительно воспротивилась она.
– Есть причина? – спросил он, помрачнев.
– Скажем так: в моем возрасте о страсти уже не думают.
Слова Розы прозвучали не очень убедительно, но она искала хоть какое-нибудь оправдание.
– Так что же между нами встало? – настаивал Ричард.
– Война, – сказала Роза и, отступив шаг назад, спросила: – Ты что, не видишь, на кого я похожа?
На ней были серые фланелевые брюки на два размера больше, чем нужно, затянутые в талии ремнем Джулио. Рубашку тоже дал Джулио. Волосы давно следовало подстричь и уложить. Розе пришлось затянуть их на затылке голубой ленточкой. Она чувствовала себя грязной и оборванной, как старуха цыганка.
– Желание не угасает и в войну, – сказал Ричард.
То, что Роза отвергла его, лишь распалило Ричарда.
– Перестань, не ломайся, как девочка, а веди себя как женщина, – произнес он.
– А ты перестань изображать из себя американца, который знает все про всех, – парировала Роза.
Ричард помрачнел, словно ребенок, которого отругали взрослые.
– А ведь ты защищаешь кого-то, – задумчиво сказал он, выдавая собственные мысли, в которых стеснялся признаться и себе.
– Это кого еще?
– Или ты поклялась сохранить верность?
– Кому?
Она улыбнулась. Слова Ричарда ее растрогали. Какой он все-таки простодушный романтик!
– Мужчине, от которого родила ребенка, – обиженно закончил Ричард.
Розе вдруг стало хорошо. Она откинулась на траву, как когда-то давно, в восемнадцать лет. Ее уже не волновали морщины, прорезавшие лоб. Отступили воспоминания об унижении и о пережитом насилии. Она снова желала Ричарда, желала, как в первый раз, когда увидела его. Он лег рядом и начал осыпать легкими поцелуями ее глаза и брови. Лежа в некошеной траве, Роза смотрела в небо. Оно напомнило ей синее, усыпанное звездами одеяние Мадонны в гроте «Фавориты». Женщина тихонько засмеялась.
– Почему ты смеешься? – спросил Ричард, щекоча ей щеку былинкой.
– Долго рассказывать, – ответила Роза.
Но про себя она решила: сегодня он обязательно узнает ее тайну. Их общую тайну.
Ласки мужчины становились все более страстными, и Роза не сопротивлялась. Но вдруг, едва Ричард попытался овладеть ею, она почувствовала острую боль. На женщину нахлынули ужас и отвращение, словно ее снова спихнули в сточную канаву, откуда она недавно с трудом выбралась. Тело Розы не подчинялось разуму: оно отторгало мужчину.
– Я не могу, Ричард, – прошептала она, заливаясь слезами.
Он осторожно поцеловал ее. Роза быстро оделась.
– Я и сам бы мог сообразить, – сказал Ричард. – Этот ребенок изменил твою жизнь, правда?
– Мне нужно время, – не объясняя, ответила Роза.
– Не волнуйся, ничего страшного, – успокоил ее Тильман.
Оба они имели в виду совершенно разные вещи: Роза думала о пережитом насилии, и оно не давало ей почувствовать себя женщиной, а Ричард – о неизвестном мужчине, что занял его место в сердце Розы и дал ей сына. Он и представить себе не мог, что Риккардо – его сын.
С заброшенной фермы донеслись голоса. Кто-то звал Ричарда.
– Тебя зовут, – сказала Роза.
– Да, и я знаю зачем.
Ричард помрачнел.
– Не заставляй людей ждать, – заметила Роза.
Ричард встал, помахал рукой, и крики прекратились.
– Я должен поговорить с тобой, Роза.
– И я тоже.
Зачем скрывать правду о Риккардо? Потом Ричард решит, как поступить. Или они решат вместе.
– Я уезжаю, Роза, – заявил Ричард.
Сердце у нее забилось быстрей.
– А мы? – спросила она, подумав о детях и о верном Клементе. Мысль о новом расставании пугала ее. Почему он не сказал ей сразу?
– Вас спрячут в надежном месте. А придет время – тебя с семьей переправят в Швейцарию.
– Ты обо всем позаботился?
– Я старался сделать как лучше.
– А ты не поедешь с нами?
– У меня было задание, и я его выполнил. Теперь все готово для моего возвращения.
– Когда мы увидимся? – спросила Роза, заливаясь слезами.
– Вот кончится война, каждый сможет поехать куда захочет.
Ричард поднял валявшуюся на траве серую охотничью куртку, и из кармана выпала фотография. Обычное фото: светловолосая женщина с американской улыбкой, одетая по-американски, держит на руках младенца.
Роза побледнела:
– Твоя жена?
– Да. И наша дочка. Я назвал ее Роуз, как тебя, Роза.
Ричард наклонился и подобрал карточку. У Розы сердце остановилось. Ей показалось, будто она уже умерла, но она все еще жила.
– А ты говорил, что любишь меня, – упрекнула она его.
– Я и сейчас люблю тебя, Роза. Но я не знал, что мне доведется вернуться в Италию. И не знал, что снова встречу тебя. Ты ведь тоже не стала меня дожидаться.
– Да, – вздохнула Роза. – У тебя девочка – Роза, у меня мальчик – Риккардо, Ричард. Мы думали друг о друге.
– Если бы война нас не разлучила, мы, наверное, были бы счастливы вместе, – сказал Ричард.
– Конечно, – согласилась Роза.
– Я рад, что ты восприняла это спокойно. Но ты ведь хотела мне что-то сказать? – вспомнил он.
– Нет, ничего важного.
Стоит ли теперь говорить Ричарду, что Риккардо – его сын? Она только поломает ему жизнь. Их любовь рождена войной, с войной она и закончится.
– Прощай, Роза, – произнес Ричард.
– Прощай, Ричард, – сказала она, целуя его в щеку.
– Ты не проводишь меня до фермы?
– Нет, терпеть не могу коллективных прощаний.
– Суровая женщина, – улыбнулся Ричард.
– Нет, просто я предпочитаю плакать в одиночестве. А теперь уходи.
И Роза оттолкнула Ричарда.
– Как-нибудь увидимся, – произнес он и направился к своим товарищам.
– Ты – негодяй, Ричард Тильман, – спокойно сказала Роза. – Большего негодяя я в жизни не встречала.
Но он уже не слышал ее слов. Высокая фигура Ричарда растаяла в ночи, а Роза бросилась на траву и разрыдалась.

РОЗА
1982
Глава 1
– Негодяй… очаровательный, неотразимый негодяй-американец, – подытожила свои воспоминания старая женщина и добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107