– Мост взорван! – скорее догадалась, чем поняла немецкие слова Роза.
Она вздохнула с облегчением: по крайней мере быстрый конец избавит их от мук и унижений. «Raub!» и «Schnell!» все поняли без перевода. Слишком часто слышали здесь эти слова, да к тому же миланцы знали их со времен Радецкого.
Выйдя из грузовика, Роза сразу сообразила, где они находятся. Они доехали до Беттолино Фреддо, деревушки у реки Ламбро. Мост действительно был взорван. Майор Эггер, стоя рядом с «Мерседесом», яростно вопил.
Потом вдруг все стихло. Тишина показалась особенно гнетущей. Роза почувствовала, что за зарослями бузины, у пыльной дороги, притаились люди. Из тьмы возникла тень и оказалась за спиной у Эггера. Майор вдруг стал маленьким и жалким. Могучая рука молниеносно сдавила ему шею, а в висок уперлось дуло револьвера.
– Скажи им, пусть бросают оружие, – приказал по-немецки нападавший.
Времени на размышления не оставалось, а майор вовсе не хотел умирать. Жажда жизни и инстинкт самосохранения победили, что по-человечески было вполне понятно.
Немцы подчинились и сдали оружие людям, появившимся из зарослей или вынырнувшим на дорогу из тьмы окружающих полей. Обезоруженные солдаты тут же исчезли в ночи. Неизвестные действовали в полном безмолвии, словно призраки. Грузовик моментально столкнули в воду, и его поглотила вода.
– Домой хочу, – заныл Риккардо.
– Мы спасены, мальчики, – тихо сказала Роза сыновьям. – Скоро мы вернемся домой, малыш, – успокоила она Риккардо.
Роза наконец поняла, что эти люди спасли ее семью от страшной смерти.
– Синьора Роза, синьора Роза, – раздался совсем рядом знакомый голос.
Она повернулась и увидела своего дорогого Клементе. Горячие слезы беззвучно покатились по ее щекам. Казалось, солнце любви, дружбы, жизни растопило напряжение, что сковывало Розу.
– Клементе, ты жизнью рисковал, спасая нас, – прошептала она, обнимая верного друга.
– Да я-то сам ничего не сделал, – смутился Клементе. – Без него вы бы так и остались в лапах у немцев.
И Клементе показал на человека, первым появившегося на дороге. Мужчина подошел поближе, и только тут Роза узнала его.
– Хелло, Роза, рад снова тебя видеть.
В лунном свете перед ней стоял Ричард Тильман.
– Пора нам убираться с дороги, – сказал по-английски кто-то из его спутников.
Глава 6
Казалось, в этот жаркий сентябрьский день уже произошло все, что могло произойти, а конца ему еще не было видно. Риккардо снова заснул на руках у матери.
– Мы свободны, но надолго ли? – спросила Роза у Клементе.
– Нам надо спрятаться в надежном месте, – ответил он.
Клементе вел «Ланчу» с незажженными фарами по проселочной дороге прямо через кукурузное поле. На шоссе они выезжать не решились.
– Если только найдется место, где нас не разыщут немцы, – сказала Роза.
Она говорила, чтобы слышать собственный голос и голос Клементе, чтобы убедиться: она еще жива.
– Найдется такое место, – успокоил ее Клементе.
– Надеюсь, – улыбнулась Роза, чувствуя, что о ней заботятся. – А это что за люди? – спросила она, намекая на вооруженных мужчин, устроившихся на заднем сиденье.
– Хорошие люди, – уверенно заявил Клементе. – Американцы. Летчики.
Розе эти американцы показались похожими на сицилийцев: маленькие, черноволосые, молчаливые. Может, они и были потомками эмигрантов, но по-итальянски не знали ни слова.
– А Ричард ими командует?
И вновь перед глазами ее встало мужественное лицо Ричарда, освещенное светом луны. Как всегда, иронически поблескивали голубые глаза. Прошло три года; они встретились при трагических обстоятельствах, а он по-прежнему рассматривал ее со спокойной наглостью мужчины, уверенного в собственном превосходстве.
– Да, ими командует мистер Тильман, – подтвердил Клементе.
– Они взорвали самолеты?
– Да.
Роза повернулась к американцам и улыбнулась им.
– Давно они здесь? – спросила она.
– Несколько дней, приехали после 25 июля.
– А мне ты ничего не сказал…
– Мы не хотели вас втягивать в это дело.
Из лаконичных ответов верного Клементе Роза попыталась воссоздать картину случившегося. Тильман по приказу союзнического командования и при молчаливом попустительстве правительства Бадольо сколотил боевую группу, куда вошли бежавшие американские летчики-военнопленные. В их планы входило уничтожение самолетов, которыми могли бы воспользоваться немцы. Тильману было известно местонахождение заводов, а тайные укрытия он обнаружил с помощью Пьера Луиджи Дуньяни и Коррадино Летициа, выступивших против своих недавних союзников.
Роза ощущала собственную память как ледяной каток: мысли пролетали и ускользали. Слишком многое случилось за последние дни, и слишком быстро все произошло: нападение немцев, насилие, смерть, освобождение, а теперь вот это ночное путешествие в неведомое.
– Он вернулся, чтобы спасти мне жизнь, – прошептала Роза, стараясь справиться с волнением. – Он заплатил долг…
Клементе что-то пробормотал, осторожно лавируя меж рытвин и ухабов.
– Мне страшно, Клементе, – прошептала женщина ему на ухо.
Роза чувствовала себя брошенным ребенком. Ей хотелось рассказать кому-нибудь все, что она вынесла.
– Ничего не случилось, – сказал Клементе, а у самого ком застрял в горле.
– Он пришел, чтобы спасти меня, но я уже не та, что прежде…
– Все будет хорошо, – сказал Клементе, не отрывая взгляда от дороги.
Розе теперь казалось, будто она заранее предчувствовала события, что нахлынули на нее неудержимым потоком.
– Конечно, все хорошо… – повторила его слова Роза. – Главное – мы живы, – добавила она, хотя жизнь сейчас казалась ей ненужной.
– Он жив, – сказал Клементе, имея в виду Ричарда. – Джулио жив и Альберто.
Простое перечисление имен действовало на Розу лучше, чем любые красноречивые доводы.
– Верно, – согласилась она. – А Пьер Луиджи? А я? Ты же знаешь, что со мной сделали?
– Ничего я не знаю, – сердито ответил Клементе. – И никто ничего не знает.
– Да, конечно, – кивнула Роза.
Она решила, что не стоит добиваться от других ответов на мучившие ее вопросы, искать причины страданий.
«Не мог этот американский нахал появиться пораньше…» – горестно усмехнулась в душе Роза. Она прекрасно понимала: подобные соображения лишены логики и смысла. Но есть ли хоть какая-то логика, какой-то смысл в кровавой и бесполезной жестокости последних дней? Годы и тревоги принесли ей седину; углубились морщины на лбу; легли тени под глазами. А Ричард все такой же. На нем одежда с чужого плеча, но он по-прежнему выглядит ловким и мужественным. Он назвал ее Розой, как в те дни, когда любил. Любит ли он ее до сих пор? И какой смысл ей мучить себя? Прошлого все равно не вернешь. Розе удалось выбраться из пучины стыда, но никто не освободит ее от пережитого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107