– Да, лет пронеслось немало, – спокойно ответила Роза.
– А время многое меняет, – продолжал Риккардо.
– По-моему, ты своей жизнью доволен.
– Грех жаловаться.
В ответе сына прозвучал вызов, и мать заметила это.
– Как дела?
– Прекрасно, – солгал Риккардо.
– А Роберта? – Роза спрашивала о дочери Риккардо, своей внучке. – Она как?
Риккардо вспомнилась дочь. Роберта уехала в Америку вслед за компанией кришнаитов, заморочивших ей голову своими религиозными ритуалами.
– Она в Лос-Анджелесе, – сообщил он.
– Красивый город, – равнодушно заметила Роза.
Еще не успев задать вопрос, она прекрасно знала, какой ответ услышит.
– А Рауль?
Риккардо ответил уклончиво:
– Он придет сегодня, сама его увидишь.
О Глории Роза не упоминала. Она не стала спрашивать и о Джованне, жене Риккардо, но совсем по другой причине. Говорить о Глории было слишком больно, Джованна же считалась слишком незначительной персоной, чтобы ею вообще интересоваться.
Риккардо перекинул ногу на ногу и зажег сигарету.
– Мама, тебе дым не мешает? – заботливо спросил он.
– Ты же знаешь, мне нравится, когда курят.
Тонкий аромат табака пробудил в душе старой женщины столько воспоминаний!
– До чего же я рад тебя снова видеть! Через десять лет! – с искренней радостью произнес Риккардо. – И рад убедиться, что ты совершенно не изменилась.
Добродушие сына насторожило Розу; она почувствовала приближение опасности. Роберта сбежала с кришнаитами; у Рауля странная связь с прославленным модельером; Глория пыталась покончить с собой; дела концерна идут неважно… С какой стати Риккардо улыбается во весь рот? Черт бы его побрал! Что-то он скрывает. Роза взглянула на часы и предложила:
– Хочешь, вместе выйдем к гостям?
Риккардо погасил сигарету и встал. У него были особые, присущие только ему, манеры, вызывавшие расположение и восхищение.
«До чего же похож на отца, негодяй!» – любуясь сыном, подумала Роза.
Как и мать, Риккардо обладал даром актерской игры, и в эту минуту оба знали: наступает столь затянувшаяся развязка в разыгрываемом ими спектакле.
В глазах Риккардо мелькнуло торжество.
– Я для того и пришел, чтобы полюбоваться, как ты будешь смотреться на капитанском мостике, – произнес он и уверенно добавил: – А еще я пришел сказать тебе – твоя игра раскрыта.
– Ты действительно мой сын, – спокойно заметила Роза, и не думая возражать против выдвинутого обвинения.
– Хочешь знать еще что-нибудь?
– Нет, больше ничего.
Роза взглянула на сына и бесстрастно улыбнулась.
– Ты разве не знаешь, что объединение «Заводы Руасси» перехватывает у меня одну сделку за другой?
– Раз ты это знаешь, стало быть, и я знаю.
Роза играла с ним, как кошка с мышкой.
Риккардо уже выяснил – «Заводы Руасси» принадлежат матери.
– Мама, почему ты ведешь войну против меня?
– Сам догадайся, – твердо ответила Роза.
– Не могу понять, как у тебя хватило сил вновь подняться и начать атаку.
– Я и сама этого понять не могу, – парировала Роза.
– Ты не женщина, ты – дьявол, – восхищенно произнес Риккардо.
– Я только защищалась.
Роза закрыла лицо ладонями. Она и не знала, то ли ей плакать, то ли смеяться. С одной стороны, забавно было обвести Риккардо вокруг пальца. Но, с другой стороны, он слишком быстро раскусил ее игру. Теперь следовало торопиться.
– Как бы там ни было, поздравляю, – с вельможной вежливостью заявил Риккардо.
– Ты мне преподнес эти разоблачения в качестве рождественского подарка? – ехидно спросила мать. – Настоящему врагу ты никогда бы не открыл такое. Твои слова можно использовать против тебя.
– Пожалуй… – поморщился Риккардо. – Жаль, упустил прекрасный случай выбить у тебя из рук козыри.
– Но ты слишком любишь мамочку…
Роза усмехнулась, притянула сына к себе и поцеловала. Риккардо вдохнул знакомый запах материнских духов, коснулся губами щеки Розы и сказал:
– Ты всегда все угадываешь.
– У нас одна кровь течет в жилах…
– И яд в сердце одинаковый, – уточнил он.
– Пошли! – распорядилась Роза. – Иначе я разволнуюсь, а это вредно старухе.
Она, казалось, шутила, но в глубине души действительно разволновалась.
Риккардо выкатил инвалидное кресло из гардеробной к лифту, чтобы спуститься на второй этаж. Перемирие между сыном и матерью продлится недолго, и после рождественских праздников они снова поведут беспощадную войну.
Риккардо с Розой появились в высоком дверном проеме гостиной. Их появление напоминало кульминационную сцену в кино. Условия были идеальные: они смотрели на гостей, а гости на них. Приглушенное, искусное освещение подчеркивало достоинства и скрывало изъяны. Получилась великолепная мизансцена, которая привела бы в восторг самого Лукино Висконти. На мгновение наступила полная тишина. И Роза в этой нереальной тишине обвела чуть прищуренным усталым взглядом из-под седых бровей всех представителей семьи, одного за одним. Торжественного вечера не пропустил никто.
Была здесь Изабелла, жена старшего сына, Джулио. В шестьдесят лет она выглядела на двести. Постоянные стычки с тремя сыновьями ее совершенно измучили и раньше времени состарили. Явились и непокорные сыновья, в сопровождении жен и детей, правнуков Розы.
Пришла Мелани Монро, американка с индейской кровью, вдова младшего сына Альберто, мать Глории и Итало. Мелани выглядела много моложе своих пятидесяти пяти лет благодаря стройной фигуре и великолепному цвету лица. Она всегда отличалась горячим нравом, но теперь, на закате страстей, была особенно неудержима, чем очень огорчала Итало, своего старшего сына, принявшего священный сан. Он молился о спасении души Мелани и предпринимал все, дабы скрыть греховные увлечения матери.
Итало, носивший в кругу семьи обычный костюм, на этот раз надел священническую ризу: он собирался в полночь отслужить мессу в домовой часовне в глубине сада. Рядом с братом стояла Глория, любимая внучка Розы. Она была бледна, ее лицо цвета слоновой кости напоминало о пережитых страданиях. Роза улыбнулась ей и почувствовала, как защемило сердце.
Справа от Глории Роза увидела князя Консалво Брандолини дель Рио, худосочного отпрыска аристократического рода. Роза взглянула на его надменное лицо, на котором читалась досада – благородный князь вынужден присутствовать на сборище простолюдинов.
«Слабоумный!» – раздраженно подумала Роза.
Ей с самого начала не нравился брак внучки с Консалво. В первом ряду, на правой стороне «сцены», стояла Джованна, жена Риккардо. Свекровь про себя называла невестку «несуществующая дама». Рядом с матерью Роза увидела Рауля, яркий пример юного авантюриста «без руля и без ветрил». К нему Роза испытывала противоречивые чувства: иногда ей казалось, что она любит Рауля, но чаще всего бабушка и не вспоминала о внуке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107