Все равно говорим мы одно и тоже... или почти одно и то же. А когда надо
оставаться начеку -- не до раздвоения и внутренних голосов.
... Сказать, что Эмрах ит-Башшар удивился, увидев меня -- это значит ничего не
сказать.
-- Ты? Как это... то есть -- откуда? И зачем?!..
Говорил он невнятно, потому что трудно говорить внятно с отвисшей до пояса
челюстью.
-- Я, оттуда и зачем,-- приблизившись, сказал я.-- Ну ты даешь, Эмрах... сперва
сам в гости набиваешься, загадки всякие загадываешь, Беседуешь по душам -- а
теперь как не родной! Ты что, вправду мне не рад?!
Я ждал не тебя,-- набычившись, заявил Эмрах, и руки его как бы невзначай
легли на пояс.
Поясом был Маскин Тринадцатый.
-- А ты не допускаешь мысли, что она -- моя возлюбленная,-- задумчиво
протянул я, делая вид, что не замечено враждебности хпрэийца.-- Моя нежная и
трепетная лань...
-- Кто -- она?
-- Она. Та, которую ты ждал. Может быть, я ревную... Эй, услада моих очей,
выйди к нам!..
Из темноты возник Кос -- как всегда, невозмутимо-спокойный.
-- Доброй ночи! -- приветливо поздоровался он.-- Услада очей сейчас придет. У
нее серьга выпала -- вот найдет и придет. А пока услаждайте очи мною.
Хорошо?
-- Хорошо,-- покладисто согласился я.-- Усладим.
-- Ты еще и дворецкого сюда притащил! -- прошипел взбешенный Эмрах.-- Ах
ты...
Чем-то он напомнил мне Фаризу -- манерами, должно быть... Вернее, их
отсутствием.
А какие у них получились бы дети!..
-- Я не его дворецкий,-- поколебать спокойствие Коса было невозможно.-- Он
меня уволил. Еще в Кабире. А она -- она моя дочь.Кос подумал и добавил:
-- Приемная.
-- Причем вся в отца,-- бросил Асахиро Ли, объявляясь рядом с ан-Таньей.-- Вот
поэтому без нас она на свидания не ходит. Без возлюбленного, отца и брата.
Эмрах отступил шага на два и слегка согнул в коленях свои кривые ноги.
Я подумал, что еще полгода назад ит-Башшару и в голову не пришло бы
испугаться вот такой ночной встречи.
Никто бы из нас не испугался.
Сколько раз я беседовал по ночам в Кабире?
Мои размышления были прерваны появлением Фаризы. Она появилась из
мрака -- высокая, гибкая, с разметавшейся копной вьющихся волос; она шла
широким, уверенным шагом, и в нее запросто можно было бы влюбиться...
Если бы она молчала.
-- Эй ты, ублюдок,-- без обиняков сказала Фариза,-- пошли, я тебя убью. Ну,
чего выпучился, жаба кривоногая?!
Сомневаюсь, что после этого Эмраху захотелось бы влюбиться в Фаризу.
-- Погоди, дорогая,-- вмешался я.-- Куда ты так торопишься? Я сейчас все
устрою...
Я встал лицом на юго-восток -- в небе отчетливо сверкал треугольник Южного
Копья, так что ошибиться было сложно -- сделал десять шагов и остановился у
старой беседки. Затем я протянул руку аль-Мутанабби и трижды гулко ударил
по крайней левой опоре.
-- Пошли,-- не оборачиваясь, бросил я.
За спиной изумленно сопел Эмрах ит-Башшар.
По-моему, он готов был признать во мне Сайид-на. Главу учения Батин.
-- Давайте, давайте,-- помахал я рукой ему и моим спутникам, стоявшим рядом
с ит-Башшаром.-- Время не ждет...
В полу беседки с легким скрипом открылся люк.
Но первым нырнул в него и стал спускаться по винтовой лестнице на встречу с
Тусклыми не я.
Первым был Кос ан-Танья.
Я был вторым.
Наверное, когда я умру и придет пора спускаться в Восьмой ад Хракуташа --
Кос и тут пойдет впереди меня, распахнет огненные двери и спокойно скажет:
-- Прошу вас, Высший Чэн...
И если все демоны после этого не разбегутся кто куда -- считайте, что я плохо
знаю своего дворецкого...
Кос был первым, я -вторым, зато Эмрах -- последним.
-- Асассин недорезанный,-- через плечо сообщила ему Фариза.
Эмрах споткнулся и ухватился за перила.
5.
Я и не подозревал, что под этой полуразвалившейся беседкой может оказаться
такой зал. Стены его были выложены плитами зеркального серебра, до блеска
начищенными белым песком; массивные четырехугольные колонны были
украшены фигурами крылатых зверей и людей с копытами и рогами; середина
зала, пол который имел деревянное покрытие с шероховатой поверхностью,
освещалась множеством факелов, и по углам курились жаровни на выгнутых
ножках -- только пряный дым не заполнял, как положено, помещение, а
стелился вдоль стен и исчезал неизвестно куда.
А шагах в двадцати от нас стояли Двенадцать. Один спустился вместе с нами --
Эмрах и Пояс Пустыни. Скорее всего, Эмрах не был Одним -- Одним был, по
моему разумению, Сайид-на. Глава Учения -- но мне сейчас было не до
иерархии батинитов, хоть старых, хоть новых.
Двое из стоявших сразу бросились мне в глаза. И не только потому, что стоя
вместе с остальными, они находились как бы отдельно от всех. Худой,
невероятно высокий старик с двуручной секирой-юэ, древко которой
заканчивалось сверху волнистым копейным острием, а внизу -- крупным
набалдашником, из которого торчал короткий шип; и коренастая женщина
средних лет, но совершенно седая, в руках которой было двухконечное копье с
узкими ромбовидными наконечниками, ниже которых крепились цветные
кисти.
Мне даже не понадобилось подсказки Единорога, что это -- те самые Тусклые.
Я и так каким-то внутренним чутьем ощутил, что копье и секира -- это и есть те
двое, кто выжил после побоища вековой давности, случившегося в этом зале.
Не надо было обладать особым умом, чтобы понять -- люди, в чьих руках тогда
были эти секира и копье, давно умерли, и сейчас я вижу их внуков, если не
правнуков... но в глазах старика и седой женщины горел древний огонь истины
Батин, огонь алтаря, на котором приносились жертвы Прошлым богам.
Только они -- люди и Тусклые, старик, женщина, копье и секира -- никак не
отреагировали на то, что вместе с теми, кого ждали здесь сегодняшней ночью, в
зал Сокровенной Тайны явились еще трое людей и пятеро Блистающих.
Я, Кос, Асахиро; Единорог, Обломок, Но-дачи, Сай и Заррахид.
Среди остальных десяти батинитов-людей прокатился недоуменный шепоток; я
опустил руку на рукоять Единорога и услышал отголосок такого же
перешептывания среди Тусклых.
Ну да, конечно... Они же все похожи на Эмраха ит-Башшара и Пояса Пустыни!
Если до тех пор, пока их не стало Двенадцать и Один, жертвы Прошлым Богам
не приносились, то из Двенадцати и Одного только двое знают; что значит
кровь, не понаслышке.
Даже если у них и есть свои способы переучивания -- а такие способы наверняка
есть.
В этом мы превосходили их. Увы, превосходили. Почти все из нас были более
Туклыми, чем Тусклые.
И все началось гораздо быстрее, чем я предполагал. Потому что я ждал ритуала
-- а его не было; потому что я ждал обряда -- и его тоже не было. Приветствий,
проклятий, хоть чего-нибудь -- ничего не было.
Высокий старик подбросил в воздух свою секиру, хлопнув в ладоши -- и, прежде
чем он ее поймал, Эмрах ит-Башшар выбежал на середину зала, и в его руке
звонче хлопка пел Пояс Пустыни, наклоняясь в сторону Фаризы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142