Несколько дней назад у одного рабочего попала под пресс рука.
Плохие вести приходили одна за другой, и сейчас, увидев рядом с братом незнакомца, Роза почуяла недоброе. Она легким шагом пересекла летное поле и зашла в зал, предназначенный для руководства аэропорта. Два молодых офицера галантно поклонились ей, игнорируя обязательное фашистское приветствие. Роза им улыбнулась.
– Ты великолепна! – похвалил сестру Пьер Луиджи.
– Есть еще проблемы, но о них поговорим потом, – сказала Роза.
Она увидела, что к ним приближается мужчина, стоявший рядом с Пьером Луиджи на балконе.
Он был молод, ростом выше Пьера Луиджи, одет в костюм спортивного покроя, белокур, улыбчив. Умные голубые глаза смотрели иронично. Он разглядывал Розу со спокойной беззастенчивостью мужчины, уверенного в своем превосходстве. Она почувствовала себя голой, глупо залилась краской и устыдилась себя.
– Позволь тебе представить мистера Ричарда Тильмана, знаменитого чемпиона по теннису, – сказал Пьер Луиджи.
– Верно, не очень знаменитого, раз нуждаюсь в представлении, – пошутил американец.
Роза вдруг вспомнила, что слышала о миллиардере из Калифорнии, чемпионе по теннису, любителе автомобильных гонок. Его имя не сходило со страниц светской хроники и спортивных газет. Он побеждал на турнирах в Уимблдоне, Париже, Монте-Карло. Женщины по нему сходили с ума, а его слава донжуана давно переросла спортивную известность.
– How do you do, mister Tillmann, – холодно произнесла Роза, протягивая гостю руку.
– How do you do, Flying Rose, – радостно, словно встретил старого друга после долгой разлуки, откликнулся американец.
Роза улыбнулась. Она и забыла о прозвище, которым ее наградили в двадцатых годах нью-йоркские журналисты, а теперь растрогалась, услышав его.
– Flying Rose, – повторила она, а про себя подумала, что этого американца нужно держать на расстоянии.
И потом, ей никогда не нравились мужчины, выставляющие напоказ собственную мужественность и привлекательность в надежде сразу же завоевать женщину.
– Так меня называли, когда я летала в небе над Стейтен-Айлендом, вы тогда еще пешком под стол ходили, – холодно, поставив гостя на место, сказала Роза.
Ей удалось справиться с собой, но ее почему-то взволновало и раздосадовало присутствие американца; она предпочла бы с ним больше не встречаться. Роза опустилась в кресло и сняла летный шлем. Черные кудри рассыпались по плечам.
– Мне было шестнадцать лет, – поправил ее гость. – А если журналисты не врут, вам всего лишь на четыре года больше.
– Я, очевидно, должна чувствовать себя польщенной? – спросила Роза, не скрывая раздражения. Эти подсчеты ее задели.
– Как хотите, – спокойно ответил Тильман. – У меня еще сохранились ваши фотографии, вырезанные из газет. Я был в вас безумно влюблен, – добавил он нарочито страстным тоном.
Роза глубоко вздохнула, достала сигарету. Тотчас же к ней потянулась рука Ричарда Тильмана с зажигалкой, но она, передумав, убрала сигарету в пачку. Этот американец стал ей ненавистен, поскольку ему, похоже, было наплевать на Розу Летициа.
Ей захотелось как-то уязвить его, и она сказала:
– Я вовсе не польщена. Напротив, по-моему, крайне неуместно напоминать женщине, что со времени ее двадцатилетия прошло уже два десятка лет.
Пьер Луиджи, сидевший на диване рядом с американцем, попытался взглядом урезонить разбушевавшуюся сестру.
– Мне кажется, мистер Тильман совсем не то хотел сказать, – вмешался Пьер Луиджи.
Все замолчали, ощущая неловкость. Потом американец улыбнулся.
– Я никогда не встречал женщины, которая бы выглядела так молодо, – беззастенчиво польстил он Розе.
Ричард Тильман и не думал скрывать своих намерений. В его тоне, в словах, в улыбке, в безграничной мужской уверенности Роза уловила прямое приглашение к любовным отношениям. Он вовсе не таился. Американец вел себя грубо, нагло, самонадеянно. Но почему ее так привлекал этот незнакомец, от которого она в любую минуту могла избавиться? Роза разнервничалась, предчувствуя беду.
Она встала и выглянула в окно. Рабочие ставили в ангар трехмоторный самолет. Роза только что совершила на этой машине перелет Рим – Милан со скоростью триста двадцать шесть километров в час. Она с восхищением смотрела на прекрасный самолет. Сейчас машину поставят на место, а потом ею займется бригада под руководством специалиста по интерьеру Мака Джелати. Они превратят самолет в роскошную летающую квартиру.
– Закончим с ним к концу июля, – сказала Роза, обращаясь к брату.
– Только не говорите, что это будет рейсовый самолет, – заметил Ричард Тильман.
Роза не поняла, сказал ли он это просто так или же Пьер Луиджи с непростительным легкомыслием выдал гостю государственную тайну. Нет, такого брат никогда не сделал бы. Американец просто болтает.
– Не думайте, что я вас в чем-то упрекаю, – продолжал американец. – Личный самолет – прерогатива королей, президентов и глав правительств. Власти теперь летают за деньги налогоплательщиков.
– Мистер Тильман имеет в виду, что он сам летает за собственные деньги, – счел нужным уточнить Пьер Луиджи. – Он хотел бы заказать «РЛ-62». На его взгляд, наши самолеты самые элегантные в мире.
– Да, я вижу: лесть – лучшее оружие мистера Тильмана.
Теперь, уяснив, что Ричард Тильман появился как клиент, Роза вполне могла беседовать с ним любезно, прощая ему некоторые легкомысленные замечания.
– У меня очень серьезные намерения, – подтвердил американец.
– Мы будем рады видеть вас в Сеграте. Сможете познакомиться с нашими конструкторами, – сказала Роза.
Они вместе вышли из здания аэровокзала. Ричард Тильман, открывая дверцу машины, вдруг прошептал на ухо Розе, словно объясняясь в любви:
– Ваш брат забыл сказать – мне нужен совершенно особый самолет!
– Конечно, Пьер Луиджи мне все объяснит, – деловым тоном произнесла Роза и добавила: – А пока отпустите мою руку, мистер Тильман!
– Это я от восторга: не заметил, как увлекся, – улыбнулся американец. – И зовите меня Ричард. Мы часто будем встречаться, работая над нашим проектом. Надеюсь, станем друзьями…
– Это зависит прежде всего от вас, – не очень любезно ответила Роза.
Что-то странное было в том, как беззастенчиво соблазнял ее этот мужчина. Роза откинулась на заднее сиденье «Ланчи» и почувствовала, как ее охватывает слабость и неуверенность.
– Я буду безупречен, – прошептал Ричард Тильман, склоняясь к ней. – Более того, я буду неповторим. Ибо никто не попросит у вас того, что прошу я. Мне нужен мой, особый самолет. Вы построите машину вашей мечты. Никто из ваших заказчиков никогда не попросит у вас такого.
Он легко коснулся губами ее руки, повернулся и зашагал к стоявшей неподалеку «Изотт-Фраскини».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Плохие вести приходили одна за другой, и сейчас, увидев рядом с братом незнакомца, Роза почуяла недоброе. Она легким шагом пересекла летное поле и зашла в зал, предназначенный для руководства аэропорта. Два молодых офицера галантно поклонились ей, игнорируя обязательное фашистское приветствие. Роза им улыбнулась.
– Ты великолепна! – похвалил сестру Пьер Луиджи.
– Есть еще проблемы, но о них поговорим потом, – сказала Роза.
Она увидела, что к ним приближается мужчина, стоявший рядом с Пьером Луиджи на балконе.
Он был молод, ростом выше Пьера Луиджи, одет в костюм спортивного покроя, белокур, улыбчив. Умные голубые глаза смотрели иронично. Он разглядывал Розу со спокойной беззастенчивостью мужчины, уверенного в своем превосходстве. Она почувствовала себя голой, глупо залилась краской и устыдилась себя.
– Позволь тебе представить мистера Ричарда Тильмана, знаменитого чемпиона по теннису, – сказал Пьер Луиджи.
– Верно, не очень знаменитого, раз нуждаюсь в представлении, – пошутил американец.
Роза вдруг вспомнила, что слышала о миллиардере из Калифорнии, чемпионе по теннису, любителе автомобильных гонок. Его имя не сходило со страниц светской хроники и спортивных газет. Он побеждал на турнирах в Уимблдоне, Париже, Монте-Карло. Женщины по нему сходили с ума, а его слава донжуана давно переросла спортивную известность.
– How do you do, mister Tillmann, – холодно произнесла Роза, протягивая гостю руку.
– How do you do, Flying Rose, – радостно, словно встретил старого друга после долгой разлуки, откликнулся американец.
Роза улыбнулась. Она и забыла о прозвище, которым ее наградили в двадцатых годах нью-йоркские журналисты, а теперь растрогалась, услышав его.
– Flying Rose, – повторила она, а про себя подумала, что этого американца нужно держать на расстоянии.
И потом, ей никогда не нравились мужчины, выставляющие напоказ собственную мужественность и привлекательность в надежде сразу же завоевать женщину.
– Так меня называли, когда я летала в небе над Стейтен-Айлендом, вы тогда еще пешком под стол ходили, – холодно, поставив гостя на место, сказала Роза.
Ей удалось справиться с собой, но ее почему-то взволновало и раздосадовало присутствие американца; она предпочла бы с ним больше не встречаться. Роза опустилась в кресло и сняла летный шлем. Черные кудри рассыпались по плечам.
– Мне было шестнадцать лет, – поправил ее гость. – А если журналисты не врут, вам всего лишь на четыре года больше.
– Я, очевидно, должна чувствовать себя польщенной? – спросила Роза, не скрывая раздражения. Эти подсчеты ее задели.
– Как хотите, – спокойно ответил Тильман. – У меня еще сохранились ваши фотографии, вырезанные из газет. Я был в вас безумно влюблен, – добавил он нарочито страстным тоном.
Роза глубоко вздохнула, достала сигарету. Тотчас же к ней потянулась рука Ричарда Тильмана с зажигалкой, но она, передумав, убрала сигарету в пачку. Этот американец стал ей ненавистен, поскольку ему, похоже, было наплевать на Розу Летициа.
Ей захотелось как-то уязвить его, и она сказала:
– Я вовсе не польщена. Напротив, по-моему, крайне неуместно напоминать женщине, что со времени ее двадцатилетия прошло уже два десятка лет.
Пьер Луиджи, сидевший на диване рядом с американцем, попытался взглядом урезонить разбушевавшуюся сестру.
– Мне кажется, мистер Тильман совсем не то хотел сказать, – вмешался Пьер Луиджи.
Все замолчали, ощущая неловкость. Потом американец улыбнулся.
– Я никогда не встречал женщины, которая бы выглядела так молодо, – беззастенчиво польстил он Розе.
Ричард Тильман и не думал скрывать своих намерений. В его тоне, в словах, в улыбке, в безграничной мужской уверенности Роза уловила прямое приглашение к любовным отношениям. Он вовсе не таился. Американец вел себя грубо, нагло, самонадеянно. Но почему ее так привлекал этот незнакомец, от которого она в любую минуту могла избавиться? Роза разнервничалась, предчувствуя беду.
Она встала и выглянула в окно. Рабочие ставили в ангар трехмоторный самолет. Роза только что совершила на этой машине перелет Рим – Милан со скоростью триста двадцать шесть километров в час. Она с восхищением смотрела на прекрасный самолет. Сейчас машину поставят на место, а потом ею займется бригада под руководством специалиста по интерьеру Мака Джелати. Они превратят самолет в роскошную летающую квартиру.
– Закончим с ним к концу июля, – сказала Роза, обращаясь к брату.
– Только не говорите, что это будет рейсовый самолет, – заметил Ричард Тильман.
Роза не поняла, сказал ли он это просто так или же Пьер Луиджи с непростительным легкомыслием выдал гостю государственную тайну. Нет, такого брат никогда не сделал бы. Американец просто болтает.
– Не думайте, что я вас в чем-то упрекаю, – продолжал американец. – Личный самолет – прерогатива королей, президентов и глав правительств. Власти теперь летают за деньги налогоплательщиков.
– Мистер Тильман имеет в виду, что он сам летает за собственные деньги, – счел нужным уточнить Пьер Луиджи. – Он хотел бы заказать «РЛ-62». На его взгляд, наши самолеты самые элегантные в мире.
– Да, я вижу: лесть – лучшее оружие мистера Тильмана.
Теперь, уяснив, что Ричард Тильман появился как клиент, Роза вполне могла беседовать с ним любезно, прощая ему некоторые легкомысленные замечания.
– У меня очень серьезные намерения, – подтвердил американец.
– Мы будем рады видеть вас в Сеграте. Сможете познакомиться с нашими конструкторами, – сказала Роза.
Они вместе вышли из здания аэровокзала. Ричард Тильман, открывая дверцу машины, вдруг прошептал на ухо Розе, словно объясняясь в любви:
– Ваш брат забыл сказать – мне нужен совершенно особый самолет!
– Конечно, Пьер Луиджи мне все объяснит, – деловым тоном произнесла Роза и добавила: – А пока отпустите мою руку, мистер Тильман!
– Это я от восторга: не заметил, как увлекся, – улыбнулся американец. – И зовите меня Ричард. Мы часто будем встречаться, работая над нашим проектом. Надеюсь, станем друзьями…
– Это зависит прежде всего от вас, – не очень любезно ответила Роза.
Что-то странное было в том, как беззастенчиво соблазнял ее этот мужчина. Роза откинулась на заднее сиденье «Ланчи» и почувствовала, как ее охватывает слабость и неуверенность.
– Я буду безупречен, – прошептал Ричард Тильман, склоняясь к ней. – Более того, я буду неповторим. Ибо никто не попросит у вас того, что прошу я. Мне нужен мой, особый самолет. Вы построите машину вашей мечты. Никто из ваших заказчиков никогда не попросит у вас такого.
Он легко коснулся губами ее руки, повернулся и зашагал к стоявшей неподалеку «Изотт-Фраскини».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107